Предисловие
Она помнит, как тихонько заплакала от переполняющих эмоций, глядя на друзей, а уже через несколько мгновений вновь оказалась во сне. Здесь всё ещё была поляна и белые создания. Ощущая себя, от чего-то, легче, Мелиса вздыхает и пробует подойти к этим существам поближе. Они реагируют на неё довольно спокойно и дают рассмотреть себя вблизи. Существа представляли собой нечто среднее между совершенно разными по форме комками ваты и зайчатами. Только уши у них были всех цветов и мастей, у некоторых даже с рисунками. Лапок не наблюдалось, возможно, что они скрывались в плотном густом мехе. Чёрные глазки-пуговки мигали довольно редко, из-за чего просто скрывались мехом. У многих этих существ на лбу красовался крохотный рог, у некоторых три в ряд вдоль головы, между ушей, у некоторых – парные, как у оленей или коз. – Какие вы забавные. – Девушка усаживается в траве, глядя на существ с улыбкой, радуясь, что такие простые действия, как вдох и произношения слов не вызывают проблем. – Ничего подобного раньше не видела. – Не удивительно. Я придумал их специально для себя и человек не может видеть их без моего ведома. Незнакомый голос заставляет Мелису взглянуть в сторону, откуда он разносился, но там никого нет. Сначала. Потом она присматривается к зайцам и выделяет среди них того, что заговорил. У него одного были серебристо-серые уши и всего один рог, такой же серебристый. Ещё он был куда крупнее прочих зайчат вокруг. Девушка задумчиво рассматривает это создание пару мгновений, а потом решает действовать по принципу «Вежливость города берёт». – Здравствуйте. А почему тогда их вижу я и почему они в моём сне? Зайчик смотрит на неё, прищурившись, будто думает, стоит ли давать ей вообще понять, что не ошиблась с выбором. – А почему ты думаешь, что ты – человек и это – твой сон? Отвечать вопросом на вопрос было невежливо, по мнению самой девушки, но, по крайней мере, теперь она знала, что не ошиблась. Серебряный зайчик не открывал рта, но голос доносился именно от него. – Пока у меня нет поводов в этом сомневаться. Хотя в реальности я точно умираю, это может быть уже что-то иное, а не сон, и я могу быть не собой. Но, вообще-то, надеялась успеть попрощаться нормально перед уходом. – А если не успеешь? – Будет грустно. Она отвечает так быстро и просто, что даже сама немного удивляется этому. – И только-то? Собеседник будто пытается вывести её из себя, но девушка принимает решение не поддаваться на такую провокацию. – Не хочу много думать об этом. Жизнь окончена, придётся двигаться дальше, чтобы узнать, что там, за гранью. Не стоять же всё время на месте. В ответ на это раздаётся смех, и вот это уже странно, потому что он звучит сразу от каждого зайца, но не вызывает какой-то паники. Скорее просто удивление. Мелиса оглядывается и соображает, что декорации сна уже меняются. Поляна подёрнулась туманом, пропала, а когда тот рассеялся, девушка уже сидела посреди белого песка, оканчивавшегося невысоким бортиком, за которым начинались звёзды. – Вау, – она не скрывает потрясённого вдоха, поднимаясь на ноги и оглядываясь. Давно у неё не было столь невероятных снов. – Я посчитаю это похвалой. У её ног расположился тот же заяц с серебряными ушами. – Это – ваш дом? – Не совсем. Скорее это – коврик у входной двери. А мой дом всё то, что вокруг. Мелиса оглядывается и уставляется на лунный шар, что завис предельно близко к ней. Огромный, величавый. Ответ пришёл в голову сам собой, стоило взглянуть на луну, а после перевести взгляд вновь на равнодушного к её виду зайчонка. – Вы же... Луноликий? Он снова смеётся, подпрыгивая и зависая в воздухе перед лицом девушки, за которой так долго наблюдал. В её зелёных глазах плещется потрясение, восторг, и немного надежды. Он уже уверен, что она ответит на его следующий вопрос, но всё равно задаёт его. – Скажи, Мелиса Рэйн, хотела бы ты стать духом? – Что мне нужно будет делать? Что-то такое он и подозревал. Она была поразительно серьёзна. Прямо сейчас, находясь на развилке, которая могла привести её в неизвестность или, по сути, вернуть назад, эта девочка всё равно хотела знать больше, понимать цель, ради которой всё происходит. Луноликий улыбается, принимая всё же более понятный ей, человеческий облик. – Что же, давай я объясню тебе цель твоего возвращения...~1~
«Истина»
Битва разгорается нешуточная. В огромного, по меркам прошлых пойманных тварей, монстра летят сразу и ледяные стрелы, и кошмары различных форм и видов. Кромешнику не удаётся впитать тот страх, что стал основой этого чудища, и остаётся только ослабить его, заточив в клетку. На таких уже не хватает бутылочек Джека. В подземельях разрастался целый зоопарк тёмных монстров, что так и не желали подчиниться воле того, кому по идее, должны были. Вдвоём зажав гиганта в тиски, Король Кошмаров и Хранитель Радости всё же справляются и Джек запечатывает врага, льдом выдавливая тьму, что не желала покидать это создание. Питч приземляется на землю, рассматривая монстра равнодушно, и взмахивает рукой. Тени стелятся у их ног и под клеткой и трое падают в получившийся проход. Джек смотрит на Питча довольно долго, но так и не решается заговорить. Он уже столько раз пытался понять, почему тьма этих существ не подчиняется Кромешнику, что сбился со счёта. Но сам Питч только злился, когда речь заходила об этом. Он и сам, очевидно, не понимал, в чём проблема. Но что-то явно шло не так, он не понимал важной детали, но не мог определить, какой именно. В такие мгновения он вдруг думал о том, что ответ могла бы дать Мелиса. Расскажи он всю ситуацию, вспомни всё своё прошлое, может девочка бы смогла что-то понять. Почему часть тьмы так и не вернулась к нему? Почему порождения тьмы, раньше хоть немного демонстрировавшие трепет перед Бугимэном, теперь без единой задержки нападали? Возможно, она бы поняла. Однако, девочки больше не было. С тех пор прошло уже почти три года. Всё это время он работал в разы больше, чем когда-либо раньше. Фрост сначала раздражал своей навязчивостью, но, в конце концов, стал привычен, да и начал приносить пользу. В конечном счёте, они хорошо сработались и одолеть тварей вдвоём было легче. Да и едва ли Кромешник стал бы таскать с собой ледяные клетки. Выслеживаемые им страхи становились всё более сложными противниками, позволяя понять, что они уже не просто результат поражения в последнем противостоянии с любимчиками Луноликого. Эти были, видимо, старше. Без тьмы страхи, покинувшие людей, почти не выживали. Как и всё, основанное на страхе, они опасались слишком яркого света, любых эмоций, кроме страха и подобных ему. Выжить было возможно для них при стечении стольких удачных совпадений, что это казалось почти не возможным. Однако, порой случалось. Затаившись, они могли лишь потихоньку пытаться расти, поглощая слабых, прячась по теням и ища подкормку в виде негативных эмоций. Но время над этими существами было не властно, да и питание, вообще-то, было не обязательно. Порождения тьмы могли веками существовать в уголке, по капле собирая силы. Когда тьма ненадолго