По ту сторону рассвета

– Нето... что? – невнятно, словно рот у него был забит землёй, промямлил Хейден. Я разозлилась не на шутку: сказано было дураку, молчи! – и от души макнула его головой в эту самую землю. Он только протестующе дёрнулся; пришлось схватить его за шею и больно стиснуть. Затем придвинуться вплотную, обхватить, как любящая невеста – жениха, и тихо, почти неслышно процедить в самое ухо: – Ещё раз дёрнешься или пискнешь – оба сдохнем. Хейден послушно затих. Даже дышать почти перестал. Я тоже опустила голову, но глаза закрывать не стала, исподлобья наблюдая за происходящим. Я не лукавила, когда пугала парня. Взрослому нетопырю ничего не стоило одним махом загнутого когтя снести голову. Хотя они и предпочитали напасть сзади и вцепиться в затылок, чтобы добраться до мозга. Если до этого я размышляла, смогу ли отрастить себе ногу, то сейчас у меня сомнений уже не было: новую голову – точно не смогу. Так что оставалось только неподвижно лежать, следить за незваным гостем и надеяться, что он нас не заметит. А он и не заставил себя долго ждать. Не успел Хейден успокоиться и перестать ёрзать, как чёрная тень спикировала сверху на дрезину, безжалостно сбросив ржавого машиниста, и уселась, чинно сложив кожистые крылья. Я впервые видела нетопыря так близко – на расстоянии каких-то пары десятков ударов сердца. Он был похож на огромную летучую мышь, у которой вместо глаз бугрились подёрнутые плёнкой бельма, а нос походил на чёрный провал. Нетопыри рождались слепыми и оставались такими до конца своего времени. Что, правда, не мешало им отлично реагировать на любое движение и находить добычу по звуку. Наш гость запрокинул голову, раззявил широкий, как горловина мешка, рот и издал низкий гортанный клёкот, словно в его груди быстро-быстро запульсировал жилистый пузырь. Он ориентировался не только на звуки, издаваемые будущей жертвой. Собственный крик помогал ему охотиться. Писк прокатился меж деревьев, вспугнув стайку каких-то мелких ящерок прямо под моим локтем. Они прыснули в разные стороны. Нетопырь тут же захлопнул пасть и резко повернул голову в нашу сторону. Я окаменела, стараясь даже не моргать. Тут же пришла мысль, что как ни прижимайся к земле, полностью с ней слиться всё равно невозможно. Эх, была бы возможность залечь в какую-нибудь канаву... Но нетопырь не стал утруждать себя исследованием окрестностей. Покричав немного, он отвернулся и принялся делать странные движения, будто бы выталкивая что-то из глотки. Крылья, увенчанные массивными загнутыми когтями, развернулись и неуклюже захлопали, словно их хозяин пытался себе ими помочь. Всё это сопровождалось отвратительными булькающими звуками. «Вот будет ирония, – хмыкнула я про себя, – если он тут и сдохнет». Но тварь не оправдала моих чаяний. Под аккомпанемент конвульсивных дёрганий она что-то отрыгнула. «Что-то» с влажным чавканьем упало в траву, а до меня донёсся запах полупереваренной мертвечины. «Не только он, Морана, верно?» Верно. Волчица была права. Пахло ещё чем-то, будто бы какой-то слизью. Запах показался отдалённо знакомым, и в памяти шевельнулось что-то смутное. Хейден тихо застонал, и я тут же ткнула его локтем в бок. Он понятливо замолчал. Нетопырь не обратил на него внимания. Он неторопливо, аккуратно переставляя костлявые конечности, спустился с насеста и принялся терзать то, что лежало в траве, отрывая продолговатые куски. Их он заглатывал в один присест, запрокидывая голову и раскачиваясь на месте. Время от времени нетопырь отрывался от этого занятия, издавал уже знакомый клёкот, от которого закладывало в ушах, но нас по-прежнему не обнаруживал. Мало-помалу я притерпелась к запаху и поняла, что и сама начинаю поглядывать на пирующего нетопыря с алчным голодом. У него была еда. Да что уж там, при желании он и сам