Примирение

      Салман поставил на стол маленький штатив, закрепил на нём камеру и начал настраивать её для видеосъёмки. Камера была новой, и свежеиспечённому «оператору» пришлось потратить несколько минут на изучение инструкции.       Шариф всё это время, скрестив руки на груди, наблюдал за Приговым.       — Вопрос можно? — обратился к нему полковник, решив, что настал подходящий момент для откровений.       — Спрашивай.       — Ты уже знаешь, кто предал тебя. А я до сих пор не знаю, кто предал меня. Разве это справедливо?       — Несправедливо. Но я точно накажу предателя, а у тебя это вряд ли получится, полковник.       Это было сказано спокойно и даже как-то буднично, но явно с целью напомнить Пригову, что он сейчас не в том положении, чтобы чего-то требовать.       — Ну, это мы ещё посмотрим, — сквозь зубы процедил полковник, которого начинал раздражать снисходительный тон террориста. Возможно, если бы не осознание того, что вскоре на даче должны были появиться «тайфуны», он вёл бы себя иначе. Для него любые допросы были сродни игре в шахматы: дебют, поддавки, ловушка, размен, эндшпиль, шах и мат. Сейчас же с каждым мгновением его всё больше захватывала всепоглощающая усталость. Нервное напряжение последних недель, сутки без сна и отдыха, последствия «общения» с Чернышовым — всё это не располагало ни к душевным беседам, ни к словесным шахматам.       Шариф внимательно посмотрел на полковника и кивком головы приказал Салману покинуть дом. А затем повернулся к Пригову:       — Если ты смог найти взрывчатку — значит, и понять, кто тебя сдал, ума тебе тоже хватит.       — Хватит, — сердито подтвердил Пригов. — Я так понимаю, ты отослал своего парня, чтобы он не узнал о твоём сотрудничестве с ФСБ?       Взгляд Шарифа стал недобрым:       — Ты сейчас пытаешься внушить мне чувство вины? Не стоит, полковник. Знаешь, почему вы воюете с нами столько лет, а победить не можете? Потому что ваши генералы воюют на нашей стороне.       — Значит, всё-таки Макаров… — констатировал Пригов и покачал головой. — Видимо, ты очень богатый человек, Шариф.       — С чего ты взял?       — Чтобы купить генерала ФСБ, нужно много денег.       — Ты невнимательно слушал меня, полковник. Мне не пришлось его покупать. Наоборот.       Пригов резко поднял голову. Неверящим взглядом он посмотрел на Шарифа, а тот снова снисходительно улыбнулся:       — Не ожидал? А как, по-твоему, фура с взрывчаткой прошла через всю Россию безо всяких проблем? Её охраняли ваши же люди. По приказу Макарова или кого-то ещё из больших чинов. Если бы не твой информатор, об этой взрывчатке узнали бы только после терактов.       Пригов медленно поднялся с кресла. В мозаике событий последних недель наконец проявился и встал на положенное место последний элемент. Задачка со множеством неизвестных была решена.       — Я ответил тебе на вопрос. Пора заканчивать все эти разговоры, — Шариф решительно встал и направился к двери, чтобы позвать Салмана обратно в дом.       — Убивать меня тоже на камеру будешь? — презрительно спросил Пригов.       Главарь обернулся:       — Нет, — ответил он спокойно, даже равнодушно. — Не хочу оставлять улики твоему генералу. Если ему своих не жаль, меня он тоже вряд ли пощадит.       — Он убьёт тебя, Шариф, — сказал Пригов. — Тебя и твоих людей. Сразу после первого взрыва, а может, и перед ним.       В комнату вернулся Салман, а Шариф подошёл вплотную к полковнику:       — Макарову нужны эти взрывы.       — Не взрывы, а их последствия.       — Для чего?       — Я не знаю. Он использует вас. А потом убьёт.       — Он не знает ни имён, ни лиц моих людей, ни где мы, ни сколько нас, — усмехнулся Шариф.       — Он знает тебя.       — И что? Пусть сначала найдёт.       — Я же нашёл.       Шариф несколько секунд пристально смотрел на Пригова, а потом достал пистолет и приставил к его голове:       — Зачем ты сейчас тянешь время, полковник? Я в любом случае не оставлю тебя в живых.       Щелчок предохранителя заставил Пригова сжать кулаки. По всем расчётам, «тайфуны» давно уже должны были быть здесь. «А если нет? Если отстали и потеряли нас?» — мелькнула предательская мысль, заставившая вздрогнуть и прикрыть глаза. Сколько раз на его памяти эти ребята совершали настоящие чудеса, выбирались оттуда, откуда не было выхода, спасали тех, кого невозможно было спасти, выживали там, где не выжил никто. Сегодня они уже вытащили его с того света, но он сам по своей воле вновь полез в самое пекло, вынуждая их рисковать снова и снова. «Ну… если что, никто, кроме тебя, не виноват, Вова».       — Ну? Что молчишь? Чего добиваешься? — Пригов почувствовал, как холодное дуло пистолета упирается ему в висок, и заставил себя открыть глаза.       — Умирать не хочется, — с трудом произнёс он.       — Пощады не проси, — предупредил Шариф. — Тогда умрёшь быстро. Обещаю.       Полковник осторожно повернул голову к державшему его на прицеле бандиту.       — Кино для Макарова снимать будем? Или ты передумал?       Шариф медленно опустил пистолет и вопросительно взглянул на Салмана.       — Пусть сядет в кресло, — сказал паренёк. — Там ракурс хороший.       — Эстет! — усмехнулся Шариф и приказал Пригову: — Садись, полковник. Скоро всё закончится.       Пригов неохотно подошёл к креслу. Он понимал, что, сидя, ограничивает себя в движениях, но выбора не было. В его правой руке уже давно лежал ключ от наручников, который он достал из кармана ещё в машине. «Надо освободить одну руку. Хотя бы одну…»       — Я готов, — Салман встал за камеру, на которой загорелся красный огонёк.       Шариф встал рядом с ним и уже готов был задать первый вопрос, как его внимание отвлёк какой-то шум во дворе. Слышался раздражённый мужской голос, который временами перекрывался визгливым женским.       — Выключи камеру! — приказал главарь Салману и быстро вышел из комнаты. Паренёк, бросив взгляд на смирно сидевшего Пригова, подошёл к окну и с любопытством выглянул наружу. Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, полковник быстро освободил левую руку. И приготовился. Он узнал голос Багиры, а значит, операция началась.       На столе со стороны Салмана рядом с камерой лежал пистолет, именно на него нацелен был сейчас Пригов. Когда во дворе послышались выстрелы и крики, полковник рванулся вперёд, однако парень оказался проворнее и первым схватил оружие, но воспользоваться им не успел — дверь в комнату буквально вынесли Кот и Багира.       Тем не менее Салман успел подскочить к Пригову и, приставив к его голове пистолет, крикнул:       — Оружие на пол! Иначе я пристрелю вашего полковника!       Ждать, пока парень выполнит свою угрозу, Пригов не собирался: чётко, как учили в разведшколе, перехватил руку, швырнул его через плечо — и не смог разогнуться от резкой боли в рёбрах. Схватился за бок и застонал. В глазах потемнело так, что он на несколько секунд перестал понимать, что происходит вокруг: выстрелы, топот, крики…       Когда в голове чуть-чуть прояснилось, а дышать стало легче, Пригов обнаружил себя сидящим у стены рядом с Багирой, в руках которой был армейский шприц-тюбик.       — А это что такое? — обеспокоился полковник.       — А это я тебе промедол вколола. Между прочим, последний. Больше обезболивающего у нас нет, Пригов. Но до госпиталя тебе хватит. Ты как вообще?       — Жить буду… Наверное, — ответил Пригов, прикидывая, что, несмотря на еле ворочающийся язык, чувствует себя лучше, чем несколько минут назад.       — Конечно, будешь, — подтвердил зашедший в дом Батя. — Ну и напугал же ты нас, полковник.       — А я-то чего? Вы где были?       — Да так… Заблудились немного.       Пригов хмыкнул и хотел было в своей манере прокомментировать этот промах, но остановился на полуслове. Он увидел Салмана, лежащего ничком на красивой домотканой дорожке, по которой постепенно расползалось тёмное пятно.       — Один двухсотый, один сбежал, — сказал Батя в ответ на молчаливый вопрос в глазах полковника.       — Кто?!       — Похоже, Шариф. Потому что остались только те двое, что на завод за тобой приезжали.       «Что, Вова, доигрался в героя? Пришёл, увидел, победил… А главного свидетеля и одновременно обвиняемого у тебя нет… Зато есть убитый восемнадцатилетний пацан…»       — Взрывчатку нашли?       — Три ящика. Бизон там сейчас разбирается.       «Ну хоть так…» Пригов поднялся и на негнущихся ногах вышел на крыльцо.       Солнце практически село, приближались тихие дачные сумерки. Где-то вдалеке шумел КАД. В воздухе пахло дымком и подступающей осенью.       Между фруктовых деревьев полковник увидел Кота с автоматом наизготовку и двух лежащих на земле террористов.       — Бать, надо адмиралу звонить.       — Да у меня же телефон разрядился, — виновато напомнил Булатов.       — А, точно…       — Возьми мой, Пригов, — Рита протянула ему свою старенькую «Нокию».       Разговор с адмиралом был коротким, но весьма информативным. Соловьёв уладил все вопросы с московским ФСБшным руководством, и в Петербург была направлена целая следственная группа. Физик и Риф успешно встретили на заводе моряков, присланных адмиралом, произвели обследование и подсчёт имеющейся взрывчатки, которую теперь охраняла морская пехота. А на дачу, где скрывалась группа Шарифа, уже спешил спецназ ФСБ «Град».       — Володь, поехали в госпиталь, а? Тебя прямо качает уже, — Багира смотрела укоризненно.       — А кто этих охранять будет? А взрывчатку? Да и спецназ надо встретить.       — Мы с Котом останемся здесь, — сказал подошедший Бизон. — Вы поезжайте. А то я на Вас уже глядеть не могу, товарищ полковник.       — Что, так надоел?       — Да нет, — пожал плечами Борис. — Просто... переживаю.       Пригов через силу улыбнулся:       — Ещё один звонок, и поедем.       Он набрал Зайцева и секунд тридцать слушал длинные гудки.