лишилась контроля Кромешника, для них это стало ещё одной лотереей, но весьма удачной. Твари, которым посчастливилось оказаться на пути бесконтрольно мечущегося потока, напитались им и смогли получить достаточно сил, чтобы с большей лёгкостью пожирать страхи помельче, наращивая мощь куда активнее. Цели в этом росте было не много. Лишь существование, эдакая тяга к жизни. Остановить или полностью уничтожить их было невозможно, потому что люди всегда чего-то боялись. Питч был создан для того, чтобы контролировать тьму и не давать страхам бесконтрольно расти. Только вот, как это делать, он так и не понял, упустив саму суть своей силы. Когда тьма, полученная порождениями случайно, пропала, наетый за три года «жирок» позволил им оставаться грозными противниками любых более мелких сородичей. Разросшийся монстр вполне мог стать безраздельным властелином большой территории, а то и целого города. Однако, эти создания не угрожали физическому состоянию людей. Смысла в этом не было – их интересовали лишь эмоции этих созданий. Опасность крылась в том, что страх был заразен, а чем больше становились порождения, тем больше источали этого своеобразного яда, губительного для большинства живых созданий. Культивируя беспричинную панику и психические отклонения в людях, они питались итоговым результатом, существуя в эдаком симбиозе с жизнью. Но куда страннее было иное. Не вся тьма, как оказалось, вернулась к Питчу. Чем сильнее становился носитель, тем меньше была вероятность, что энергия вернётся к Кромешнику. Это было почти сюрпризом, когда стало понятным. Больше подчиняться ему безоговорочно, тьма, видимо, не собиралась, ища себе новых хозяев. Уничтожать порождения, скрывавшиеся в темноте, пока те малы, по сути, могли и простые духи, но встретить монстров просто так было проблематично, а выслеживать – слишком трудно. Однако, Кромешник умел искать таких существ, ощущал на расстоянии и, во времена тёмных веков, часто подкармливал ими своих собственных тварей, чтобы дать им большую силу. Хотя, в идеале не совсем так его деятельность представлял Луноликий. Лишь спустя множество веков добровольного затворничества, вынашивания замыслов мести и крайне не приятного поражения Бугимэн, наконец, начал делать то, что должен был. Занявшись основной частью своей работы, Кромешник скоро начал встречать тех тварей, что стали куда сильнее за время своего существования. И уже прикидывал, что будет, если однажды даже помощи Джека окажется не достаточно. Если они встретят то, с чем не справятся? Кого тогда звать на помощь? Прикидывая боевые способности Хранителей было логично просить поддержки Песочника, но со временем даже одной его силы могло стать мало. Это уже не говоря о том, как унизительно было бы обратиться к врагу с подобной просьбой. Бугимэн всё больше времени проводил в задумчивом анализе прошлого. Игнорируя боль, что сопровождала воспоминания, он старался вспомнить всё то, что так удачно заглушал в себе веками. Получалось из рук вон плохо, но ему было даже негде искать подсказки. Луноликий всё ещё его игнорировал или отвечал расплывчато, что было одно и то же. Ни Зубной Феи, ни кого-то ещё, по его данным, обладавшего информацией, не было, когда был создан Король Кошмаров. Никто не знал о его прошлом ничего. – Вот бы Луноликий отозвался. Джек вздыхает, будто читая мысли друга, и тоже ничего не может сказать получше, чем помянуть Древнего. Никто из Хранителей не знал духов старше Песочника. Даже сам Сэнди. В свою очередь, снотворец не представлял, как помочь бывшему противнику. С тем, что Питч больше не угрожал детям свыкся уже даже Кролик. Никто не был против, что Джек помогает Бугимэну с поимкой порождений тьмы, у него на это было время. Впрочем, даже если бы они попытались ему запрещать, едва ли Фрост внял бы хоть одному их доводу. Оставить Кромешника он уже не мог и не хотел. После тех суток в больничной палате, которые он провёл, почти неотрывно наблюдая за ним, назвать того «врагом», «злом», «монстром», уже бы не повернулся язык. Хранители многого не знали, но тоже старались как-то иначе говорить о Кромешнике, нежили негативно. Хотя проще им было не говорить вовсе, вероятно. Наблюдая за ними, Луноликий улыбался, игнорируя несколько недовольный взгляд Солнца. Мелиса ухитрилась сделать невероятно много – она замотивировала Кромешника работать, а хранителей – пересмотреть отношение к нему. Дух дня и тепла, созерцая восторг Луны, тяжело вздыхал в тысячный раз и помалкивал. Он не понимал его замысла, не мог осознать, зачем игнорировать молящих о помощи детей ради простого ожидания чуда. Никто, даже они сами, не могли точно знать, когда Мелиса объявится и что может случиться до этого. А ситуация постепенно обретала рискованный оборот и непонимание своей силы Кромешником вполне могло привести мир к катастрофе. Луноликий посматривал на всех, продолжая улыбаться. Он никогда не переставал любить своих детей, а уж забыть о первых из них... Мелиса отправилась туда, где брала начало вся история мира духов, где были все ответы. И ей наверняка достанет разумности, чтобы задать верные вопросы.~2~
Вокруг сновали разномастные создания, немалая часть которых сошла со страниц древних бестиариев или сказок. Они бывали шумными, словно река, и могли так же двигаться дружно в одном направлении не задевая друг-друга. Порой замолкали единым махом, погружая своды Библиотеки в абсолютную тишину. Существа могли говорить одновременно ровно одно и то же, не отставая ни на долю секунды друг от друга, порождая один невероятный по силе и мощности голос. Библиотека была не просто огромной, она была всеобъемлющей. Начинаясь небольшим, по сути, зданием на поверхности, она уходила вглубь и ширилась там, словно корни огромного дерева, что продолжало расти по мере необходимости. Всё здесь было на своих местах, у всего были точные координаты от яруса до номера корешка. Существа двигались по чётко известным им маршрутам, расставляя, дополняя, размечая, делая заметки. Ни единой ошибки, ни единого промаха за многие столетия работы. Библиотека казалась по истине живым, дышащим организмом, способным дать ответ на любой вопрос – только задай его верно. Привыкнуть к этому Мелисе не составило труда. То, что оказавшись здесь, она была в восторге, значило бы не сказать ничего. Все её «Почему?», «Зачем?», «Откуда?» и «Когда?» теперь имели ответы. Она узнавала всё, что казалось ей важным для работы, которую доверил ей Луноликий и всё прочее, что могло вдруг заинтересовать. Не мудрено, что о такой не важной, в сущности, вещи, как время, она вспомнила лишь через полтора года чтения и общения. Это место и контролировавший его дух не имело имени, но имелось сознание, общее для всех её детищ. Начав говорить с ней в одном месте, можно было закончить в другом, с совершенно иным созданием. То, при этом, не отвлекалось от работы ни на миг. Появление нового духа в стенах здания не вносило ни капли хаоса, они просто обтекали идущую по широким коридорам Мелису, не ощущая, кажется, ни капли дискомфорта. В одну из таких прогулок