Change me

Стою около кровати, в которой я сейчас лежу. Понятно, очередной сон, ну, давайте посмотрим, что будет на этот раз. Всё реалистично. Эм, а я хоть жив? Не, ну может это как в фильмах, типа душа человека отсоединяется от тела, и там дальше по сюжету. Может и у меня так? Не, это точно сон. Когда я засыпал, заметил, что окна в комнате были зашторены, а сейчас они открыты и погода по ту сторону окна явно солнечная, что не соответствовало реальности. Дверь с медленным и протяжным скрипом открывается, и оттуда выходит Круспе. Боже, как же ты мне уже надоел. Ну сколько уже можно? Мало того, что в жизни он отпиздил меня вместе со своими дружками, так ещё и во сне он также околачивается около меня. Рихард смотрел на лежащего меня, не отрывая взгляда от покалеченного лица. Вот что ты пялишься? Смотришь на свои старания? Ну-ну, давай, полюбуйся, что ты сделал. Потом он подошёл к кровати и опять остановился. Рихард или серьёзно не видел того, что я стою около него буквально в метре, или просто делал вид, что меня нет. Хотя, в этом я сомневаюсь. Что было потом вообще выбило меня из колеи. Не, я лежу, никого не трогаю, а тут ко мне наклонились и обслюнявили мои губы. Это что ещё за дичь? Не успел я опомниться, как он уже сидит около меня и гладит по голове, при этом всём мило так улыбаясь. А не в пидорасы ли вы, случаем, герр Круспе, записались? Так, это его выбор, но нефиг делать пополнение в своих рядах в качестве моей и без того чмошной персоны. Когда я смотрел со стороны на весь этот ужас, хотелось подойти и ударить его, ибо нефиг ко мне вот так вот мерзко лезть, но по законам самых дебильных снов, говорить и двигаться я не мог. Приходится теперь молча наблюдать, как меня пытаются перетянуть на голубую сторону. О боги, он опять полез целоваться. Побыстрее бы этот ужасный сон закончился. Ему разве других снов мало? Почему именно ко мне? Ведь я уверен, что у нас в школе по нему как девочки, так и мальчик сохнут одинаково. Нет, надо обязательно прийти ко мне. Я не знаю сколько это длилось, но в один прекрасный момент, Рихард встал и, погладив меня по щеке, вышел за дверь. Нет, вы не подумайте, этот момент был прекрасным только из-за того, что этот извращенец ушёл и не больше. Комнату озарил белый свет. Всё куда-то потекло. Открываю глаза и первое, что я вижу это белый потолок с какими-то разводами, странно, дома он вроде чище. О боги, я же у Шнайдера. Так, то, что мне снилось лучше вообще не вспоминать. В жизни я больше, чем уверен, что Рихард на такое не способен. Ведь у него и девушка была. Ну да, они встречались, правда, уже и расстаться успели…не, ну все же расстаются, так что это ещё ничего не значит. Теперь надо определиться, что делать дальше. Я почему-то уверен, что мой телефон остался валяться где-то в кустах вместе с ключами, поэтому придётся просить позвонить. Последующий план действий буду придумывать на ходу. Я так всю жизнь делаю и ничего, жив пока. Кое-как встав на ноги, двинулся в сторону двери. Странно, тишина. Хотя, даже когда я ложился, прекрасно был слышен звук телевизора. Открыв дверь, я вообще никого не увидел. Свет был выключен, но так как окна были не зашторены, а на улице было ещё не очень темно, было видно, что из живых здесь только я. А где Шнайдер? Не, клёво конечно, что он доверяет квартиру постороннему человеку, особенно если этот человек — я, но мне-то сейчас что делать? Ладно, посижу, телевизор посмотрю. Я знаю, что это не очень культурно, но он сам виноват, что оставил всего такого больного меня без присмотра. Дотопав до дивана, я быстро нашёл пульт. По телевизору шёл какой-то шлак, поэтому я остановился на комедии, которую мне посмотреть так никто и не дал. Буквально на десятой