Манарола

- Эмма вставай! - раздаётся еле слышный голос мужчины от куда-то издали, параллельно сопровождающийся каким то грохотом. Девушка поёрзав на постели, переворачивается на другой бок, и продолжает мирно спать. - Эмма, вода сама себя не принесёт! Вставай же! Накорми наконец своего отца! И снова какой-то шум, после которого слышны приглушённые причитания мужчины, по всей видимости копающегося на кухне, в поисках чего нибудь съедобного. На этот раз Эмма разлепляет глаза и сладко потягивается. За окном уже во всю светит солнце. И девушка, с минуту наблюдавшая за птицей, перелетавшей с ветки на ветку прям под её окном, небрежно откидывая покрывало ногой, наконец встаёт. - Уже встаю, прокричала девушка, сползая с постели, и снова лениво потягиваясь. Продолжая наблюдать за неугомонной птицей, и подхватив небрежно свисающие со стула платье, стала натягивать его на себя. Не считая стула, на котором вечно были накиданы вещи, небольшая комната в основном поддерживалась в чистоте. В ней умещалась только старая, в некоторых местах уже подвергающаяся починке рук «мастера» , в лице самой Эммы, кровать. Старый, потертый комод, находившийся в углу комнаты. И тот самый стул, используемый не по назначению. Наконец выбравшись из комнаты, девушка озоряется по такому же небольшому помещению, в поисках своего отца, и обнаруживает его наклонившегося, и что то усердно делавшего у печи. - Доброе утро, пап, - девушка склонив голову в бок, с улыбкой смотрела на отца. - Ну наконец то! Я думал умру от голода! Ты опять до поздна провозилась с мальчишками! - мужчина развернулся и посмотрел на дочь. - Тебе бы о муже уже думать, а ты всё с детьми водишься, - по доброму сказал отец и продолжил разбираться с печкой. - Печь совсем прохудилась, нужно бы перекласть, - увлеченно добавляет он. Эмма прошла мимо отца и начала неспешно убирать пустую посуду, разбросанную на небольшом столе. - Пап, мне не нужен муж. Я не хочу замуж. Зачем мне кто то, если у меня есть ты? - ласково проговорила дочь. Убрав всю посуду на место, девушка снова перевела свой взгляд на отца. - А с печкой я разберусь. Пойди лучше отдохни. Я схожу за водой, и приготовлю поесть. Мужчина ещё какое то время молча разглядывал печь, а потом, развернувшись, нежно уыбнулся дочери. - Я тоже люблю тебя, но о муже я не шучу, - договорив, он ушёл за тёмную занавеску, в небольшой закуток, где стояла ещё одна кровать. Приготовив незатейливый обед, Эмма отправилась в дом, где проводила практически всё своё время. Это был дом Грассо, одного из богачей Манаролы. Ему принадлежало 30% всех виноградников острова. Альберто и его жена Перла были хорошими людьми. Перла была знакома с матерью Эммы ещё до её рождения. И очень привязалась к девочке, так как Мэри часто оставляла дочь с женщиной, дабы отправится на рыбалку вместе с мужем. И когда мать Эммы умерла, семья Грассо очень сострадательно отнеслись к своим друзьям, и не оставили их одних в такой тяжёлый момент. Они всячески поддерживали девочку и её отца, и даже дали подростку небольшую подработку на своих виноградниках. Работа была несложной, зато Эмма всегда была при деле, и не оставалось времени горевать. Да и заработок какой никакой. Пройдясь между душистых веток, Эмма провела рукой по сочной грозди, и вздохнув полной грудью этот аромат, она пошла по проходу, вдоль бесчисленных ветвей с самым вкусным виноградом. - Здравсвуй Перла, - прокричала Эмма, увидев женщину, развешивающую бельё возле дома. - О, Эмма. Здравствуй, - воскликнула радостно женщина, встряхнув белоснежную ткань. - Что то ты поздно сегодня. Снова до ночи провозилась с детьми и утром еле поднялась, чтоб накормить изголодавшегося отца? - с улыбкой протянула женщина. - Ага, - коротко ответила Эмма и подошла ближе к женщине. - Чем сегодня займёмся? - спросила девушка, и подхватив постиранное бельё из таза, принялась помогать женщине. - Альберто говорит, что очень много поражённых листьев, нужно срочно заняться обработкой, а то это дурно скажется на качестве ягод. - Хорошо, тогда приступим, - ответила девушка, развесив последнюю постринную вещицу на бельевой верёвке.