по коридорам она и вспомнила о внешнем мире. Здесь было великое множество ещё не известных ей мест, и набрела она именно на такое. В обширном зале стоял глобус. Огромный, не меньше трёх этажей в ширину и высоту. Он медленно, почти незаметно, вращался вокруг своей оси и девушка быстро сообразила, что это – имитация вращения самой планеты. На шаре мигали различные огоньки, золотые, синие, красные. Красных было немного, но именно они больше прочих привлекали внимание. Однако, зная, что Библиотеке нужно задавать последовательные вопросы, Мелиса сконцентрировалась. – Что это? – Зал контроля. Здесь осуществляется наблюдение за тем, что происходит на земле. Существо, с которым говорила Мелиса до этого прошло дальше, а девушка двинулась в зал, оглядывая следящих за датчиками и мониторами созданий. Это был первый раз, когда она заметила в Библиотеке столько техники. Очевидно, здесь были не чужды технологии человечества. Стало интересно, не станет ли Библиотека однажды цифровой, но этот вопрос Мел пока задвинула подальше. Подойдя к перилам, заканчивавшимся в нескольких метрах от поверхности шара, она осмотрела располагавшиеся по спирали ярусы, где тоже велось наблюдение, вероятно, за каждым из материков, крупных городов или стран. – За какими конкретно происшествиями ты ведёшь контроль? – Любыми, – отвечает сидевшее неподалёку существо, не отвлекаясь от работы. – Можно произвести настройку. По умолчанию наблюдение ведётся за важными для существования всей жизни показателями. Маленький человечек с несколькими руками, коих здесь было немало, застучал по каким-то кнопкам всеми руками. Определённо, эти забавные существа были наиболее функциональны. Мелиса кивнула на автомате, подозревая, что это не слишком важно собеседнице, устремляя взгляд на разноцветные огни, усыпавшие планету, и прошлась немного вокруг. Её внимание привлекла странная котовасия с одним из огней, что мигал красно-синим. – Что это за индикатор? – Происходит временное обезвреживание опасного порождения тьмы в данном квадрате. Ты можешь взглянуть ближе. Мелиса с готовностью направляется к тому кто отвечал теперь, и уставляется на приближенное изображение. Теперь было видно конкретное место, и более точное расположение синих огней на карте. Будто у Библиотеки где-то висел спутник. – Как ты отслеживаешь это так детально? – Отражение света Солнца и Луны доносит до меня часть информации. Вторая часть получается от самой земли и эти данные соединяются на глобусе. Также некоторые мои создания находятся в тех местах, где мне необходимо, но не здесь. Мне не стоит подпускать их к местам с высоким риском опасности. Девушка восторженно выдыхает и выпрямляется, оглядываясь на сам шар снова. Красный огонёк исчезает с радара, а синие будто затемняются. Ведомая предчувствием, Мелиса ещё немного обходит шар и видит, как аккурат в её родном штате, точно в её городе, два синих огня появляются снова. – Кто это был? Кто дрался с порождением тьмы? Вообще-то, она подозревает, каков будет ответ, но всё же задаёт свой вопрос, ощущая, как перед ответом Библиотеки замирает сердце. – Ледяной Джек и Кромешник. Хочешь узнать больше? - Разумеется!***
«Узнать больше» в библиотеке было возможно обо всём и всех. Не важно, жив человек или нет – о нём есть всё в этом невероятном хранилище знаний. Именно узнавая всё о порождениях тьмы и борьбе с ними Кромешника Мелиса провела в книжных завалах ещё около года. По полученным ею данным уже вырисовывалась не самая приятная картина. В мире за время пренебрежения своей работой Питчем, скопилось около десятка сильных Порождений. Это были монстры, что пожирали своих слабых собратьев, стремясь довольно очевидно получить больше силы. Им в этом последние года всё больше помогала Тьма, вероятно, разочаровавшаяся в своём владельце. Так как страхи были простейшими существами, стремящимися к темноте и спокойной жизни в ней, их потребностью постепенно становилось уничтожение любого света. Это проявлялось не так часто, потому что до нужного размера им дорасти было проблематично. Но, учитывая помощь, некоторые уже были довольно близко к этой стадии и требовали скорейшего уничтожения. Для мира духов источниками света были отнюдь не только Луна и Солнце. Ещё были другие духи и Хранители. Создав их, Луноликий, очевидно, создал и отличную приманку для порождений тьмы. И, в то же время, существовал неплохой ограничитель, имевший, в идеале, полную власть над тёмными созданиями. Одно только существование Кромешника несколько испортило «естественный» ход вещей для этих существ. Он изначально был призван контролировать источник их силы. Но этого было не достаточно. И в этом «Не достаточно» крылась главная проблема. Что-то не давало Бугимэну просто взять под контроль слишком сильные порождения. А не владея важной частью своей силы выполнять работу он не мог. – ...Питч так и не стал полноправным королём для тьмы. Но почему? – Чтобы узнать это, нужно изучить историю становления Кромешника. Библиотека, выслушав все измышления Мелисы, наконец подала голос. – Да, ты права. Где это можно сделать? – В центре. Я проведу, идём. Существо, напоминавшее прямоходящую лягушку, пошлёпало вперёд, и Мелиса двинулась следом, порой обгоняя своего сопровождающего, желая скорее добраться до места. Можно решить, что Библиотека была чем-то вроде интернета, но смысл был в том, что на самом деле это было нечто куда большее. По собственным словам, она стала духом незадолго до Песочника и была первым совместным детищем Солнца и Луны, призванным систематизировать информацию о мире и жизни в нём. Хранитель знаний, мудрости, истины, судьбы. Её можно было назвать по-разному, но суть не менялась. Она научилась создавать новых существ, помогавших ей с работой, потом и сами великие духи дали возможность не носиться по миру, собирая знания, а находиться в одном месте. Это было много проще. По миру расползлись её детища, став глазами и ушами в каждом уголке. Начали строиться первые этажи библиотеки. Со временем всё обрело масштабы коллективного сознания, а ещё пара вложений Безвременных позволила довести контроль до идеального. Но, само собой, оставался центр, где изначальный дух следил за работой, контролируя каждую деталь. В этом центре были данные, которые представляли основную ценность для мира духов. Сюда и привела Мелису лягушка, мигом вернувшееся к основной своей работе, сказав просто «Заходи». Девушка не колебалась, толкая створку двери, но застыла в замешательстве, стоило шагнуть на порог. Можно было представлять что угодно, но точно не то, что предстало в итоге. Большая, тепло освещённая искусственным огнём комната, уставленная разными уютными вещицами, выглядела вовсе не как деталь основной Библиотеки. Здесь не было единого стиля. Что-то явно было из культуры древней индии, что-то напоминало о севере. В кресле у большого письменного стола расположилась женщина неопределённого возраста, обернувшись к двери и приветливо улыбнувшись. – Удивлена? – Она поднялась и развела руками широким жестом, – чувствуй себя как дома. Могу