***
В течение следующих нескольких дней Тодда неизменно дожидается стоящий на столе кофе из его любимой кофейни – тот самый, слишком дорогой, чтобы баловать себя им без особой причины. Иногда рядом со стаканчиком мостится еще и дениш*. Тодду известно, чьих это рук дело, это ведь настолько очевидно. И каждый раз при виде этого зрелища его сердце радостно колотится в груди. Совсем недавно они начали работать над делом супружеской пары. Старыми их не назовешь, но они определенно были в хороших годах. Одна из них, Агнес, с одной-единственной темной прядью в ее белых волосах, пришла в агентство рано утром, даже раньше, чем начинались часы их работы, но Тодд всё равно уже был на месте, так что мог переговорить с ней насчет дела. Дирк пока что отсутствовал. Женщина подробно рассказывает ему обо всех необходимых деталях, которые он помечает у себя в блокноте, когда слышит: - О, и мы с женой не Пара, если это важно. Рука Тодда замирает над бумагой. - Это будет проблемой? – голос её вдруг приобретает стальные нотки. - Нет! Нет, с моими родителями та же ситуация. - О, слава Богу. Ты не поверишь, чего я только не наслушалась по этому поводу. Хотя, пожалуй, поверишь. Тодд натягивает улыбку, но женщина, Агнес, внезапно впивается в него проницательным взглядом: - Есть что-то еще. Тодд колеблется. Он не должен обсуждать подобное с клиентом. Но ведь не сказать, что она с Дирком на короткой ноге, а ему как раз не хочется обсуждать эту тему с кем-то, кто его знает, потому что… ну, обстоятельства не располагают. Едва ли она о чем-нибудь расскажет. А ему просто необходимо поделиться хоть с кем-то. - Моя Пара недавно написала мне, что влюбилась в кого-то другого, - выговаривает он медленно, - Меня не волнует вся эта система Пар. Правда. Но это… непросто. Тяжело. - То же самое случилось когда-то с моей женой. - И как она с этим справилась? - Что ж, как ты и сказал, было непросто. На тот момент мы дружили, она еще не призналась мне. Она знала, что у неё есть я, но все равно для нее это было сложное время. Со временем мне удалось помочь ей почувствовать себя лучше, и она нашла в себе силы это преодолеть. Мне жаль, что у тебя нет такого человека. Тебе, должно быть, ужасно трудно. В офис влетает Дирк с картонным, фирменным, высоким стаканчиком с крышкой, что дают в кафе, и бумажным пакетом в руках и хлопает глазами при виде Агнес. - О, день добрый, миссис Сайто. Не знал, что вы зайдете. - Я говорил, - замечает Тодд. - Нет, не говорил. Думаю, ты, возможно, начинал, но затем был дезориентирован, проиграв гонку в этой твоей игре с типом в красной кепке и крошечным человечком в напоминающей гриб шляпке, который совершенно не похож на жабу. - Ты прекрасно знаешь, что она называется «Мариокарт», не выё… - он придерживает язык. Надо завязывать ругаться перед клиентами. – Не валяй дурака. - А как же еще позабавиться? – Дирк бесцеремонно хватает Тодда за запястье и вкладывает в его открытую ладонь стаканчик. – На этот раз - горячий шоколад, потому что я брал его у них вчера, и он просто фантастический, совершенно невозможно грустить, наслаждаясь им, ты должен попробовать. А это – круассан с карамелью и шоколадом с морской солью. Если память мне не изменяет, тебе нравится морская соль. А сейчас мне нужно отойти, чтобы позвонить твоей сестре – по пути сюда я видел саламандру. Тодд без понятия, что всё это должно значить. Всё, что он твердо знает, наблюдая, как Дирк, выйдя в другую комнату, прикрывает за собой дверь, так это то, что тот, по крайней мере, больше не будет отвлекать их двоих, на минутку, занятых настоящей работой. Он возвращает всё свое внимание к Агнес, не сводящей с него проницательного взгляда. - Беру свои слова назад, - говорит