***
— Ты пойдешь! — уверенно повторила Цахик. — Почему я?! — спросил Тсу’тей. Он пытался казаться спокойным, но было видно, что мужчина едва сдерживал свои, отнюдь не радостные эмоции. Его хвост то и дело нервно подергивался. — Пойдешь, потому что ТЕБЯ выбрала Эйва. По лицу молодого охотника читалось, что с подобной постановкой вопроса он в корне не согласен. «Надо было все-таки убить ее тогда! Жизнь за жизнь — глупо! Очень глупо! Надеялся, что она не вернется. Но раз так, значит, Я позабочусь о ней сам. Найду способ…»***
Первую смену после ухода шамана дежурил Тсу’тей. Надо сказать, что он был неразговорчив. Но и шефу полиции было не до того. Ей становилось хуже. Боль оставляла совсем ненадолго, и если бы не снадобье, оставленное Мо’ат, то Лин не была уверена в том, что переживет свое превращение. Она была рада, когда впадала в блаженное беспамятство после приступа боли в районе затылка, лба, висков или темени. Это было гораздо лучше, чем оставаться в сознании. Но больше всего пугала не боль. Страшнее было, когда зрение и слух покидали Лин. Ей казалось, что она никогда больше не сможет увидеть свет, никогда не услышит ни единого звука. Она погружалась в глухую, глубокую тьму. Лин начинала дергаться, шарить руками, делать что угодно, лишь бы знать, что она еще ЗДЕСЬ! Именно в эти моменты, кто-то ловил ее конечности и уверенно сжимал, а затем вливал в рот ту же дрянь, что и шаман. После чего Бейфонг засыпала. Правда, не всегда все было столь просто. Несколько раз женщина успевала случайно заехать по неизвестному кулаком. На магию, к счастью этого человека, сил особо не хватало, а потому большего, чем парочка камней ему не светило. «Если бы не Мо’ат, я бы тебя сейчас убил! Больно все-таки!.. Протянешь ли ты?.. Зачем ты вообще здесь?.. Стоит отдать тебе должное — ты борешься за жизнь. Ты либо очень храбрая, либо безумная». Цахик поведала о том, что у нее было видение о Пллустъэ Кллтэху — Говорящей с землей. И потому к приходу охотника Мо’ат уже успела сообщить обо всем Небесным людям. Разумеется, они откликнулись не сразу, и пару дней Тсу’тей также просидел рядом с «этой». И вот теперь снова! Она металась, изрыгала какие-то непонятные слова. Может быть, сыпала проклятиями — воин не знал этого языка. Было ли ему жаль ее? Сочувствовал ли он ей? Нет! «Все, чем я могу тебе помочь — оборвать твои страдания вместе с жизнью! Но тогда я вызову гнев Матери. Почему такие как ты, отнявшие жизнь у многих из нас… у Сильванин… должны жить?! Каждый из вас заслуживает смерти!» Какое-то время подобные мысли удавалось сдерживать. Однако, после очередного усыпления «больной», воин задумался. «Мо’ат не придет. Пока еще рано». Тсу’тей аккуратно подобрался к спящей и вытащил нож. Затем он поднес лезвие к шее Бейфонг. «Еще чуть-чуть, совсем немного и один из этих ДЕМОНОВ перестанет жить!» Он убивал Таутутэ. Столько, сколько мог. Это были воины, всадники, управлявшие железными зверями. Они ругались, они произносили какие-то слова, молили, но стоило отвернуться, как другие тут же стреляли. Они посылали огонь из своих орудий, давили все, что попадало под страшные лапы их металлических зверей, зовущихся машинами. Но тогда все было по-другому. «Сейчас ты спишь. Но проснувшись, ты начнешь крушить все вокруг. Или нет?.. Или же ты не выдержишь испытание Эйвы?» Сомневаясь в правильности своего поступка, мужчина предпочел убрать клинок, однако не успел. — Тсу’тей! — Мо’ат в мгновение ока очутилась рядом с воином и грубо оттолкнула его. — Решать, жить ей или нет, будет Эйва! Твое дело — следить. Потерпи, скоро тебя сменят.***
