Любовь по договору

В половину восьмого Космос с Пчелой уже вызвали такси и стояли возле подьезда. Водитель нервничал - говорил, что уже мог сто раз подвести других клиентов. Парни даже успели с ним немного погрызться - они кричали, что это его работа - ждать. Перекинувшись парой фраз, и водитель, и друзья утихли. Вскоре, правда, и они стали нервничать: - Ну и где она? - фыркнул Космос. - Ну, собирается, блин. - Пчелкин курил уже вторую сигарету и посматривал то на окна квартиры Холмогоровых, то на двери подъезда. - Что же так долго? - Девушки, - усмехнулся Витя. - Ну нет, эта вообще не то пальто - не хуже меня ее знаешь! Вон, ругается как сапожница, с нами по рынку шастает... Даже платье мы ее чуть ли не насильно заставили одеть! Похоже на девушку? - Может, и не очень, но факт остается фактом! Аля девчонка классная и еще не все женское в ней угасло. Она и нежной может быть, и ласковой - только не со всеми! - Ну, в этом ты прав, - сказал задумчиво Космос. - И, похоже, вся эта любовь и нежность досталась нам четверым. - Ну, так хорошо же, что она хоть к нам так относится, Кос! Что тебе не нравится? - Я не говорил, что не нравится, слышишь! - За углом подышишь! - Че сказал? - Че слышал! - Э-э, ну вы че грызетесь, ребят! Че за дела? - послышался знакомый девичий голос. Друзья повернули головы в сторону двери подъезда, от которого донесся этот звук и их лица вытянулись от удивления, перемешанного с восторгом. У Пчелы, в добавок ко всему, едва не отвисла челюсть. К ним сейчас спустилась Аля - они не имели никаких сомнений, что это именно она. Есть девушки, которые от приображения меняются до неузнаваемости, но она была какой-то особенной. Даже сами парни не понимали, почему у них не возникает мысли, что перед ними другой человек. Темно-синее платье на тонких бретелях отлично подчеркивао ее тонкую талию, юбка-солнце лежала красивыми волнами, достигая чуть ниже середины колена. На ногах, таких прекрасных и стройных, красовались черные босоножки на платформе. Было уже довольно прохладно, от чего на плечи девушка накинула свою непременную кожанную куртку. Волосы Холмогоровой были просто распущены и спадали по плечам, прямые и блестящие. Глаза были слегка подведены черным карандашом, от чего казались еще больше и выразительнее. Ресницы у нее были от природы удивительные - при том, что волосы ее были светлыми, она была награждена темными бровями и такими же ресницами. Этому удивлялись все - и родители, и одноклассницы, с завистью глядящие на нее, и даже друзья - конечно, не в открытую. Поэтому, портить ресницы тушью у нее не было необходимости и желания. Когда Аля оказалась рядом с Космосом и Пчелой, те, наконец, обрели дар речи. - Ну ты даешь, сестренка! - присвистнул первый, осмотрев девушку с ног до головы. - Ну, старалась же! - пожала плечами Холмогорова, поправив куртку. - Можешь же, когда хочешь! - подхватил Пчела, обнимая подругу за плечи. - Ага, когда хочешь! - фыркнула в ответ та. - Я себя в этом дурацком платье чувствую как голая! - она даже скинула со своих плечей руку Вити. - Еще и холодно! - Так сядь в такси, сейчас поедем! - сказал Космос и хотел было открыть ей дверь, как истинный джентельмен, но Аля перехватила его руку. - Это еще что? Я что, двери открывать не умею? - Но ты же девушка! - Опять стереотипы... Холмогорова закатила глаза и, дернув на себя дверь, плюхнулась на заднее сидение. Дверь за ней громко хлопнула, от чего водитель сердито посмотре на нее в зеркало заднего вида. В любой другой одежде девушка и не пошевелилась бы больше, но пришлось проверить босоножки, одернуть подол платья и посмотреть в окно на свое отражение. Слишком уж большим трудом удалось ей это преображение. Когда Аля проснулась, она уже была полна сил и энергии. Девушка тут же