она, - Пожалуй, у тебя есть такой человек. Тодд пунцовеет. - Я, эм. – Чёрт. Его действительно видят насквозь абсолютно все, кроме Дирка. Блядь. К его горлу подступает паника, путая мысли. – Вы не можете ему рассказать. И насчет моей Пары тоже. Он ничего не знает. Он уважает мое личное пространство и не спрашивает, чем именно я расстроен. - Не волнуйся. Я помню, каково это, и рада, что у тебя есть кто-то, кто хочет помочь тебе пройти через это, пусть он и сам не понимает, в чём дело. Несмотря на закрытую дверь, то Тодда доносится голос Дирка: - Ты должна была её видеть, Аманда, черная с красным, и это сочетание каким-то образом выглядело смутно пугающим. Я не мог смотреть на неё, но и отвести взгляд тоже, она была пленительно завораживающей. Думаю, тебе стоит избегать таких в путешествиях, хотя я и не вполне уверен, где ты сейчас. Вы там с Фарой вместе или… Тодд улыбается: - Да. Я тоже.***
В тот же день во второй половине дня, когда он возвращается домой, а Дирк поднимается наверх, чтобы переодеться во что-то удобнее его костюма, Тодд снимает свою клетчатую рубашку и берется за ручку. Желая успеть до возвращения Дирка, он быстро нацарапывает несколько слова, а затем поспешно натягивает рубашку назад, прежде чем раздается звук дребезжащего в замке ключа. «Не волнуйся насчёт этого. Я тоже».***
После этого Тодд практически не получает никаких сообщений, за исключением редких напоминаний купить кое-какие продукты, оставленных себе самому его Парой. Он рад. Тот, по-видимому, нашел кого-то еще, с кем мог разделить приходящие к нему ночами тягостные мысли, кого-то, кто, вероятно, куда лучше знал, как с теми справляться, и Тодд искренне счастлив за свою Пару. Честно говоря, он пока не уверен, как быть с Дирком. Думает, что, вероятно, следует поговорить с ним обо всем этом, обо всей этой фигне с чувствами. Но хочет сделать это правильно. Нужно подумать, как вообще сказать об этом. Плюс ко всему, он немного боится, что Дирк не чувствует того же - ситуация обернется неловкой, и это станет концом. К тому же ему неизвестно, какие отношения у Дирка с его Парой. Они о таком не разговаривают, и Тодду никогда не доводилось видеть, чтобы тот писал что-то на своей руке, но ведь это не означает, что ничего и нет. Не означает, что Дирк не общается со своей Парой. Не означает, что Дирк не влюблен в свою Пару. Но это, на самом деле, и не важно, потому что Тодд, как ни крути, в конце концов, был бы ужасен. Такой мудак, как он, в принципе не пригоден для отношений, и особенно для отношений с Дирком, потому что тогда он причинит боль самому важному в своей жизни человеку, а такое совершенно недопустимо. Так что да. Не уверен. И не может ничего с собой поделать.***
Они в очередной раз засиживаются в офисе до глубокой ночи: Тодд читает книгу про редкие породы кур (что кажется необходимым для дела), пока Дирк возится с бумагами. Тодд принимается рассеянно напевать себе под нос. Тут раздается какой-то стук, за которым следует грохот. Тодд поднимает глаза, чтобы увидеть Дирка, как-то разом побледневшего, сидящим прямо на полу возле кресла с рассыпанными вокруг документами и таращащимся на него широко распахнутыми глазами. - Ты что, сейчас с кресла упал? – уточняет Тодд. - Ага. - Ты… Не понимаю, ты упал, потому что крутился, или ты, типа, намеренно… - Что ты только что пел? - Не знаю, хм… - он думает над этим, стараясь вспомнить, с чего вообще начал напевать, - Это была песня «Мексиканских похорон», - глаза Дирка становятся еще круглее, - А что? - Я знаю эту песню. - Что? - Я-то думал, это были стихи, я… - он кажется потрясенным, - Я знаю её. - Но как? - Она была… - Дирк потирает свою руку, - Была на моей руке. Желудок Тодда ухает куда-то вниз. - На