Vollkommenheit

      Огромный клуб, славящийся своими грандиозными программами и шоу. На сцене скрипач. Дьявольски красив. От смоляных вьющихся волос и пронизывающего на сквозь взгляда чуть раскосых, выразительных глаз из-под длинных, густых, с изломом бровей, до высокой, стройной фигуры, с широким разворотом плеч. Черная рубаха, расстегнутая на три верхних пуговицы, узкие бедра и длинные ноги в потертых джинсах и расшнурованных, доходящих чуть выше щиколотки ботинках. Я заинтересован. Редкий черный алмаз в мою коллекцию. Раздается музыка. Скрипка запела чарующей мелодией под лаской его длинных пальцев. Есть у меня тяга к искусству, ну или к мальчикам искусства. Уже предвкушаю, что еще будут ласкать пальцы музыканта сегодня ночью.       Но на сцене появляешься ТЫ.       Твои бедра, как вторая кожа, облегают шорты телесного цвета. Точеная фигура. Рельеф, перекатывающиеся мышцы и сухожилия роскошного тела выгодно подчеркнуты освещением сцены. На лицах публики читаешь произведенное впечатление. Совершенное творение на фоне безликих и убогих. Резкий контраст с окружающим. Как чистый луч света утром. Такой же невесомый, трепетный, ослепляющий. Я не могу оторвать от тебя взгляд. Ты танцуешь, проживаешь на сцене одному тебе ведомую историю. Или вам двоим. Казалось, мелодия скрипки осязаема для тебя. Страсть. Робость. Нежность. Безумие. Любовь. Ты танцуешь для него, для скрипача, отдаешь ему душу и сердце. Прожигающий, опаляющий взгляд и лукавая улыбка служат ответом. Он манит тебя, как мотылька на огонь. А ты готов пойти за ним куда угодно. Хотя, с ним, скорее, в ад. Это блестящий актерский талант, или между вами что-то есть? Меня должно это как-то волновать? Завершающая длинная высокая нота. Ты подаешься к нему грудью, невозможно прогнувшись в спине, и когда скрипач резко обрывает звук, ты падаешь к его ногам, как подстреленная птица, тяжело дыша.       Оглушительный шквал аплодисментов выводит меня из оцепенения. В руках сигарета с наполовину истлевшим фильтром.       Это как одержимость.       Шоу продолжается. Меняются композиции. Свет. Тональности. Мелодии скрипки то тревожные, то успокаивающие, то будоражащие, то тягучие и медленные. Иногда к тебе присоединяются другие танцоры. Но все это лишь белый шум, серый фон, на котором блистаешь ты. А я с каждой минутой тону все глубже в страсти и желании обладать тобой, в ненависти ко всем, кто следит за тобой похотливыми взглядами. Усмехаюсь недавним планам на скрипача. Ты что-то более ценное.       Хочу доступ к твоему телу. Хочу изучить его. Хочу узнать как оно будет изнывать под моими прикосновениями, если оно так отзывается на волны музыки и звука. Лихорадочные мысли. Пытаюсь сконцентрироваться на чем-то другом. На ком-то другом. Но снова и снова возвращаюсь к тебе.       Это как наваждение.       Вы покидаете сцену. Это был триумф. Публика в экстазе.       Спустя несколько бокалов крепкого алкоголя и сигарет мой взгляд выхватывает тебя на танцполе. Уже просто отдыхаешь под клубный бит. В длинной футболке и джинсах. Раскрепощенные движения, чувство ритма и невероятное владение телом. Двигаешься не замечая никого. Хотя нет. Прослеживаю твои изредка брошенные, робкие взгляды. Ты снова танцуешь для него, для этого музыканта. Он сидит за одним из столиков на возвышении, в окружении каких-то людей. Он не смотрит на тебя. Или делает вид. Эта ситуация выводит меня из равновесия.       Подхожу к барной стойке, так ближе к тебе. Ничего не могу с собой сделать. Меня ведет. Гипнотизирую тебя взглядом. Ты энергично и соблазнительно двигаешься. На ямочке между ключицами кожа блестит от испарины. Губы приоткрыты. Иногда кусаешь нижнюю. Чувствую как гулко стучит мое сердце, пытаясь разогнать кровь, которая, кажется, стала тягучей как лава от желания. Затягиваюсь сигаретой, чтобы сбросить напряжение. Ты замечаешь меня. Смотришь большими оленьими глазами. В них грусть и отчаяние. То, что ты видишь в моих, тебя пугает. Замираешь, не в силах пошевелиться. Я подхожу к тебе. Близко. Кончиками пальцев нежно по скуле к подбородку. Приподнимаю твою голову. Падаю в омуты грустных глаз. Как будто в легких больше нет воздуха. Где-то под ребрами, мимолетно, давно забытые чувства. Ты замечаешь во мне перемену. Чуть капризно и резко поводишь головой в сторону, освобождаясь от моих пальцев. Я замираю, не в силах пошевелиться. Ты ускользаешь от меня. Теряешься в толпе. В ту ночь я тебя больше не видел.

