«Твой всецело...»

      – Нет! – я отступила от Зеврана, снова высвободившись из его рук. – Я не могу так!       – Как? – спросил эльф так спокойно, словно уточнял время подачи ужина.       – Пока ты не знаешь обо мне всего, я не могу... мы не должны... – я, окончательно запутавшись, беспомощно умолкла.       В отличие от меня Зевран не растерялся. Он с прежним олимпийским спокойствием подхватил меня на руки и уселся на кровать, устроив меня у себя на коленях.       – Тогда расскажи мне все, – предложил он, легко поглаживая мою ногу. – На мой взгляд, момент самый подходящий!       «Может, он и прав... Наша история уже завтра может оборваться. Или чуть позже, в битве с Архидемоном...»       – Хорошо. Зев, мне нужно сказать тебе нечто важное, – решительно заявила я.       – Говори, – мне показалось, что в этот миг в глазах Зеврана мелькнул лукавый огонек.       – Я – не Ринна!       Сделав это судьбоносное, на мой взгляд, заявление, я замерла в ожидании реакции. Но она оказалась совсем не той, что я предполагала. Не было гнева. Не было изумления. Не было неверия, ярости, издевки – ничего из того, к чему я себя внутренне готовила.       – Я знаю, – чуть пожав плечами, сказал Зевран.       И уж этого я точно не могла ожидать!       – К-как это – знаешь? – так и подавившись словами, пролепетала я.       – Вот так, – эльф засмеялся при виде моей ошарашенной физиономии. – Неужели ты думала, я не отличу Ринну от другой женщины?       Я просто окаменела, не в силах шелохнуться. Зато мысли в этот момент носились кругами по моей голове с неимоверной скоростью. Сначала у меня едва не остановилось сердце от неожиданности, но потом, видя, что Зевран не выглядит рассерженным (скорее, заинтригованным), я смогла-таки немного прийти в себя и хотя бы начать дышать.       – Давно? – наконец, выдавила я.       – Давно, – Зевран уже не улыбался, поскольку по выражению моего лица понял, что сейчас не время для шуток. – Практически с первого дня, как мы снова встретились. Ну, конечно, поначалу я твердил себе, что это невозможно, но чем больше наблюдал за тобой, тем больше утверждался в мысли, что произошло что-то сверхъестественное. И что теперь в теле женщины, которую я знал когда-то, обитает другая душа.       Я слушала эльфа, совершенно сбитая с толку и потрясенная. В МОЕМ мире такие рассуждения живо привели бы самого здравомыслящего человека в клинику для душевнобольных. Но, к счастью для меня и Зеврана, мы находились в Тедасе – а здесь для чудес было самое подходящее место.       – И как именно..? – я не договорила, но он понял.       – Ты встала между мной и Алистером в ту первую встречу со Стражами, – мягко произнес Зевран. – Была готова драться, защищая меня... Видишь ли, Ринна не стала бы так рисковать. Возможно, она попыталась бы спасти меня, но уж точно не ценой собственной жизни или потери влияния на новых компаньонов.       – Что? – я не поверила своим ушам. – Но она же любила тебя!       – Любила, – на мгновенье светлый взор Зеврана потемнел, но эльф быстро овладел собой. – Пойми, среди убийц нет альтруистов, mi corazon*. Главное для каждого из нас – добиться результата, выполнить задание, чего бы это ни стоило. Каждый Ворон готов умереть в любую секунду и точно так же готов пожертвовать своим напарником в интересах дела. Нас растили такими, и до определенного времени я сам не видел в этом ничего зазорного. А ты – другая. Ты отличный боец и надежный соратник, но совершенно точно не Ворон. И это мне нравится... – эльф, словно подтверждая свои слова, прикоснулся губами к моему виску.       В ответ я молча прижалась к Зеврану и уткнулась носом в его волосы.       – На самом деле доказательств тому, что ты не Ринна, было хоть пруд пруди, – голос Зева зазвучал весело и слегка насмешливо. – И то, как ты шарахалась от моих поползновений, и что на лютне вдруг начала играть... А сколько было провалов в памяти!       «Действительно, не нужно было быть великим детективом, чтобы меня раскусить!»       – Пожалуй, настало самое подходящее время и для моих признаний, – чуть напряженно заговорил Зевран, нарушив молчание, которое отнюдь не было неловким. – Я должен объяснить, почему в последние недели вел себя как идиот...       – Ты ничего не должен! – запротестовала я.       – Должен. Честно говоря, я испугался, – он горько усмехнулся. – Испугался того, что начал к тебе чувствовать. Сначала я думал, что наши отношения будут такими же легкими и ни к чему не обязывающими, как с первой Ринной. Но чем больше я убеждался, что ты – не она, тем яснее понимал, что и мои чувства к тебе – другие. Что мне не хочется... Как ты выразилась? «Прыгать из постели в постель». Что я хочу быть с одной женщиной. С тобой.       Зевран вздохнул, словно ему было не по себе от того, что он готовится сказать, а затем признался:       – Меня такие мысли никогда в жизни не посещали, это было ново... и странно! Я почувствовал себя в ловушке и невольно начал отдаляться от тебя, чтобы сохранить свою свободу... А потом ты спасла мне жизнь на Глубинных тропах, и из-за этого я вообще взбесился. Ты же истратила на меня прах Андрасте! Пожертвовала бесценной святыней, чтобы уберечь ничтожного Ворона!       У меня не нашлось слов даже для удивленной реплики. Я с отвисшей челюстью таращилась на Зеврана, который избегал смотреть мне в глаза.       «Мужская логика – она такая мужская...»       – Я же сказал, что мое поведение было идиотским! – напомнил он с самоиронией. – Я знал, что и ты ко мне чувствуешь нечто большее, чем страсть. Это уже требовало принятия каких-либо решений. Но в тот момент я оказался совсем не готов к этому шагу и подумал, что если слегка охладить нас обоих, то мы снова вернемся на прежний этап. Где все было просто и хорошо...       – А-а-а... – протянула я, чувствуя, что невольно сжимаю зубы. А заодно и кулаки.       Зев явно почувствовал перемену в моем настроении, а потому быстро поправился:       – Но я понял, что это глупо! Понял, что больше всего на свете боюсь потерять тебя!       – Самое дорогое существо во всем Тедасе... – процитировала я мрачно.       Зевран потер лоб, словно это помогало ему собраться с мыслями.       – Я мог бы сейчас все это изложить в совершенно другом виде – красиво, романтично... и лживо! Обольщать меня учили всю мою жизнь, и ты знаешь, что в этом деле я мастер... – он снова поднял взгляд, и я прочитала в его глазах не самодовольство, которое почти ожидала увидеть, а жгучую боль. – Но я хочу, чтобы и ты знала правду обо мне. Всю правду, какой бы она ни была.       – А какая она – твоя правда? – я произнесла эти слова еле слышно, неотрывно глядя в лицо Зеврана.       На этот раз эльф, хотя и выглядел напряженным, не отвел глаз.       – Моя правда в том, что я тебя люблю, – сказал он просто. – И хочу быть с тобой столько, сколько нам отмерено жизни.       – Даже зная, что я – не Ринна? – осторожно уточнила я.       – Конечно, – он усмехнулся. – Я люблю тебя. Тебя! Кем бы ты ни была.       Глубокий певучий голос Зеврана звучал искренне и горячо, огонь горел и в его взгляде. Я прижалась лицом к его шее и к собственному удивлению заплакала – от полноты охвативших меня эмоций, от радости и облегчения, от неверия в то, что все так хорошо – и от такой головокружительной легкости во всем теле, что мне казалось: я вот-вот взлечу. Руки Зеврана скользнули по моей спине, теснее прижимая меня к нему, и мое ответное объятие тоже стало крепче.       – И я тебя люблю, – прошептала я, касаясь губами его заостренного уха.       – Тогда почему ты плачешь, mi amada**? – Зевран чуть отстранился, разжал объятья и взял мое лицо в ладони.       – Потому что счастлива.       Сказать еще хоть слово мне не удалось, поскольку губы эльфа решительно завладели моими губами. Впрочем, мне в эту минуту совершенно не хотелось разговаривать...       – Скажи, твой мир... На что он похож?       Я приподнялась на локте и посмотрела в лицо Зеврана, задумчиво улыбающегося куда-то в потолок.       – Он сильно отличается от Тедаса. Там все настолько другое, что трудно описать, – я помолчала, пытаясь подобрать нужные слова. – У нас совсем нет магии. А может, просто никто не верит в то, что она есть... Все волшебство, что окружает нас – результат научных открытий и дело человеческих рук. В целом, жить в нашем мире комфортнее, но и гораздо опаснее. Мы изобрели оружие, по сравнению с которым гаатлок кунари – детский фейерверк.       – Да, звучит пессимистично, – признал эльф, который слушал меня со всем вниманием. – А какой там была ты?       – Другой. Даже внешне. А уж по характеру...       – Что тебе не нравится в твоем характере? – спросил Зевран с еле заметным удивлением.       – Ну, я была нелюдимой, эгоистичной... Всех, кто меня окружал, просто ненавидела! – при мысли об оставленных в другой жизни близких я почувствовала, как сердце наполнилось уже привычным чувством вины. – Не ценила ничего из того, что для меня делали. Только винила их во всех своих бедах.       – Здесь ты ни дня не была такой, – ладонь Зеврана легко скользнула по моему плечу. – Совсем не думала о себе – только о других.       – Что за чушь! – я поморщилась и попыталась отвернуться, но Зев удержал мое лицо за подбородок.       – Не чушь, – убежденно произнес он. – Йован жив и не усмирен лишь благодаря тебе. И Стэн не умер от голода в клетке в Лотеринге. Боль разбитого сердца Лелианы тоже постоянно пыталась унять именно ты. О том, сколько ты сделала для меня, я вообще молчу...       Я смотрела на эльфа, одновременно смущенная и завороженная его словами и выражением глаз цвета антиванского виски.       – Значит, Тедас изменил меня до неузнаваемости, – прошептала я. – Тедас и вы.       Уголки губ Зеврана чуть приподнялись в прозрачном намеке на улыбку.       – Ты мне, скорее всего, не поверишь, но ты всегда была такой... – и он, положив ладонь на мой затылок, притянул меня к себе для поцелуя.       Я не стала спорить с Зевраном. Не только потому, что он применил запрещенный прием «поцелуй по-антивански» – мне вовсе не хотелось, чтобы мнение эльфа обо мне изменилось в худшую сторону.       – Кстати, – с внезапным воодушевлением спросил Ворон, прервав поцелуй, – как ты хочешь, чтобы я тебя называл?       – То есть прежнее имя тебя не устраивает? – уточнила я, поглаживая его гладкую безволосую (ну, эльф же все-таки!) грудь в надежде заставить его прекратить болтовню и вернуться к куда более приятным занятиям.       – Устраивает, – Зев не поддался на провокацию. – Но я подумал: вдруг не устраивает тебя?       – Мое имя очень похоже по звучанию, – призналась я. – А в первое время я просто продолжала называть себя Ринной, по инерции. Знаешь, мне иногда кажется, что уже не знаю точно, кто я – Ринна или Ирина.       – И-рина? – повторил эльф, вопросительно глядя на меня. – Так тебя зовут?       – Да. Ирина. Но Ринна, пожалуй, привычнее.       – Что ж, тогда пусть будет Ринна.       Я сложила ладони на груди Зеврана и, опершись на них подбородком, устремила на эльфа долгий внимательный взгляд. Он улыбнулся, отводя с моего лба упавшие на него пряди волос.       – Почему ты так на меня смотришь? – спросил он шепотом, словно боялся нарушить прозрачную и поистине волшебную тишину, что окутывала нас.       – Хочу запомнить, – призналась я.       – Зачем? Я всегда рядом. Или... – в его золотистых глазах вспыхнула тревога, – ты что-то знаешь, но боишься сказать? Что-то может произойти с тобой или со мной?       – Не знаю, – чуть нахмурившись, отозвалась я. – Просто уже идет война, и мы ни в чем не можем быть твердо уверенными... Даже в себе.       Эльф движением век выразил согласие.       – Я понятия не имею, как оказалась в Тедасе, – медленно произнесла я. – Просто однажды проснулась рядом с тобой. Жутко напугалась, кстати, но потом этот мир стал для меня привычным и даже... родным. И теперь мне страшно при мысли, что как-то поутру я могу точно так же проснуться в своей прежней постели. В своем теле. В другом мире, где тебя нет.       – Думаю, это не главная наша проблема на сегодня, – Зевран смотрел на меня с печалью и лаской. – Мор. Вот о чем нужно беспокоиться в первую очередь. А ответы на остальные вопросы поищем, когда победим Архидемона.       – А если..?       – Никаких «если»! – Зеран резким движением привлек меня к себе и крепко поцеловал, заставив замолчать. – Не забивай себе голову тем, на что пока не можешь повлиять, Ринна. Просто знай: я не собираюсь тебя терять. И если понадобится, приду за тобой, куда угодно! Даже в твой мир.