мог стать едой. Просто нужно слегка приподняться. Закрыть глаза. Отпустить вожжи, что мешают окунуться в Междумирье. Впустить волчицу в этот мир. Нет. Нельзя. Стоит хотя бы на мгновение ослабить хватку, как её будет уже не остановить. Я сделала над собой чудовищное усилие, прогоняя все заманчивые мысли. Тем временем нетопырь, не подозревающий о том, что едва не превратился из охотника в добычу, издал вопль в последний раз и захлопал крыльями, взволновав траву. Бесшумно поднялся в воздух и полетел над рельсами, в сторону, как их назвал Хейден, шахт Саймса. Его очертания быстро растворились в предвечернем полумраке, который уже начал скапливаться под деревьями, и я поняла, что пришла пора поторопиться. Снова толкнула парня в бок, но уже не так сильно. – Поднимайся. Опасность миновала. Он несмело пошевелился и приподнял голову. Спросил слабым голосом: – Точно? – Точ... – я осеклась и вновь пихнула его вниз. Из-за деревьев вынырнуло ещё несколько нетопырей. Они деловито покружились над дрезиной и тем местом, где их собрат терзал свою ношу, поклёкотали. Однако задерживаться не стали и теми же рывкообразными движениями направились в ту же сторону, что и он. Я молча проследила за ними, коря себя за поспешность. Как я могла быть такой неосмотрительной! Ведь знала же, что эти твари никогда не передвигаются поодиночке! На этот раз я не стала тормошить Хейдена раньше времени. Полежала немного в молчании, вслушиваясь в лесные звуки и пытаясь уловить приближение новых нетопырей. С них станется. Но лес угрюмо молчал, теряя краски в сгущающихся сумерках. Сквозь листву замерцали первые тусклые звёзды. Я резко выдохнула и привстала на локтях. Выпрямилась и села на колени, отряхивая налипшую землю, жухлую листву и ветки. Хейден всё ещё лежал, вжавшись в почву и, кажется, пытаясь с ней слиться. Я легонько тронула его за плечо: – Поднимайся. Нам пора. Или решил в листве заночевать? Парень осторожно поднял голову и принялся озираться. – Нетопыри ушли? – спросил он сиплым то ли от напряжения, то ли страха голосом. – Ушли, – слегка удивлённо протянула я. Хейден покосился на меня и начал подниматься с земли. Делал он это неловко, пошатываясь и теряя равновесие. Похоже, у него здорово кружилась голова. – Я вспомнил, что знаю про этих тварей, – дрожащим голосом пояснил он, отвечая на мой невысказанный вопрос. – В Топях у нас есть Жавер-Следопыт, лучший охотник на всю округу. Он и его отряд постоянно патрулируют окрестности. Как-то раз и притащили нескольких. Один ещё живой был, в железной клетке дня три сидел, пока не сдох... Я тоже встала и молча поправляла подпругу на седле и-скакуна, вполуха слушая Хейдена. Однако тот не торопился болтать дальше, а только сосредоточенно счищал с себя налипшую грязь, бросая опасливые взгляды в сторону угрюмой чащи. – Как думаешь, они вернутся? – наконец задал он явно мучавший его вопрос. Я пожала плечами: – Сложно сказать наверняка. Нетопырь не возвращается на место охоты, если там остались только голые кости. В любом другом случае нужно быть начеку. Хейден громко сглотнул. Я похлопала ладонью по седлу: – Забирайся. Сколько, говоришь, осталось до Топей? – Совсем чуть-чуть, – с готовностью пояснил парень, и в его голосе прозвучало облегчение. – Ночевать будем уже там... а ты куда? – Лезь в седло и оставайся там, – с нажимом повторила я. – Сейчас вернусь. Хейден послушно забрался на спину и-скакуна и замер, судорожно вцепившись в уздечку. Я направилась к дрезине, широкими рывками перешагивая через кочки. Один раз мне показалось, что подошва скрипуче мазнула по гнилому камню, и я замерла. Однако обошлось, и я продолжила свой путь. Над дрезиной висело густое облако сладковато-гнилостной вони, а траву вокруг покрывали какие-то мелкие студенистые ошметки. Такие же рваным веером они усеивали