полезла к себе в шкаф и стала искать то самое платье, о котором говорил Космос. Она нашла его - нетронутое, оно висело в самом углу гардероба. Тяжело вздохнув и покачав головой с снисхождением, Холмогорова бросила его на постель и тут же взгляд ее упал на ассортимент ее обуви. В одно мгновение стало одновременно смешно и горько - туфлей и босоножек на каблуках девушка не носила. Из обуви у нее была лишь пара тупоносых школьных туфель, кроссовки, кеды, зимние ботинки и осенние на толстой подошве. Аля издала горький смешок и закрыла лицо руками. Она безнадежна. - Аля, мы ушли! - послышался голос отца и звук закрываемой двери. - Хорошо! - крикнула в пустоту девушка и выглянула из комнаты. Теперь она одна. Выскользнув из-за двери, Холмогорова пробралась в комнату Нади. Размер ноги у них был примерно одинаковым, что было очень на руку девушке. Она открыла шкаф мачехи и ее глаза разбежались от невероятного ассортимента обуви, стоявшей внизу. Самых разных фасонов и цветов, на каблуках и на платформе. Ну, обувь на каблуке Аля сразу отсеяла в сторону - ходить на них она не умела, а за столь короткое время научиться не успеет. Потому как вариант остались только босоножки на платформе. Больше всего ей понравились с черными кожанными ремешками. А все таки, есть плюс в том, что у тебя молодая мачеха, любящая красивую одежду и дорогую косметику. Кстати о косметике... Схватив с полки пару новых телесных чулок - ну не обидится Надя, может, даже не заметит - Холмогорова подскочила к туалетному столику. Девушка тут же стала изучать его содержимое. О косметике она знала лишьтеоретически - то есть, что и где применяется. Конечно, сейчас будет сложно. Аля едва не ткнула себе в глаз карандашом, пытаясь нарисовать стрелки. Они получались кривыми и слишком жирными, от чего девушка постоянно стирала их тампоном. Она начинала злиться, причем очень сильно. - Да вашу же мать, не бесите меня! Сука! - рычала она, предпринимая отчаянные попытки накрасить глаза. Наконец, худо-бедно ровные стрелки, все таки, получились. Холмогорова потянулась к склянке с духами, одной из нескольких десятков. Интуиция ее не подвела - тонкий запах жасмина ей понравился и девушка без угрызения совести сунула ее в карман халата. Все равно ведь у Нади еще много таких. С волосами дело было не легче. Пока Аля спала, они высохли и свалялись в комок. Расчесывать их было долго, нудно и больно, а когда эта операция была закончена, то на голове было невероятно пушистое гнездо. От бессилия и злобы девушка издала рык, полный бессилия и злобы. Она примочила волосы водой из-под крана и снова прошлась по ним расческой. Эффект был положительный - волосы стали прямыми и гладкими, хотя и влажными. Ну ничего - высохнут, и будет просто бомба. Когда Холмогорова уже взглянула на себя в зеркало, она взглянула на часы и поняла, что до дискотеки осталось полчаса. Она быстро набросила на плечи куртку и, закрыв за собой дверь, пустилась вниз по лестнице. В такси было тепло и удобно, да еще и Пчела рядом сидит - голову на его плече примостила и все, жизнь прекрасна. За эти полтора часа сборов Аля так устала, будто не на дискотеку собиралась, а в поход сходила. Пчелкин то и дело посматривал на девушку. Она была такой красивой, как никогда. Ни одна девица, разукрашенная еще больше, чем сама его подргуа, не сравнится с этим сосзданием. Никто бы и не подумал, глядя на нее, что она - рэкетирша, гроза Рижских коммерсантов. Гремучая смесь - красота и жесткость, но это и притягивало в ней Витю. Вскоре такси подъехало к назначенному месту. Из окон здания сверкали разноцветные огни и слышалась громкая музыка. Аля выскочила из такси и, укутавшись в куртку, побежала к дверям здания. - Да подожди ты, Аль! - крикнул ей вдогонку Пчела. - Холодно! - ответила