даже предложить чай или вино. Или даже кальян. Девушка чуть растерянно помотала головой и её собеседница тихо рассмеялась, проходя по комнате, беря со стола у кровати мерцающий в свете огня неровный кристалл. – Итак, тогда давай я помогу тебе сконцентрироваться. Полагаю, ты думала, что увидишь что-то вроде отдельного коридора, где будут собраны книги обо всех духах. Очевидно, это не так. Каждого из нас делает духом что-то особенное. Все мы избраны Луноликим. В некоторых случаях и Солнцем тоже. Всё то, что касается биографии человека до Становления, пишется в книге его жизни. Когда он становится духом, начинается вторая часть биографии и она уже лежит в ином отделе. Но причины становления, ключевые моменты – это нечто совершенно иное. Их невозможно описать словами или передать цифрами. Это можно только увидеть. На последних словах женщина подкидывает на ладони кристалл, давая понять, что увидеть можно как-то при его помощи. Мелиса вскидывает брови, осознавая сказанное хранительницей Библиотеки и медленно кивая в знак того, что поняла. – Значит, чтобы понять, что за силу не понимает в себе Кромешник, я должна заглянуть в дни, когда он только становился королём кошмаров? Я услышу то, что говорил ему Луноликий и смогу сделать выводы. Хранительница качает головой, по сути не подтверждая и не опровергая слова молодого духа. – Чтобы узнать о становлении, стоит лишь подумать о нужном духе, касаясь кристалла. Он перенесёт твоё сознание в нужное место. Правил там особых нет. Далеко отойти от духа, за которым следишь, не удастся. Никакие твои слова и эмоции там никто просто не заметит, включая меня здесь, кстати, так что надрываться смысла нет. Один минус – эта вещица не имеет функции перемотки, паузы или выхода. Придётся посмотреть всё от начала до конца – иначе никак. – Я поняла. – Мел подходит ближе, рассматривая кристалл в чужих пальцах. – Тогда стоит начинать поскорее. Им нужна помощь, а если Кромешник не поймёт свою силу, под угрозой будет и это место, и Вы. Женщина более не затягивает и просто отдаёт своей гостье кристалл. Тот прохладный, гладкий, и Мелиса прикрывает глаза, концентрируясь и формулируя своё желание. Открывая глаза, она обнаруживает себя посреди тёмного леса, рядом с крайне знакомым человеком, лежащим на земле. «– Я хочу, чтобы ты помог мне. Это очень важно.» «– Чем я могу помочь, если умираю и не могу даже вернуться, чтобы помочь своей семье?» «– Согласившись, ты сможешь помочь не только им, но и многим другим.» «– Чем же например?» «– Монстры больше не тронут никого.» «– Тогда я согласен.»***
Среди тьмы воспоминаний Бугимэгна Мелиса провела несколько месяцев. Кто бы мог подумать, что Становление может быть столь долгим? Забывая порой о словах хранительницы Библиотеки, она успела сорвать голос, надеясь воззвать к здравому смыслу. Понимание того, что упустил из виду друг пришло довольно быстро, но ей пришлось посмотреть, как он окончательно рухнул в безумие. «– Ты говорил, что я помогу всем! Что монстры больше никого не потревожат! Так почему я стал одним из них?! Почему вообще я?!» «Потому что я верю в тебя. Ты справишься с этим, мой друг» «– Лжец! Мы никогда не были друзьями! Ненавижу! Ненавижу тебя!» Теперь она знала, как звучит голос Песочника. Как он важен для мира, и как важен для этого мира Бугимэн. – Да нет же! Он не солгал! Ты и правда можешь всех спасать! Пойми же! Почему ты не понимаешь?! Она плакала за эти дни больше, чем за всю жизнь до этого. Навзрыд, порой стоя на коленях и взывая к Луноликому, чтобы тот объяснил всё ещё раз. За эти дни она осознала, что в полной мере ей предстоит делать. Когда слёз и криков не осталось, она даже сформулировала объяснение собственной работы и многому успела научиться. И, наконец, открыла глаза в комнате Библиотеки. – Действительно было не слышно? – Она первым делом зачем-то спросила об этом, проморгавшись, и женщина усмехнулась, отставляя чашку чая и вставая со своего места. – Ничегошеньки. – дух Библиотеки подошла, забирая кристалл, и относя на стол. – Узнала, что хотела? – И даже больше. Спасибо. Мне нужно уйти наружу, чтобы помочь им. Женщина покачала головой, потягиваясь. – Не держу, но всё же рекомендую кое-что сделать. Она кивает следовать за собой и подходит к части комнаты, где до этого Мелиса не заметила раздвижные двери. За ними обнаруживается яркий коридор, увешанный, неожиданно, одеждой. Мелиса вскидывает брови, пытаясь сообразить, зачем они здесь, а женщина просто тянет её за плечо, поворачивая лицом вправо, и девушка устремляет взгляд на себя через большое зеркало этой гардеробной. – У меня обширные коллекции различных вещей, одежда в их числе. Полагаю, отправляться в мир, снова спасать друзей, в больничном – не лучшая идея. Молодой дух, не удержавшись, смеётся, откидывая назад волосы и рассматривая себя. Луноликий часто проявлял фантазию, создавая духов. Вносил некие отличия от «оригинала», просто чтобы добавить духу индивидуальности. С кем-то в итоге происходили непостижимые метаморфозы, кто-то не слишком менялся, как, например, Джек, Кромешник и Северянин. Мелиса оказалась в их числе по большей части. Древний дух добавил ей несколько чёрных и белых прядей в волосах, очевидно, намекая на смысл работы и подрезал волосы, видимо, чтобы не мешались. Не слишком яркие изменения, которые девушку полностью устраивали. Что до одежды – он действительно не заморачивался, призывая духов в том, в чём они были на момент смерти. Потому сейчас Мелиса рассматривала себя, облачённую в больничную пижаму. Ладно хоть без повязки на лбу и тугих бинтов на груди. Было бы совсем уж не приятно. А не важной детали в виде одежды девушка просто не замечала всё то время, что пробыла здесь. Через зеркало глянув на наставницу, столь много делавшую для неё, Мелиса тепло улыбнулась. – Да, не помешает переодеться, не хотелось бы быть больничным призраком. Женщина смеётся негромко и кивает в сторону рядов с одеждой.~3~
Впервые воззвав к Луноликому после своего перерождения, Мелиса растерянно заозиралась, силясь понять, откуда на неё смотрят. Дух довольно быстро внёс ясность. «Я не могу всё время оказываться рядом физически. Придётся привыкнуть говорить так. Рад, что ты снова с нами» Звучавший внутри голос заставил девушку потрясти головой, приводя мысли в порядок. Но времени на концентрацию ей понадобилось не много. – Благодарю. Мне нужна помощь. Бугимэну следует объяснить смысл его силы, чтобы с порождениями тьмы было легче справиться. Мне нужно знать, где он. «Это будет не просто. Сейчас они как раз выслеживают одну такую тварь. Ты можешь быть в опасности, если отправишься туда» Мелиса хмурится, и ей вдруг кажется, что это проверка. – Если не отправлюсь, в опасности будут все. Нужно всего лишь поговорить с Кромешником несколько минут. – Она упрямо поднимает взгляд на небо, находя крохотный кусочек луны среди лазури. – Уверена, он поймёт то, что я хочу донести. Вдруг ощущение взгляда становится сильнее, а голосу в голове добавляется второй. Так не долго сойти с ума, но она держится, отлично понимая, что