***
— Отдохните, — отпустил будущих таронью Тсутей. Синхронно дернув головами, девушка и юноша убежали в сторону деревни. «Уже седьмые». Как правило, родители должны были самостоятельно озаботиться подготовкой своих чад к испытаниям жизни. Но… иногда их доверяли и выходцам из других семей. Для всех это было нечто вроде экзамена. «Смог научиться чему-то сам? Молодец. Теперь иди, учи другого», — как раз подходящая проверка для будущего вождя. И Тсу’тей который год вполне удачно преодолевал все препятствия. Были, конечно, неудачи, не без этого. В случае с Лин сам охотник был уверен — ничего не выйдет. Но, видимо, не существовало совершенно бесталанных учеников — были не освоившие необходимые навыки учителя. Хотя один случай все же списывался воином на непрошибаемую тупость подопечного. А именно: случай Жейка’сули. По мнению Тсу’тея, Нейтири напрасно расходовала силы, пытаясь вдолбить в голову этого придурка хотя бы крохи знаний. Еще меньше охотник понимал, зачем такое ничтожество понадобилось Эйве. Изучать его? В таком случае им достался самый худший из всех демонов. Он не знал и не умел абсолютно ничего. Тсу’тей бы с радостью пошел убеждать Эйтукана и Мо’ат в некоторой неправильности их решения. И, может быть, у него бы получилось: Цахик и Оло’эйктан сами видели, как «быстро» осваивался демон в фальшивом теле. Да он даже двух слов связать не мог! Но Нейтири четко и ясно сказала, что справится. И попробует выведать хоть что-то. Со стороны Тсу’тея было бы неуважением к ней действовать наперекор. Ладно. Охотник бы потерпел. Подождал, пока этот дурак выдаст все, что умещалось в его скудном разуме. Потом разочарует всех. В том числе и Эйву. Это был лишь вопрос времени. Но смотреть, как какой-то урод пялится на его супругу, будущий вождь не собирался! Имелась даже мысль перерезать фальшивому телу горло, когда чужака не было в нем. Но, вспомнив опыт с Лин, охотник решил отложить идею на крайний случай. Такой поступок точно не снискал бы одобрения у Эйтукана. Как и то, что Тсу’тей находился в постоянном напряжении, пытаясь не врезать по нагловатой тупой роже каждый раз, когда ее видел. Даже издевки не помогали избавиться от проблемы. На’ви не припомнил, «чесались» ли у него руки настолько сильно раньше.***
Показатели. Показатели. Жаль, что аппарат для элементного анализа не использовал в качестве энергии человеческую злость. РДА бы здорово сэкономила на этом. Ибо после отчета Селфриджу Грейс хотелось рвать и метать. «Интересуется: «Как у нас дела?». Да практически завоевали всю Панодру, ваше долбаное Величество! Можете Куоритча отправить скрезти вам пятки. И купаться в залежах анобтаниума! Работа? Да бросьте! Наша работа — это последнее, что ученые обязаны делать. Сначала — ИМПЕРАТОР. А потом «всякая никому ненужная хрень». Аборигены? Услышав о том, насколько велики границы вашего ЭГО, они просто разбежались в ужасе! Хотя вы, наверное, уже и так в курсе. Ведь у вас есть верный гонец!» К счастью, у Грейс было достаточно времени, чтобы прийти в себя. Возможно, что кому-то «смахивание пыли» с листьев «инопланетного папоротника» казалось глупым занятием и чертовски скучным. Но Огустин была готова поспорить, что никто из этих «экспертов» не справился бы с задачей, которую на Пандоре ученые выполняли ежедневно. Требовалась сосредоточенность, аккуратность и уверенность в каждом действии. Иначе все время, среда в пробирках и нервы будут потрачены зря. Именно поэтому Спеллман в данный момент был на подхвате, а не работал самостоятельно. «Нужно как-то утихомирить этих двоих. Если Норм продолжит портить выращиваемые в походной лаборатории опытные образцы, которые с трудом поддаются селекции, то его придется вернуть на базу. А потом заниматься поисками замены». Не то чтобы этот вопрос был таким уж нерешаемым. Но где гарантия, что Салли не выведет из себя еще одного сотрудника Научного Отдела? Грейс решила, что воздействовать на «корень» проблемы куда как правильней, нежели приклеивать на безжизненную ветку каждый новый лист. «Что за чушь в мозги только не лезет… Салли-Салли. За что ты свалился на мою голову?»***
