Чужой щенок

Москва за те восемь лет, что он проводит "за морем" разрастается все сильнее, а запахов в ней становится в сотню раз больше. Такова уж особенность оборотней – даже в человеческом облике у них обоняние великолепное. Мстислав Москву любит. Куда сильнее, чем родное Белогорье, которое последний раз видел семь лет назад, когда они с Катей выбрались на ту зимнюю ярмарку. Нет, на родине – странное, право, слово – хорошо, воздух чище и колдовство свое скрывать не нужно, но есть в огромном мегаполисе, в котором люди друг о друге и не подозревают, нечто настолько притягательное, что никакая сказка становится не нужна. Возможно, это тот немало важный факт, что в Москве можно спрятаться, не прилагая особых усилий. Хочешь – будь у всех на виду. Не хочешь – никто и не посмотрит. Даже в зверя обращаться не нужно. Правда, Мстислав слишком любит быть волком, чтобы этого не делать. Даже из аэропорта он, пройдя все контроли и отойдя от огромного комплекса на приличное расстояние, он преспокойно бежит на четырех лапах, хотя мог бы поехать, как любой обеспеченный человек, в теплой и уютной (нет, в них его всю жизнь, еще с детства, укачивает) машине. Лес в этом мире тоже пахнет по-другому – он мешается с городом, теряет свою дикость и больше никого не может напугать. В нем все меньше с каждым годом зверей, но так и лучше. Звери порой еще более упрямы и надоедливы, чем люди. Пищат и тащат за собой в застывшее время. Мстислав порыкивает на них и пару раз клацает зубами на упертых посланников старика. Странно со стороны, наверное. Он все-таки уважаемый молодой специалист в области юриспруденции с приличным таким счетом в банке, а гоняет мелкое зверье, словно настоящее дикое животное. "Дома", в недавно купленной квартире в центре, никто не ждет – он сказал бабушке, что вернется, но сегодня уже поздно, она наверняка спит, пусть и живет теперь буквально через пару домов. Можно было бы Катю позвать – она все еще не замужем, ничуть не выросла, но будить ее он боится. Мать Мстислав видеть не хочет – с той последней ссоры они друг другу ни слова не сказали, и он только знает, что она так и не нашла способа вернуться домой. Старик Светозар дело свое знает, и ошибки повторять не собирается. Квартира, что иронично, почти копия квартиры Найденова, куда бабушка приводила его пару раз в детстве, позволяя играться с дорогими гаджетами, пока автоматический пылесос делал ее работу. Разве что собственные портреты Мстислав никуда не вешает – его покрытое мелкими шрамами лицо явно не лучшее украшение для стен. Да и не живет он тут толком. Москва с высоты красивая. Волшебная. И все так же поражает, как и много лет назад, когда он, еще ничего, кроме деревянных теремов и избушек не видевший, рассматривал ее впервые. В конечном итоге он плюет на прозябание в пустых комнатах и идет гулять в три часа ночи. Разумеется, не как человек. Он знает ее всю. Целиком и полностью. С тех самых пор, как тело его впервые вытянулось и покрылось шерстью, Мстислав исследовал каждый уголок города. Он даже помнит, в каких частях города завеса непозволительно тонкая – такая, что можно проникнуть в Белогорье. Но только в определенное время дня, да и сезон должен подходить. Или же просто Светозар всегда поджидал его. Его Мстислав до сих пор не понимает, да и не хочет уже. Старик – человек хороший и сильный, позволивший ему своими глазами увидеть, что жизнь в Белогорье поменялась только к лучшему, и понять, что все в родном мире движется по простому сказочному закону: "Добро побеждает зло", и роль свою родители выбрали сами. Даже и ему дал выбрать. Да только что там выбирать – Мстислав любит свою темную густую шкуру. К тому же, всем и правда без его семейства спокойнее. Нечисть не так уж людям и мешает – наоборот даже, они прекрасно уживаются. Иван Найденов, когда-то щелкавший его по носу и разрешавший смотреть свой огромный телевизор, правитель вполне неплохой, жена его тоже, и дети у них куда лучше, чем сам Мстислав в детстве. Иногда он чертовски скучает по Злораду. То, как питомец разрывал на части преступников, в четыре года приводило его в бурный восторг. Будь бы пес у него сейчас, Мстислав бы максимум бегал с ним в парке. Злорад давно умер от старости, мелкий дракон, изловленный матушкой, вымахал в огромного крылатого змея, и ничего от детства в волшебной стране не осталось. Оно и не надо, если подумать. Все то и так быстро сменилось на шум Москвы и неиссякаемые возможности современных детей. Воздух у того самого места пропитан тревогой и чем-то другим, еще более неприятным. Животные, которых тут обычно полным-полно, куда-то разбежались, даже люди стараются идти в обход, хотя, казалось бы, найти человека с предчувствием – та еще задачка, они все врут и врут. Запах идет оттуда, из Белогорья, и Мстислав с тихим рычанием прижимает уши к голове, после чего бросается прочь, только огромные лапы стучат по почти стаявшему снегу. "Никуда тебе не деться" Светозар бывает иногда серьезным, если сильно захочет. Только Мстислав его слушать все равно не собирается. План старика ему вполне ясен – кто-то, сильный маг, должен будет следить за порядком после его смерти, и отколовшийся от своей родной стаи щенок прекрасно подходит. Другой причины учить сына двух самых ненавидимых в стране людей у древнего хранителя просто не было. Только вот к черту эту все. Мстислав любит свою магию, но возвращаться на родину насовсем не собирается. Его ждет еще куча научных работ, адвокатская практика, а потом, в конце концов, нормальная, человеческая жена и, может, не совсем нормальные дети. Но не Белогорье. Нет, Белогорье – место его рождения, но мир совершенно чужой, что бы там и мать, и Светозар, и даже Катя, которая только сказки под носом видит, не говорили. А если у них там проблемы какие, то пусть сами разбираются. Богатыри есть, волшебники есть – чего еще надо? Правильно, ничего. Мстислав оборачивается в человека уже перед домом. Над мартовской Москвой медленно стоит солнце, и молодой мужчина лениво зевает, смотря из окна своего жилища на улицу. Вид совершенно волшебный. Ничуть не хуже, чем в этой застывшей в древности сказке, в этом он точно уверен. После семи лет, проведенных так далеко от родных мест, решение ему дается легче легкого. Хватит, пожалуй, уже. На час ли, на пару минут, больше он в Белогорье никогда не вернется.