та, не останавливаясь. - Блин, мерзлячка... - буркнул Пчелкин и поплелся за ней следом. - Кос, заплати, а! - кинул он другу, скрыаясь за дверью. - Ну, как всегда! - покачал головой недовольный Космос, доставая из кармана деньги. - Опять я плачу... В следующий раз тебя заставлю, умник! Холмогорова, очутившись в помещении, растерялась и попятилась было к двери, но на плечи легла рука Вити: - Ты куда? Не бойся ты так! Все нормально, я рядом, родная! Отрываемся по полной! Он снял с ее плеч куртку и накинул ее на вешалку, завешенную верхней одеждой. Девушка осмотрелась по сторонам. В помещении было темно, единственное, что позволяло не ходить на ощупь - множество разноцветных огней. Музыка гремела на весь зал и давила на еще непривыкшие Алины ушные перепонки. Первое, что ей захотелось сделать - это выпить. Заметив барную стойку, она стала пробираться к ней, таща за собой Пчелу. - Куда? - спросил он, едва поспевая за подругой. - Я хочу выпить, Пчелкин, иначе весь вечер буду вести себя, как не в своей тарелке! - Ну, если так... - пожал плечами Витя. Холмогорова тут же взгомоздилась на высокий стул и сказала бармену: - Так, мне пятьдесят виски! - Что? А не рано тебе? - сказал Пчела, усаживаясь рядом. - Не рано,- спокойно ответила та. - Шампанское и пиво - это уже несерьезно! Тем более, я в фильме видела, как заказывают пятьдесят грамм виски! - Черт с тобой! - махнул рукой Витя. - Космосу не говори, что я тебе разрешил! Все это время бармен озадаченно смотрел на препирающихся друзей. Он был молод и не понимал, что ему делать - наливать или не наливать виски девушке. - Ну чего ты стоишь, пацан? Где заказ мой? - спросила Аля, приподняв темные брови. - А, да,да, сейчас! - засуетился парень и уже через секунду перед клиенткой стоял стакан с виски. - И откуда такая роскошь? - она взяла стакан в руки и слегка поболтала им в воздухе. Коричневатая жидкось тихонько булькнула и стала переливаться по стенкам. - Ну, знаешь, у старшаков свои каналы - достанут все, что угодно! Не парься, Аль, оазвлекайся. Холмогорова выпила залпом содержимое стакана и слегка поморщилась, закусив конфеткой, лежавшей в вазочке на стойке. Пчела тоже попросил виски - но пятьдесят грамм ему было мало. - Давай сто! Нет, сто пятьдесят! - распорядился он. - Эй! Я тоже так могу! Давай двести! - девушка облакотилась на стойку. - Аль, ты в своем уме? - Да! Я последний и больше не буду, а то сопьюсь к черту! - Смотри мне! А то Кос увидит - голову обоим оторвет! - Боишься? - Я? - Ты! - Ни капли! Как только стаканы опустели, за спинами показался Космос и хлопнул по плечам друзей. Увидев пустые сосуды, он сдвинул брови и сердито посмотрел на сестру. - Вы че, бухаете? Аль, ты совсем охренела? Она хотела было уже возразить - сказать, что она уже взрослая и сама решает, что ей делать. Но тут Пчела придвинул к себе ее стакан и сказал самым что ни наесть спокойным голосом: - Вообще то, это я пил! Просто стакан далеко откинул! Зря ты на нее наехал! - Вот именно, Космик! Нормально это вообще, вот так вот ни с того ни с сего орать на меня! Холмогоров закатил глаза и заахал руками на сестру: - Все, умолкни! Завелась с полтычка... - Ну, знаешь ли... - Не знаю! Все, мы сюда не ругаться пришли, а оторваться по полной! - Вот именно! - подтвердил Пчела и, взяв за руку Алю, потащил в зал. - Идем танцевать! - Что? - она не успела опомниться, как они с Пчелкиным оказались на середине танцпола. - Ты что творишь? - Выволок тебя на танец! - Я не умею! - Это медляк, родная! Тут особого умения не нужно! Витя улыбнулся и девушка снова почувствовала, как земля уходит из-под ног. Что же ты делаешь с ней, Пчелкин?.. Он положил руки на талию подруги и стал медленно двигаться в такт протяжной красивой музыке. Аля осмотрелась вокруг и, подсмотрев