минуте этой нудной фигни, я услышал как в двери два раза повернулся ключ. Слава всем богам, теперь осталось только попросить телефон. Зажегся свет в прихожей, а затем и в зале. Я так и сидел на диване, а что? Не побегу же я его встречать. — Давно встал? — Поставив какие-то пакеты около дивана, он присел рядом со мной. — Нет, недавно. — Почему мне так стрёмно под этим натиском голубых глаз? Боже, я чувствую, как щёки начинают полыхать, а ведь он даже ничего такого не спросил. — Кстати, вот — Поверну голову в его сторону, я увидел, что в руке Шнайдер держал мои ключи. Эм, это как? Увидев мой вопросительный взгляд, он, наверное, решил объяснить что к чему. — Я просто позвонил твоей маме и сказал, что ключи у тебя где-то выпали, а телефон ты забыл дома. — Спасибо конечно, а разве она не спросила, где я? — В жизни не поверю, что моей маме пофиг, где я. Нет, хоть она и оставляла меня на самовоспитание, но каждые три часа названивала. Тут я, естественно, мог и наврать, зная изначально, что никто не узнает. — Откуда у тебя её номер? — В отличии от тебя, я знаю с кем живу в одном доме. — Допустим, а что ты ей сказал? — Если бы он сказал что-нибудь плохое, то мой родитель был уже здесь, но тут тихо. — Всё очень просто. Сказал, что ты записался в спортивную секцию и сегодня первое занятие. — Как в это вообще можно поверить? — Она бы никогда в жизни не поверила в этот бред. — А это и не бред вовсе. — Вот с этого момента поподробнее. — В смысле? — Теперь ты будешь ходить на бокс. Может чему и научишься. Ибо нефиг терпеть всю эту еботу. — Слушай, а меня спросить ты не хочешь, не? — Вскочив с дивана, я сразу же об этом пожалел. Резкая боль в голове, да и во всём теле, заставила приземлиться меня обратно. — Вот-вот, разве тебе всё это в кайф? — В крайнем случае, надо было сначала спросить меня, прежде чем планировать то, что касается моей персоны. Ещё и маме зачем-то соврал. — Хм, да, ты прав. Надо было сказать, что её сын целовал асфальт, в то время как его отпинывали со всех сторон, и сейчас он еле живой лежит у меня дома. Увлекательная история, не правда ли? Особенно для твоей мамы. — Блин, а ведь он прав, как-то стрёмно получилось. — Ладно, спасибо, что хотя бы так. — Теперь меня ещё больше смущает вся эта обстановка. — Я, наверное, пойду уже. Медленно, со скрипом, встав с дивана, я поплёлся в прихожую. Наверное, он пошутил по поводу тренировок, тем более зачем ему нужен этот геморрой в виде меня. — Да, иди, я попозже поднимусь и скажу куда и когда приходить на тренировку. — Идя за мной, Шнайдер был занят телефоном, он там был полностью. — Ты серьёзно? — Уже в прихожей я понял всю безысходность ситуации. Шнайдер знает, где я живу, теперь знает, где я, как бы, учусь, короче он про меня знает многое, и в случае чего, без труда сможет найти. Короче, он не отстанет. — Да, а ты сомневался? — Подняв голову, он посмотрел на меня, в то время как я отчаянно боролся с дверным замком. Чёрт, как же… всё, открыл. — Не, даже в голове такого не было. — Дверь закрылась. Теперь осталось только добраться до квартиры. Вот и родной этаж. Лифт открывается, и я уже мысленно представляю как сейчас упаду на свою любимую постельку, и не будет там никаких Шнайдеров и Рихардов, только я и кровать. Вот именно на таких мечтаниях и долетел до двери. Стоп, это ещё что? Мой блокнот. Эм, ну я рад конечно, его вернули, но какого чёрта Круспе сюда припёрся? Ведь я точно помню, что это он его тогда поднял. Глюком это просто быть не может. Взяв в руки потерянную вещь, я приметил листок, который выглядывал между страниц. Интересно… «Прости меня за всё» Ничего пооригинальнее придумать он, естественно, не мог. Нет, можно же было придумать что-нибудь подлиннее, с