Игра отражений

Величайшее изобретение человечества — «Гугл». Не то чтобы «Рамблер», «Нигма» и прочие другие поисковики были так уж плохи. Однако же никто и никогда не говорит «нигмить», зато «гуглить» — вполне себе устоявшееся выражение. Ладно, это он отвлекся. Итак, Гугл. Брайан уже сидел около пяти минут, гипнотизируя пустую поисковую строку. Не то чтобы он не верил в происходящее, с реальностью сложно спорить. Тот парень действительно актер с именем Рэндольф Харрисон, а никакой не Джастин Тейлор. Он старше, он двигался по-другому, разговаривал, даже смотрел иначе. Люди, конечно меняются, меняются привычки, меняются взгляды, лица... но никогда первооснова. У этого человека она была другая, не такая, как у Джастина. Совсем другой человек. Совсем другая жизнь. Его не били по голове. Его не лишали возможности применять свой талант. Он не стоял под тем фонарем. От него не отказывался отец. И он не отказывался от того, чего сам добивался на протяжении пяти лет. С последним можно было поспорить. Да и вообще, со всеми тезисами можно спорить. Если совсем уж честно, что Брайан знал о нем? О его жизни? Стремлениях? Целях? Чтобы судить однозначно. Да, он не похож на Джастина, во многом отличается, но ведь смог же его сыграть, достаточно правдоподобно. Значит, должно быть что-то общее. Так? Или нет? И хотя Брайан отлично шарил в рекламе, он ни черта не понимал в актерской профессии. — Что ж, Рэндольф Харрисон, пора узнать тебя поближе... — прошептал Брайан себе под нос, вбивая соответствующий запрос в поисковую строку. Но вопреки всем ожиданиям на Брайана не обрушилась лавина информации. Скупые интервью, несколько видео с конференций, множество театральных фотографий и тонны фанатских рассуждений. И фанфики, после прочтения некоторых из них Брайана потянуло блевать. Господи, неужели их отношения так выглядели со стороны? Хотя некоторые вещи ему все же понравились, они были написаны ни хорошо, ни плохо — правильно. Так действительно могло случиться, сложись все немного иначе. Но так не случилось. В основном, он читал небольшие рассказы. На большие вещи у него не хватило бы терпения, да и их было слишком много, чтобы тратить время на пустые женские фантазии, которые, как он понял, всегда заканчивались одинаково. Так, как не могли закончиться в реальности. Вернее, как не закончились в реальности. Так будет правильнее. Спустя пару часов штудирования фанатского творчества он таки погрузился в интервью. На это ушла почти вся ночь. Очнулся Брайан лишь, когда в комнате начало сереть от неумолимо приближающегося рассвета. Ужасно хотелось курить. В этом Брайан себе не отказывал, хотя по словам Рэнди, Гейл предпочитал этого не делать. Но хуй с ним, с Гейлом Харольдом. Брайан не по своей воле здесь оказался, может же он оставить хоть что-то из своих привычек! Блядь, да вообще, какого черта он так избегает приводить в порядок собственное тело. Ладно, не собственное. Но ведь не самоубиваться он собирается. Небольшая смена имиджа и спортзал не повредят. Он подошел к окну, наблюдая рассвет. За стеклом стремительно светало. Он открыл одну створку, вытащил пачку, закурил. Спать не хотелось совершенно. Его напрягало вынужденное бездействие. Дома он занимал себя работой, иногда трахался. Но в основном работал. Это успокаивало и не давало места лишним мыслям. В те редкие моменты, когда удавались выходные или короткий отпуск, он виделся с Гасом. В эти дни он чувствовал себя... счастливым? Да. Целостным. Жизнь наполнялась смыслом. Иногда к ним присоединялась ДжиАр, и Брайан был совершенно не против проводить время и с ней. Это делало его ближе к Майки, напоминало о тех временах, когда они еще были друзьями. Но все изменилось. Время все меняет. Брайан изменился, Майки тоже. Время их развело в разные стороны. Но Брайан, черт возьми, скучал. И встречи с ДжиАр приносили облегчение. Брайан никому об этом не расскажет, да и некому. Дети и так его любили, а он их. Гас уже почти взрослый, подумать только, ему уже пятнадцать. Прошло пятнадцать лет, н-да. А сейчас... сейчас он не может даже увидеться с собственным сыном, чтобы успокоиться... Блядь! Вот дерьмо! Обугленный фильтр полетел в открытое окно. Он растерянно смотрел на обожженные пальцы, одновременно откашливаясь. «Сопротивляйся» — гласила татуировка. Чему, блядь, он должен сопротивляться?! Чему?! Сука ты, Гейл Харольд. Настоящая, блядь, сука. Сейчас он был уверен на все сто, что в его нынешних проблемах виноват этот натуральский ублюдок! Он зло сплюнул и направился в ванную. Уставился в зеркало. — Я тебя побрею, урод! Я тебя побрею! — прошипел он своему отражению, которое вслед за ним скорчило гримасу ненависти. И вдруг он замер, раздумывая. Отражение замерло вместе с ним. Черт! Он сходит с ума. Он сходит с ума. Отражение склонило голову набок, с интересом его рассматривая. Словно завороженный, он приложил руку к холодному стеклу. Отражение чуть запоздало повторило его жест. Что-то не так. Что-то здесь не так. Мгновение спустя он понял, что это именно его отражение. Не Гейла. Никакой завивки, никакой бороды. Неужели он вернулся домой? Брайан провел рукой по щеке. Отражение смотрело на него насмешливо и... не повторило движения. Под рукой обнаружились жесткие волоски небритости, волосы тоже на ощупь продолжали кудрявиться. Блядь! Что за черт?! Он зажмурился, тряхнул головой. Когда открыл глаза — наваждение исчезло. С гладкой поверхности амальгамы на него вновь смотрело отражение бородатого и кудрявого Гейла Харольда. — Все, Кинни, ты сходишь с ума. Пора спать, — тихо сказал себе, глядя в зеркало. Ничего странного, отражение вело себя нормально. Нет. Точно спать. Когда начинаешь задумываться о правильности поведения отражений — это верный признак того, что у тебя течет крыша. Ну или недосыпа. В любом случае, нужно отдохнуть и переварить официальную информацию о Рэнди Харрисоне, которую ему удалось узнать из интернета. О спятившем отражении он старался больше не думать.