Любовь по договору

      На улице снова светило солнце, подсушивая остатки воды, вылившейся с неба на столицу вчерашней ночью. Начало мая ознаменовалось грозой, что никого не удивило - обычный ритуал, который московская природа повторяет почти ежегодно. Зелень буйствовала на земле и на деревьях, сочно сверкая на солнце от влаги. Москва будто помолодела весной, одетая в модную яркую "обновку" и сейчас, умытая теплым ливнем, казалась самым прекрасным городом на земле. Отгремели майские праздники, но украшения и прочую мишуру сняли так быстро, что празднества уже казались нелепым сном. По дорогам с шумом проносились автомобили и автобусы. Из большинства автобусов доносилась веселая какофония из детских голосов - видимо, ребятишек еще возят на прогулки и экскурсии, не смотря на то, что сегодня уже одиннадцатое число и им еще предстоит учиться почти полмесяца. Впрочем к концу года уже никто не относится к школе серьезно - уроков задают меньше, поэтому дети, уже предвкушающие летние каникулы, порой и вовсе о них забывают. Взрослых же радовало то, что можно упрятать в шкаф демисезонную одежду и рассекать налегке по улицам. Не так много, но все же. Гораздо приятнее ходить в пиджачке, нежели тяжелом пальто или куртке. Большинство девочек-подростков, модницы из модниц, уже нацепили мини-юбки и польщенно улыбались, когда проходившие мимо ребята бросали на них оценивающие взгляды. Иногда им отвешивали не самые приличные комплименты или даже присвистывали, но юные нимфы хихикали, даже не задумываясь, какие мысли роятся в головах таких "ухажёров".       Аля закатила глаза, когда очередной раз наблюдала подобную сцену. Подростки свистели двум девочкам, кокетливо покачивающим задницами.       - Классные ножки, конфетка!       - Дашь номерок?       "Классные ножки..." - прокрутила в голове у себя Аля. - "Какой моветон...". И тут же одернула себя - ей то какая разница? На повестке дня грядущие экзамены, выпускной и вопрос с "гостями" на Рижском, а она забивает себе голову всякой ерундой. Девушка тряхнула головой, смахивая с лица мешавшие волосы. "Сосредоточься, баранка, давай!" - она на мгновение зажмурилась, да так сильно, что голова едва не затрещала по швам. "Итак..." Если первые два пункта по большей части волновали ее отца и Космоса, то последний всецело погружал ее в уныние в этот прекрасный день. Эта проблема зудела, как гнойный нарост, беспокоя всю Парамоновскую группировку, и уже довольно давно. Сам Парамон на днях вышел на связь и обещал вернуться в скорейшем времени. "Да, свежо придание," - фыркнула она, когда Пчелкин ей об этом сказал. - Чем раньше мы устраним Гену и его быков, тем лучше! И не важно, сделает это Парамон или мы сами!" Аля, конечно, ожесточились последнее время и методы предлагала слишком банальные и радикальные, но сейчас ее волновало скорейшее разрешение проблемы, а наиболее практичный вариант - обыкновенная зачистка. Что стоит придумать самый простенький план, заманить этих хорьков позорных в тихое место и - чик-чик ножичками. Собрать побольше людей, чтобы дополнительно подавить количеством, пару пушек - и готово!       "Ты просто сволочь, Холмогорова!" - горько усмехнулась девушка. А какой ещё выход, если люди не хотят договариваться? Они пришли на чужую территорию и просто решили вытеснить прикормившуюся стайку людей. Космос говорит - надо подумать, но Аля всегда негодовала от одной уже приевшейся фразы брата:       - Надо подумать...       - Да сколько можно думать, Кос? До второго пришествия? - она повышала голос и лицо ее краснело от гнева. - Чем дольше мы думаем, тем больше эта зараза разрастается на нашей территории! Нет времени думать, больше нет! Нужны срочные и радикальные меры!       - Пусть Парамон сам с ними разбирается! - возражал парень. - А пока успокойся и не ори на меня! Вон, иди читай своего Шекспира!       - Он не мой! - огрызалась Аля. - С такими темпами, Космос, когда приедет Парамон, будет уже поздно кусаться...       - Все, Аль, разговор окончен! - стук по столу кулаком - и возмущенная девушка скрывалась за дверью комнаты, сопровождая свое исчезновение громким хлопком.       