и бортики дрезины – с той стороны, где сидел нетопырь. Ничего похожего я раньше не видела, поэтому решила на всякий случай к ним не прикасаться. Они поблескивали, как капли утренней росы на траве, и напоминали полупрозрачное варево с застывшими внутри белёсыми хлопьями. Похоже, что передо мной были остатки нетопыриного пиршества. Среди травы обнаружились и куски побольше. Пройдясь вокруг дрезины, я нашла полусгнившую палку, наклонилась и поворошила ей в траве. Палка наткнулась на что-то упругое, и прямо мне под ноги выкатился небольшой шар мутно-белого цвета. Шар ли? Он остановился, натолкнувшись на носок сапога. Я присела на корточки и подняла его. Повертела в пальцах и задумчиво уставилась в чёрный провал зрачка. Это был не просто шар, а мёртвый глаз. – Ну, что там? – просипел Хейден, явно боясь громко крикнуть и нарваться на мой гнев. Я вернула глаз на прежнее место и, сама не зная, зачем, прикрыла травой. Обтёрла руку об штаны, встала и негромко сказала: – Идём. Хейден безропотно направил и-скакуна на дорогу и, развернув его мордой вперёд, вдавил пятки в потёртые бока. И-скакун неторопливо (и, как мне показалось, неохотно) двинулся вперёд, а я зашагала следом. Глаз провернулся на своём месте и уставился мне в спину. Отчего-то я была в этом уверена. *** Путь мы продолжили в молчании. Если у Хейдена и появлялись какие-то вопросы, то он благоразумно держал их при себе, лишь испуганно посматривая то на меня, то по сторонам. Несколько раз мы видели нетопырей, вернее, их изломанные тени, скользящие между деревьями. К счастью, они были достаточно далеко, и нам не пришлось тратить время на маскировку или на лихорадочный поиск укрытия. Запах колдуна усиливался, перемешиваясь с другим – тем самым, что я учуяла, когда осматривала поляну. Этот второй запах был одновременно и не знаком мне, и, в то же время, вызывал какие-то смутные... нет, не воспоминания, а их отблески, едва-едва пробивающиеся сквозь кромешную тьму сознания. Перед глазами то и дело возникало странное видение: тягучие потёки вязкой жидкости, застывшие на полу и каких-то стенах, источающие этот самый запах. Лесные гнилушки, вспыхивающие мутным зеленовато-белёсым огнём. Чуть покачивающаяся в чаше вода, которую подносят ко рту... Вода? А при чём тут вода? Я сглотнула и почувствовала неприятное царапанье в горле. Очень захотелось пить. Надеюсь, в Жёлтых Топях смогу напиться досыта. – Долго ещё? Хейден не ответил. Он вертел головой, привставая в седле и напряжённо вглядываясь куда-то вперёд. Словно пытаясь высмотреть что-то среди деревьев. Я хлопнула и-скакуна по крупу, чтобы заставить притормозить, и подхватила его под уздцы. – Ты чего? Парень вздрогнул и, кинув на меня быстрый взгляд, тихо ответил: – Сторожевые башни. – Чего? Хейден тряхнул головой и так же тихо пояснил: – Вокруг нашего города стоит несколько сторожевых башен. Караул дежурит там день и ночь. Если выйдем к ним внезапно, то нас могут подстрелить, так что я хочу заранее заметить башню, чтобы мы приготовились. Я вздёрнула брови и одобрительно хмыкнула: – Не зря я тебя встретила. Напоролась бы в одиночку на эти твои башни, потом хвасталась бы лишними дырками. – Чего? – жалобно спросил парень. Похоже, он не особо меня слушал, напряжённо буравя глазами лес. – Ничего, – отмахнулась я. Парень тяжело вздохнул: – Уже совсем вечер. Стало хуже видно. Как раз в это время на башнях обычно зажигают огни, но сейчас я почему-то ничего такого не замечаю. Я скрипнула зубами. Хейден был прав: из лесной чащи вкрадчиво ползли густеющие сумерки, крадясь за нами. Лучи заходящего солнца порыжели и заметно потускнели, а среди деревьев замелькали бледно-голубые огоньки ночных мотыльков. Скоро они разгорятся в полную силу, но вместе с ними придут и те, кто охотится по ночам. Хейден тяжело дышал, и