так должно быть и других способов общения на расстоянии у них, очевидно, нет. «Тебе потребуется защита и, вероятно, что-то вроде транспорта» Второй голос принадлежит Солнцу. Кивнув, Мелиса едва не оборачивается к дневному светилу, вовремя вспоминая, что на него без очков лучше не смотреть. – Я буду благодарна, если поможете хоть советом. Древние духи помогают далеко не только рекомендациями. Спустя час у Мелисы появляется возможность сражаться, в виде довольно неожиданного дара, который именовался солнечным лучом. Предмет был способен принять любую форму, но не слишком большую. И не важно, что драться девушка никогда особо не умела. В данном случае достаточно было швырнуть в тёмную тварь луч, чтобы та застыла на какое-то время. Кроме того, Мелиса несколько месяцев наблюдала за тем, как дрались Песочник и Кромешник, и ощущала, что сможет повторить хоть что-то. Девушка искренне улыбается подарку и благодарит Солнце, когда Луноликий подаёт голос, сообщая, что её «транспорт» найден. Девушка оглядывается, ища хоть что-то новое вокруг и уже начинает думать, что что-то не так поняла, когда раздаётся довольно громкий хруст в лесу у входа Библиотеки. К опушке, по кронам деревьев, сгибая, а то и ломая их, большими прыжками проносится чёрный кот, вымахавший за прошедшие годы до размеров не самого мелкого пони. – Бу? – Мелиса ошарашенно уставляется на него, а кошмар счастливо мяфкает, что для его размеров довольно странно, и подскакивает к ней парой прыжков, принимаясь утробно урчать и тыкаться в руки сухим, шершавым носом. Предвосхищая вопрос, Луноликий уже отвечает. «– Он сбежал из больницы сразу, как твоё тело умерло, и мне пришлось потратить некоторое время, чтобы его изловить. Этот кроха превосходит обычных кошмаров Кромешника интеллектом. Полагаю, теперь он уже не признает никого, кроме тебя, хозяином. Даже если напитается тёмной энергией и страхами, всё равно будет слушаться» Мелиса не сказать, что в полной мере услышала всё это, усевшись на колени и обнимая огромного кота, судорожно вздыхая. Возвращаться к друзьям оказалось тяжелее, чем думалось в начале, когда она только приняла это решение. Но в то же время это вызывало волнение от предвкушения встречи. – Спасибо. – Она поднимает взгляд на небо. – Уверена, я справлюсь и со своей работой, и с помощью Питчу. В прочем, это одно и тоже. Последнее она говорит уже больше своему другу, поднимаясь на ноги. Их ждал не самый близкий даже для кошмара, путь на другой континент. И трудная встреча с друзьями, вероятно. Ведь вряд ли Луноликий, с его способностями умалчивать информацию, вдруг рассказал Джеку и Питчу о том, что Мелиса вернётся через какое-то время.~4~
Кромешник и Джек наткнулись на это чудовище почти случайно. Они шли по иному следу, но цель вдруг пропала. Питч просто внезапно перестал ощущать порождение. Раньше такого не бывало и они продолжили поиски среди прибрежных скал ещё не долго, прежде чем мужчина застыл, стискивая кулаки. Ощущение было знакомое. Крупных порождений он повидал в тёмные века не мало, но тогда его армия ещё имела возможность сожрать их. Сейчас же этот метод казался слишком не корректным. Напитавшиеся подобным, кошмары становились опасны и требовали новых жертв в разы больше. Использовать подобный ход сейчас было не менее опасно, чем раньше, но теперь Питч не желал подвергать опасности людей и духов. Джек оглядывается на него, встревоженно всматриваясь в серебристые глаза, когда Кромешник хмурится и стремительно подходит к нему, сжимая за плечо и скользя в тень. Они выходят на утёсе, под которым шумит ледяное море, на берегу которого только что искали следы беглого порождения. Джеку не требуется ничего спрашивать больше. Он просто смотрит вниз и ощущает, как по спине проходят мурашки. – Это... Один из тех монстров, которых ты упоминал? Ты же говорил, что такие вряд ли остались. Слишком трудно выживать в столь большом количестве света. Кромешник отпускает до сих пор сжатое в тонких пальцах плечо Фроста и устремляет взгляд на махину, что они отыскали. Нечто среднее между китом, глубоководным удильщиком и Луноликий знает, чем ещё. Размеры были невероятные. Никакой ледяной клетки бы не хватило для заточения такого колоссального порождения. Скорее всего он либо нашёл очень удачную кормушку, либо просто был неимоверно древним. Вряд ли такая махина часто появлялась близко к берегу, иначе Кромешник давно заметил бы. Повезло им с Джеком, конечно, ничего не скажешь. – Есть два варианта. – Вздыхая, Питч отводит взгляд от монстра, глядя на своего помощника. – Либо эта тварь уйдёт на глубину сама по себе, с отливом, либо ей захотелось выбраться на поверхность и посмотреть мир. Мужчина выпрямляется и вновь устремляет взгляд на чудовище, а Джек лишь осознаёт снова, на сколько друг может быть серьёзен и непоколебим. Просто застыть и ждать движений монстра, очевидно, не любившего тратить силы на активные передвижения. Даже не зная, когда именно это существо может зашевелиться. Это требовало концентрации, и Джеку было трудно представить, что он смог бы так же. Спустя пару часов наблюдений отлив вынуждает монстра немного пошевелиться, и тот, заставляя обоих духов хмуриться, неспешно подходит ближе к берегу. Однако, скоро застывает, не доходя, будто снова чего-то ожидая. Джек осознаёт кое что важное и спешит узнать у Кромешника о правильности своих мыслей. – Оно ведь боится света, как и другие? С рассветом будет искать тень. Питч не долго смотрит на спутника в ответ и кивает. – Оно должно было всё время обитать в воде. Отсюда форма, которую чаще всего видело, существуя там. Однако, если я прав и становясь крупнее они становятся агрессивнее, пытаясь захватывать территории, то скорее всего двинется на сушу. – Но если продолжит так же, может не знает, куда идти? Проверяет, ища укрытие получше? Говорить об этом не слишком хотелось. Они привыкли воспринимать порождения, как не слишком разумных существ, но пока все мысли были лишь о том, что оно могло быть умнее. Или переваривало только что сожранное порождение помельче, что хоть не казалось особо пугающим. Поведя плечами в жесте неуверенности, Питч хмуро продолжает своё наблюдение. Мысленно он заканчивает с построением хоть какого-то плана и, в конце-концов, поворачивается к Джеку. – Если оно двинется на сушу, придётся собирать твоих друзей. Вдвоём одолеть такое порождение нам не под силу. Полагаю, мобилизовать придётся все силы. Прямо как в тот день, когда вы одолели меня. – Он на миг замолкает, вспоминая тот далёкий день. – Всё оружие, все резервы, йетти Северянина и помощницы Феи. – Питч явно перечислял то, что всё ещё помнил, каждого противника, с которым сражался тогда. – Это существо может казаться медлительным сейчас, но в случае нападения или защиты они движутся куда быстрее и скорость не редко зависит именно от размера. Но нет точных данных. Я видел всего несколько таких в тёмные века и сопротивляться они успевали слабо. Но представь, на сколько это существо может быть опасным, если его разозлить, не имея возможности победить. Кромешник