Этот разговор произошел вчера вечером, с тех пор Аля не видела Космоса. Вечером она заперлась у себя, нервно курила и почитывала "Гамлета", а утром как можно скорее выскочила из дому. Разговаривать с братом она была не готова, потому что кричать на него снова не хотела, да и выслушивать придется все то же самое, что вчера. Сегодня воскресенье, учителя назначили дополнительные занятия для тех, кому нужно подтянуть кое-какие предметы. Именно сейчас было время физики, с которой у Али весь последний год возникают одни проблемы. Конечно, проблема является ею только тогда, когда на нее обращают внимание. "А толку, - думала Холмогорова. - Пора принять тот факт, что в этой сфере я безнадежна!". Поэтому она, естественно, не собиралась чахнуть за партой. Физика сейчас уж точно не осядет в ее голове, а думать о насущном гораздо проще на свежем воздухе, нежели в душном классе. Сейчас она прогуливалась в небольшом скверике неподалеку от школы, сама не зная, почему она тут очутилась. Видно, ноги сами ее сюда привели, когда она убегала от разговора с братом. Почему именно сюда, неужели не нашлось места получше и поживописнее? "Будем считать я решила насладиться последними секундами и полюбоваться на свою любимую школу! - саркастично сказал Алин внутренний голос. - Как же "сильно" я буду по ней скучать!" Девушка хмыкнула, от чего проходившая мимо женщина с полной авоськой продуктов странно на нее посмотрела и поджала губы.       Аля вышагивала по бордюру, хмурясь и пытаясь удержать равновесие. Она переводила взгляд с белых резиновых носков своих кед на свежевыбеленный выступ бордюра. Иногда из-за пояса джинсов выскакивал край белой футболки и она поспешно заправляла его руками обратно, от чего начинала качаться в разные стороны и махать руками, будто сейчас взлетит. "Будь моя воля, - думала Аля. - Давно бы перекрошила этих люберецких выпердышей и улетела бы далеко-далеко... Или хотя-бы на речку... Чтобы никаких проблем, никакой школы, никакого рынка... Только вечный поток воды, небо, каменистый берег и я. Отдохнуть так пару дней - и вернуться с новыми силами... Но нет, "покой нам только снится"."       Легкий порыв ветра снова швырнул волосы в лицо Але и она, окончательно сбившись с пути, спустилась на тротуар, разочаровано сплеснув руками. Девушка зябко повела плечами - зря она не накинула олимпийку, ну, или хоть что-нибудь, способное защитить от ветра. Так спешила уйти от нотаций брата, что даже одеться нормально не соизволила... Мимо прошли несколько бритоголовых парней в кожаных куртках, от чего Аля тут же выпрямилась, приподняв голову повыше. Такие запросто могут ухватить за задницу, заклеить рот и потащить в машину. А уж дальше... И без того ясно.       Один из парней, более коренастый, оценивающе смерил взглядом Алю и чуть оскалился. Холмогорова сжала руки в кулаки, но сдержаться от выпада так и не смогла - чертова привычка:       - Ну, и чего пялимся?       Опешивший парень вскинул брови и вылупил на девушку свои и без того большие глаза:       - Девочка, - он сделал шаг в ее сторону. - С нами нельзя так разговаривать! Ты вообще знаешь, кто мы?       - Не очень то и хотелось! - сложила руки на груди Аля. В это время в ее голове разрывался ее собственный внутренний голос: "Бестолочь! Они тебя в бараний рог свернут! Тебя что, на трах без согласия потянуло, дура?!"       "Интересно, Холмогорова, ты научилась быстро бегать после аварии или у тебя сейчас "коротнет" где-нибудь и ты свалишься под ноги этим подонкам, как трофей?" Коренастый схватил ее за предплечье и так сжал пальцы, что Аля сразу почувствовала наливающиеся синяки. Глаза парня метали молнии, рот перекосило, будто его лицо было плохой карикатурой.       - Слышишь, пигалица, - из его пасти, летели капельки слюны. - Тебя родители не учили к старшим уважение проявлять? Сейчас ты пойдешь с нами и, может быть, я тебя прощу! Если очень постараешься! - он снова плотоядно оскалился.       - Да брось ты, Колян, она же ребенок еще совсем! - сказал второй парень в кожанке, более высокий и менее плечистый. - Еще проблемы будут!       - Да какие проблемы? - отмахнулся от него Колян. - Мы с ней такую беседу проведем, что она неделю свой поганый рот открыть не сможет!       