В поисках себя

Прилетев в Великобританию Соль поехала в Эдинбург, не успев посмотреть и одной достопримечательности города Карлайл. В машине шатенка начала раздумывать о том, что будет дальше. Она определенно забыла что-то важное, что определяло весь её характер. За прошедшие два года зеленоглазая изменилась причём так как не хотели её родители. — Слишком тяжко для моей головушки — простонала шатенка, уткнувшись лицом в колени. Она начала усердно массировать виски двумя пальцами — Почему это со мной случилось? Почему родители не хотят, чтобы я всё вспомнила? Машина начала плавно останавливаться перед коваными воротами. Они плавно отворились, пропуская чёрный лимузин на территорию Эдинбургского замка. Машина ехала ещё пару минут по вымещенной камнями дороге, затем остановилась у парадного входа в замок. Зеленоглазая вышла из машины и сохраняя спокойное лицо вошла через открытую дверь. Там её встретил два ряда из служанок. Со всех сторон послышалось «Здравствуйте, мадмуазель Валенте» или «Добро пожаловать в Эдинбург, мадмуазель Валенте» или «Рады позаботиться о Вас, мадмуазель Валенте». Не обращая внимания на приевшиеся фразы мексиканка начала подниматься вверх по лестнице. Она знала этот замок, как свои пять пальцев. Каждое лето она проводила здесь. С родителями или без, не имело значения. С самого детства воспитанием Соль занималась её гувернантка из Прованса. Её звали Мишель. Она прожила у них четырнадцать лет, а за тем не без помощи родителей ухала обратно во Францию. Видите ли, слишком много вольностей и свободомыслия. Поднявшись в свою комнату, девушка сменила светло-серые брюки и кремовую блузку на свою обыкновенную здесь одежду. Снежно-белое платье с рукавами фонариками, достававшее юной Валенте до колен. Она подвязала на поясе шёлковую ленту и обув балетки вышла из помещения. — Лучшее развлечение — это чтение книг — прошептала Соль поднимаясь по лестнице из красного дерева. В одной из башен замка находилась одна из самых больших библиотек мира. Причём в ней хранилось множество оригиналов знаменитых произведений, вошедших в классику. Именно за этой классикой она и направлялась в одно из своих любимейших мест в замке. Не успев даже прикоснуться к деревянной поверхности двери к шатенке подскочило сразу несколько служанок. Они любезно отворили двери за их юную госпожу. — Чего-нибудь изволите, мадмуазель Валенте? — спросила одна из девушек. — Да, черный чай с сахаром и кексы с изюмом. Принесите сюда — отдала приказ мексиканка. Зеленоглазая почувствовала странное ощущение, будто бы этот поступок не её, не свойственен ей. Но немедленно откинув эти мысли, Валенте прошла в библиотеку. Её вновь окружают книги. Почему-то, Соль показалось, что она очень давно тут не была, хотя лето было совсем не давно. Шатенка прошла меж рядов с книгами, идя по давно выученному маршруту. Ещё пару шагов и по левую руку от неё располагаются ряды из книг. Уильям Шекспир. Решив не заморачиваться с выбором произведения, она закрыла свои зеленое глаза и выбрала книгу. Открыв изумрудные очи, мексиканка с удивлением заметила, что её решение пало на не безызвестную всем трагедию «Ромео и Джульетта». В голове Соль прозвучала фраза «Маттео и Лунита». Широко распахнув глаза, шатенка начала крутить головой в поисках человека, сказавшего это. Не найдя рядом никого, Валенте поняла, что это … это её воспоминание. Она вспомнила. Вспомнила фразу. Ну Лунита это её второе имя, так что возможно это про неё. Значит тогда в больнице хотели попасть именно к ней. А Маттео тогда кто? Этот вопрос остался без ответа, как и многие другие. Она прижала тёмно-зеленую книгу к груди направилась на верхний ярус библиотеки. Там окруженный стеллажами находился каменный камин. Рядом с ним стояло уютное кресло и столик, на котором сейчас стоял поднос с чашечкой чёрного чая и кексом. Шатенка устала опустилась на кресло. Всё это её очень выматывает. Не успела она потерять память, как она стремительно возвращается. Соль взяла фарфоровую чашку в руки и сделала первый осторожный глоток. Не без удовольствия, отметив изысканный вкус чая Валенте сдержано улыбнулась. Открыв трагедию на первой странице юная мексиканка начала погружаться в мир средневековой Вероны. Читая взахлёб, знакомые строки темноволосая откусывала кусочки от кекса, вспоминая подобный вкус в одном из кафе Брюсселя, куда она летала в четырнадцать лет на весенние каникулы. Тогда с ней всё ещё была Мишель. Это была их последняя совместная поездка. Зеленые глаза после буйного метания по строкам произведения вдруг остановились. В немом шоке юная Валенте ещё раз и ещё раз перечитывала название сонеты. «Диалог Ромео и Джульетты». — Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! Отринь отца да имя измени, а если нет, меня женою сделай, чтоб Капулетти больше мне не быть — еле шептала девушка. Перед глазами появился парк. Была осень. Сентябрь или октябрь. Белая скамейка. На ней стоит Соль в яркой одежде и держит в руках листы с текстом, а перед ней тоже на скамейке стоит юноша. Валенте похлопала себя по щекам. Не может быть. Этого не может быть. Значит «Маттео и Лунита» эта фраза про неё и того юношу. Как бы шатенка не напрягалась она не могла вспомнить его лица. Лица Маттео. Одно мексиканка знала теперь точно. За те два года она действительно сильно изменилась, потому что было совсем в нехарактерной для неё одежде. И тот Маттео. Скорее всего он занимал в жизни девушки не последнее место, значит родители и против него тоже. Отложив книгу в сторону, зеленоглазая обхватила руками ноги и уткнулась носом в колени. На середине второго дня амнезии Валенте узнала, что за прошедшие два года у неё появились друзья, также возможно был возлюбленный, она сильно изменилась и всё это не одобряли её родители. В надежде, что скоро все остальные воспоминания тоже вернуться мексиканка пошла в свою комнату. Ей нужен был отдых. Если книги не помогают Соль отдохнуть, она просто поспит. Опустившись на мягкую кровать, девушка закрыла глаза. Шатенка попыталась расслабиться, но перед глазами по-прежнему стояла та картина. Она и юноша. Скорее всего он старше её на год. Почему-то, Валенте казалась, что она видела его уже после потери памяти. После таких мыслей девушку начало клонить в сон. Она последний раз зевнула, прикрывая рот ладошкой и окунулась в манящий омут сновидений.