Сегодня Тсу’тей со своим отрядом встретил Небесных людей лишь дважды. Первые были безопасны, во всяком случае, с виду. Так называемые «ученые». Они приходили с какими-то непонятными приспособлениями и что-то с их помощью выясняли. Сам охотник знал наверняка, что странные механизмы способны мгновенно создавать картинки, снимать «видео», грубо говоря, они могли запечатлеть какой-то момент прошлого. В движении или без. Приборы по команде могли повторять отдельно звуки или чей-то голос. Позволяли видеть насквозь. Тсу’тей был твердо убежден, что Небесные люди рассказывали в своей «школе» далеко не обо всем. Зато они очень хорошо показывали остальное на поле битвы: свои орудия, механических птиц и зверей. Свое ИСТИННОЕ лицо. А иногда приходили вот так. «Просто чтобы исследовать». Но Эйва продолжала бережно хранить тайны своего дитя. Однажды она позволила Небесным людям приоткрыть завесу. И что они сделали? Они, как больной безумием зверь, по локоть откусили протянутую им руку. Потому что не дотянулись до остального. Один из воинов прицелился. Тсу’тей подал знак остановиться. Пока чужаки не пересекли черту и не ушли слишком далеко — пусть живут. И хотя На’ви с удовольствием погнал бы их со своей земли, он прекрасно понимал, чем именно могут обернуться подобные стычки. А Оматикайя не были готовы. Нужно было ждать. Если бы Нейтири удалось вытянуть что-то из Жейка’сулли, чье имя на языке вызывало едва ли не рвотные позывы, то у них появился бы шанс. Лазейка. Кажется, пара ученых с таким же количеством охранников решили завершить свои дела и отправились в путь. Вот только не обратно, а в глубь леса. Разумеется, они не знали, что прямо над их головами нависли те, кто готов расправиться со всей группой в два счета. Люди помнили, что за ними всегда следят. Но они никогда не видели откуда шла угроза. Когда Тсу’тей наблюдал и за Лин, находившейся в человеческом облике. Она тогда вертела головой, но все равно не могла точно определить направление. Позже воин узнал о способности чувствовать все, что касалось земли. Вот только он предпочитал устраивать наблюдательный пункт где-то на деревьях. Не слишком близко для человека. Но достаточно для стоящего охотника. А учитывая, что на Небесных людей в прямом смысле слова смотрело все вокруг, они не выделяли какого-то особого внимания в свою сторону. Да и Тсу’тей не зря считался одним из лучших. Он УМЕЛ наблюдать. Лес ему ПОЗВОЛЯЛ. Следуя за демонами в фальшивых телах, На’ви ждали повода, чтобы вогнать стрелы в тела нарушителей границы. Но Небесные люди решили сменить курс. И поспешили к своей птице, которая взмыла в воздух, грохоча и создавая мощные потоки ветра. Вторая встреча не обошлась без жертв. Отряд с максимально возможной скоростью бросился на звуки выстрелов и криков. Разумеется, не забывая об осторожности. Хуже Небесного человека с оружием мог быть только НАПУГАННЫЙ Небесный человек с тем же оружием в руках. На сей раз чужаки столкнулись со пксивлом. Видимо, новички. Один из которых неосторожно полез к синему цветку. За что и получил! И его ближайшие товарищи тоже. Потревоженное растение не разбирало виноватых и невиновных. Хватало всех, до кого могло дотянуться, и душило побегами. Небесный человек, На’ви, неудачно оступившийся при добыче семян или материала для краски, неосторожный зверь — пксивлу было абсолютно все равно. Помогать этим демонам никто, само собой, не собирался. А увидев, что кто-то умудрялся беспорядочно стрелять по цветку, На’ви немедля отошли