я опять почуяла усилившийся запах его страха. – Что, если мы не успеем в Топи до темноты? – спросил он дрожащим голосом. Я досадливо мотнула головой: – Надеюсь, что всё-таки успеем. И попробуй перестать дергаться, как рыба на крючке. Хочешь, чтобы сюда половина леса на твой страх сбежалась? Парень не ответил, только сильнее вцепился в уздечку и поник. Я покачала головой и резко потянула и-скакуна за собой. – Смотри вперёд, ищи свои башни. Я буду следить за дорогой. *** Опасения Хейдена оправдались: к башне мы вышли внезапно. Дорога вильнула в сторону, моя палка провалилась в канаву, наполненную водой. Мы едва не ухнули туда, взбудоражив каких-то мелких тварей, с пронзительным писком бросившихся во все стороны из-под ног. – Вот Арахаг, – прошипела я, безжалостно давя их носком сапога – на всякий случай. Они лопались, как спелые ягоды. Хейден только хрипло вскрикнул за моей спиной, и я, выпрямившись, посмотрела вперед. Деревья расступились, выпуская нас к полю. Посреди него на фоне вечернего неба чернела башня – цилиндрическое строение, ощетинившееся деревянными кольями, с нашлёпкой-крышей наверху. На крыше виднелось какое-то уродливое сооружение, похожее на монаха, с головой закутавшегося в рясу. – Это она. Сторожевая башня, – свистяще прошептал Хейден. – Но я не понимаю... а где огни? – Ладно огни, – тоже шёпотом отозвалась я. – А где люди? – Должны быть там, – парень дёрнул рукой в сторону каменного сооружения, но я мрачно покачала головой: – Нет там никого. Уж поверь мне. Я человеческий запах бы точно отсюда почуяла. И живой, и мёртвый. Что-то тут не так. Это была правда. Людей я не чувствовала. Зато над полем обильно разливался тот, другой, запах, который донёсся до меня еще на поляне. И здесь он был намного сильнее, обволакивая всё вокруг подрагивающим маревом. И я готова была поклясться, что башня была одним из его источников. Моё внимание привлекло ещё кое-что. Я перевела взгляд вдаль. Горизонт прочертила неровная чёрная гряда, над которой мерцало золотисто-оранжевое зарево. - Это Топи! - радостно сказал Хейден. Он даже не потрудился понизить голос, и я в гневе обернулась к нему. Парень аж привстал в стременах от восторга. - Мы пришли! Эй! Хейден упал обратно в седло и скорчился от боли. Я вновь ткнула его концом палки и яростно зашептала: – Немедленно заткнись и послушай меня! Мы пока не в Топях и вряд ли там будем в ближайшее время. Почти ночь. Только самоубийце может прийти в голову лезть в открытое поле ночью с палкой наперевес, а я, знаешь ли, не самоубийца! Всё, что нам сейчас нужно сделать, это подойти к башне и попробовать понять, что тут произошло. Держись позади, не высовывайся, со скакуна не слезай. Если что, попробуй отбиться ногами. Я приду на помощь прежде, чем тебе откусят что-нибудь важное и нужное. Всё понял? Я крепче стиснула палку и с тоской вспомнила мушкетон, бесславно улетевший в колодец, и куртку, скормленную волчице. Без неё было зябко, и сырой ночной воздух неприятно холодил шрамы на спине. Нынешнее же моё оружие выглядело неважной заменой настоящему, но приходилось довольствоваться тем, что есть. Ветер Междумирья донёс до меня недовольное ворчание волчицы. Я только отмахнулась. – Нет. Хейден выпрямился в седле и посмотрел на меня, нехорошо прищурившись. – Что ты сказал? – вкрадчиво переспросила я. – Нет, – с нажимом повторил парень. В его голосе прозвучал вызов. – Не полезу я ни в какую башню. Что бы ты там ни говорила, до Жёлтых Топей рукой подать. Я же вижу! Я тут рос и лучше знаю эти места! На стене всегда дежурит патруль, нам помогут, когда мы подойдём поближе! Да и ты сама сильная, я же видел, ты защищала меня от... от... от той твари. Вообще не понимаю, зачем тебе вдруг понадобилась эта башня! Я молча дождалась, пока он замолчит, и поинтересовалась: – Всё