***

      Демон Гордыни бил копытом и грыз удила, красуясь перед своей рыжей возлюбленной. Сатиналья – уже под седлом, в котором уверенно восседала Лелиана, – кокетливо покосилась на вороного сердцееда, фыркнула, встряхнула гривой. А я потянула повод, поворачивая жеребца головой к себе.       – Не до свиданий сейчас, милый, – шепнула я Демону, целуя его теплую морду. – Но потом, когда все закончится... Ох, мы и оторвемся, обещаю!       – Без меня не начинайте! – засмеялась бард, подмигивая мне со спины Сатинальи.       Во внутреннем дворе поместья Эамона было людно в этот ранний час. Помимо бойцов, что составляли наш эскорт, сюда спустились члены семьи Геррин и наши товарищи, остающиеся в Денериме. Винн уже успела засыпать напутствиями и советами Йована (а заодно и Морриган). Огрен украдкой попытался сунуть мне свою дорожную флягу с гномьим элем: «Мало ли, вдруг пригодится! Бери, подруга, не сомневайся...». Роган просто пожал мне руку на прощание, но его глаза при этом говорили гораздо больше, чем любые слова.       Зевран стоял рядом со мной, молча наблюдая за нашими последними приготовлениями. Было непривычно видеть эльфа таким серьезным, не отпускающим очередную шутку или подковырку. Но мне его настроение было понятно, поскольку я тоже не знала, что еще добавить к сказанному нами друг другу минувшей ночью.       Лелиана взглянула куда-то мне за спину, и ее взгляд вмиг принял встревоженное выражение. По ступеням крыльца спускалась Каллиан. Как всегда удивительно спокойная, сдержанная, затянутая в легкий кожаный доспех со стальными накладками – великолепную «Тень империи» сковали кузнецы гномов, и я искренне надеялась, что результат их искусства убережет Табрис от ран. В светлых, как первая весенняя зелень, глазах я не рассмотрела страха или печали. В них светилась лишь уверенность и готовность к тому, что приготовила для Стража судьба.       По контрасту с невозмутимостью Каллиан волнение Алистера просто било в глаза. Новоиспеченный король Ферелдена не отводил взгляда от стройной фигурки Табрис и был так бледен, что мне стало до боли его жаль. Я почему-то в этот момент посмотрела на банна Тегана и даже не удивилась, увидев, что его лицо искажено такой же душевной мукой, что и у Алистера.       – Пора, – лаконично сообщила Табрис, устраиваясь в седле своего меланхоличного скакуна.       – Удачи, Страж! – эрл Эамон снизошел до торжественного прощального жеста, а его жена, стоявшая рядом, прижала ладонь к губам, словно сдерживала слезы.       «А не спешите вы нас хоронить...» – подумала я с иронической усмешкой, поправив стремя.       Зевран потрепал по атласной шее моего коня и негромко произнес, обращаясь к Демону:       – Береги ее, приятель! Очень тебя прошу.       Я, почувствовав, как в груди у меня что-то оборвалось, торопливо обернулась и шагнула к эльфу.       – Зев...       – Si, mi amor?*** – его губы тронула легкая светлая улыбка.       И тут я поняла, что собираюсь сказать Зеврану те же самые слова, что в «Эре Дракона» произносит Страж, прощаясь у ворот Денерима.       – Я люблю тебя. Но ты и сам это знаешь, верно?       – Да, – глаза эльфа источали солнечный свет и безграничную нежность. – Я знаю.       Я коснулась пальцами щеки Зеврана, а затем губами – его губ. Он обнял меня с такой силой, что я едва не задохнулась, торопливо целуя мои губы, щеки, лоб, веки и шепча: «Береги себя!» Я на миг замерла, прижавшись к его груди и стараясь каждой клеточкой впитать те ощущения, что испытывала. Сохранить в сердце золотые блики в светлых волосах Ворона, его крепкие руки, запах, голос... Но потом с сожалением и решимостью отстранилась.       «Пора...»       Каллиан оглянулась, чтобы убедиться, что все уже в седлах и готовы выдвигаться. Она подняла руку, и двое слуг торопливо распахнули ворота поместья. Страж первой направила коня по направлению к городским улицам. За ней ехала Лелиана, потом – Йован и Морриган, замыкали авангард Стэн и я. Следом бойко гарцевали конники Эамона. ­_____________________________________ Примечания: * mi corazon – сердце мое **mi amada – моя любимая *** Si, mi amor? – да, любовь моя?