дальше. Не напрасно — взрыв все-таки прогремел. Воины предварительно убрали луки, заняли более устойчивые позиции за стволами деревьев и прикрыли уши руками. Впрочем, каждый из них все равно ощутил, как волна, не до конца погашенная препятствиями, прокатилась внутри головы. В наступившей для всех тишине Тсу’тей первым проследовал на злополучное для чужаков место. Как и ожидалось: пустое основание цветка, семена, застрявшие в коре ближайших деревьев, найденный по дороге труп съяксьюка, не успевшего сбежать. Пыль едва осела, когда отряд достиг нужного участка. От тех, кого схватил пксивл, остались лишь ошметки. Выжить не повезло паре-тройке людей. Именно не повезло. Они были ранены. Слишком серьезно, чтобы уйти самостоятельно. Их сил хватало лишь на проклятия, да на несдерживаемые стоны от боли. «Нежильцы». Тсу’тей пустил стрелу в грудь ближе лежавшего чужака, избавив его от страданий. Милосердие к остальным проявили другие воины. Некстати вспомнилась история с лекарством для Небесных людей. Немногим удавалось выжить при встрече со съептутэ. Если только растение было молодым. Тогда — возможность имелась. К старым даже На’ви лишний раз не подходили. Смерть была мучительной. О Небесных людях и говорить не стоило. Охотник не раз видел, как чаша, хлюпнув, закрывалась после поглощения какого-нибудь воина-чужака. И ни один На’ви не стал бы мешать. Если лес взял его жизнь, значит взял. «Лин ждала та же участь». Если бы Эйва сама не направила стопы охотника. Он отнимал добычу палулукана. До НЕВОЗМОЖНОГО глупый поступок! Безмерно. Но игнорировать знаки от Матери На’ви не мог. Да, он не собирался спасать Лин, когда она перестала дышать. Здесь его некому было упрекнуть. Не его клинок вспорол ей горло. Не его стрела пронзила сердце. Угрозы извне не было. Остальное — не его дело. Но появилась эта неугомонная женщина! И На’ви был вынужден помогать. Сейчас судьба Лин от него не зависела. Чему он был искренне рад. Как и тому, что она покинула Оматикайя. Но Лин — это Лин. Жейку’сулли Тсу’тей помогать не собирался.***
Над Пандорой сгустились сумерки. А значит, нужно было готовить место для ночлега. Бродить по ночам — плохая идея. Даже для мага земли. Хищники, вступавшие в свои права, были весьма настойчивы. И если кто-то из них изворачивался, передвигаясь по деревьям, то другие просто давили массой и скоростью. Лин заступила на дежурство первой. Это то немногое, в чем ей уступили. И, хвала духам, не все члены команды были в курсе о попытке побега. Они не видели СЦЕНЫ. О да. Хукато постарался на славу! Он стойко перенес все, что накопилось в голове Бейфонг. И обвинения в том, что он вообще привел мага земли к своим, и вопросы на тему, а не хотел ли он таким изощренным образом избавиться от «безумцев», и многое другое. Даже уговорил остальных не распространяться о произошедшем. Бейфонг в очередной раз заметила эту опасную черту На’ви: они никогда открыто не врали, они не договаривали. Это было словно насмешкой Эйвы над способностями мага земли! И неимоверно бесило! Ничуть не меньше раздражали рассуждения Хукато, который на пальцах объяснил, ПОЧЕМУ Лин ДОЛЖНА взять с собой нескольких людей. Он же поучаствовал в выборе. Ибо Бейфонг хотела причинять как можно меньше неудобств. Но если уровень способностей она могла оценить сама, то выносливость как психологическую, так и физическую благоразумно оставила Хукато. Не прогадала. Пусть даже не сходилась с проводником во мнениях относительно возраста некоторых. Уж слишком молоды были. Но Хукато знал их куда как дольше. И сам вызвался идти с Лин. Сколько Бейфонг не убеждала его остаться с женой, ничего не помогало. Хона, как ни странно, поддержала своего мужа. По крайней мере, вслух. Получалось, что он и За’о были единственным немагами в отряде. «Честь! Предназначение! Плюнуть