«Какого черта я прусь сквозь эти дебри непонятно куда?! Мо’ат сказала, что Тсу’тей будет дежурить не один. Но я думала, что свою часть уговора мы выполнили. В конце концов, могли бы дать нам хоть немного времени. Я всецело сочувствую Бейфонг, но…» Грейс в очередной раз костерила себя за необдуманное решение, но упорно двигалась вслед за Цахик. «Он ее убьёт? Что за бред?! С каких пор кто-то из На’ви оспаривает «решение Эйвы»?! Тфу! Даже в мыслях это звучит бредово!» Когда они добрались, Тсу’тей сидел под навесом, но никаких признаков намечавшегося покушения на жизнь Бейфонг не было. Однако вряд ли Мо’ат стала бы врать. Огустин объяснили, что нужно делать и, условившись о времени смены, оставили рядом с Лин. Док заметила темные пятна на коже, кажется, они были чем-то смазаны. Человеческий облик Бейфонг пока не потеряла. Грейс нельзя было покидать «больную», а потому заняться первой было особо нечем. Разве что рассматривать обстановку. Навес, натянутый между корнями дерева. Бейфонг, ворочавшаяся на циновке и в очередной раз сбросившая с себя узорчатое одеяло — именно эту функцию сейчас выполнял пестрый кусок материи. И лес вокруг. Вроде бы, больше ничего примечательного. Хотя нет, Грейс еще успела заметить головы слингеров, нанизанные на копья, торчавшие из земли. «Да уж. Признаться честно, я не думала, что еще с тобой увижусь, Бейфонг. Мы уже фактически собрали вещи, и тут снова ты. Эй! Не придумаешь для меня отчет, чем именно я занималась в лесу еще две недели?.. Знаешь, если ты сумеешь выжить — это будет просто чудом. Но от чего-то мне кажется, что именно это ты и сделаешь! Ты говорила, что работаешь в полиции? Я тогда боюсь подумать, какие у вас преступники. Не иначе как «духов» по камерам сажаете». В голове против воли появилась картинка: Бейфонг проходит рядом с камерами, а из-за решетки на нее пялится монстр. Рычит и тянет когти к спине полицейской, но последняя резко разворачивается и ударом своего троса заставляет тварь завыть от боли и забиться в темный угол. «Бред! Точно бред!.. А Норм сейчас работает за двоих — бедняга. Летел сюда, готовился, а что в итоге? Хотя времени после… «инцидента» прошло не столь много. Может быть, ему еще повезет?..» И так продолжалось до наступления темноты. От Дока требовалось только поить Бейфонг непонятного рода жидкостью, судя по всему, каким-то лекарством. Потом приходил Тсу’тей. Огустин с некоторым подозрением смотрела на него. «Я понимаю, что мы тебе противны, но Бейфонг тебе ничего не сделала. Да ты и сам знаешь, что она не одна из нас. Но, видимо, тебя приводит в бешенство ее похожесть на нас. Я бы на месте Мо’ат подыскала кого-то поспокойней». Еще большие странности выпали на долю Грейс, во время одного из следующих дежурств: Док уж точно не ожидала, что рядом с ней начнется землетрясение. И можно было бы попытаться сбежать, если бы не тот «маленький» факт, что эпицентром являлась не кто иная, как сама Бейфонг. Она цеплялась за землю, будто за одеяло, как делают люди, которым снится кошмар, и металась точно также. Вот только ее сны грозили обернуться проблемой совсем реальной. Грейс не сразу заметила связь между движениями шефа полиции и аномалией, происходившей вокруг. «О подобном меня не предупреждали! Бейфонг, скажи на милость, что за чертовщина с тобой творится?!» Грейс не придумала ничего лучше, чем обнять, «кажется, будущую На’ви» и напевать какую-то мелодию, которой ее научили маленькие дети из Клана Оматикайя. «Прямо, как тогда в школе. Удивительные дети. Они могли даже нас кое-чему научить… А теперь…» Как бы это странно не звучало, Лин через некоторое время успокоилась. И крепко сжала локоть аватара. Изменения во внешности Бейфонг продолжались. И выглядело это, по мнению Грейс, весьма отталкивающе. Хотя как вообще может нормально выглядеть промежуточная форма между На’ви и человеком? Аватары не в счет: они имели человеческую ДНК, но все же больше относились к На’ви. У Лин же медленно изменялась форма черепа, удлинялось тело, иногда ее просто трясло от невидимых глазу превращений. Было ощущение, что из одной фигурки кто-то за неимением материала пытался вылепить новую. Вот только фигурка была живым человеком. И этому человеку было больно. В самые тяжелые периоды появлялась Мо’ат. Выгоняла Тсу’тея и Грейс и, только завершив свою часть дела, отправлялась обратно. Откуда она знала, когда приходить, одной Эйве было известно.***
