Memories

Открыв глаза, Тэён увидел лишь белый потолок и стены, услышал пиканье приборов и почувствовал запах медицинских препараторов. Что это? Он жив? Он хотел было привстать и осмотреться, но почувствовал резкую боль в груди. — Боже, вы наконец-то очнулись! — в светлую комнату зашел милый парень, который, судя по халату, был медбратом. — Не волнуйтесь, сейчас я позову врача, — всё не унимался невысокий бета. Через пару минут гнетущей тишины, которую лишь нарушал звук подсоединенных к мальчишке приборов, в палату зашёл врач. — Что же вы так нас пугаете, О Тэён? Не просыпались уже пару недель... Мы уж и надежду потеряли, — с добродушной улыбкой проговорил врач. — Мы провели непростую операцию, и вам должно стать намного лучше. Как вы себя сейчас чувствуете? Пока мужчина с умным видом изучал табличку с данными пациента, мальчик наконец-то смог беспрепятственно рассмотреть его. Это был достаточно красивый, очаровательный и грациозный омега, предположительно сорока лет. Тэён, немного подумав, неуверенно двинул руками, моментально ощущая режущую боль в области сердца. Едва слышно застонав, омега вновь приложил дрожащую ладонь к груди, словно надеясь умерить свои страдания. — Вас доставили по скорой, если можно так сказать, в не очень хорошем состоянии. Кусок арматуры вошел в грудную клетку в области левого легкого и... Нам лишь чудом удалось извлечь его, при этом не затронув сердце. — Что произошло? — недоумевая, спросил омежка. Ведь он отчетливо помнит, как его похитили, а родителей, похоже, убили. Мысленно переживая те ужаснейшие моменты, Тэён едва сдерживал слезы, которые готовы были обратиться в соленые ручейки. Одноместная палата выглядела довольно дорого, будучи выполненной в коричневых тонах. Большая кровать, шкаф во всю стену, холодильник, спрятанный в нем, пара кресел, уютный диван и телевизор на стене. Мальчик, хоть ему и только исполнилось семь, понимал, что это все неспроста, и либо его все-таки похитили, либо он был спасен кем-то очень влиятельным. — Я не знаю всех подробностей. Вас привезла сюда скорая, которую сопровождали молодой омега с мужем. Они сказали, что не являются вашими родителями и даже не знакомыми, но, тем не менее, заполнили все документы, оплатили всё и находились с вами долгое время, уехав лишь пару часов назад по делам. Им уже было извещено, что вы пришли в себя, и они едут сюда, — рассказал врач. — Понятно… А можно узнать, где я сейчас нахожусь? Я ведь ещё в Сеуле? На самом деле мальчик был бы только рад, если бы оказался не в своём родном городе, и даже не в стране. Он знал несколько языков и когда он вернулся домой со школы, где проходил в тот день медосмотр, все документы были при нём. Но останавливал его лишь тот факт, что это значительно снижало шансы найти брата. — Ээм, нет, мы в Инчхоне, в больнице Пучхон, — растерянно поправил мальчика медбрат.— В Сеульской больнице не могли провести операцию из-за нехватки оборудования. И вас перевели сюда. Но знаете… Закончить ему не дал тревожный стук в дверь. Это оказалась молодая пара, омега и альфа около двадцати двух-двадцати трёх лет. Омега был так рад, что из его глаз пошли слёзы и он подбежал к пациенту. — Боже, Тэ! Я так переживал! Ты наконец очнулся! — плакал и крепко обнимал омежку парень. — Я так рад... Боже, спасибо, спасибо тебе! — Простите, но кто Вы? — растерянно произнес мальчик. — Ах, точно, я же не представился. Меня зовут Тэмин, а это Минхо — мой муж, — указал он на альфу, севшего рядом в кресле. — Мы ехали в магазин и увидели аварию на дороге. Мне жаль, но никто не выжил кроме тебя. Маленький омега вздохнул с облегчением. «Значит ли это, что они меня не убьют?» — проскользнула мысль в голове мальчика, прежде чем он снова потерял сознание.

***

POV Чанёль — Ураааа! Сэ, тебя отпустили! Не могу поверить! ~ Меня зовут Пак Чанёль, мне десять лет, и я альфа. Ээй… Конечно же я горжусь этим! Почему? Ну… Потом скажу. Пока я и сам не знаю. Просто мне это нравится. Моего лучшего друга, О Сэхуна, наконец отпустили ко мне с ночёвкой. Боже, что же он сделал, что его хоть сейчас отпустили? Он на полгода старше меня и ему уже исполнилось одиннадцать лет. При этом он так же, как и я, является альфой. Мы учимся в одном классе как в и обычной школе, так и в музыкальной. Однажды он спас мне жизнь. Тогда мне было шесть, когда я выбежал на дорогу за мячом, а он схватил меня за руку и оттолкнул. Мне было настолько страшно, что я не мог говорить следующие несколько часов. Но весь следующий день, как и следующий год, я бегал за ним. Ну как бегал... Поджидал у места, где мы встретились и, похоже, настолько надоел ему, что теперь мы лучшие друзья. Скажите, что за сопливая дорама, и что я похож на омежку с этими преследованиями. Да, признаю, я его люблю. В шоке? Конечно, я сделаю ради него все, что в моих силах. У меня к нему что-то большее, чем, например, любовь между альфой и омегой. Это как будто мы родились с ним близнецами. Нет, у нас разные вкусы и предпочтения. Просто чувство, что мы две части от чего-то очень большого и неизвестного другим. Он — мой друг, мой брат и я могу со сто процентной уверенностью сказать, что в прошлой жизни мы действительно были одной крови. Или истинными. Ну всяко могло быть. Так вот, мы с ним очень близки. Я знаю, что у него есть маленький брат омега по имени Тэён. Я его не видел ни разу, но Сэ говорит, что это просто ходячая катастрофа. Всё время выводит его из себя. Но, по случаю, когда младшего омегу семьи О положили в больницу, я, увидев взволнованное и убитое лицо друга, понял — любит. Причем очень сильно. — Чан, пошли. Хватит смотреть в окно, — не переставая бурчал Сэхун. Урок уже закончился минут десять назад, а я все сидел и наблюдал за птицей, сидевшей на дереве за окном. — Сейчас, сейчас... Похоже, она повредила крыло, — не хотел уходить я. Но что же делать? Как я могу ей помочь? — Похоже на то, но что ты сделаешь? Даже если из окна прыгнешь, не достанешь её! А вот это ты зря, О, вечный кирпич, Сэхун! Через пару мгновений я уже подбежал к открытому окну, и буквально запрыгнул на толстую ветку. Нет, дерево было совсем близко к окну, и прыгнуть мне нужно было всего на один метр, но высота, на которой я находился, а это был третий этаж, заставляла задержать дыхание и на некоторое время испуганно замереть, прижимаясь к стволу. — Твою ж налево, Чанёль, ну-ка слазь!!! Ты что вообще творишь? Быстро, говорю тебе, — затараторил кирпич. Почему кирпич? Ну, просто его лицо похоже на него. Всегда одно выражение лица, будто ударили чем-то твердым по нему. В итоге я чуть не упал с дерева, но всё-таки достал несчастную птицу, и мы с Сэ отнесли её в медкабинет. Сначала ее не хотели даже оставить, но благодаря моему очарованию ей все же разрешили остаться на пару дней.