Аля едва удержалась, чтобы не сглотнуть нервно, как это обычно делают напуганные люди. Сжатые в кулаки ладони вспотели и она разжала их, дабы вытереть о джинсы. Однако, внезапно под руку попалось что-то плоское и продолговатое... Девушка мгновенно полезла в карман и тут же уголок рта вздернулся вверх. Она смотрела на коренастого парня, который был с ней одного роста, и ухмылялась, совсем не как жертва собственной глупости. Она была тем хищником, который по ошибке попал в лапы более слабой особи, теперь обреченной на смерть. Холмогрова вскинула подбородок и посмотрела на парня свысока. Она поглаживала в кармане свой "козырь", очерчивая пальцем плоскую поверхность.       - Чего мы лыбимся, девочка? - парень непонимающе посмотрел на свою "добычу". - Ты что, мазохистка? Или любишь грубо?       - Если только иногда, для разнообразия! - откровенно издевалась Аля. - Только не с такими, как ты! - одно движение рукой - и она уже чувствует, что вышла победителем в этой глупой ситуации. - Глянь вниз, умник!       Колян вздрогнул и едва слышно ойкнул от прикосновения тонкого лезвия к нижней части живота. Он опустил голову и увидел маленький, но судя по всему очень острый ножичек. Пальцы сами отпустили руку девушки и она слегка ею тряхнула, разминая затекшие мышцы.       - Эй, ты чего?! - подскочил его товарищ, но Аля мгновенно поднесла палец к губам, призывая его умолкнуть.       - Не сотрясай воздух лишний раз, ненаглядный мой, - она премиленько улыбнулась, от чего ее лицо вдруг стало по-детски солнечным. - Вы не хотите привлекать к себе внимание, я тоже не хочу, но моя сила привычки сыграла с нами злую шутку! Давайте так - я отпускаю вас обоих целыми и невредимыми, - она провела горизонтальную линию, почти не касаясь живота "заложника". - А вы забываете эту нелепость и прощаете мне мое ... плохое воспитание, так ты сказал, кажется? - она вдруг опустила лезвие чуть ниже пояса коренастого парня, от чего тот внезапно напрягся и буквально затрясся всем телом. "Стоит посягнуть на достоинство - и мужики все становятся робкими, как ягнята!" - подумала Аля и издала смешок.       Второй парень, все это время с неким ужасом наблюдавший манипуляции странной девчонки, вдруг суетливо полез за пазуху куртки. Холмогорова это, конечно, не упустила, но и отреагировала весьма лениво:       - А за "мухобойкой" ты зря полез - еще раз повторюсь, сделаю одолжение, что никому из нас лишнее внимание не нужно. Согласитесь, перышко наделает гораздо меньше шума, чем пушка! - Аля в секунду стерла с лица детское выражение и приняла холодную мину. Глаза, ранее золотисто-зеленые, теперь казались темно-желтыми и сверкали так, будто сейчас из них вырвется наружу адское пламя и испепелит обоих бритых в труху. - Да будет вам известно, что я далеко не последний человек в ваших кругах, и если вы меня не знали - тем хуже для вас. Даже если за ваши туши меня посадят за решетку, я оттуда просочусь на волю, а вот вы будете почивать в удобной кроватке с крышкой где-нибудь на Митинском! - она хмыкнула и чуть наклонила голову вбок. - Устраивает такой расклад? Меня - относительно - устраивает! - оба парня усиленно замотали головой, а Колян издал тихий звук, похожий на собачье завывание.       - Мы поняли, все, убери лезвие! - сказал его товарищ и выставил вперед руки.       - Да... - булькнул Колян и снова нервно сглотнул.       Аля знала, что так будет. По этим упырям видно, что запугать их "важностью" не составит труда. Ей несказанно повезло, что не попался кто-нибудь посерьезнее. "Удача сопутствует тебе ныне, Алевтина, - воспела она мысленно и прибавила: - Воистину!". Внезапно в голове вспыхнула мысль - а смогла бы она собственноручно убить этого недотепу? Вот так вот просто, почти не за что? Да даже если и было бы за что - смогла бы или нет? Холмогорова на секунду нахмурилась, а потом снова лоб ее разгладился. "Какая глупость! Бывает же, лезет в голову всякая гадость!" Конечно, строить планы по зачистке нежелательных элементов - это одно, а ощутить чужую кровь на собственных руках - совсем другое... Что, Аля, уже не такая смелая?       