Очередная смена между Тсу’теем и Грейс произошла при несколько иных обстоятельствах. В поле зрения Дока как раз попал знакомый навес, когда ученая заподозрила неладное. Подойдя ближе она поняла, что воин стоял рядом с Бейфонг, будто ожидая чего-то, а последняя не подавала даже малейших признаков жизни. Грейс быстро опустилась рядом с ней на колени, поднесла ладонь к лицу шефа полиции, а затем прислонила ухо к ее груди. Сердце Лин не билось, дыхания не было. Решение действовать было принято мгновенно. Док стянула с себя куртку и переместила под шею Бейфонг, благо размеры тела последней это уже позволяли, и начала судорожно копаться в поясной сумке. «Да где же ты?! Есть!» Наружу был извлечен бинт, от которого было оторвано два куска. — Что произошло? Тсу’тей неохотно посвятил Дока в ситуацию. По его словам, выходило, что Бейфонг перестала дышать после очередного приступа. Произошло это незадолго до прихода Грейс. Оценивая проходимость дыхательных путей Лин, Док искренне надеялась, что не опоздала. — Нужна твоя помощь! — крикнула Грейс Тсу’тею. Последний даже не шелохнулся.— Она умирает! Это будет на твоей совести! Воин все же сдвинулся с места и, повинуясь приказу Огустин, опустился рядом с Лин. Грейс схватила его за руки и положила одну на грудь Бейфонг, а другую поверх первой. «Плохо, что полноценного размера она еще не достигла». — Наклонись над ней и нажимай, когда я скажу. Руки старайся держать прямо и смотри не проломи ей ребра! Тсу’тей кивнул. После чего Док переместилась к голове Лин. Грейс, накрыла ее губы куском бинта, положила ладонь на лоб, а пальцами другой подхватила нижнюю челюсть и запрокинула голову Бейфонг. Оставалось только переместить руку со лба и зажать нос Лин. — Приготовились! Давай!.. Долгие минуты охотник и Огустин, под руководством последней боролись за жизнь Бейфонг. Тсу’тей делал компрессии, а Док наполняла легкие Лин воздухом. «Раз, два… А если уже поздно?.. Пять, шесть, семь… Почему он медлил? Специально?.. Десять, одиннадцать… Давай, Лин! Не может быть, чтобы все было зря… Только не снова! Пятнадцать…» И вот, в какой-то момент, Бейфонг сделала шумный вдох. Потом второй… Потом еще… Но так и не очнулась. Грейс была благодарна даже за это. «А теперь настало время задать парочку вопросов одному уроду! Который какого-то хр*на стоял рядом и СПЕЦИАЛЬНО ни черта не делал!» — Почему ты ничего не пытался сделать?! Не тебя ли оставили следить за ней?! — Она заслуживает смерти! — выплюнул воин. — Она, — Грейс указала пальцем на Бейфонг, — тебе ничего не сделала! — Она такая же, как все Небесные люди! — Она не из нашего народа. — И потому ты защищаешь ее?! — Нет! Я защищаю ее, потому что никто не заслужил такой судьбы! Даже у Небесных людей такое бездействие карается! Нет ничего хорошего в том, чтобы оставлять кого-то в опасности! Или нападать на того, кто не может защититься! Ты имеешь право желать мести! Но не ей! Тсу’тей истерически рассмеялся. Он отказывался принимать столь однобокий образ мысли. — Не смей меня судить. Я ДВАЖДЫ помог ей выжить! Говоришь о ненападении на беззащитных?! Что нельзя оставлять в опасности?! Но ты именно это и сделала! Ваши демоны с оружием убили беззащитных! И никто не был наказан! НИКТО! — он орал это прямо в лицо аватара Грейс. Док молчала. Каждое слово отзывалось болью в груди. Потому что Тсу’тей был прав. Он потерял там не просто соплеменника, а дорогого человека. И во всем этом была вина