«Твой всецело...»

      Сперва мастер Эоман напомнил мне Шона Коннери в роли Хуана Санчеса Рамиреса из знаменитого «Горца». Худощавый, жилистый, с дочерна загорелым лицом, длинными темными волосами с проседью, забранными в «хвост». Но стоило мне пристальнее взглянуть на антиванца, как первое впечатление вмиг улетучилось. Эоман встретил нашу троицу чуть ли не жаркими объятьями, но глаза его на протяжение всего разговора оставались неподвижными и холодными, как у акулы.       Как и прочие Вороны, Эоман был одет довольно скромно – в темную одежду простого покроя, но при этом отменного качества. О том, что деньги не являются для гильдмастера проблемой, свидетельствовали и мягкие сапоги из тончайшей кожи, и легкий меч с резной костяной рукоятью, и золотое кольцо в левом ухе старшего Ворона. Жилище гильдмастера тоже не блистало роскошью – убранство скорее было спартанским, где присутствует только самое необходимое. Это показалось мне логичным: богатство – дополнительный повод для зависти и попытки лишить жизни того, кому оно принадлежит.       «Антиванские Вороны приветствуют тебя! – повторила я про себя стандартную фразу Воронов, чтобы настроиться на нужную волну. – Нет мечей, острее наших, и нет смерти вернее, чем смерть от наших рук...»       И все же я ясно чувствовала, что теряю остатки самообладания, в чем далеко не последнюю роль играл Эоман. Казалось, колючие глаза мастера пронзают меня насквозь, и он в любую секунду может воскликнуть: «Это не Ринна, а самозванка!»       – Что скажешь? – с этим вопросом ко мне обратился Зевран, и я, внутренне возликовав, воспользовалась возможностью отвернуться от старшего Ворона.       – О чем?       – О задании, – чуть раздраженно пояснил Тальесен. – Слишком сложно или потянем?       Теперь все трое мужчин не сводили с меня глаз, словно ждали моей резолюции. Я вовремя вспомнила, что именно Ринна (то есть в данный момент я) отвечала в этой группе за проработку стратегии.       – Торговец Алессандро Солвейра, – повторил Эоман, нахмурившись. – Очень печется о собственной безопасности, его наемники – одни из самых лучших в Антиве. Так что задание непростое, не скрою. К тому же выполнить его нужно в весьма ограниченные сроки.       – Что мы имеем? – спросила я, собрав всю силу воли и не опуская глаз под острым взглядом гильдмастера. – Нам известны его привычки, особенности поведения, ближайшие планы?       – Да, – старший Ворон указал на карту, небрежно брошенную на стол. – Завтра он возвращается в свое поместье недалеко от Риалто после поездки в Старкхэвен. При нем будут документы, которые необходимо доставить заказчику, и золото, которое вы вправе оставить себе.       Зевран удовлетворенно ухмыльнулся.       – Надеюсь, золота при нем будет больше, чем бумаг! – воскликнул эльф.       Эоман бросил на Зеврана короткий недовольный взгляд.       – Обычно Солвейра ездит по южной дороге, – костлявый палец гильдмастера уперся в карту. – Но по нашим данным на этот раз он планирует заехать к родственникам в Тревизо, поэтому домой будет возвращаться по северо-восточному тракту вдоль берега бухты.       – Что ж, ничего особенного, – я пожала плечами с нарочитым спокойствием. – На тракте много мест, подходящих для засады.       – А охрана? – быстро спросил Эоман.       – Сколько они уже сопровождают Солвейру? – поинтересовалась я. – Месяц? Год? Держу пари, парни уже привыкли думать, что репутация ограждает их от нападения. Они расслабились. Или хотя бы не так бдительны, как в самом начале работы на наш объект... Кроме того, вот тут, – я коснулась карты совсем рядом с рукой гильдмастера, – мы можем застать их врасплох. Удобное место, где холмы окружают дорогу. Нападем, как только эскорт проедет развилку и углубится в рощу.       – Отличная мысль, Риннала! – воскликнул гильдмастер, который выглядел очень довольным. – Я никогда не сомневался в твоих талантах!       «Радуйся-радуйся, старый хрыч! Потом тебе будет не до веселья... – продемонстрировав Эоману самую сладкую улыбку, подумала я. – Судя по всему, ты планировал напасть на нас именно в этой рощице. Но у тебя есть проблема: я не позволю прихлопнуть себя, как Ринна! Она не была готова к предательству, а я-то ваши планы знаю наперед!»       Краем глаза я заметила, что и Тальесен позволил себе улыбнуться – правда не так радостно, как Эоман. Нашего с Зевраном напарника все-таки что-то грызло, и мне очень хотелось верить, что это была совесть...       Домой (так я про себя называла комнату в трактире, где обитали Ринна и Зевран) мы вернулись не сразу. Тальесен объявил, что намерен нанести визит местным жрицам любви, и горячо призывал Зеврана присоединиться. Когда же эльф наотрез отказался, наш напарник скривился так, будто его заставили выпить скипидара.       – С тобой стало невозможно общаться! – буркнул он Зеврану, демонстративно не глядя в мою сторону.       – Все, что мне нравится в женщинах, есть в Ринне, – просто ответил эльф. – Так к чему лишние телодвижения?       В темных глазах Тальесена сверкнула молния. Он ничего не сказал, но я почти физически ощутила волну его неприязни, направленной в мою сторону.       «Он ревнует! – поняла я. – Ревнует Зеврана к Ринне! Возможно, именно поэтому он и согласился ее убить... Одним выстрелом двух зайцев – избавился от соперницы и проучил друга».       – Давай составим компанию Тальесену, – предложила я эльфу.       – Ты хочешь лишний раз убедиться, что я вне конкуренции? – пошутил Зевран.       – Нет, просто хочу выпить, пока наш друг развлекается... – стараясь говорить как можно более непринужденно, пояснила я.       Эльф сразу же согласился. Вообще с каждой минутой он удивлял меня все больше. Заносчивый и самовлюбленный, но вместе с тем романтичный и нежный, он сочетал качества, которые я в принципе не ожидала в нем обнаружить. И общаться с ним было гораздо легче, чем могло показаться вначале.       «Видимо, я совсем тебя не понимала, приятель...»       Против всех ожиданий Тальесен совершенно не обрадовался тому, что мы нагрянули в бордель вместе с ним. Девицы сразу облепили Зеврана, а когда эльф со смехом высвободился из их объятий, переключились на меня, буквально засыпав новостями и свежими сплетнями. Я чуть не взвыла от отчаяния. За этот день, показавшийся мне длиннее года, я успела выполнить минимальный план по коммуникациям на полжизни вперед. Я интроверт и не люблю, когда мне лезут в душу. Тем более, если это делают совершенно незнакомые люди. Так что от выражения негативных эмоций меня удерживали лишь две мысли. Первая: Ринна, в чьем теле я на данный момент находилась, всех этих людей (и эльфов) прекрасно знала. Вторая: мне нужно было продумать план действий по спасению жизни Ринны, а значит и моей собственной, причем по возможности не привлекая к себе лишнего внимания.       Зато эльф среди женщин, не сводящих с него восхищенных взглядов, чувствовал себя как рыба в воде. Я наблюдала за ним с некоторым интересом, почти ожидая, что вот-вот он сорвется и сделает что-то непристойное, за что Риннала вполне может на него обидеться. Но... распутный эльф был тверд, как скала. Все намеки и неприкрытые предложения интимного характера он блокировал шутками и комплиментами, и мне вскоре стало ясно, что даже сами девицы понимают, что у них нет шансов соблазнить Зеврана, и игривое поведение демонстрируют по привычке или для развлечения. Он был по-настоящему влюблен. И от осознания этого мне снова стало не по себе...       – Ты устала? – наконец, спросил Зевран, который не мог не заметить, что его «возлюбленная» ведет себя слишком тихо и сдержанно.       – Голова болит, – я выдала самое простое и, пожалуй, самое распространенное объяснение своего дурного расположения духа, какое обычно используют женщины.       – Тогда нам лучше уйти. Эй, дружище! – Зев махнул рукой Тальесену, который что-то нашептывал на ухо вертлявой белокурой эльфийке. – Не засиживайся до утра!       – Без тебя знаю, – уронил наш напарник куда-то в декольте своей подружки, и та звонко рассмеялась.       Зев пожал плечами и протянул мне руку.       Прогулки под луной – не самое любимое мое времяпрепровождение. Особенно если луны как таковой не имеется, на улицах темно, хоть глаз выколи, и ты постоянно рискуешь или вляпаться в содержимое чьего-то ночного горшка (хорошо если его не вылили тебе на голову), или что чей-то нож ловко вспорет твой кошелек, а то и горло. В общем, возвращение к месту ночлега было гораздо более увлекательным, чем утренняя прогулка, и более эмоциональным. К счастью, рефлексы не подводили Ринну (сиречь меня) и Зеврана, так что мы умудрились сохранить в целости свои тела и кошельки. Вернее, кошелек эльфа, поскольку я, оказывается, не утруждала себя переносками таких тяжестей.       К моей радости и даже некоторому удивлению Зевран не сделал ни малейшей попытки убедить меня расслабиться подобно Тальесену в борделе. Судя по его поведению, Вороны обычно предпочитали развлекаться не накануне серьезного дела, а по его окончании (случай нашего напарника скорее являлся исключением из правил). Мне это было только на руку, поскольку я хорошо понимала, что уж в постели-то Зевран точно не спутает меня с Ринной. Какой бы ни была эльфийка, ее сексуальный опыт, конечно же, отличался от моего, и в этом вопросе я легко могла проколоться. Поэтому радостно пожелав Зеврану доброй ночи, я свернулась на самом краешке кровати и попыталась расслабиться и не думать о том, что на расстоянии вытянутой руки от меня развалился голый мужчина. Причем весьма привлекательный, даже с учетом моих плебейских вкусов...       