никогда не признавал своей слабости вслух. Даже частично. Честь воина не позволяла ему сказать, что сил не хватит. Однако, времена менялись и, осознавая ситуацию уже довольно давно, он ощутил, наконец, что не способен добиться результата один. Однажды, будучи спасённым снующим рядом Фростом, он, наконец, признал его полезность. Не вслух, но перемена в отношении, первые ответы на вопросы о возможных врагах без иронии и насмешки... Джека это тогда привело в восторг, позволяя поверить, что он действительно нужен и ему не показалось. Знал бы он, с каким трудом переборол себя древний воин, наконец подтвердив перед самим собой, что может проиграть и, что не хочет этого. Джек догадывался, что это было не просто, разумеется, но вовсе не думал, что столь скоро поймёт в полной мере, с чем была связана эта перемена и в чём проявится дальше. Не владея даром Луноликого в полной мере, явно обманув все его ожидания, Питч всё же смог вырасти над собой. Из того, кто даже частью своей силы способен породить хаос, он превратился в того, кто был готов защищать людей, даже если ради этого нужно было признать слабость и попросить помощи у бывших врагов. Это порождало в духе радости искорку гордости за друга. И, немного, за себя. В конечном счёте, Джек никогда не был излишне скромен и понимал, в какой момент можно похвалить себя за заслуги. Он сумел поладить с Кромешником, заручиться доверием и доказать друзьям, что тот может быть не так плох, как им всегда казалось. Это стоило всех потраченных усилий. – Мы справимся, если будем работать вместе. Хранитель ободряюще улыбается, кивая Питчу в знак понимания его слов, и переводит взгляд на порождение тьмы, чтобы продолжить наблюдение. До рассвета оставалось не так уж и много. В итоге тварь зашевелилась за час до первого солнечного луча. Этого было достаточно, чтобы сторожившие её духи напряглись. С первым лучом солнца Джек смог сделать выводы о скорости противника, которого им предстояло одолеть. Не скорость света, конечно, но вовсе не черепаха. Тварь выбрала крупную выбоину меж камнями, куда быстро просочилась, мгновенно теряя форму, становясь похожей на чёрную жижу. Не знай Фрост, что там враг – никогда бы не заметил ничего странного. Он неосознанно чуть отшатывается от края утёса, представляя, как это взмывает по отвесной скале, нападая на них. Кромешник качает головой и отворачивается. У них было не много времени для сбора Хранителей и разработки тактики боя. Порождения тьмы, очевидно, вовсе не были особо безмозглыми, прожив в мире, возможно, не меньше пяти столетий, научившись выживать. Очевидно, эта тварь придёт в движение на закате, когда солнце скроется за утёсами. Просить светило притормозить и сжечь это создание было бы глупо. Питч полагал уже давно, что древние духи не могли причинить вреда существам в мире без особой причины. Возможно, только это и было залогом того, что он всё ещё жив, не смотря на то, как разочаровывал своего создателя. Джек отправляется на Северный Полюс, объяснять ситуацию друзьям, а Питч надеется остаться в стороне, однако, юноша тянет его за собой, утверждая, что только сам Кромешник сможет всё объяснить. Это не было правдой, но глядя в льдистые глаза почему-то не хватало духу отказывать. В конечном счёте говорил всё равно Джек, но стоящий неподалёку Кромешник явно был не плохим довеском к его пламенным высказываниям о необходимости отвлечься от дел и отправиться с ними. Не то чтобы Хранители нуждались в каком-то развёрнутом эссе на тему этого, но их юный друг желал быть предельно убедительным. Разумеется, никто не отказывает в помощи. И, когда точно ясно, что команда готова, взгляды пересекаются на Бугимэне. Его вопросительный взгляд заставляет Кролика фыркнуть, а вот Северянин проявляет не малое дружелюбие. – У нас здесь не так много воинов, что имели дело с такими тварями, знающих толк в тактике. Вам с Песочником и вести нас в этот бой. Похоже, даже сам Сэнди не слишком ожидал такого поворота. В прочем, улыбка быстро возвращается на его лицо, когда он устремляет взгляд на старого врага. И когда он последний раз думал, что ненавидит Кромешника? Очень-очень давно, на столько, что и сам уже толком не помнил. Ему было жаль мужчину перед собой разве что не с первого дня знакомства. Ненависти не было – только желание, чтобы он, наконец, примирился с собой. Крохотная ручка поднявшегося повыше Хранителя Снов повисает в воздухе и он заглядывает в глаза своей противоположности. Питч пару секунд медлит, ощущая неловкость от того, сколько взглядов на них сошлось. Перед внутренним взором неожиданно всплывает образ кудрявой маленькой девочки. «- Думаю, всё должно быть в равновесии. Бороться против друг-друга – пустая трата времени, когда все мы являемся частями одного целого. Да?» Уголки тонких губ Кромешника чуть дёргаются в намёке на улыбку, след которой сразу пропадает, и он протягивает руку в ответ. Сжимая тёплую ладонь Сэнди в своей, он чувствует, как становится легче дышать. Будто это рукопожатие только что разом сняло с плеч какой-то груз. В прочем, думать об этом не было времени. Взмах тонкой руки создаёт из тёмного песка уменьшенную модель берега, где им предстояло искать тварь и вести бой. Сама тварь также появляется наверху. Хранители собираются в круг, внимая предложениям двух воинов. Луноликий украдкой наблюдает за этим и ощущает невероятную гордость. Наконец столь многие его дети работали вместе, чтобы защитить мир. Даже та, кто раньше отсиживалась под землёй, не желая вмешиваться, внесла огромный вклад. Мир, абсолютно точно, менялся, становясь на новую ступень.~5~
Бу довольно быстро следовал вперёд, ведомый тем направлением, что указал им Луноликий. Мелиса вцепилась в его плотный мех и радовалась, что не согласилась на предложение Библиотеки выбрать платье. Штаны из какой-то лёгкой ткани и немного свободная рубашка явно подходили подобному марафону куда больше. Это точно было удобнее и практичнее, да и мало когда она ходила в платьях. Слишком стойко ассоциировала их с мамиными похоронами. Достигая берега океана, кошмар медлит всего секунду. Дух на его спине вздрагивает, жмурясь, когда зверь подпрыгивает, бросаясь в воду с обрыва. Однако, брызг почти нет и в солёной воде девушке искупаться не грозило. Бу тонул лапами лишь немного, сразу вырывая их из воды и делая новый скачок. Чуть усмехнувшись, Мелиса гладит его по макушке. – Знай я о таких твоих талантах раньше, могли бы столько сделать. В этих словах не было сожаления или досады. Лишь тепло и смех от воспоминаний о прошлом. Девушка устремляет уверенный взгляд в горизонт, ожидая прибытия и гадая, что там увидит. И одна из её догадок венчается первым местом. Не сбавляя темпа даже в наступившей темноте, Бу мчится на запад, и они уже видят утёс и вспышки на фоне едва розоватого неба. Звуков ещё нет, но даже этого хватает, чтобы Мелиса судорожно выдохнула, жмурясь на миг. Они прибыли, кажется, как нельзя вовремя. Порождение тьмы металось меж нападающими, что окружили его и не давали ни сбежать в воду, ни отступить куда-то