Заставь меня жить

      Лектер видел отчаяние. Отчаяние его жертв, когда он забирал время их непрожитой жизни, в глазах это было отчетливо видно. Они пытались насладиться последними секундами и пытаться всеми силами выжить, даже тогда, когда это было нереально. Когда остаются секунды перед смертью, человек понимает, что единственное, чего бы ему хотелось – это жить. Даже бездомным, даже богатым, даже суицидникам. Все, как один молили о пощаде. Если кто сказал бы, что перед смертью он бы гордо нес своё бремя и свой выбор, он бы сильно ошибался. И Уилл тоже очень сильно ошибался.       Грэм вышел из университета, когда на часах было уже заполночь. Один удар пришелся по затылку, он упал на асфальт, выронив деловой портфель со всеми документами, которые он разбирал всё это время. Второй удар пришелся по тому же месту, что вдвойне стало больнее. Он отрубился.       Всегда будь готов. К чему угодно. Ганнибал потащил тело профайлера в свою машину, закинув ноги на пассажирское сидение, включил зажигание и вырулил на дорогу, ведущую к его дому.       Первая встреча не слишком впечатлила Ганнибала Лектора, даже тот случай, что этот бедный мальчик сидел с бездомным и просил милостыню, когда на самом деле нуждался в разговоре. Только изучив личное дело, благодаря Кроуфорду, Лектер заинтересовался Грэмом, как личностью, которая улывливает колебания душ абьюзеров, убийц, маньяков, тех, кто причиняет безмерную боль. Ты такой же как мы? Или хуже?       Страх быть тем, кем ты не являешься жил с Уиллом всегда. Мать звала его домой обедать, а он смотрел на пса, не зная, что с ним делать, позвать с собой в дом, чтобы накормить и обогреть, либо убить. Разделать, как свинью на скотобойне. Ведь это один из признаков маньяка, так почему он не мог просто убить всё свою стаю? Матери уже нет. Есть только он и его желания. Но он остерегается себя, каждый раз, как смотрит на себя в зеркало, когда бреется.       Чувство неопределенности живет в каждом человеке и движет нами до тех пор, пока мы не осознаем, как ошибались всё это время. Ганнибал не знал, что сделать с Грэмом, убить ли его, распотрошить, как самую желанную жертву или оставить на потом, поиграться с добычей, увлечься? Или заставить быть его другом? Перепрограммировать долгое время, манипулировать, чтобы услышать зов сердца Уилла, которое хотело быть с Ганнибалом, а потом совершить самый мазохистский поступок и освободить его, Грэма, который уже будет принадлежать ему полностью, быть единым целым с Лектором. Мужья убийцы. Их будут так звать. В заголовках газет они будут мелькать не один месяц.       Куда бы его лучше расположить? В свою комнату, в кровать, привязать руки к изголовью кровати и пытать его изысканными блюдами? Чтобы лучи солнца прожигали его тело, заставляя светиться, как святого, на любованье Ганнибала? Или спустить его в подвал, где обитают грешники. В самый низ бытия человечества. Он будет чувствовать каждую секунду сырость земли и своего безнадежного положения, уповая длишь на веру, что его когда-нибудь найдут, возможно уже потерявшего рассудок. Так куда его тело расположить?       Мир Уилла состоял лишь из собак и депрессии. Невольное сокрытие своего сущего, животного и доброты, поглощающего все на свете. Он был добрым человеком. Относился ко всем так, как положено. Это и был он на самом деле. Но человек не может быть только хорошим или просто плохим. Всегда есть тьма и свет, так же и в Уилле. Так же как и в Ганнибале. Только Уилл избрал свет, а Ганнибал избрал тьму. Когда-нибудь равновесие должно было случиться. А пока, Ганнибал решил расположить Уилла в своей столовой, привязанным к стулу и определить, что заслуживает этот человек.       «Я заставлю тебя жить, пока мне это хочется».