и растереть! Скольких это самое предназначение прожевало на моих глазах?! А эти все туда же! Они же ведь не настолько наивны! Они ЗНАЮТ. И все равно идут». Бейфонг продолжала вслушиваться в темноту, окружавшую лагерь. И думала, как много проблем создают прихоти Эйвы. Официально — Лин являлась предводителем похода. На деле — она больше полагалась на мнение Хукато или За’о. Увы, в пеших переходах по здешней территории она разбиралась плохо. Единственное, что могла предложить, так это свое «зрение». Но в конечном итоге решение оставалось именно за Бейфонг. Для нее, все еще не смирившейся со всей ситуацией в целом, это было сродни издевательству. «Развлечения Пандоры: вы можете выбрать, КАКИМ путем убить своих подчиненных!» Спустя несколько часов Лин сменили. Не особо задумываясь, она уснула на чужом спальнике. Ну как на чужом? Они не были подписаны. А лезть наверх, чтобы достать свой, рискуя грохнуться или уронить на чью-то многострадальную голову вещи, не было никакого желания. К тому же хозяйка освободившегося места только что лично разрешила Бейфонг воспользоваться им. Не то чтобы На’ви не имели понятия о личных вещах, те же шатры у Таунрэ’сьюланг или семейные гамаки у Оматикайя предназначались определенным лицам. Но вот в отношении циновок и одиночных гамаков такой тенденции не наблюдалось. Что весьма озадачивало. Лин с какой-то ноткой грусти вспоминала то время, когда ей подобное казалось диким.***
Найденный так близко от деревни ленай’га — плохой знак. Очень плохой знак. — Что-то случилось на границах! — озвучил общие опасения Ралу, ткнув копьем красную треугольную «голову» с хитиновыми, напоминавшими рожки крыльями по бокам. Конечно, это была не просто голова, а отделившийся от материнского организм. Еще молодой. И теперь его ядовитый дротик на морде принадлежал воину, лишившему зверя жизни. Однако проблема на том не исчерпывалась. Прежде всего, где-то еще бродило «тело». Ни много ни мало ростом со взрослого На’ви. С длинной гибкой шеей, похожей на капюшон, двумя парами мощных ног и еще одной парой, в которой каждая конечность снабжалась цепким когтем. Ситуация усугублялась тем, что голове дали визжать сравнительно долго, дабы выманить тело, а оно, по неясным причинам, не появилось до сих пор. Всем было известно, что если слышишь рядом «голову», нужно первым делом попытаться ее отыскать. Почему не бежать? А как узнать, откуда она прилетела? И никто не поручился бы, что при попытке к бегству На’ви не столкнется нос к носу с «телом»! Разумеется, не факт, что тело не обнаруживалось уже рядом с головой. Однако в таком случае хищник, при соблюдении На’ви определенных границ, не нападал, продолжая живиться уже пойманной добычей. Можно было также попытаться обойти врага поверху, что работало в зависимости от окружения: на толстую ветвь ленай’га легко забирался, а вот если опора была не столь прочной и проламывалась под зверем, не выдерживая его веса — то да, шанс был. По большей части материнский организм являлся не такой уж серьезной проблемой, если удавалось исключить прямое столкновение. Полное отсутствие зрения и слабый нюх играли с хищником злую шутку. Но это вовсе не означало, что «тело» не ориентировалось в пространстве и не было боеспособно или опасно. Попасть под ноги материнского организма, несущегося на зов брошенной части тела — судьба незавидная. Вместе с головой этот хищник становился по-настоящему смертоносным. Его запах и вызывал опасения у других плотоядных обитателей. Чем пользовались На’ви для отпугивания нантангов, собирая сок растения, маскировавшегося под таким же запахом. При столкновении с самим зверем многие воины предпочитали лишить животное возможности «воссоединиться», вместо того, чтобы наугад бросаться в бегство, рискуя встретиться с ядовитой летающей головой позднее. Ибо