у других танцующих, положила руки Пчеле на плечи. Взгляд непроизвольно устремился на него. Эти глаза, полные нежности, такие яркие даже в этом полумраке. Светлые густые брови и такие же волосы, слегка растрепанные и торчащие во все стороны. Легкая складка на высоком лбу. Слегка вздернутый нос. Недавно она назвала его прикольным. Ну, частично это правда, но в остальном - он просто поразителен. Девушка и не заметила, как Пчела прижал ее к своей груди. Он чувствовал, как ее сердце забилось так близко к его собственному. От этого по всему телу словно пустили разряд электрического тока. Эта маленькая рэкетирша, одним только грозным взглядом заставляющая подчиниться ей, сейчас была такой тихой и нежной. Именно такой она могла быть только с друзьями и в особенности с ним, с Витей. Холмогорова тихонько постукивала пальчиком по груди парня, думая, что он не заметит. Она ошиблась - каждый ее жест Пчелкин чувствовал как свой собственный. И так было со всем - ее переживания, ее проблемы, ее усталость - все он ощущал так же явно, как и она. Музыка закончилась. Конечно, обоим хотелось продлить этот момент до конца жизни, но ничто не вечно в этом мире. Аля нехотя отстранилась от друга, пытаясь показать, что ей все равно - ну потанцевали и все, подумаешь. Пчела усмехнулся и сказал, потоптавшись на месте: - Ой ой, Аль, тут это... Я отойду на минуту! Девушка поняла и, прыснув, хлопнула себя по лбу ладонью - ох уж эта его прямолинейность... Ну, а что, она друг - че хочешь, то и сообщай... Единственное - рассказы про баб и развратные дела она терпеть не могла. - Ссыкло! Иди уже! Я у бара - пить хочу! - сказала Холмогорова и стала проталкиваться сквозь толпу к барной стойке. Бармен, завидев ее, улыбнулся. Девушка ему понравилась - такая красивая и такая упрямая, настойчиая. Как говорится, за словом в карман не полезет. Парень тут же сказал: - Виски больше не налью! Мало ли, тот длинный и мне голову открутит! Аля хохотнула и уставилась на бармена. - Тебя как зовут? - Алик. - Вот что, Алик, воды мне дай! Можешь? - Воды могу! - улыбнулся парень и поставил на стол стакан, наполненный чистой водой. Горло у девушки пересохло и она набросилась на воду так, будто та была целительным напитком, а она - смертельно больная. Ей даже представилось на секунду, что она была отравлена, а сейчас пьет противоядие. Ну и фантазия у тебя, Аля! Ну совсем ненормальная... Внезапно у входа появилось около пяти людей. Выражение лиц у них было неособо дружелюбным. Девушка прищурилась, вспоминая, где их видела раньше. Рожи такие знакомые... И тут она встрепенулась - люберецкие. Эти уроды часто заходят на их территорию на Рижском и завязывают драки прямо на рынке, чем привлекают внимание милиции. Сколько людей из их группировки уже сидело в бутырке из-за их выходок. Примерзкие ублюдки, эти люберецкие. Холмогорова сжала клаки и едва слышно скрипнула зубами. Чужаки оглядывали зал и взгляд одного из них остановился на девушке. Толкнув в плечо рядом стоящего и что-то ему сказав, мужчина направился в сторону Али, все остальные пошли за ним. Сидящая на высоком стуле Холмогорова резко отвернулась и снова приникла к стакану. Она изо всех сил сдерживала дрожь в теле. Сердце, казалось, сейчас вырвется из груди и убежит от страха куда-нибудь подальше, оставив свою хозяйку. Как же она жить тогда будет? По полу противно скрежетнул стул и рядом с девушкой сел высокий крепкий мужчина лет двадцати пяти. Он хитро прищурил миндалевидные серые глаза и хищно улыбнулся в сторону нее. Рэкетирша в один момент почувствовала себя жертвой, но постаралась отогнать это неприятное чувство. Где же Пчелкин?.. - Что, красавица, скучаешь? - Еше чего! Алик, дай водки! - сказала Аля, даже не смотря на собеседника. - Такая красивая девушка и