Расслабиться, впрочем, совсем не получалось. Я думала об опасности, нависшей надо мной, и искала способы ее предотвратить.       «Ринна погибла, – рассуждала я. – Значит, если она – то есть я – останется жива, история изменится. Возможно, Зевран не присоединится к Герою Ферелдена во время Пятого Мора, и победа над Архидемоном может оказаться не столь уверенной. Или вообще Мор захлестнет Тедас... Значит, Ринна должна умереть».       Но умирать мне совершенно не хотелось!       Я, вздохнув, решила выкинуть все эти дурные мысли из головы и попытаться заснуть. Но в этот момент Зевран коснулся моего плеча.       – Я тебя чем-то обидел? – в его голосе звучало недоумение.       – Конечно, нет! – заверила я, удивленно обернувшись.       – Тогда почему ты весь день меня избегаешь? Ни разу не обратилась ко мне напрямую, не прикоснулась по собственной инициативе...       Я не знала, что ответить. Претензии Зеврана (кстати, высказанные совершенно спокойным тоном) имели основания, но ответить на них честно и прямо я, конечно, не могла.       «Извини, но я не Ринна, а вообще человек не из этого мира, и с тобой мы почти не знакомы, что уж говорить о любви...»       И я решила дать пояснения, которые были как можно ближе к правде.       – Меня беспокоит предстоящая миссия, – сказала я, усевшись в постели.       Зевран, от которого я меньше всего ожидала серьезного отношения к дамским треволнениям, понимающе кивнул.       – Я так и понял, – сказал он. – Что именно тебя смущает?       – Да все! – понизив голос, призналась я. – То место, где мы планируем устроить засаду... Оно удобно, спору нет, но там так же легко можно устроить засаду и на нас!       Эльф почесал светлую бровь и с явным удовлетворением признался, что тоже думал об этом.       – Эоман постоянно говорит, что мы – лучшие, – размышлял Зевран, – но особо важных миссий не поручает. Почему же нам вдруг доверили убрать купца, который даже в сортир ходит в сопровождении лучших наемников Риалто?!       – Вот и я о том! – воскликнула я радостно. – И вообще интуиция мне подсказывает, что это дело может закончиться очень и очень плохо. А я свой внутренний голос не привыкла игнорировать.       – У тебя есть какие-то идеи?       Я широко ухмыльнулась, и на губах Зеврана появилась ответная улыбка, полная азарта.       – Мы перехватим Солвейру не южнее Антивы, а севернее, на выезде из Тревизо! – я раздраженно ударила кулаком по колену. – Черт, нужна карта!       – Нужна – значит найдем, чего психовать-то... – Зевран, совершенно не обращая внимания на собственную наготу, выскочил из постели и принялся копаться в ящике стола. – Конечно, мои не такие подробные, как у гильдмастера, но и они сгодятся.       Через минуту мы вместе склонились над картой Антивы, разложенной на столе рядом с тусклой масляной лампой.       – Мне нравится вот этот участок, сразу за мостом, – сказал Зевран. – Можно дождаться, пока Солвейра и его сопровождение въедут на мост, и расстрелять их из луков. Полдела точно сделаем сразу.       – Верно. Но нужно еще забрать документы, – напомнила я. – Для этого придется убрать всю охрану, а не одного торговца. А их гораздо больше, чем нас.       – Намного больше, – эльф задумчиво потер подбородок. – Охранников дюжина, как минимум. Кроме того, лук – не совсем мое оружие. И не твое.       А вот эта информация для меня оказалась сюрпризом. Я была убеждена, что Вороны в совершенстве владеют именно дальнобойным оружием, вроде лука или, на крайний случай, арбалета. Но наша троица, как выяснилось, специализировалась на легких мечах и кинжалах.       – Ну, мы же не промажем с такого близкого расстояния, – сказала я, стараясь успокоить скорее себя, чем Зеврана, лицо которого не выражало и тени волнения.       – Конечно, не промажем, – эльф засмеялся и щелкнул меня по носу. – Снимем арбалетчиков, если они будут. А тех, кто доберется до нашего берега, встретим клинками. Главное – не вылезать на мост.       – Почему? – удивилась я.       – Потому что я до сих пор помню, как рухнул в ров с водой при штурме замка принца Фернандо, – проворчал эльф, поежившись. – Ринна, ты же знаешь, что я плаваю немногим лучше топора! А ты – и того хуже...       При этих словах в моей голове словно вспыхнула электрическая лампочка.       «Вот он – путь к спасению!» – радостно объявил мне внутренний голос.       Ринна непременно должна была умереть. По крайней мере, для Зеврана.