твоей руке? Твоя Пара знала нашу группу? - Это… была не совсем та же песня, она была немного другая, кое-какие слова отличались, некоторые… были зачеркнуты, словно она всё еще была в процессе… - Сочинения. – Сердце Тодда бешено колотится в грудной клетке, - Должно быть, один их текстов, над которыми мы работали. - Один из твоих товарищей по группе, - Дирк хватается за стол, неловко поднимаясь на ноги, - Мы не могли бы… найти их? Не знаю, я… Тодд достает ноутбук. Он чувствует себя совсем больным, к горлу подступает тошнота от этого резкого бесцеремонного напоминания о том, что Дирк не его, что Дирку будет нужен кто-то другой, но, если это сделает того счастливым, Тодд найдёт, и улыбнётся, и сделает всё, что потребуется. - Проверим на Фейсбуке. Джоди, само собой, выбывает. Джейми встречается с девушкой в Колорадо. Рики женился пару лет назад, у него кроха-сын и, судя по всему, еще один на подходе. Видеть их всех немного больно, но по большей части он просто рад тому, что они счастливы. - Мы не всегда писали песни перед выступлениями начисто, - говорит Тодд, задумываясь. Дирк, нависнув над его плечом, смотрит на экран. – Так что, полагаю, это вполне может быть человек, видевший наши ранние выступления. Хотя не думаю, что кто-то был от нас в таком уж восторге. - И все-таки кто-то был, – выпрямляется Дирк, запуская пальцы в волосы, - Тексты песен, я всегда считал их стихами, а он, безусловно, не был намерен ничего разъяснять, знаешь, он был совсем не из болтливых, - всплёскивает руками он, - Я хочу с ним встретиться. Стоит ли мне с ним встретиться? Я о том, что мы вообще-то больше как бы не общаемся, последний разговор был у нас с месяц назад, разговорчик, небольшой такой, но это слишком большое совпадение, мы не можем, так ведь, просто взять и проигнорировать это… Дирк продолжает балаболить, вышагивая туда-сюда по комнате, но Тодд не слышит его из-за стучащей в ушах крови. Потому что вмиг вспоминает, возвращаясь в университетские дни, как писал эти песни, правя их прямо на собственной руке, вспоминает, как его Пара писала в ответ что-то о том, что считает их замечательными. Замечательными стихами. Вспоминает, как на какой-то период исчезла его Пара, когда он был ребенком. Если подумать, примерно в это время Дирк впервые и попал в «Черное крыло», не так ли? И тогда те послания, что он получал после – «Я больше не хочу этого делать» - где-то в середине всего этого, тоже вписываются в картину. И все остальные, опустошенные и измученные сообщения, что появлялись позже, когда они снова начали писать друг другу. И ведь это очень в стиле Дирка – болтать обо всяких пустяках, не фокусируясь на чем-то глобальном. Ему вспоминается сообщение про Сиэтл – он встретил Дирка в тот же день! Тот разговор, когда Дирк был в больнице, а Тодд – дома, сомневаясь, как быть с Дирком дальше. Блядь, он не услышал от Пары ни слова за весь период их поисков, пока Дирк находился в «Черном крыле». Не из болтливых, да? Разговор. Разговорчик. «Мне очень жаль, но, боюсь, я влюбился в кое-кого другого». Черт. Черт. Вот же черт. Есть лишь один способ удостовериться. Все еще продолжающий свой монолог Дирк рассекает по комнате, слишком погруженный в свои переживания, чтобы заметить, как притих Тодд. Протягивая подрагивающую руку, Тодд выхватывает из стоящего на столе стакана один из маркеров. Делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем аккуратно выводит на своей руке: «Прекрати психовать». - Так, постой-ка, постой, у меня сообщение. Говорю тебе, слишком много совпадений. Смотри, тут говорится: «Прекрати психовать». Но как он вообще узнал, что я психую? Думаешь, он тоже холистический, или… Дирк замолкает, и вместе с ним будто замирает все