какими-нибудь речевыми оборотами и всякими литературными приёмами, хотя бы какие-нибудь резкие аргументы, как угодно, но только не «Прости меня за всё». Тут слишком мало написано, а сделанного уже слишком много. Ой, да пошёл он. Его, серьёзно, блин, не поймёшь. Сначала то улыбается, то херачит меня вместе со своими друзьями при этом всем, извиняясь, но в тоже время, смеясь с ними же, ну вот и как это понимать? А, или это только так, чтобы влиться в компанию крутых парней, и не потерять при этом авторитет. Если это на самом деле так, то ему сначала надо разобраться в себе, а потом уже морочить мозги другим. Смяв эту неудачную записку, я кинул её куда-то в сторону лестничных пролётов, мне этот мусор точно не нужен. Открыв дверь, я зашёл в квартиру, кинув ключи куда-то в сторону, сняв кеды, я понял, что чего-то не хватает. Чёрт, сумка. Вроде она осталась у Шнайдера в прихожей, значит, он в скором времени увидит её и притащит мне, тем более Шнайдер собирался сказать мне время моих тренировок. Это звучит даже смешно. Я и бокс. Да даже услышав, я и спорт, уже можно уссаться со смеху. Интересно, как во весь этот бред поверила мама? Ведь ей кажется, что мой девиз по жизни это деградация и лень, не более, а тут так сразу и бокс. Может Шнайдер и прав, что я смогу чему-нибудь научиться, хоть это и не сто процентов, но шанс есть. В конце концов, надежда умирает последней. Правда, у меня она умирает самой первой, но это уже не важно. Как только моя голова коснулась подушки, зазвонил домашний телефон. Как всегда. Звонила мама, и тут начался допрос. Пришлось сочинять на ходу, отвертеться получилось. И вот опять я подхожу к кровати, уже присел, и уже собирался ложится как позвонили в дверь. Бо-о-оже, как меня все достали. Почему нельзя оставить меня в покое. Голова хоть и перестала так сильно болеть, но не прошла совсем, поэтому бесит, всё бесит. Ещё и куча мыслей. Открыв дверь, я увидел улыбающуюся морду моего соседа по дому. Пришёл по мою жалкую душонку. — Я уже думал, что ты уснул. — Я молча прошёл на кухню, прекрасно зная, что Шнайдер идёт сзади. — Чай будешь? — Подняв голову, я об этом пожалел. Ну не могу я смотреть ему в лицо, ибо моё сразу начинает краснеть. — Давай, — Сев на стул, который был ближе к двери, он стал осматривать обстановку вокруг себя. — А почему ты так долго не открывал? — Придумывал варианты как бы поизощреннее тебя убить. — Мило улыбнувшись, я поставил кружку с чаем перед ним. — За что это, интересно? — Присев напротив него, я стал рассматривать дебильную скатерть с ужасными жёлтыми подсолнухами. И как мама ещё додумалась такое купить. — Просто так. — Веская причина. — Отпив немного из кружки, он опять стал рассматривать то меня, то мебель. Чёрт, почему у него такой пристальный взгляд, который пробирает тебя всего? — А, кстати, вот, — Он положил какой-то листок на стол и придвинул его ко мне двумя пальцами. — Это расписание твоих занятий. Два раза в неделю, в клубе около нашего дома. Я тебя провожу и всё тебе покажу. На этой неделе у тебя ничего не будет, состояние у тебя не то, а вот уже на следующей возможно. — Эм, ладно. — Моя голова и без этой информации плохо работала, а теперь я стал тупить ещё сильнее. Буквально через час Шнайдер покинул мою квартиру. Мы сидели, пили чай и просто разговаривали. Разговаривали о многом, но про него я так ничего и не узнал, но только если то, что ему двадцать два года, и в этом доме он живёт уже давно. Всё, остальные разговоры были пустыми, и особо важной информацией они не обладали.

Всё, теперь я смогу спокойно поспать, правда, не уверен, что смогу найти удобное положение для сна, ведь большая часть тела покрыта синяками и ссадинами. Но выхода у меня нет.