бегал ленай’га довольно быстро и подкрадывался бесшумно. Не стоило провоцировать атаку. Имея в руках голову и оставив прибежавшее тело подстреленным, можно было точно утверждать, что злой и голодный хищник не идет по следам На’ви, предварительно вытащив, к примеру, из дерева живой снаряд, застрявший там в результате промаха. «Они не подходят так близко! Что-то заставило их уйти со своей территории. Но прогнать их — такое не под силу никому. Даже Таутутэ. Каждого отдельно искать долго. Убить сложно. Много жертв. Значит, пища! И все же…» Нужно было искать йериков. Срочно. И спросить остальных членов Клана. Тсу’тей искренне надеялся, что ошибся. Его воины мучились теми же вопросами. — Ралу. Наалот. Икалу, — указал на каждого из перечисленных плечом лука будущий вождь. — Направляйтесь туда, куда «смотрели» крылья ленай’га. И поосторожней. Найдете тело или следы других — сразу же назад! Прихватив с собой голову, трое разведчиков скрылись в кроне ближайшего дерева.***
Лин даже не удивилась, когда ей рассказали про образовавшуюся на пути проблему: За’о, обозревая лес с воздуха заметил кое-где йомиоанг. Если Бейфонг правильно помнила, Норм и Огустин называли эти растения чашечниками. Но как бы там ни было, они являлись доказательством того, что проходить через данный отрезок леса попросту опасно. Что и подтвердила разведчица — Лауну, исследовав путь с земли. Сами по себе растения были куда спокойней многих своих «собратьев» и не нападали ни на кого, просто переваривали тех, кто полез внутрь трубы болотного цвета, обманувшись сладким запахом. А вот местные крылатые насекомые — зизе, каким-то образом обитавшие внутри йомиоанг, очень даже недолюбливали гостей. Тех, кого могли парализовать, приносили живьем на съедение потомству. Животным побольше грозила смерть от жал целого роя. Санг в прошлый раз не зря требовал себе дополнительную порцию мяса. Сейчас Лин была действительно благодарна зверю. Он, в отличие от своей хозяйки, чуял, куда садиться точно не стоило. Икран иногда напрочь отказывался приземляться и несмотря на ругательства со стороны наездницы продолжал полет. Бейфонг была не уверена, что заподозрила бы угрозу в ярких черно-оранжевых «цветах» на стволе дерева или в них же, но светящихся бело-голубым цветом в темноте. Даже с учетом использования магии задача не упрощалась. Одно дело — почувствовать кого-то размером хотя бы с рити. Другое — насекомые. Из-за слишком «живой» растительности вокруг нужно было хотя бы раз встретить представителя вида, узрев его глазами. В ином случае можно было и напутать. Требовалось провести на Пандоре еще несколько лет, чтобы научиться сходу различать любые, даже малейшие детали этого странного мира. На сей раз проблема была обнаружена раньше, чем кто-либо пострадал. Однако перед группой стоял нелегкий выбор: идти напролом в надежде добраться до Оматикайя поскорее, но не факт, что в полном составе, либо же обогнуть наиболее опасный участок, но увеличить продолжительность пути. Разумеется, последнее слово стояло за Лин. Смотря на лица своих подчиненных, она уже знала, как поступит. Пять из шести магов, ожидавших приказа, были убеждены в непоколебимой верности Лин, как им самим, так и Эйве. И если бы женщина сказала им прыгать в пасть палулукана, они бы сделали это. Потому что по-другому быть просто не могло! Для них. Для Лин же наравне с исполнением воли Великой Матери стояла еще одна цель: оставить в живых как можно большее число На’ви. Бейфонг не считала себя вправе жертвовать чужими жизнями. «Долго ли ты будешь придерживаться этой позиции? Когда-нибудь придется выбирать!» В всяком случае, сейчас следующий шаг был очевиден: Лин не прорвалась бы по земле в одиночку, а о том, чтобы скормить остальных рою и подшумок сбежать, не могло быть и речи. — Идем в обход!