вокруг. В комнате вдруг становится очень, очень тихо. Тодд, застыв, все еще таращится на чернила на его руке. - Оу, - еле слышно выдыхает Дирк. Тодд, заставляя себя двигаться, медленно поднимает взгляд. Дирк, все еще держащий руку на весу, чтобы ему лучше была видна надпись, изумленно смотрит на него, приоткрыв рот. Тодд не может прочитать выражение его лица. И не знает, что сейчас видит Дирк на его собственном лице. С минуту они в полном молчании пялятся друг на друга. - Я… - голос Дирка срывается, - Пойду выйду… И, поворачиваясь, вылетает за дверь. Тодд его не винит. Все его тело кричит сделать то же самое. Тодд медленно опускает голову, пока не упирается лбом в поверхность стола. - Вот дерьмо, - бормочет он, а затем встречается головой со столешницей еще раз, потому что без понятия, какие еще действия предпринять. В этом положении он проводит еще какое-то время, прежде чем, наконец, подняться на ноги. Он стягивает с себя футболку с коротким рукавом, снимает находящуюся под той футболку с длинным, бросает её на стол и, натягивая первую футболку обратно, направляется к двери.***
Тодд поднимается по лестнице на крышу и выходит на холодный ночной воздух. Дирк, обхватив ноги руками и скрестив лодыжки, сидит на том же самом месте, где они вдвоем были в прошлый раз. Тодд присаживается рядом. В течение нескольких минут они не произносят ни слова. Тодд знает, вокруг чего они сейчас танцуют – их последние послания друг другу висят между ними в воздухе. Дирк бросает на Тодда взгляды, упорно не смотря на него прямо. И Тодд мгновенно понимает почему. Он и сам исподтишка косится на руку Дирка с того самого момента, как вышел на крышу, гадая, как это выглядит, когда на той появляются его каракули, и стараясь разглядеть свое последнее сообщение, не скрываемое теперь рукавом, закатанным до локтя. - Если мы в чем и плохи, - произносит Дирк вдруг, - Так это в разговорах обо всем, связанном с чувствами. Это не наш конек. Но если и есть то, что выходит у нас еще кошмарнее, так это вынужденные и не терпящие отлагательств разговоры обо всем, связанном с чувствами. Тодд фыркает и отвечает коротким утвердительным кивком. - До того момента, только что, я и не подозревал, что это ты, - говорит он, - Пока ты второй раз не упомянул о стихах. Тут картинка и сложилась. Я ничего не скрывал. - Не волнуйся, у меня и в мыслях не было, что ты что-то скрывал. Тодд кивает. Что ж, теперь отступать некуда. - В таком я лажаю по полной, - говорит он Дирку, - Всегда. Сам знаешь. Для меня проблема обсуждать с людьми свои чувства. Я злюсь, когда чего-то не понимаю. И постоянно не догоняю, что вообще делаю. Это просто не может… - Тодд мнется, не находя слов, - просто не может кончиться для тебя хорошо. А это последнее, чего я хочу. Дирк вытягивает ноги и, перенося вес на руки, чуть откидывается назад. - Ну что же, - произносит он, как ни в чем не бывало, - Перво-наперво, тебя злит куча вещей, а не только то, чего ты не понимаешь. Ты по натуре раздражительный. И одна из тех вещей, из-за которых ты мгновенно заводишься с пол оборота, это люди, проявляющие по отношению ко мне грубость. И я не припоминаю никого другого, делающего это со столь завидными упорством и постоянством. Так что да, ты злишься, когда чего-то не понимаешь, но помимо этого злишься, когда со мной происходит что-то дурное. И, знаешь, это ведь кое о чем да говорит. - Это не… - Во-вторых, - продолжает Дирк, всем своим видом начисто игнорируя попытку Тодда вклиниться, - Я и сам никогда не знаю, что делаю. Но все равно продолжаю, и это до сих пор вполне работало. Не говоря уже о том факте, что ни один человек, из тех, что нам встречались, тоже до конца не понимал, что делает, но с ними со всеми