***

      Сухими губами веду по внутренней стороне широко разведенных ног, от колена и выше. Задерживаюсь у паха. Твой запах дурманит. Нетерпеливо выгибаешься ещё больше. Широко и влажно провожу языком по чувствительной коже ниже яичек. Нежно ласкаю каждое. Скулишь. На головке твоего члена выступает ещё одна блестящая капелька смазки. Языком по всей длине, вверх, достигая влажной щели и, следом, губами плотно обхватываю головку. Втягиваю в себя. Ты вкусный. Отчаянный стон. Плавно толкаешься бедрами. Ты хочешь туда весь, где влажно и горячо. Я отстраняюсь. Но лишь на мгновение, чтобы снова припасть к коже, продвигаясь горячими губами ко входу в твоё тело. Ты меняешь угол наклона своих бёдер, чтобы облегчить мне доступ к розовому, нежному колечку мышц. Проследить по кругу языком, чуть проникнуть кончиком внутрь. Ты гладкий. Такой сладкий. Сжимаю ладонями аккуратные, круглые ягодицы, ещё больше раздвигаю их. Лёгкий укус. Ты вздрагиваешь. Тут же поцелуй. Играю с мышцами. Дразню. Колечко судорожно сокращается и тут же раскрывается, приглашая. Ты с жарким стоном подаёшься на мой язык. Так влажно. Так вкусно.       Руки гладят раскинутые ноги, бедра. Ласкаю твои поджавшиеся яички. Ты уже откровенно скулишь от удовольствия, подмахивая попкой в такт моему языку. С ухмылкой на губах поднимаюсь, прослеживая руками твои совершенные формы. Моя рубашка летит на пол, вместе со ставшими болезненно тесными брюками. Сгибаю твою вскинутую ногу в колене. Языком по внутреннему подъему стопы. Опускаю на пол. Ты выпрямляешься. Крепко беру тебя за бедра, заставляя перевернуться. Ты опираешься руками о перекладину, соблазнительно, плавно покачивая отставляешь попку, одуряюще прогибаясь в пояснице. Подаюсь к тебе всем телом. Член ложиться в ложбинку между ягодицами. Медленно провожу им вдоль. Вверх вниз. На повторе. Твоя голова откидывается мне на плечо. Вылизываю шею, каждую проступающую венку, дрожащий кадык. Ты горишь. Пальцами ласкаю торчащие соски, слегка выступающие кубики пресса. Ниже. С силой провожу по выступающим тазовым косточкам, сжимаю. Ещё ниже. Надавливаю у основания твоей плоти. Ты делаешь волну всем телом пытаясь толкнуться в мою руку. Ты жаждешь ласки именно там. Но разочарованно хныкаешь, когда я уже скольжу вдоль глубокой впадинки по центру на животе между мышцами. Губы накрывают твои, влажные и покусанные, глуша недовольный стон. Языки сплетаются в безумие. Глубоко, вязко, жарко. Ты плавишься, таешь, стекаешь в мои руки. Кистью в мои волосы, тянешь ближе. Вплавляешься в моё тело. Окатывает волной болезненного возбуждения. Прохожу всей ладонью, с силой, вверх, ощущая рельефное скульптурное тело. Обхватываю тонкую шею. Сжимаю. Мой. Распахиваешь глаза. В них не прикрытая похоть и желание. Хриплый стон. У меня летят предохранители. Ослабляю хватку. Настойчивый, но не грубый толчок, и ты упираешься