Девушка убрала лезвие - медленно, сделав шаг назад, но все еще держа его перед собой. Людей поблизости наблюдалось мало, да и те - пара престарелых с плохим зрением. Только за спиной послышался топот чьих-то ног. Кто-то бежал сюда, на место происшествия. "Ну твою мать, только этого не хватало! - чуть не взвыла от досады Холмогорова, обернувшись на бегущего.       - Тьфу! - с облегчением сплюнула она. - Идите уже отсюда! - чуть прикрикнула она на ребят, которые стояли, все еще малость растерянные. Парни неторопливо развернулись и пошли дальше, своей дорогой, будто ничего и не было. Конечно, не будь они в столь людном месте, исход мог быть другим, но все же... Что есть, то есть.       "И откуда его принесло?" - подумала Аля, глядя на приближающуюся к ней фигуру. Не узнать эту светлую растрепанную шевелюру было невозможно, особенно сейчас, когда ее обладатель чуть притормозил возле девушки.       - Что-о-о такое? - протянула Холмогорова, усмехаясь и разводя руками. - Тебя каким ветром надуло, насекомое?       - Я тоже скучал, Аль, - тяжело дыша пробулькал человек, оказавшийся Пчелкиным. - Что ты опять учудила тут?       Только сейчас до девушки дошло, что в ее правой руке все сверкает лезвие ножа и она поспешно спрятала его в карман джинсов. Аля не знала, рада ли видеть Витю, но ей было определенно лучше от того, что это он, а не милиционер, упаси боже, или просто неравнодушный прохожий. В последнее время ее чувства как-то подзастыли, как древнее насекомое в смоле, и ждали своего часа. Холмогоровой это нравилось - можно сосредоточиться, наконец, на чем-то более важном, нежели жалеть себя и убиваться. Но то, что она слегка "закостенела", не значит, что и сам Пчела пошел своей дорогой. Конечно, с каждым днем он все больше и больше терял уверенность в том, что Аля вернется к нему и простит, наконец, переступив через свою гордость. Отчаяние все чаще настигало его вечерами, но Витя все еще свято верил в целительную силу времени. Он смотрел на небо и ждал, когда упадет звезда, чтобы попросить ее о чуде...Однажды она все таки упала, но чуда все не было. Оставалось либо надеяться и ждать дальше, либо смириться и бросить, наконец, все свои попытки к чертям собачим...       - Какого хрена ты пером посреди улицы размахиваешь?! - приглушенно сказал парень, осторожно взяв ее за ту же руку, где только недавно ее стискивали мощные пальцы коренастого ублюдка. Аля дернулась, но виду, что ей больно, не подала.       - Я не размахиваю, я осторожно... Просто они пялились в упор, это мерзко! - сказала она, снова поежившись от порыва ветра.       - Ты хотела их порезать за то, что на тебя не так посмотрели? Ты серьезно? - Пчела чуть наклонил голову и, приподняв брови, посмотрел на девушку. - И чего раздетой ходишь, знаешь же, что по утрам прохладно...       - Да не собиралась я их резать... - она удобнее устроилась в черной Пчелиной толстовке, которую тот ей вручил. Аля невольно глубоко втянула воздух и вместе с ним знакомый аромат импортного редкого одеколона вперемешку с потом - слишком хорошо знакомый запах... - И чего я оправдываюсь?! Скажу так, Пчел, язык мой - враг мой, вот и все! - и, подумав, добавила: - И вообще, это ты мне говоришь?! Сам тот еще выскочка!..       Витя рассмеялся и покачал головой:       - А, ну теперь вопросов нет! Тут все понятно, как дважды два. Ты чего не дома?       - А ты?       - Я первый спросил!       Холмогорова закатила глаза:       - Да с Космосом говорить не хочу... Ничего нового все равно не добьешься от него - "думать надо, думать", - перекривляла она брата. - Индюк тоже думал...       - Да ладно тебе, индюк, - хмыкнул парень, обнимая подругу за плечи. - Эти клоуны сейчас нос, вроде, не высовывают...       - Это пока что! - нахмурилась Аля, получше запахнув большую ей кофту и чуть прижимаясь к теплому боку Пчелкина. - Проблемы надо решать не по мере их поступления их надо предотвращать! Вот мы тут болтаем, Космос думает, Парамон там дальше кости греет, а эти гаврики за нашими спинами пакости устраивают! Может, людей подговаривают, переманивают, а может, и кромсают кого-нибудь по-тихому - да мало ли!       - Я тебя умоляю! У тебя паранойя, ты просто волнуешься за наш доход!       - Да за свой доход я волнуюсь... - хохотнула девушка без особого веселья.       - Жадина! - фыркнул Пчелкин.       - Пусть так, - согласилась она. - Странно только, что волнует он только меня...       - Ну, знаешь ли, - заулыбался Витя. - Я тоже денежки люблю, но в том то и дело, что они меня волнуют, а эти придурки из Люберец - ни капельки!       - Блин, Пчелкин! - закатила глаза Холмогорова. - Ну пошевели мозгами! Они же напрямую связаны! Почему, по-твоему, сумма от дохода любого коммерсанта уменьшилась? Здесь уже что-то нечисто, а мы медлим! Повышать процент опасно - людям никакой выгоды из этого, они на дыбы начнут вставать, легавых всколыхнут, а дальше нас этой волной и накроет! Люберецкие скоро охренеют до крайности, а мы сидим, скрестив лапки!       - И что ты предлагаешь, Аль?! - чуть повысил голос Витя, отстранившись. - Просто устроить резню? Ты себя то слышишь?       - Слышу, - кивнула Аля. - А еще тебя сейчас вся улица слышит! Может, всю Москву в наши черные дела посвятим, а?       Пчела слегка откашлялся и сказал уже тише:       - Аль, ты не понимаешь...       - Это я не понимаю?! - она вздохнула. - Я не хочу на тебя кричать, как вчера на Космоса, тем более что бестолку... Просто есть моменты, когда план нужно тщательно продумывать, а есть и такие, когда решение нужно принимать быстро и плевать, насколько оно радикально или дико!       Витя потер пальцами переносицу, зажмурившись. Конечно, с точки зрения здравого рассудка Аля была права. Вопрос нужно было решать как можно скорее, пока не стало еще хуже. Он посмотрел на девушку и непроизвольно вздохнул. Она удивительная, даже при всей своей холодности, при всей своей категоричности... Эта чертова кукла, в самом деле, была способна и не на такое - подумаешь, вырезать "сорняк" на Рижском "огороде"... Но у Космоса на это не хватало решимости, в нем не было такого стержня, как у его младшей сестры. Конечно, он старается что есть сил, но взять на себя "мокруху", которую предлагала Аля, он не хотел. Тем более - что сказал бы Парамон? Отмывать руки от крови пришлось бы именно ему, потому как он - старший, и он отвечает за своих людей и за тех, кого оставляет вместо себя. Аля об этом не думала - ну конечно же нет... Ее волновало совсем другое:       - Ну что ты смотришь на меня? - она встретилась взглядом с Пчелкиным. - Не забыл еще, по чьей милости вас в бутырку упекли? Если бы не Гошка, я бы не успела, а там черт знает, что было бы...       - Да нормально все было бы! - Пчела с улыбкой хлопнул подругу по плечу. - Первый раз, что ли?       - Вам срок светил обоим, придурок! - нахмурилась девушка. - А что, если в другой раз вы не за решетку сыграете, а прямо в гроб? Я что Филу должна буду сказать, Сашке? - голос ее был предельно спокоен, но стоил такой тон Але немалых трудов.       Она прятала руки в карманах толстовки Пчелкина и теребила обнаружившуюся там пачку "Самца" трясущимися пальцами. Она боялась, страшно боялась, а трусы всегда жестоки и делают порой непоправимые глупости. Трусиха. Меньше всего Але хотелось это признавать, но она сделала сейчас именно это. Все время говоря про деньги и про потерю прибыли, она боялась потерять нечто более важное, чем доходы и территорию на Рижском. Двоих придурков, которые не меньше ее самой были втянуты в эту авантюру и были едва не первыми кандидатами на "утилизацию". После того, как Космоса с Витей замели легавые несколько дней назад, Холмогорову стал все больше волновать этот вопрос. Она поняла, что если люберецкие подомнут под себя Парамона и его "земли", то им не жить, всем троим. За себя Аля не боялась, ей некогда было думать о собственной безопасности, но то, что она может просто потерять самых близких ей людей, приводило ее в ужас. Кровь стыла в жилах, пока она пыталась взять себя в руки и вдолбить в голову братцу план по устранению нежелательных гостей. Сердце замирало где-то под горлом, не давая есть и спать. По большей части организм девушки в последнее время держался на кофе и сигаретах. Узнай об этом отец и Космос, то трепки было бы не избежать. Пчелкин тоже не обрадуется, это точно. Но Аля держалась достойно и сама себе молча аплодировала... До этого момента.       - Аль... - только и смог произнести Витя, но Холмогорова подняла вверх одну руку:       - Все, все... Что-то я сдаю немного, непорядок... - она бесцеремонно достала из кармана "Самца" и Пчелину зажигалку. Хорошая зажигалка, импортная... У нее дома такая же.       - Ты что делаешь? - дернулся в ее сторону Пчелкин, пытаясь отобрать у девушки свое "имущество". - Ну-ка дай сюда эту гадость!       - Не жадничай! - она отвернулась и, достав зубами сигарету, поспешно щелкнула зажигалкой. - Я же верну!       - Тебе сколько раз повторять про курение, глупая?       - Столько же, сколько и вам обоим про районные дела... - буркнула Аля, затягиваясь.       - Ну хватит уже... - Витя пригладил растрепанную копну волос, от чего Аля снова повернулась к нему и пронзила осатанелым взглядом:       - Что "хватит"? Пойми ты, Пчела, Космос мой брат, а ты... - она замерла на секунду с открытым ртом, а потом снова поднесла к губам сигарету и сделала затяжку. "Все, баранка, кури молча!" - мысленно прикрикнула она на себя. Черт возьми...       Витя уставился на нее и лицо его тут же расплылось в улыбке. Обезоруживающей улыбке, той самой, которая заставляла всех девушек стелиться перед ним так, как он хочет. Его зубы были удивительно белыми для курящего человека, и курящего много, судя по всему... Парень сделал шаг вперед, засунув руки в карманы джинсов, и оказался вплотную к Але. Она подняла на него глаза. "Еще не хватало смутиться перед... этим..." - подумала она.       - ... а я? - Пчела напомнил, что ждет продолжение "пламенной речи" - не каждый день такое услышишь от мелкой Холмогоровой.        - А ты иди в задницу! - девушка щелкнула его по носу, который ей всегда несказанно нравился, от чего тот возмущенно моргнул и отобрал у нее сигарету.        - Ведешь себя как маленькая сейчас, вот и не бери в рот всякую гадость! - он затянулся сам и выдохнул дым в сторону, чтобы подруга не закашлялась.       - Много ты видел детей, решивших устроить резню среди конкурентов?       - Одну.       Аля издала короткий смешок и оглянулась. Перед тем, как она едва не проговорилась оговорилась, ребята медленно шли по аллейке, а теперь остановились почти возле школы.       - А сколько времени? - спросила она и схватила Пчелу за руку, чтобы глянуть на циферблат его часов. Вытащить его руку из кармана было не так легко, и парня это неимоверно забавляло. Он упорно не хотел поддаваться, лыбясь во весь рот. Холмогорова хоть немного отвлеклась от "геноцида", который решила устроить с целью сохранения "популяции Холмогоровых и Пчелкиных".       - Вить, ну кончай так делать! - насупилась она, в своих попытках засовывая и свою руку в его карман. Тесновато, но ладошка у Али маленькая, пролезла. Вскоре, однако, эта бестолковая возня ей надоела, и девушка отстала от друга, разочарованно вздохнув и сложив руки на груди.       - Ладно тебе, Алька! Начало двенадцатого! - сказал с насмешкой Пчела, вытащив руку из кармана и посмотрев на циферблат.       - Всего то? - удивилась Холмогорова, но все таки шагнула в сторону дома. - Впрочем, не торчать же мне все воскресенье возле школы... Да и разве мои поверят, что я смогу полдня проторчать на физике? - она посмотрела на шедшего рядом Витю.        - Ни за что! - замотал головой тот.       Они шли рядом, и никто не понимал, что происходит. Им было почти так же хорошо, как тогда, перед аварией, когда Аля и не думала сомневаться в Пчелиной верности. Но все, что происходит - все эти дурачества, разговоры - не более, чем обыкновенные дружеские проявления. Откуда тогда сомнения? Девушка смотрела прямо перед собой и смеялась над тем, как Витя пересказывает новый фильм, увиденный им на днях. Что-то ее тревожило. Слабое тепло внутри, которое появилось тогда, осенью, когда ее взгляд стал задерживаться на персоне Пчелкина намного дольше, чем обычно и с большим любопытством. Из этого тепла потом вспыхнуло пламя, затуманившее ее рассудок, а потом оно сожгло дотла ее сердце. "Бред, - убеждала она себя. - Просто я, наконец, смирилась с тем, что он такой, какой есть, и приняла как старого друга, которым он был раньше". Бессовестная ты врушка, Холмогорова...       Никто из них и не видел скрывшуюся за углом ближайшего дома физиономию. Человек свернул в переулок и рысью побежал параллельно молодым людям.       - Ну что, засранцы, - прошипел он. - Пора с вами заканчивать...