сказал? Хейден дёрнул головой и горделиво бросил: – Всё! Чего ты ждёшь? Пошли быстрее! Я понимала его торопливость. Пока мы препирались, солнце зашло окончательно, и всё вокруг утонуло в ночном мраке. – Иди. Парень часто заморгал, будто я отвесила ему подзатыльник. Недоверчиво переспросил: – Что ты сказала? – Иди, – пожала плечами я. – Думал, я тебя уговаривать буду? Ты сам меня не так давно просил побыть тебе охраной. Сейчас по-другому заговорил? Ну и катись к Арахагу, плакать не буду. Только отправишься ты пешком. Не ты за и-скакуна платил, и дарить я тебе его не собираюсь. Хейден не пошевелился. Он смотрел на меня во все глаза. С его лица начала медленно сползать решимость. – Уже передумал? – холодно поинтересовалась я. Губы парня дрогнули, но он ничего не сказал. Только надменно вздёрнул подбородок, поёрзал в седле и спрыгнул. Поёжился и неуверенно шагнул вперёд. Потом двинулся к городу. Я понаблюдала за ним несколько ударов сердца, отвернулась и направилась в противоположную сторону, потянув безропотного и-скакуна за собой. Интересно, скоро ли он заметит? – Морана, подожди! Я замедлила шаг. Быстро он. Хейден спешил ко мне, опасливо оглядываясь назад. Я остановилась в ожидании. – Я... я не могу... – выдохнул он, поравнявшись со мной. – Мне... мне страшно. Я не боюсь темноты, но там, – он махнул рукой в сторону поля, – мне постоянно кажется, что там что-то есть... Я безмолвно взяла его за плечо и развернула лицом к дороге: – А тебе и не кажется. Смотри внимательно. Хейден послушно прищурился, вглядываясь в ночную темень. Я знала, что он видит: широкую полосу поля, раскинувшегося перед нами насколько хватает глаз, и залитую чернильной темнотой ночи; бледно-зелёный месяц в вышине, чьего света не хватает даже на то, чтобы кое-как выхватить из тьмы дорожные ухабы. Мерцание Топей вдалеке. Возможно, прищурившись и как следует привыкнув к темноте, парень мог разглядеть несколько чёрных силуэтов, мельтешащих над полем туда-сюда. Но, скорее всего, он просто подумал, что ему это померещилось. Не померещилось. Ночью я видела намного лучше него и могла различить целые толпы нетопырей, заполонивших все пространство перед нами, лишь стоило погаснуть последнему лучу солнца. Я слишком хорошо знала повадки этих существ и знала, что так и будет. Они были похожи на жуков-могильщиков, копошащихся в свежем трупе и лениво взлетающих в воздух, чтобы с высоты отыскать более лакомые куски. Надо отдать парню должное – чувство опасности у него оказалось сильнее глупой гордости и детских капризов. – Что я должен там увидеть? – тем временем жалобно спросил он, не догадываясь о моих мыслях. – Помнишь нетопырей с поляны? – сухо осведомилась я. Он кивнул. – А там тебя ждут их друзья. С нетерпением ждут. Составишь им компанию? Хейден сглотнул и попытался придвинуться ближе ко мне – то ли в поисках тепла, то ли защиты, но я решительно отодвинулась. Только уточнила: – Уже передумал насчёт башни? Слегка поколебавшись, он нехотя кивнул. Я протянула ему узду и-скакуна и жестом велела следовать за мной. Но Хейден отчего-то не торопился принимать её у меня из рук. Он уставился на что-то поверх моей головы и задумчиво прищурился. – Морана, – тихо сказал он,. – А вон та штука на крыше – по-моему, раньше она была другой... Я резко обернулась и подняла взгляд. «Монах» на башне развернул свою рясу, и теперь она лениво трепетала в холодном ночном воздухе. Сквозь неё темнело кряжистое тело. – Что это такое... – паническим шёпотом спросил Хейден. Ручаюсь, он уже не в первый раз пожалел, что вообще решил выйти из дома в тот далёкий злополучный день. – Замолчи, – прошипела я, не размыкая губ, но было уже поздно. Гигантский нетопырь, сидящий на башне, всё услышал. На нас уставились два огромных оранжево-красных, как лесной пожар, глаза.