тоже полный порядок. Так что это, на самом деле, спорный момент, тем более, если вспомнить, что такую точку зрения мне открыл именно ты - одним из своих сообщений, которыми мы обменивались. Так что, честно говоря, это несколько странное замечание с твоей стороны. - Ладно, но… - В-третьих, да, во всех этих штуках с чувствами ты просто ужасен. Так ведь я тоже. Честно говоря, будь у меня возможность проигнорировать происходящее, я бы тут же ею воспользовался, счастливо двинув в противоположном направлении. Но мы с тобой лажаем чуть меньше, когда говорим друг с другом. В конечном итоге, у нас обычно получается. Так что, опять-таки, это тоже не имеет большого значения. - Дирк… - И наконец, ты сказал, что это не может хорошо для меня закончиться. Прямо скажем, ни тебе одному принимать это решение, так? Есть еще я. И, честно говоря, я совершенно не согласен. Потому что, что ж, я и сам по себе не был счастлив, когда думал, что до конца жизни, неприкаянный, буду болтаться рядом, докучая тебе. Как я уже говорил, убежать в противоположном направлении казалось наилучшим из решений, но я все-таки решился на такую жизнь, потому что так имел бы возможность находиться рядом с тобой. Я хочу попробовать, но только в том случае, если ты разделяешь это желание. Если же нет, я смирюсь, но не позволяй брать верх своей ненависти к себе, потому что я сейчас обращаюсь не к ней, я обращаюсь к тебе. Они оба какое-то время молчат. - Ты что, репетировал ответ заблаговременно, предчувствуя, что я ляпну нечто подобное? – интересуется Тодд. – Потому что как-то это было слишком складно для тебя. - Да я просто мастер складно излагать. Постоянно что-то такое выдаю, - фыркает Дирк. - Но в данном конкретном случае? - … в данном конкретном случае я, быть может, и прибегнул к кое-каким заготовкам, - признает Дирк. Тодд смотрит на небо, медленно начиная ощущать нечто, очень напоминающее надежду. - Кроме того, - добавляет Дирк мгновение спустя, - Я вот имею привычку во сне разваливаться на всю кровать, что, в чем у меня нет никаких сомнений, является крайне нежелательным качеством. Так что тебе тоже есть над чем задуматься. - Ох, что же, - чувство растет, становясь теплей и уверенней, - Уверен, что смогу с этим справиться. Ночь довольно прохладная, а на Тодде футболка с коротким рукавом - ту, что была поддета под неё, он стянул, прежде чем отправиться на поиски Дирка, потому что это каким-то образом ощущалось метафоричным. Хотя сейчас ему и начинает казаться, что, возможно, стоило приберечь символичные жесты для ночи потеплее. Ярко-синяя куртка Дирк осталась в офисе, так что вряд ли у того дела обстоят лучше. - А ведь знаешь, я был прав, - произносит Тодд немного задумчиво, - Всё это время. - Что можно назвать весьма редким случаем - быть неизменно правым на протяжении столь длительного времени, - в тоне Дирка слышны дразнящие нотки, и от этого чувство внутри Тодда, это нечто, напоминающее смесь надежды и счастья, разгорается ярче. – И насчет чего же? - Насчет всей этой темы с Парами. - Оу, правда? - Я имею в виду, мы немного говорили об этом. Я всегда был настроен крайне… скептично. Потому что считал, что это тупо, вся эта идея: что мы связаны с кем-то, просто потому что этот человек оставляет на нас какие-то там каракули, из-за которых мы должны ни с того ни с сего просто… влюбиться в него, и все такое. Думаю, в отдельных случаях так оно и бывает, вот Фара с Амандой какое-то время переписывались, хорошо узнали друг друга, но порой это не срабатывает, иногда ты просто ожидаешь, что будешь с этим человек исключительно из-за прихоти системы. И иногда вся эта система – полное дерьмо. - Какая неудивительно панковская реплика с твоей стороны. Тодд закатывает