Гнилая вишня

Скандала не было. Эдгар и не хотел никакой шумихи, если уж на то пошло. Хотя то, что произошло, было явлением из ряда вон выходящим. - Просто выслушайте меня, Ваше Величество. – снова повторил незваный гость. Эдгар усадил мужчину на кошму, так, чтобы они оба были подальше от рубиноглазого мальчишки. - Итак, Ваше Величество. – сказал он. – Назовите хоть одну причину, по которой я не должен вызвать охрану и приказать запереть Вас где-нибудь в подвале. Орамедон ответил не сразу. - Мне нужна Ваша помощь. Король южан усмехнулся. - Мило. Я бы даже сказал, оригинально. Ещё никто не просил у меня помощи, прокравшись ночью ко мне в шатёр. Эдгар взял небольшой стул и поставил его прямо перед кошмой, чтобы сесть прямо перед собеседником. - Простите меня за это вторжение, но я не мог обратиться к Вам напрямую. - Орамедон. – Эдгар решил перейти, наконец, на «ты». – Ходишь вокруг до около. Говори уже прямо, что ты тут делаешь. Восточный король кивнул. - Я всё скажу. Эдгар обернулся к Индигедеру. - Ты ведь здесь из-за него? - Из-за него. Наступило молчание. Не ожидал Эдгар честного ответа. Тем более от этого восточника. Ну не могло быть так, чтобы не было какого-то подвоха. - Эдгар, ты ведь женат. Он тебе не нужен. - А тебе-то что? - Отдай его мне. Эдгар вгляделся в лицо восточного короля так, словно надеясь, что это шутка. Но нет, Орамедон был совершенно серьёзен. - Что же вам всем так приспичило… - мужчина глубоко вздохнул. – Тебе-то, зачем этот мальчик? - Просто отдай. Если тебе нужен выкуп, это не проблема. - Нет, не нужен мне выкуп. Этот рубиноглазый – мой подданный. Как король я даровал ему свободу. Так что он тебе не вещь, которую можно купить за деньги, он свободный человек. Орамедон пристально смотрел на короля. - Понимаю. Более того, меня это даже радует. Однако ты удерживаешь его здесь, в своём шатре. - Ему угрожает опасность. Более того, он не совсем здоров. Так что он в моём шатре просто гость. - Позвольте мне приютить его у себя. Я обеспечу ему должный уход. - Орамедон, мы не первый год с тобой знакомы. Зачем тебе этот парень? Восточник снова замолчал. - Ты, конечно, можешь не говорить. Я не настаиваю. Но имей в виду, если ты только попробуешь его похитить, я приму самые серьёзные меры… - Я хочу жениться на нём. Эдгар замер. - Что? Южанин даже онемел от удивления. - Ты слышал. Я хочу жениться на нём. - С чего бы это вдруг? - С чего? – Орамедон невесело усмехнулся. – Мне тридцать четыре, пора бы уже… - А что, на Востоке у королей теперь так туго с женихами и невестами? В мире много рубиноглазых, притом чистых. Северяне с удовольствием отдадут тебе хоть юношу, хоть девушку. А ты хочешь взять свободного, фактически поношенного парня в законные супруги? Это даже не смешно, знаешь ли. Орамедон был хмур. - Я вполне серьёзно. - Зачем тебе это? - Ты можешь просто отдать его мне? - Я спрашиваю зачем? - Тебе так необходимо это знать? - Отвечай! - Проклятье! Орамедон вскочил на ноги. - Я люблю его! Люблю! Понимаешь? - Тихо. Эдгар обернулся. Рубиноглазый не проснулся от крика. Должно быть, он всё ещё под действием трав. - Эдгар, я предельно честен с тобой. – почти шёпотом сказал Орамедон. – Если ты любишь своего супруга, ты должен меня понять. - Присядь. Король заставил собеседника сесть обратно, а сам присел рядом с ним на кошму. - Как такое могло получиться? Восточник опустил голову. Но Эдгар не намерен был отступать. - Я ценю твою честность. Но будь честным до конца. Орамедон сделал глубокий вздох и заговорил: - Я увидел его четыре года назад на янтарной ярмарке, в городе Сола. Ему было семнадцать. Назим тогда намеренно привёл его, чтобы показать богатым купцам. Он искал покупателя. Того, кто готов заплатить большие деньги за ребёнка от него. Я влюбился в него, едва увидел. - Так почему же не выкупил? - Я пытался. Но Назим не хотел отдавать сына, ни за какие деньги. - Даже королю? - Особенно королю. Ведь я король Востока, а он подданный Юга. Отдай он сына за меня замуж, вернуть бы он его уже никогда не смог. А Назим в первую очередь купец. Ему было намного выгоднее оставить мальчика при себе, ведь это стабильный