Нежность

5 лет спустя. – Лори-сс.. собака, не мешайся под ногами! Старая бабка, жившая на попечении своего зятя, очень любила мешать работе постоялого двора. На старости лет она гоняла прислугу, вставляя свои пять медяков и капая на мозги всем окружавшим ее людям. Лоргард показал ей язык, из-за чего бабка стала возмущаться еще яростней, и быстро улизнул из помещения с черного хода. Выйдя на улицу, мальчишка привычно начал искать, чем себя занять. Дворовая детвора выходила только под вечер, а ему приходилось без дела слоняться между улицей и работающей матерью. Мальчуган посмотрел вверх. Лучи солнца соскальзывали с крыши соседнего дома, освещая узкий переулок из светлого камня. Несколько бочек, какие-то мешки, пыль под ногами и камни – все, что было в его распоряжении до обеда. Лоргард начал бросать камни вдоль стен. Сначала стоя, потом с разбега, потом прыгая по отметкам уже прошлых камней… Пышная работница двора, вышедшая вытряхнуть белье, с осуждением сказала ребенку: – А ну прекратил кидаться камнями! Еще попадешь мне тут в кого-нибудь! В ответ Лоргард блеснул янтарными глазами и запустил камень со всей силы. На другом конце переулка послышались сдавленные ругательства. – Допрыгался, мелкая ты карракла! Пошли, пока нас не заметили! – А может я хочу чтобы меня заметили! Ты не смеешь мне указывать, что делать! Служанка задохнулась от возмущения, остервенело заканчивая уборку и бурча под нос: – Пусть твоя шлюховатая мамаша с тобой справляется… – Заткнись! Ты не смеешь так о ней говорить! Старая кобыла! – Лоргард, трясясь от злости, замахнулся, чтобы пустить камень в юбку женщины, но его остановила чья-то рука. – Швыряться в прохожих не хорошо, малой, – старый воин с легкой улыбкой отпустил руку мальчонки, настороженно зыркнувшего на него из-под темной челки. – Гляяяньте-ка! – сказал стоявший рядом мужчина в доспехах с гербом Лайтири. – Лортан, да он твоя вылитая копия! Моложавый солдат начал оглядывать мальчика. Темные волосы, тонкие черты лица, смуглая кожа и по женски-пухлые губы. И редкие, янтарные глаза. – Чего вы там застряли? Лортан с неохотой начал подходить к своим подчиненным. – Нет, да ты посмотри на него! – воскликнул Рэй, пытаясь схватить ребенка за руки. Лоргард начал яростно отбиваться, запрыгнул на стоящую рядом бочку и выкрикнул: – Не прикасайся ко мне! Двое воинов громко засмеялись. Взъерошенный, напуганный мальчишка выглядел как дикий щенок. Их смех разозлил Лоргарда, не терпевшего издевательств над собой и своей семьей. – Отойдите от него, – спокойно приказал Лортан. Рэй и Вальдор встали за спиной своего командира. Мужчина оглядел причину их задержки и шишки Вальдора. Убийца замер. Таких совпадений не бывает. Охваченный чувствами, он нервно спросил: – Где твоя мама, малец? – Зачем тебе? Мою маму никогда не будет интересовать напыщенный, высокомерный индюк! Сзади раздалось сдавленное хрюканье. – А малец-то и с характером Лортана… Не обращая внимание на распустившихся воинов, мужчина, присев, спросил с усмешкой: – Может скажешь, где твой отец? Дам ему парочку советов по воспитанию шпаны. – Мой отец опасный и неуловимый, и если он тебя встретит, то надерет твой птичий зад! Сзади Лортана будто стояли не Рэй и Вальдор, а два наглых жеребца. – Лоргард! Мальчишка стрельнул глазами в сторону двери в постоялый двор. Эрия сразу же пошла искать сына после лестных комментариев Эшлары о его поведении. Трое воинов окружили мальчишку, но, повинуясь матери, он быстро шмыгнул ближе к ней. – Прошу простить моего сына, я не успеваю следить за ним… Парочка друзей резко заткнулись, увидев выражение лица Лортана. Ошарашенно переводя взгляд с командира на мать с мелким бесом и обратно, они замерли, ожидая развязки. Служанка, полукровка, с кожей чуть смуглее, чем у ее сына. Шоколадные пряди выбивались из-под чепчика, пряча худое, измученное голодом и недосыпами лицо. Девушка уткнулась взглядом в ботинки их военачальника. Ее голос вывернул его душу наизнанку. Не слыша ничего, кроме собственного сердца, он обернулся: – Все хорошо, Шоколадка. Время замедлило свой ход. Ритм сердца участился. Вздрогнув всем телом, Эрия взглянула на него. Янтарь и шоколад. И опять это странное, почти забытое чувство. Нежность.