глаза, но продолжает: - Я всегда считал, что люди влюбляются в людей после того, как узнают их. Не верил, что можно влюбиться в человека, просто потому что тот время от времени пишет тебе что-то. До сих пор не верю. И я был прав. – Он слабо улыбается, глядя на развернувшееся перед ними полотно ночного неба перед, усыпанного мерцающими бриллиантами. - Со мной этого не произошло. Мне выпал более длинный путь. Тодд не смотрит на Дирка в повисшей после его слов тишине. Он не уверен следует ли. Дирк переварит услышанное, и тогда Тодд получит ответ, каким бы тот ни был. Прямо сейчас он все равно уже не может ничего поделать - как и сказал Дирк, это касается их обоих, и со своей частью он закончил. Дирк придвигается, пока не оказывается сидящим с Тоддом бок о бок. Их руки совсем рядом, пальцы переплетаются вместе. Они не произносят ни слова. - А что это там? – в конце концов, спрашивает Дирк, свободной рукой указывая на одинокую звезду. – Планета или настоящая звезда? Я так и не пополнил своих знаний о космосе. - Правда? Ты тогда выглядел заинтересованным. Думал, к этому времени ты уже что-то да разузнаешь. - Решил этого не делать, - тон Дирка приобретает наигранно будничные нотки, - Собирался порасспрашивать тебя при ближайшей возможности. Люблю слушать, как ты говоришь о том, что тебе нравится. У Тодда сдавливает грудь. Он указывает рукой туда же, куда и Дирк: - Это Полярная звезда. Она всегда указывает на север, оставаясь на одном и том же месте. Может стать проводником, когда ты в этом нуждаешься, или помочь определить местонахождение. Пока можешь её отыскать, ты знаешь, где находишься и знаешь, куда идти. - Вот оно что, - Дирк опускает руку, - Имеет смысл. Тодд следует его примеру, чуть озадаченный таким ответом: - Ага, думаю так. - Я про то, что об этом должен был рассказать мне именно ты и никто другой, - и теперь Тодд сбит с толку еще сильнее, но Дирк продолжает, - С тех пор, как ты появился в моей жизни, не важно, как бы сильно я не заплутал, ты указываешь мне дорогу назад. И это происходит всегда, правда. В какой бы ситуации мы не оказались, кто бы нам ни угрожал. Благодаря тебе я знаю, где нахожусь. Так что, полагаю, вполне имеет смысл, что именно ты рассказал мне об этом, потому что, насколько я могу судить, ты сам – Полярная звезда. У Тодда нет никаких сомнений, что его сердце колотится слишком быстро, чтобы он мог сейчас разыгрывать спокойствие. Его предает собственное тело, вот дерьмо. Он сглатывает и откашливается. - Твоя речь получилась получше моей, - удается справиться с собой Тодду. - Что, уверен, станет традицией. Тодд смотрит на Дирка. Тот не отводит взгляда от Северной звезды. Ночь в свете уличных фонарей прячет их лица в полутенях, но Тодд все равно может сказать, что Дирк улыбается. - Быть того не может, - говорит он, - Просто не может быть, чтобы из тебя был лучший соблазнитель, чем из меня. - Само собой, так и есть. Не знаю, заметил ли ты, но ты и близко не король флирта. Знаешь, Аманда права, в тебе этого просто нет. - Так, ладно. Во-первых, не знаю, когда ты только умудрился обсуждать с моей сестрой мои навыки флирта, а во-вторых, абсолютно уверен, что это чертовски странно. - Ну, может быть, я как-то задал несколько вопросов о твоих привычках в этом вопросе. - Когда? - Во время дела Патрика Спринга, когда выпала возможность. - Много времени не понадобилось, да? – усмехается Тодд. - Думаю, обрати ты внимание, то заметил бы, что времени понадобилось прилично. Тодд, наконец, вспоминает, к чему вел изначально: - И это не значит, что ты хорошо флиртуешь. Мы оба ходячие катастрофы. Дирк поворачивается к нему и приоткрывает рот, чтобы, без сомнения, проинформировать Тодда о том, что он-то, Дирк, из