пьет водку? - хмыкнул мужчина, придвигаясь ближе. - Не твое дело! - огрызнулась она. Алик подал ей стопку водки и дольку апельсина на тарелочке. Девушка осушила ее залпом и, не успев поморщиться, закусила. Незнакомец тем временем начинал злиться: - Что, слишком умная? Дерзкая, значит? - Значит! - кивнула головой Холмогорова. - Слушай, сука! Я не люблю такого обращения! Ты пойдешь со мной! - рыкнул люберецкий и больно схватил ее за запястье. - Грабли свои убрал! - рявкнула девушка и заехала ему кулаком в нос. Удар показался ей несильным, но костяшки неприятно жгли, а из носа незнакомца потекла струя крови. - Ты что ли оборзела совсем? Берите ее, пацаны, и валим! - сказал мужчина, утирая кровь рукой. Несколко пар рук схватили Алю поперек живота и за плечи. Рот ей плотно накрыли ладонью. Ногами она ударила нескольких люберецких, но их это не особо вывело из строя. Животный страх овладел ею с головой. Где, черт возьми, Пчела с Космосом, куда они смотрят? - Вы че, охренели, что ли? - послышался знакомый до боли голос. - Девушку отпустите! - Ты чего лезешь, сопляк? А ну вон пошел! - закричал на Витю один из мужчин. Пчела кипел от злости. Люберецкие. Они посмели напасть на Алю, на его любимую девочку. Он корил себя за то, что так надолго оставил ее одну и готов был выслушать от нее все упреки, какие она только выскажет ему. Пчелкин сжал кулаки и набросился на одного из тех, кто держал девушку и ударом в челюсть заставил разомкнуть руки на талии подруги. - Ты что, гнида, озверел? - закричал другой люберецкий и ударил парня в нос. Кулаки у этого бугая оказались - будь здоров, поэтому Витя пошатнулся и слегка отступил. Утерев рукавом кровь, парень снова бросился в драку. В это время Холмогорова смогла высвободиться из рук чужаков и уже мутузила кулаками одного дрыщеватого парня, который оказался почти ее ровесником. Конечно, все присутствующие в помещении уже почти разбежались - даже парни. Они тащили под мышкой девушек, испуганно визжащих на весь зал. Их голоса сливались в ужасную какофонию из писка, музыки, топота ног и цоканья каблуков, звуков ударов и легких стонов. - Где Космос? - крикнула Аля Пчелкину. - Я по чем знаю? - отвечал тот, вырываясь из мощных рук мускулистого мужчины. Легок на помине, Космос ворвался в помещение и с ужасом посмотрел на происходящее. Трое мужчин набросились на Пчелу, лицо которого представляло собой кровавое месиво. Парень отчаянно отбивался, но силы уже покидали его. Как и Алю, которая пыталась легнуть ногой незнакомца, скрутившего сзади ее руки. Он хотел уже было броситься в драку, на помощь сестре и другу, но в его голове родилась идея получше. В темноте блеснул ствол пистолета и раздался выстрел в воздух. Люберецкие остолбенели и посмотрели на вошедшего Холмогорова. Он навел на них дуло пистолета и закричал: - Руки от них убрали, а то всех перемочу нахер! Против огнестрельного оружия у них не было никаких сил. Чужаки отпустили Пчелкина, который едва не свалился в руки Али. Она подставила ему плечо и поволокла к выходу. Космос прикрывал их отход, направляя пистолет на мужчин и пятясь. Он сгреб в охапку их верхнюю одежду с вешалки, не отводя взгляда от незнакомцев. Когда все трое оказались на улице, тут же возник вопрос - они пешком пойдут домой? А что, если к люберецким придет подмога? Что делать? Как по мановению волшебной палочки, мимо проезжало такси. Космос замахал ему рукой и водитель завернул к зданию. - Спасибо, шеф! - парень готов был заплатить ему все, что угодно. Холмогорова затолкала Пчелу на заднее сиденье и уселась рядом. Кос плюхнулся на переднее сидение и такси покатило по московской улице. Девушка тяжело дышала и смотрела в окно - не преследуют ли их? Хвоста не оказалось, от чего Аля перевела дыхание и посмотрела на сидящего