ещё. Однако, завалить нечто даже превышающее размеры мамонта, не просто даже для шести сильных духов. Девушка хмурится и выпрямляется, впиваясь в бока Бу коленями почти до боли, чтобы снять браслет и не свалиться. – Подлететь нужно поближе. Оттолкнуться от тех песочных рек сможешь? И потом сразу к Питчу. Зверь утвердительно взрыкивает, кажется, лишь прибавляя темпа, не смотря на то, сколько пронёсся до этого момента. Мелиса напрягается, готовясь к первому бою в свое жизни, когда вдруг рядом раздаётся знакомый голос. – Прикоснись к Кромешнику, когда остановишь Порождение. Не забывай – становление не передаётся словами, его можно понять, только увидев. – У нас нет месяцев на это! – Тебе они не понадобятся. Ты призвана установить равновесие. Разлад в душе Кромешника из-за не способности принять свою силу. Твоё вмешательство приведёт к установлению баланса. Ответить что-то Библиотеке, как и проверить, где она скрылась, не хватало времени. Бу уже отталкивался от прибрежных скал, и приходилось лишь верить в правоту наставницы. Ещё толчок мощных лап от песчаных рек Сэнди и Мелиса оказывается достаточно близко. Солнечный луч в её руках обращается из спирали в комок, который она и швыряет в монстра, не мало не волнуясь, что это – нападение со спины. Свет при ударе о шкуру порождения вспыхивает такой яркий, что все жмурятся, но предупреждённая об этом эффекте девушка и её чёрный кот успевают вовремя прикрыть глаза, чтобы уже через мгновение оказаться рядом с Питчем. Он щурится, замахиваясь для атаки, но Мелиса оказывается немного левее и хватает его за запястье. – Сосредоточься, пожалуйста. Он застывает, будто девушка просто выключила его. В прочем, и сама Мелиса не шевелится после своих слов. Гигантский чёрный кот встаёт в боевую стойку, щетинясь и рыча, готовый напасть на порождение, если вдруг оно очнётся от вспышки быстрее его хозяйки. Джек приходит в себя быстрее многих, уставляясь на скульптурную экспозицию прямо рядом с собой. Он быстро ориентируется в сложившейся ситуации, очевидно, не зря проводя столько времени рядом с Бугимэном. Будто вовсе не удивляясь происходящему, он приземляется рядом с Бу, направляя посох на порождение, и вокруг монстра выстраивается дополнительная стена из ледяных прутьев. Их высоты не хватит, чтобы сдержать атаку, но не стоять же просто так. Остальные следуют его примеру, веря, что Джек и Кромешник знают, что делают...***
В тёмном лесу, где они оказываются, Мелиса бывала, по сути, уже дважды до этого, но лишь второй визит оказался полностью настоящим прошлым Кромешника. Не отпуская запястья ещё несколько шокированного мужчины, она успевает провести его всего два шага, прежде чем Питч отнимает руку, идя теперь рядом. Он не задаёт вопросов, не смотрит на девушку, которую считал умершей. Всё могло подождать до момента, пока он не получит, наконец, ответы. Воспоминания этого леса причиняют боль, но Кромешник терпит, стискивая кулаки и вглядываясь в спину прошлого себя. Идут они не слишком долго, ведь Мелиса могла выбрать, в какой момент воспоминания нужно перенестись. Она тоже молчит, не желая мешать другу вспомнить и, вообще-то, боясь, что может всё испортить. Кромешник из далёкого прошлого, только ставший духом, продирается сквозь кустарники, не найдя тропу в темноте, когда слышит тихий, жалобный голосок. Мольба о помощи звучит где-то впереди и он следует туда, не останавливаясь, но не представляя, что придётся делать, ведь у него нет оружия. Кто бы не попал в беду, защитить его не удастся. Проще было просто пройти мимо. Звук усиливается по мере приближения, но среди ветвей деревьев уже видны огни его посёлка. Может, успеет позвать помощь? Мальчик сидит, вжавшись в ствол дерева и отмахивается от двух скверного вида монстров, совсем рядом со своим спасением, но, судя по звуку, уже успел осипнуть и не мог кричать. Достаточно понять, что жертва – ребёнок, чтобы мигом изменить решение и свернуть на врага. Пусть с голыми руками, но не бросать же ребёнка лесным чудовищам? Те замечают мужчину и рычат, но лишь первую секунду. Увидев его, монстры тушуются, отступая назад, но новорождённый дух не отступает, взмахивая рукой и твари мигом теряют всю свою силу. Он не слишком понимает это. Стекающая с них тьма стелется по земле, дымкой подплывая к новому владельцу. Уменьшившиеся существа застывают, боясь и шагу ступить, но Питч лишь отворачивается от них. – Исчезните! Тьма из под его ног стремится исполнить приказ хозяина и через секунду окутанные ею, монстры исчезают, словно не существовали вовсе. Вероятно, он не помнил этого именно потому, что отвернулся, устремляя взгляд на ребёнка. Тот же, глядя сквозь Бугимэна, видел, как существа, что напали на него, сначала скукожились, будто от страха, а после исчезли, растворились прямо в воздухе. Подскакивая, ребёнок всё же испуганно вскрикивает, выплёскивая эмоции, и бежит в посёлок. – Королю достаточно всего лишь отдать приказ, чтобы получить желаемое. Но если он сам не верит, что его будут слушать, не избежать восстаний. Мелиса вздыхает, поднимая взгляд на Питча, что стоял сейчас рядом, наблюдая, как медленно исчезает его прошлое. Подумать только, какая малость – вера в самого себя. Но в итоге она столько может разрушить и столько создать. – Открой глаза. Посмотри внимательно.***
Он открывает, как она и просит, и, с некоторым удивлением, отмечает удерживаемое Хранителями порождение тьмы. Истуканы Пасхального кролика, помощницы Феи, песчаные великаны Сенди, йетти, ледяные прутья клетки Джека, все окружили монстра плотным кольцом. Лишь для того, чтобы Бугимэна мог вспомнить. Стоило порадоваться, что он никогда не был по-настоящему глуп. Аналогию, проводимую юной подругой, Питч отлично понял. Девушка отпускает его руку в реальности и делает шаг вперёд, тоже готовая заслонить его собой. На секунду Питч прикрывает глаза снова. Нечто подобное было много уж лет назад, когда горстка маленьких детей закрыла собой Хранителей от армии кошмаров, что он создал сам. И вот, сейчас, спустя годы, эти самые Хранители готовы были так же защитить его. Можно было долго задаваться философскими вопросами о причинах этой перемены, её нужности, правильности... Но порой, за всеми рассуждениями и даже самыми умными словами скрывалась довольно простая истина. Потому что они поверили в него. Так почему, если столькие уже верили, сам Питч продолжал сопротивляться? Ведь давно уже ясно, что он ошибся в своём суждении о управлении тьмой. Даже властвуя над ней можно принести не мало пользы. Всё в их мире было связано, порой не слишком очевидно дополняя друг-друга. Закостенелый страх стать монстром в реальности привёл его именно к собственному осуществлению и давно изжил сам себя. Очевидно, следовало двигаться дальше, учась в полной мере использовать свои силы. Тьма пускается в пляс вокруг Кромешника, стоит ему вновь открыть глаза. Уже начавшее вырываться из сдерживающих пут, порождение тьмы бесновалось, пока он не обошёл его, оказываясь перед своеобразной мордой. Картина далёкого прошлого повторяется с той лишь разницей, что