ладонями в станок. Завожу руку сзади между твоих ног. Ведёшь бедрами, поднимаясь на стопах. Пальцы второй руки пропускаю в твой влажный рот. Тут же начинаешь их облизывать, играя язычком. Поддеваю твою ногу рукой и заставляю положить на перекладину. Ты растягиваешься. Открываешь свою попку для меня, прогибаешься. Ладони находят точку опоры на зеркальной стене. Мои пальцы с характерным звуком выскальзывают из твоего рта. От них до губ тянется тонкая паутинка слюны. Внутри меня вибрирует глухой рык. Опускаю глаза. Твоя дырочка пульсирует. Я теряю голову. Влажные пальцы трут нежную кожу. Ввожу в тебя сразу два, надавливая на простату. Ты скрываешься на крик удовольствия. Шёлковый, нежный, узкий, и такой раскаленный внутри. Громко стонешь. Ты всегда громкий. Глубоко насаживаешься сам. Не переставая. Сжимаешь мои пальцы. Хочешь больше. Снова припадаю ртом к податливым мышцам. Облизываю мокро, ласкаю. Ввожу третий палец. Где-то в подкорке ещё есть рассудок. Набатом в голове, только не сделать тебе больно. Губы покрывают поцелуями твои соблазнительные ягодицы. Задерживаюсь под самым копчиком. Язык проникает в ложбинку, затем скользит вверх, между ямочками на пояснице, вдоль по позвоночнику, между дрожащих лопаток. Лёгкий укус за выпирающий позвонок на шее. Языком по контуру уха, затем внутрь. С твоих губ слетает сорванный шепот. Ты тянешься к своему члену, но я не позволяю. Сегодня ты кончишь без рук.       Крепко беру тебя за волосы, тяну назад. Выгибаешься ещё больше. Мокро облизываешь подставленную ладонь. Прохожу ей по истекающему смазкой члену. Больше не могу терпеть. Головка у разработанного, раскрытого для меня входа. Ты замер, смотришь в отражение. Твой взгляд это слишком. Видеть тебя такого, распаленного, растрепанного, в откровенной позе это тоже слишком, это и наслаждение и одновременно пытка. Свободной руки пальцами впиваюсь в твоё бедро, тяну на себя. Опять будут синяки. Толчок. Сразу на всю длину. Иначе не могу. Прости. Ты лишаешь воли. Тело прошивает судорога удовольствия. Охватываешь туго, плотно. Твой полный удовольствия стон. Волнообразно подаёшься на встречу. Тебе не больно. Я ждал этого сигнала. Отпускаю себя. Вхожу широко и размашисто, в неспешном ритме. Ты подмахиваешь ягодицами на каждый толчок. Слишком хорошо. Слишком горячо. Слишком влажно. Слишком узко. Слишком красиво.       Наши тела блестят от испарины. Ты стонешь на высокой ноте. Тело напряжено. Прижимаюсь потрескавшимися губами к бархатной, разгоряченной коже твоей шеи. Бешеный ритм твоего сердца. Или моего. Вжимаюсь в тебя до предела. Задушенный, протяжный крик и ты кончаешь. Долго и сладко. С дрожью, выгибаясь всем телом. Подхватываю тебя руками, прижимая к себе. Вокруг моего члена судорожная пульсация. Еще несколько резких, глубоких толчков и я изливаюсь глубоко в тебе. Мы где-то за гранью, за рамками реальности.