Огустин. Не уследила. Не успела. Предала их доверие. И, самое главное, не смогла защитить. Она медленно отвернулась и посмотрела на женщину, лежавшую без сознания. «Поэтому я тебя и защищаю. Я надеюсь, что смогу хоть немного искупить вину. Я знаю, мне не исправить моих ошибок, но и вновь совершать их я не хочу. Ты не заслужила оказаться вдали от дома и умереть непонятно от чего. Ты не заслужила платить своей жизнью за ошибки других. Прости, что втянули тебя в такое, Бейфонг. Прости. Я не знаю, зачем ты здесь, но искренне желаю тебе вернуться домой. В твой пусть и ненормальный, но родной тебе мир. Борись!..»***
И вот, неделю мучений спустя, маг земли соблаговолила очнуться. Само собой, она была, мягко говоря, не в восторге увидеть свою кожу синей, почувствовать уши острыми и хвост как таковой. И Доктор Огустин, пожалуй, посмеялась бы над такой реакцией если бы не знала последствий. А потому, сразу поняв, в чем дело, предотвратила надвигающуюся истерику и Армагеддон в одном лице. — Бейфонг! Сядьте! Успокойтесь, — выкрикнула она и потрясла Лин за плечи. Впрочем, новоявленная На’ви не сопротивлялась и выполнила, что просили. — Скажите, что я сплю, — она с мольбой во все еще зеленых глазах посмотрела на Дока. — Увы, нет. И лучше не нужно. Пока вы спали, чуть не угробили себя, меня и половину континента, — Грейс опустила тот факт, лично на долю Тсу’тея и Мо’ат выпала парочка землетрясений. Как они унимали Лин, неизвестно. Цахик просто призывала Дока повторять песни, если это помогало. — У меня не хватило бы сил, при всем уважении, — несколько отрешенно ответила маг земли. — Вот в радиусе до километра — да. Но не более. — И почему же вы «забыли» упомянуть про сей «непримечательный факт»?! — деликатно поинтересовалась Грейс. — Потому что, во-первых, моей стихии подобное не свойственно, во-вторых, с обученным магом такого не случается, — поежилась Бейфонг и уже для себя добавила. — Мало с кем вообще такое случается. «На счет расстояния более километра — это, скорее, к Тоф, в расцвете лет, конечно, но учитывая мои нынешние размеры, думаю, что все может быть». — Тебе не мешало бы одеться, дитя! — прервала странный разговор Мо’ат. Огустин благоразумно вышла из-под навеса, чтобы не мешать Цахик. «Обученный маг… обученный… маг… Как вообще можно нормально к этому относиться?! Мы, значит, держали ее в блоке, даже не подозревая, что Бейфонг способна движением пальца нас похоронить! С другой стороны, хорошо, что никто не был в курсе. Иначе точно сошли бы с ума. К тому же Бейфонг хватило мозгов не выдавать всего своего арсенала. К чему сейчас об этом думать? Пережили, и будет! Остается радоваться, что о ней не знали военные, а иначе жертв было бы не избежать. По поводу километра она могла и преувеличить, но проверять я это не хочу». Спустя десять минут Лин стояла, сложив руки на груди. — И это называется одеждой?! Она чувствовала себя неуютно. Да что там! Она вообще мало ощущала разницу между тем состоянием, когда только очнулась, и нынешним. «Как можно в таком ходить?! Я могу болотным магом позавидовать, потому что даже их женщины одеты в большей мере!.. Нет нижнее белье — это безусловно мило, но нельзя ли весь комплект сразу выдавать?! Вот Кох! Я думала, что местные люди психи, ан нет! Аборигены вышли на первое место!» Лин не особо интересовалась культурой На’ви больше необходимого. Она имела общее представление, более или менее знала язык, но одно дело знать что-либо, а другое ощущать все «прелести» на себе. — Не показывай старшим зубы! — одернула мага земли Мо’ат. — Найдите мне столетнего На’ви, и тогда не буду! — Опять ведешь себя, как дитя! Ты здесь последний день. Потом пойдешь с Тсу’теем. И убери за собой! Если можешь… — не дожидаясь ответа, шаман удалилась. «Ладно, сейчас главное — как можно быстрее разобраться