теперь монстр крупнее. Тьма стекает с него потоками, сначала неохотно, но всё ускоряясь, вливаясь в танец энергии вокруг Питча. Тьма – не просто оружие. У неё есть характер, возможно, что даже намёк на чувства. Она подчиняется только одному королю, но весьма неохотно, если тот сам не желает принять её. Теперь же Питч, наконец, понял, в чём ошибался. Тонкая ладонь, окутанная тёмными вихрями, рассекает воздух и он устремляет взгляд на противника, явно похудевшего после потери энергии. – Уничтожь его. Голос Кромешника твёрдый и уверенный, и Тьма, срываясь с тонких пальцев, спешит к столь долго существовавшему чудовищу, уничтожая его, не взирая на чахлые попытки сопротивления. Питч удерживает контроль, стискивая с непривычки зубы и впервые в полной мере осознавая, на сколько сильно они связаны с тьмой. Для подобных практик нужно было не мало потренироваться. Очевидно, можно такими приказами добиться и иных, лучших результатов, но пока хватало и того, что порождение рассыпалось на более мелкие, демонстрируя всю свою суть - множество мелких страхов, сгрудившихся в одного монстра. К бою подключаются хранители и вскоре на берегу не остаётся ни единой твари. Бой завершается куда проще, чем начался. Питч с непривычки хмурится, ощущая довольные взгляды уже в который раз за сутки. Ладно, когда так смотрит Джек, это уже стало привычным, но вся четвёрка? Даже Кролик не отличался пассивной агрессией, уважительно кивая в знак благодарности. Они все благодарят его, будто это было спасение мира. На деле же, лишь его не большой, на данный момент, части. Но Кромешник помалкивает, только пожимая плечами. На выручку приходит Джек, представляя друзьям Мелису так, будто вовсе не был удивлён её здесь появлению. Её тоже осыпают благодарностями, задают множество вопросов и Питч, наконец, ощущает, что может расслабиться хоть немного. Он не привык быть в центре внимания, когда это было что-то позитивное. Расслабляться – идея не из лучших. Тело, поражённое такой резкой вспышкой взаимодействий с тьмой, даёт понять, что в следующий раз хорошо бы хоть размяться перед подобным. Энергия, представляя из себя почти отдельный организм, тоже устала после столь долгого перерыва не успев достаточно подготовиться, и поддержать владельца могла с трудом. — Ты в порядке? Джек как всегда рядом в нужный момент, удерживая за плечо. Стоило отдать ему должное, юноша держался сдержанно, чтобы не смутить друга излишним нарушением дистанции. Теперь рядом с ним оказывается Мелиса, и эти двое духов смотрят так обеспокоенно, что можно только удивляться. — Всего лишь лёгкая слабость. Пройдёт. Мужчина выпрямляется, но не пытается отстраниться, понимая, что ненавязчивая поддержка ледяной ладонью на спине действительно позволяет отлично держаться на ногах. — Эй, Джек. Северянин добродушно улыбается, протягивая духу радости шар-портал. Джек в ответ озаряет мир безмерно благодарной улыбкой. Санта был порой куда эмпатичнее, чем можно было подумать. А Кромешник устремляет внимательный взгляд на их нового соратника. Отвечая на этот взгляд, Мелиса мягко улыбается и заговаривает сама. — Полагаю, без предупреждения исчезнув на три года, я должна объясниться? — Ещё бы, — Джек опережает Кромешника с ответом, наиграно недовольно хмурясь. — Подумай над объяснительной, пока добираемся. Портал открывается под их тихий смех и недовольный взгляд Питча вовсе не мешает этому веселью. Теперь, когда оба его навязчивых товарища были духами, решительно не стоило надеться на возможность бывать в одиночестве. В прочем, он уже попривык к такому ходу вещей. Всего лишь снова на одного друга становилось больше. Следуя в портал он пользуется тем, что они ещё его не замечают, и позволяет себе коротко улыбнуться.Послесловие
Джек сначала пытался убедить Мелису встретиться с Джейми, но девушка была непреклонна в твёрдой уверенности, что это будет жестоко. Она приняла, что упустила что-то важное в их общении, ещё в больнице, но после смерти пытаться это наверстать было бы глупо. Она теперь принадлежала иному миру, где время было слишком условным, чтобы возвращаться к тем, кто остался в прошлом. Джек искал поддержки у Питча, но тот, ожидаемо, был на стороне их подруги. Фрост смирился и, в конце концов спокойно выслушав все доводы, даже согласился.* * *
Мелиса, будучи хранителем равновесия, проводила много времени в Библиотеке между встречами с друзьями и исследованиями мира на практике. Кромешник несколько раз являлся сюда, изучая коридоры и переходы, и в какой-то момент всё же попросил рассказать ему о Тьме, которой управлял. Мелиса вместе с ним изучала найденную информацию, что-то объясняла, узнавала сама. Когда мужчина ушёл, Библиотека рассмеялась несколькими голосами и, на недоумение подопечной, объяснила. — Сначала я полагала, что у вас с ним отношения, как между друзьями. Потом даже показалось, что он тебе заменяет отца. Но сейчас, наблюдая за вами, я поняла, что вы скорее выглядите, будто брат и сестра. Очень интересно наблюдать за вами. Эта аналогия столь сильно впечатлила и порадовала её, что девушка не могла перестать усмехаться, глядя на Кромешника, пока он не потребовал, наконец, объяснений. Не смотря на попытку сделать вид, что аналогия его не впечатлила, проконтролировать всего он не мог и серебряные глаза сияли так, будто ему сказали нечто потрясающее. В какой-то мере это было так. Ведь за многие века одиночества он обзавёлся друзьями, а теперь даже семьёй. Перед очередным возвращением в Библиотеку, Мелиса не удержалась. – Поговори об этом с Джеком. Уверена, он тоже считает тебя семьёй, как и хранителей. В конечном счёте, все они были теперь детьми Луноликого, да? Говорить об этом с Фростом Питч, конечно, не планировал. Юноша вовсе не знал о той аналогии Библиотеки, однако...* * *
Однажды, в пылу какой-то из возникавших меж ними ссор, Питч впервые огорошил Джека по-настоящему. — Если бы мы не были семьёй, сейчас уже Тьма подвесила бы тебя под потолком! Почему нельзя хоть иногда считаться с чужим мнением без лишних уговоров, Джек? Они обсуждали, стоит ли предложить Мелисе обзавестись своим собственным домом где-то, где бы ей захотелось, вместо того, чтобы жить в Библиотеке. А обернулось всё тем, что Джек застыл с глупой физиономией, тем самым гася гнев Кромешника. — Подожди ка... Повтори ещё. Питч прикрыл глаза. Кто только дёрнул его за язык? Конечно, он понял, о чём хочет теперь говорить Фрост. — Она сама решит, где хо... — Мы – семья? Упрямый взгляд льдистых глаз прикипел к нему так, что становилось неловко. Что ответить? Правду? Вроде иных вариантов не было, но... — Ты практически живёшь в моём подземелье. Понаставил тут своих вещей, кресел, столов, скульптур и сугробов. Сквозняков напускал. И я всё ещё тоже живу здесь, и не выставил тебя вон, Джек. Помнится, в мире людей подобное называется ни чем иным, как семьёй. Повисшую паузу прерывает тихий смех и Мелиса всё же заходит в подземелье, в сопровождении Бу. — Глядя на вас, думаю, что такое в мире людей называется браком. Не хватает только побитых тарелок.Конец