них двоих меньшая из катастроф, подкрепив данную мысль примерами Тоддовых эпичных провалов. Отчасти Тодд выпускает руку Дирка из своей, обхватывает его лицо руками и целует, чтобы предотвратить эту тираду, но по большей части он делает это потому, что хочет, так давно хотел, и считает, что всё происходящее означает, что теперь ему это позволительно. И думает, что, черт возьми, вполне возможно, ему было позволительно уже давно, и они оба просто полные кретины. Дирк, застигнутый врасплох, какое-то мгновение продолжает говорить, но быстро включается в процесс, обхватывая руками шею Тодда. Когда Тодд с неохотой чуть отстраняется, глаза Дирка все еще прикрыты. - Продолжай рассказывать случайные факты о космосе, - бормочет тот, - И я найду неплохой способ перевернуть их с ног на голову, если таков конечный результат. - Уверен, больше у тебя не выйдет. - Попробовать-то я могу, - распахивает глаза Дирк, - Ну давай, скажи мне что-нибудь сексуальное о Марсе. - Что-то я не уверен, есть ли такое вообще. Он насыщенно красный? – он определенно располагает фактами о Марсе получше, в самом деле. Всё это просто рука Дирка в его волосах и этот его взгляд, будто он один, Тодд, имеет значение, так что они все вылетают у него из головы. Дирк задумывается, чуть склонив голову: - Нет, - решает он, - Ничего. - Говорил же. - Так или иначе, я все равно намерен снова тебя поцеловать, так что начинай думать о действительно полезных фактах о галактике. - Галактика существует не для того, чтобы быть полезн… Губы Дирка заглушают его (похоже, его только что заткнули тем же манером, каким воспользовался он сам пару минут назад), и Тодд не может поделать ничего иного, кроме как улыбнуться, накрывая рукой спину Дирка, чтобы притянуть того ближе.***
Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Тодд резко просыпается от непонятных звуков и тут же ощущает на своем лице крохотные присоски. Вскрикнув, он несколько секунд барахтается в одеяле, прежде чем принять сидячее положение. Поднеся руку к лицу, он нащупывает прилипшие к тому пластиковые пули. - Что за херня? – бормочет он. Он трет глаза, чтобы стряхнуть остатки сна, и видит сияющего как солнышко Дирка, сидящего, скрестив ноги, в своей пижаме на краю их кровати с лежащим рядом игрушечным пистолетом. - Что за? – снова начинает он. - Постой-ка… - Дирк делает еще один выстрел, - Шесть. Ровно столько, сколько раз ты выстрелил в меня. Теперь мы в расчете. - Ты… - Тодд прилагает все усилия, чтобы взять себя в руки. Он прищуривается, - Ты выстрелил в меня? - А я ведь тогда предупреждал, что ты еще поплатишься. - Но это было, наверное, с полгода назад. - Верно. - Так ты планировал это на протяжении шести месяцев? - И снова в точку. Тодд обращает взгляд на окно. То распахнуто, а столик под ним педантично расчищен: рамка с фотографией Стелы Чьелли переехала на полку с книгами, лежанка Мэри тоже исчезла из виду. - Ты что, влез в окно? - Мм… - Ты, черт побери, живешь здесь. - И, позволь сказать, это облегчило процесс. Потому что сначала я планировал это, таким образом занимая себя, когда меня одолевали грустные мысли, а потом мы стали Ну-Сам-Знаешь, а затем я переехал сюда, что значительно упростило процесс планирования данного мошеннического предприятия. То есть, я и так болтался тут все время, но теперь у меня появилась возможность здесь еще и просыпаться, отмечать наиболее подходящие места и то, что может послужить препятствием в процессе, и все такое. Тодд начинает улыбаться. - Мошеннического предприятия? - Это кажется вполне подходящим названием. - Ты вломился в собственную квартиру. - Да, и, как я уже говорил, это потребовало некоторого планирования, так что я засчитываю это как мошенническое