со своим новым положением. Поэтому нужно выполнять, что требуют». Бейфонг более или менее успокоилась и наконец покинула свое убежище. Грейс, которая снаружи все еще обозревала последствия, обернулась. — Так что вы там говорили про «обученного мага»? — напомнила Док, впрочем, еще слабо веря в подобный бред. Вместо ответа Лин кивнула и отошла подальше. Тело покачивало от непривычного распределения веса. Хвост несколько мешал. Да и отсутствие нормальной одежды по-прежнему нервировало. Но новоявленная На’ви бывала в переделках и похуже. Поэтому она взяла себя в руки и, приняв устойчивую позицию, сконцентрировалась. Затем сделала выпад, послав вибрации по земле. Магия была на месте, пусть и габариты всего несколько поменялись, но с этим можно было работать. Бейфонг вдохнула, выдохнула, резко перенесла часть веса на руки, впечатав их тыльной стороной кисти в землю и растопырив пальцы. Трещины впереди перестали казаться столь массивными, их края потеряли четкость. Затем Лин еще раз ударила теперь уже средними фалангами пальцев, после чего сразу придавила к почве плотно сжатые кулаки. Часть трещин вокруг палатки перестала существовать. Вот только в голове у мага земли снова бил гонг. Едва получалось удерживать равновесие. Лин с неудовольствием признала, что придется заново учиться контролировать расход сил. Прошло еще каких-то десять минут, большая часть которых ушла на отдых, прежде чем Бейфонг удалось окончательно убрать с поверхности планеты следы обретения нового тела. И затем женщина, не стесняясь, повалилась на землю. Как сквозь туман, доносились слова Доктора Огустин. — Вы всегда так плохо выглядите? — осведомилась Док, подойдя к растянувшейся на земле Лин. «Все-таки не так масштабно, как я думала. Но, возможно, что ее «силы» еще не восстановились». — Нет. Когда обретаешь контроль и понимаешь принцип, становится легче, — разговорилась Лин. — Значит, дело не в костюме? — «В костюме»? Я, думала, что вы догадались. — Допустим, и как это работает? — Нужен материал. То, чем можно манипулировать, — Бейфонг просеяла почву сквозь пальцы. «Уж больно я разговорчивая… Хотя, какое это имеет значение? Не думаю, что она сможет такое повторить. Это как мне объяснять принципы магии воды… Но лучше быть осторожней, на всякий случай…» — То есть вы можете манипулировать землей? — Да. — И какова же природа этого дара? — Без понятия, — отмахнулась Лин. «Так я тебе и выложила все на блюдечке». — Не говорите, что никто не пытался этого выяснить. — Мне. Об этом. Неизвестно, — четко проговорила маг земли, обозначая, что не скажет большего. «Тело телом, а внутри все та же Бейфонг. Жаль, что мне не удастся увидеть, что с тобой будет дальше. Но, может, это и к лучшему?» — Вы ведь понимаете, что мы с вами можем больше не увидеться? — перевела тему Грейс. — Что передать Труди и Норму? — «Спасибо», — не раздумывая, произнесла Бейфонг. — Это все? — Да. И вам тоже спасибо. «А ты как всегда немногословна. Да, Лин?» — У меня были свои причины. Кстати, ваши доспехи тоже здесь, — Грейс потянулась за рюкзаком и вытащила оттуда сверток. Судя по скрежету, в нем действительно было то, о чем упомянула Док. Она была твердо намерена избавиться от любых улик, касающихся пребывания Бейфонг в блоке. — Еще раз спасибо, — Лин, забрала свое, поднялась и подала руку для пожатия. После некоторого колебания Грейс протянула свою. В этом жесте было что-то обнадеживающее. Это не было прощанием, во всяком случае, так казалось Грейс, смотревшей в зеленые глаза Бейфонг.***