заработок. Ты знаешь, Эдгар, сколько стоит ребёнок от рубиноглазого? - Нет. - А вот я знаю. Это огромные деньги. Такой выгоды Назим упустить не мог. Но я не прекращал настаивать. Что только я ему не предлагал. Тогда Назим решил всё одним махом. - То есть? - Он обесчестил его. Для того, чтобы сделать рубиноглазого свободным, нужно не допустить, чтобы он принадлежал кому-то одному. Они впятером изнасиловали его тогда, чтоб наверняка. А через неделю нашли первого клиента. Я мог быть долго в Варне, но всё время посылал людей, чтобы знать о его судьбе. Когда у Индигедера родился первый ребёнок, я вновь попытался выкупить его. Но снова получил отказ. Один раз я даже попытался похитить его, но попытка провалилась. Это было похоже на сумасшествие. Он стал для меня наваждением, моей мечтой и моей страстью. И вот вчера я узнал о том, что с ним случилось. Я сам примчался сюда. Я готов был, если понадобится, в ногах у тебя валяться, лишь бы только ты отдал его мне. Однако, я в Варне незаконно нахожусь. - И потому решил тайком пробраться ко мне в шатёр? - Я намерен был поговорить с тобой, но увидел его… - Всё ясно. Эдгар был растерян. Так не бывает… Ведь не бывает же, верно? Однажды Радека рассказывала ему о том, что у каждого человека есть своя пара, тот, кто является его судьбой. Но далеко не каждый может сразу понять, кто его судьба, не каждый может узнать того, кто предназначен ему. Драконы, те самые вымершие много лет назад существа, всегда умели найти свою пару, которой хранили верность всю жизнь. Рубиноглазые, в жилах, которых течёт кровь драконов, унаследовали от них эту способность. Однако после изгнания Рубиновых королей что-то изменилось. Что и почему – никто не знает. Но процесс повернулся вспять. Когда Эдгар рассказал Радеке о том, что почувствовал, когда впервые увидел Радомира, та весьма туманно ответила: - Наречённый сам должен найти дракона, если дракон потерял возможность видеть. Эдгар понял, что это значит. Едва лишь увидев Радомира впервые, он возжелал его больше всего на свете. Появилось непреодолимое желание присвоить, сделать своим, никогда и никому не отдавать. Выходит, он почувствовал, что это его пара. То, что рассказал Орамедон, шокировало. Возможно ли, что он так же нашёл свою пару? - Орамедон. - Что? - Ты ведь знаешь, что у него есть дети? - Знаю. - И ты всё-равно готов жениться на нём? - Готов. Теперь Эдгар был просто в тупике. - Он беременный. От кого-то из солдат. - Я усыновлю ребёнка. - Ты серьёзно? - Я готов усыновить всех его детей. Я буду им хорошим отцом, а ему хорошим мужем. - Зачем тебе это? Орамедон внимательно посмотрел ему в глаза: - Неужели не понятно? Я всё для него сделаю. Всё, лишь бы он был счастлив. Эдгар поверил ему. Он оглянулся к мирно спящему Индигедеру. Возможно, это и правда судьба? - Я подумаю, что можно сделать. Король Юга не мог пока ничего обещать. - Эдгар, это очень важно для меня. Я готов сделать всё, что ты захочешь. Только отдай его мне. «Не стоит разбрасываться такими словами» - подумал Эдгар. - Думаю, мы с тобой договоримся. Ты знаешь, чего я хочу. - Союза? - И не просто союза, Орамедон. Ты должен будешь подписать пакт о взаимопомощи с Югом. И даже если я начну войну с Севером, ты должен будешь быть на моей стороне. - Ты хочешь, чтобы я прервал дипломатические отношения с Севером? - Не обязательно. - Это всё? - Пусть ещё будут гарантии. Договоримся прямо сейчас о династическом браке. Если ты женишься на Индигедере, у вас непременно хоть один ребёнок будет рубиноглазым. У меня с моим супругом так же будут дети. Ты должен будешь выдать замуж за моего сына своего ребёнка, того, что первым родится рубиноглазым. Неважно, юноша это будет или девушка. Орамедон задумался. - Это всё, что ты хочешь? - Да. - Раз так, то я клянусь тебе, что выполню эти условия. Но только если ты отдашь мне его. - Отдам. Но имей в виду, посмеешь нарушить клятву, или причинишь этому мальчику зло, я уничтожу не только тебя, но и всё твоё государство. - Я понял. Именно так и решилась судьба Индигедера, свободного рубиноглазого. И именно так было подписано мирное соглашение, о котором Эдгар грезил уже много лет.