рядом Витю. Все его лицо было измазано кровью, от чего оценить повреждения было сложно. - Твою мать, что у тебя с лицом, Пчелкин? - с горечью в голосе спросила девушка. - Ну, ты что, кулаки не видела их? - усмехнулся разбитыми губами тот. - Давайте дома разберемся! - прикрикнул на обоих Космос. - Я че, у вас ночевать буду? - спросил Пчела. - А ты хочешь с такой рожей к себе сунуться? Родителей бы пожалел - их кондратья хватит от такой "красоты"! - сказала Холмогорова. - А ваши что скажут? - спросил Витя. Космос озадаченно посмотрел на сестру: - Блин, точно! Что делать тогда? - Вообще то у нас дома никого нет! - голос девушки звучал спокойно. - Папа с Надей с ночевкой уехал к какому-то там академику. - Почему сразу не сказала? - А ты не спрашивал! Наконец, ребята очутились в квартире. Аля сразу отправила Пчелу в ванную, подав чистое полотенце. Космос уселся в гостинной, по привычке широко разведя ноги. Он оперся на них локтями и спрятал лицо в ладонях. Черт, как он мог уйти? Это все из-за него и из-за Пчелы - они бросили девушку напроизвол, хотя обещали быть рядом. - Аль, ты прости нас, - пробормотал парень, убрав руки от лица. - За что? - Мы же тебя там оставили одну! - Ну, вы то откуда знали, что может случиться?! - Но мы обещали никуда не отходить от тебя... - Да хорош тебе, Космик, спокойно! - Холмогорова взяла брата за руку и посмотрела ему в глаза. В них отражалось чувство вины за произошедшее, но ведь он не виноват, что нагрянули люберецкие. И, в конце концов, он же разрулил всю эту ситуацию... - Ты лучше скажи, откуда у тебя ТТ-шник? - сказала вдруг девушка и слегка сжала руку брата. Космос посмотрел на нее каким-то испуганным взглядом. Что подумает сестра? Вдруг она будет презирать его за то, что он носит с собой огнестрельное оружие? - Ну не молчи! - Аля слегка потрясла его запястье. - В целях самообороны приобрел, - он опустил глаза в пол. - Но за это же срок дают! - Можно подумать, за рэкетирство ничего не сделают! - с ухмылкой съязвил Кос. - Да я понимаю, но ты... Осторожнее будь, ладно? - сказала тихо девушка. Космос посмотрел на нее с такой лаской, что, казалось, она сейчас утонет в ней. Любовь к сестре просто переполняла его изнутри. Если бы она не была родственницей - парень обязательно влюбился бы в нее. Такая маленькая, такая добрая и нежная, но в то же время такая жесткая, грубая и сердитая. Только с ними она могла быть ласковым котенком - другие будили в ней злую ощетинившуюся рысь. Холмогоров нежно поцеловал Алю в шеку и погладил по взлохмаченной голове. - Буду. В этот момент из ванной вышел Пчела. Ребята повернули головы в его сторону и их лица вытянулись от удивления. Витя вышел в одном только полотенце, обмотанным ниже пояса. Космос покрутил пальцем у виска: - Ты что, дурной? Почему не оделся? - Так у меня все тряпки грязные! - оправдался тот. - Точно, блин, - вспомнила Холмогорова. - Я же тебе хотела сменную дать и забыла... - Ну, уже не надо - мне и так уютно! - сказал Пчела, почесывая бок и входя в гостинную. - Да уж, - хмыкнул Космос и встал. - Вы как хотите, а я спать пойду! До завтра! - он пожал руку Вите и на секунду прижавшись губами к макушке сестры, ушел. И, пока она не видела, поднял вверх кулак - мол, давай, друг, все в твоих руках. Ребята остались одни. Аля тут же взяла со стола приготовленную заранее аптечку. - Так, давай сюда свою рожу! Пчелкин придвинулся к ней. Девушка стала осматривать его лицо и с каждой секудой ее сердце все сильнее сжималось от жалости. На друга было больно смотреть - синяк под левым глазом, разбитая бровь, губа, синяк на скуле, ссадина на носу... Казалось бы, мелочи, но вспомнив, сколько крови было на его лице, Але начинало спирать легкие. - Так, сейчас будет жечь! - она поднесла вату к его брови