Как и говорила Мо’ат, вскоре явился Тсу’тей. Он собрал «палатку», упаковал все, что считал нужным, и часть поклажи протянул Лин. — Не отставай! — бросил На’ви и стремительно скрылся в чаще. Казалось, он даже не смотрел, поспевает ли за ним новенькая. Стиснув зубы, Бейфонг пыталась не запутаться в собственных конечностях и хвосте и не снижать скорости. В этот момент женщина очень жалела, что доспехи находились внутри сумки, а доставать их и преобразовывать, означало потерять время. Из-за раздумий маг земли оступилась и едва не полетела вниз с ветви. Но успела вовремя ухватиться и кое-как забраться обратно. «Я не для того отпахала тридцать лет в полиции, чтобы помереть в каких-то странных джунглях!» Тсу’тей все же следил за тем, чтобы его новая соплеменница не потерялась, и подождал, пока она снова сможет следовать за ним. «Ты зря очнулась. Я тебе это докажу!» — воин неосознанно показал свои зубы в усмешке. Но Бейфонг не могла этого видеть, она отчаянно пыталась найти логику в действиях Эйвы. «Если они все такие ловкие и быстрые, зачем я вообще нужна? Они и сами себя прекрасно защитят!»***
Через минут двадцать непрерывного бега двое На’ви достигли поселения, центром которого являлось гигантское, даже по местным меркам, дерево. «Ух, ты!.. Большой Баньян отдыхает, рядом с этим парнем! Хотя… что-то с ним не так… Какое-то это дерево ненормальное. Впрочем, здесь все ненормальное». Возможно, растение не являлось единым целым, как могло показаться в начале. Во всяком случае, сожительство нескольких представителей одного вида было наиболее логичным вариантом. Маг земли сомневалась, что спиральная структура «дерева» была делом рук аборигенов. Благодаря «зрению», Бейфонг представляла масштабы поселения, а также примерное количество жителей, которые сейчас находились на земле. И вся эта орава направлялась прямо в сторону пришедших. Предположение о том, что это было ничем иным, как обычным приветствием Тсу’тея, отметалось сразу: уж больно беззастенчивые взгляды «синие» бросали на мага земли. «Только что автограф не попросили!» Лин принципиально не смотрела в их сторону и старалась не реагировать на попытки дотронуться до себя. Благо где-то между корней «дерева» замаячили Мо’ат и, видимо, правитель племени. — Это — Эйтукан, — обронил Тсу’тей. — Оло’эйктан — вождь нашего племени. И твой тоже. Веди себя достойно. — Что тебе про меня наговорила Мо’ат? — Сказала, что ты ребенок, мнящий себя Взрослым Воином, — с видимым удовольствием произнес охотник, желая задеть женщину. — Может, ты это видишь по-другому, но для нас так и есть. — Что мне делать? — проигнорировала выпад Лин. Она не полностью разобрала смысл фразы, но подозревала, что ее оскорбили. Впрочем, ее жизнь не стоила открытой конфронтации. — Молчи, пока тебе не дали слово. — Поняла. — Вот и хорошо, — отрезал На’ви. — Мы видим тебя, Оло’эйктан, — произнес он, когда… Эйтукан и Мо’ат приблизились. — Рад видеть тебя, Тсу’тей. И тебя вижу, Говорящая с землей. Лин Бейфонг. Цахик сказала, что Эйва выбрала тебя. Для чего? Лин не торопилась, собираясь с мыслями. «Так, сейчас главное — изъясняться короткими фразами. И за любителя «больше действовать, чем говорить сойду», и не напортачу с языком». — Чтобы защитить народ. Вопреки ожиданиям Лин, никто не засмеялся. Эйтукан лишь настороженно спросил. — Эйва считает, что ее Дети сами не смогут защитить себя? — Я говорю то, что слышала от нее, — у Бейфонг голова кипела. Ей приходилось изъясняться на двух языках, ни один из которых не был ее родным. Да, она успела немного привыкнуть к одному, но ее уровень знания На’ви был далек от отметки «приемлемо». Она была искренне благодарна, что часть слов вождь произносил на английском. — Небесные люди не слышат. Но Мо’ат сказала, что ты не из их числа. — Я — не одна из них. — И чем же ты можешь помочь? — несколько насмешливо спросил Эйтукан. — Не знаю, Оло’эйктан. Эйва видит по-другому. Может быть, она даст еще подсказку, — ответила Лин. — Может, — кивнул На’ви. — Значит, ходи среди нас и учись. Тсу’тей говорил, что ты храбрый воин. Он и Мо’ат обучат тебя всему. Да будет так.