предприятие, что крайне волнующе, потому что я впервые занимался подобным. Он все еще ослепительно улыбается, выглядя крайне довольным собой. Это просто абсурдный поступок со стороны Дирка – нелепый, но вместе с тем и не лишенный доли коварства, и Тодд просто не может не расплыться в широкой улыбке, снимая с себя пули. - Ты просто идиот, - говорит он, подаваясь вперед, где Дирк ловит его на полпути и целует. - А ты, - говорит Дирк, когда отстраняется, хотя одна его рука все еще лежит на спине Тодда, удерживая его. – Очень, очень странный. - Заткнись. Одно из величайших испытаний и загадок, выпавших на мою долю, то, что я нахожу тебя очаровательным. Дирк проводит большим пальцем по его спине: - Просто сердце кровью обливается, - он слабо улыбается и смотрит на Тодда с такой нежностью, будто перед ним самое странное, но вместе с тем и самое замечательное, что ему только доводилось видеть. Тодд в течение какого-то длительного момента не отрывает от Дирка пристального взгляда, пока тот, наконец, не вскидывает брови: - Что? - Я тут думал сделать кое-что до соплей сентиментальное и решился, так что по-честному предупреждаю заранее. - Ты умираешь? Мне стоит обеспокоиться? - Не будь ослом, а не то передумаю, - Тодд подается назад и роется в ящике стоящей рядом тумбочки, пока не находит искомое. Он стаскивает зубами колпачок с маркера и быстро нацарапывает задуманное, прежде чем успевает струсить или занервничать, и ждет, когда это увидит Дирк. - Ты прав, - произносит Дирк мгновение спустя дрогнувшим голосом, - И впрямь сопливо. - Говорил ведь. Он чувствует, как проседает кровать, когда Дирк прижимается к нему сзади, обнимая со спины. Дирк вытягивает одну руку вперед, и на руках их обоих, теперь оказавшихся вровень друг с другом, становятся хорошо видны выведенных почерком Тодда около локтевого сгиба два вопросительных знака. - Не знаю, помнишь ли ты тот наш разговор, - Тодд упорно не смотрит на Дирка. Эмоции улеглись, но он все равно еще немного нервничает. – Насчет вопросов. - Ты единственный, кому я об этом рассказывал, - Дирк утыкается подбородком ему в плечо, - Конечно же, помню. - Что же… Теперь у тебя есть тот, с кем их можно разделить. Дирк целует его в щеку: - Я заметил, - он скользит рукой по верхней части грудной клетки Тодда и притягивает его ближе, - И не хотел бы никого другого. Тодд улыбается, вся нервозность рассеивается: - Надеюсь, ты там не наступил на нашу кошку, когда забирался сюда. - О, она просто дуется где-то в уголке, потому что я переставил ее лежанку. Наступи я на нее – мы бы узнали. Тодд чуть поворачивает голову, упираясь ею в макушку Дирка: - Я тоже рад, что ты – тот самый, - выдыхает он. И чувствует, как улыбается в ответ Дирк. Уже совсем скоро им придется вставать. Тодд примется упрашивать Мэри выйти оттуда, где бы она ни пряталась, чтобы накормить её, пока Дирк будет делает им кофе. Они переоденутся во что-то подходящее и отправятся в агентство, где будут работать над делом, которое может привести, а может и не привести к тому, что им будут угрожать оружием. Как и всю эту неделю, они засидятся допоздна, совершенно вымотанные вернуться домой и перекусят остатками еды, прежде чем отключиться и, скорее всего, проспать все выходные. Это будет хороший день. А пока что они вдвоем сидят в уютном молчании, вдыхая безмолвие утра. Тодд физически может почувствовать сердцебиение Дирка. Он подается чуть назад, и объятие Дирка становится крепче. А пока что это хорошее утро. - Если я вот так сейчас усну, толкни меня локтем в живот, – бормочет Дирк, - Но только не слишком усердствуй, мне вполне нравится мой живот таким, какой есть, без всяких синяков. Тодд только улыбается, удобнее устраиваясь в его руках.