и, выдохнув, легонько коснулась ею ссадины. Пчела дернулся и зашипел. Он сильно зажмкрил глаза и сжал кулаки. Холмогорова подула на его бровь: - Так лучше? - Да, спасибо, Аль! - Тебе спасибо! - усмехнулась она. - Мне то за что? - За то что помог! - Я опоздал... Был бы там раньше, к тебе бы не пристали эти уроды... - Пчел перестань! Тебе что, уссаться надо было, но не спускать с меня глаз весь вечер? Ты, кстати, почему сидел так долго? - Очередь была... Аля прыснула и опустила ватку на губу друга. Чтобы снов не сделать ему больно, девушка поспешно подула на ссадину и нечаянно взглянула в его глаза. И снова ей хотелось бросаться на стену и рвать обои, грызть иъ зубами. Ее так тянуло к нему, но этого делать нельзя. Хотелось впиться зубами в собственную руку, чтобы заглушить душевную боль физической, но Пчела неправильно ее поймет. Холмогорова поспешно отстранилась и закрыла ящик аптечки. - Ну что, пора ложиться. Я сейчас, белье принесу! - сказала она, вскакивая на ноги. - Нет, стой! - Пчела схватил ее за руку. - Я еще не хочу спать, останься! Пожалуйста! - он умоляюще посмотрел в ее глаза. - Или ты устала и хочешь спать? - Нет, Вить, я посижу. Девушка села рядом с ним. Пчелкин все еще не выпускал ее руку. Он посмотрел на ее лицо и сердце мучительно сжалось. Размазанный вокруг глаз карандаш, синяк на скуле и царапина на лбу. Ей тоже порядочно досталось от люберецких. Парень порывисто притянул ее к себе и обнял. - Ты испугалась? - Разве что не много. Я за тебя больше боялась. - сказала она, прижавшись к груди друга. - А за меня зачем бояться? - Как зачем? Вдруг они бы тебя убили? - Не убили бы! Да и вообще - одни другом меньше, одним больше - какая разница? Нас все равно четверо! - Дебил что ли? Не говорит так больше никогда! - Ладно! Пчела провел ладонью по ее щеке и коснулся шеи пальцами. Аля вздрогнула всем телом и судорожно вздохнула. Он что, опять? Опять решил ее соблазнить? - Пчел, не надо! - дрогнувшим голосом сказала она. - Аль, я люблю тебя! Девушку словно прошибло током от его слов. Сердце стало бешенно колотиться в груди, а дыхание стало неровным. В животе вспорхнули бабочки, в желудок как будто свалился кирпич. Легкие сдавило, будто гигантским кулаком, от чего дышать стало еще тяжелее. - Что ты сказал? - Я люблю тебя! Она не ослышалась. Слезы подступили к горлу. - Пчела... - Я жить без тебя не могу! - Я не верю... - Я умру, Аль! - Пчелкин, твою же мать... - Что, что? - Я тоже люблю тебя! Она выпалила это на одном дыхании и легкие словно обожгло огнем. Парень взял ее лицо в свои ладони и посмотрел в ее глаза. Между ними оставались считанные милиметры. - Ты... Ты... - в горле у Вити тоже стал ком. - Я не верю тебе, Пчела, но я так тебя люблю, что не могу больше так жить! - Я обещаю, Аль, я никуда от тебя не уйду! Я всегда буду рядом! Ты моя!.. - Пока еще не совсем... Пчелкин накрыл ее губы своими. Аля ответила на его поцелуй и обхватила руками за шею. Бабочки начинали порхать еще быстрее, от чего по всему телу разливалось приятное тепло. Внизу живота чувствовалось жжение, от чего девушка плотнее прижимлась к телу Пчелы и обхватила ногами его туловище. Тот покрывал поцелуями каждый сантиметр ее тела, слегка прикусывая мочку уха. С губ Холмогоровой сорвался тихий стон. Она чувствовала, как в живот ей упиралось что-то твердое и крупно вздрагивала. - Пчел... - Я хочу тебя... - Не здесь!.. Рыкнув и ругнувшись матом, Пчелкин взял на руки Алю и понес в ее комнату. Их с головой накрыла страсть и весь мир вокруг них померк. К черту все проблемы - есть только они вдвоем и темнота, прячущая их от злой, коварной жизни. Воздух наколился до предела, наполнившись стонами и скрипом кровати. Ночь полностью поглотила влюбленных и они отдались внезапному порыву души и тела...