Созвездие Лира

      Мы оказались где-то в космосе. Вокруг нас на многие мили не было абсолютно ничего живого. Я осторожно слез с духовного воплощения Арии, потирая больную спину, куда успел попасть один из нечаянных плевков псевдослаймов.       — Чудесно, просто чудесно! — раздраженно сплюнула Ария, возвращаясь в человеческую форму. — Когда в тебя уже успели попасть? — она подошла ко мне и задумчиво ткнула пальцем в рану.       — Ай, прекрати изуверка! — я недовольно повел плечом, от греха подальше отлетел на пару метров и превратился в небольшого десятиметрового дракона, благо здесь, в отличие от лабиринта времени, мне можно было свободно двигаться не боясь, что невзначай куда-то затянет. — Ты уворачиваешься чисто на инстинктах, а чутье тебе говорит заботиться только о своей тушке, даже если это происходит в ущерб другим. — Я встряхнулся и сбросил отмершие чешуйки, грустно проводив их взглядом. Мои ранения быстро затягивались покрываясь нежной кожей, а потому страшно зудели. По-совиному повернув морду я смог разглядеть оставшуюся проплешину еле сдерживая себя, чтобы не расчесать язву: плевок оказался не в меру ядовит, чисто кислота какая.       — Не хило тебя так цапнули! — присвистнула она разглядывая отметины: вся спина была покрыта выемками, то, что на первый взгляд походило на глубокие царапины, оказалось эрозированными тканями. Темная энергия шипами вонзалась под кожу, застревая и тревожа нутро, порождая различные хаотические всплески, постоянно бередя уже почти зажившую поверхность. — И долго так еще будет? — Ария поддела ногтем одну из колючек и грубо выдрала.       Я застонал и попросил её продолжить, ведь чем быстрее от них избавимся — тем лучше. С садисткой ухмылкой она погладила меня по остаткам чешуи.       — Будет больно, но быстро.       Я прошептал: «Спасибо» — и закрыл глаза отключая все болевые ощущения: мазохистом я, к счастью, не был.       По коже легким ветерком прошлись её пальцы, извлекая осколки чужой силы. Я довольно выдохнул: моя энергия наконец-то возобновила нормальное течение по каналам. С удовольствием потянувшись я ускорил регенерацию: пораженные ткани отпали и на их месте выросли рубцы и шишки, которые на глазах стали спадать и рассасываться, превращаясь в блестящую чешую.       — Оу, а ты оказывается красивый! — воскликнула Ария смотря на переливы естественной золотой брони.       — Только когда целый, — я уныло распластался в невесомости, раскрывая крылья и поводя носом, пытаясь определить хотя бы приблизительное направление дальнейшего движения.       — Моя очередь кататься, подставляй спину. — Ария требовательно похлопала меня по плечу. Я пригнулся давая ей залезть между крыльев. — О, а на тебе довольно удобно сидеть! — Она поерзала выбирая комфортную позу крепко схватившись за мои рога.       Я прошептал:       — Чего не скажешь о тебе…       — Что вякнул?       Я мстительно ответил её же недавними словами:       — Держись крепче! — и щелкнул хвостом создавая тягу.       Пространство позади нас исказилось и пошло волнами, как смятый пакет. Впереди открылась червоточина размером с игольное ушко, я сложил крылья и исказив параметры своего существования ласточкой нырнул в кротовую нору.       По мыслесвязи передался отборный мат. Я смог разобрать только что-то вроде:       — Да чтоб тебя засосало в черную дыру! Да по тебе плачут кладбища всех линкоров, проклятая экзотическая тварюка ты с обратной гравитацией!       Я счастливо визжал с закрытой пастью где-то в районе ультразвука, вращая тело подобно мясорубке, ввинчиваясь в ткани мироздания, а звуковые удары подобно взрыву петард раскидывали вокруг фотоны. Позади нас разлетались осколки, вокруг от предельной температуры дрожало пространство. Стенки прохода покрылись рябью, чтобы разбиться подобно стеклу не выдержавшему давления, сразу же после того, как пройдет хвост. Ария обернулась и посмотрела назад с бледным как полотно лицом.       — Чтоб у тебя пространство схлопнулось прямо перед носом. — Ария вцепилась в рога так, что еще немного и по ним прошли бы трещины.       Пора бы попробовать её успокоить пока она не оторвала мне кости, как старый штурвал.       — Не каркай! Ты же сейчас на мне едешь, если что и случится, то ты тоже пострадаешь, причем гораздо больше чем я. К тому же мы почти достигли горла червоточины, еще немного и сможешь отдохнуть. — Я начал замедлятся летя на автомате.       Казалось, что я парю подобно птице поймавшей поток попутного ветра, но чудовищный остаточный импульс нес меня вперед, как картошку скинутую с небоскреба. Во имя инерции моё хорошо обтекаемое тело пулей выбило с центра кротовой дыры и начало заносить вверх, я бешено замахал крыльями стабилизируя полет. Ария тяжко вздохнула и превратилась обратно в черную змею, обвивая мою многострадальную шею подобно плющу, пока моя духовная оболочка гибко вклинивалась в шквал грозового смерча, пробивая себе путь закручивая спирали.       Какое наслаждение снова ощущать себя цельным! Кажется, что каждая клеточка моего тела поет оду и совершенно не важно чему именно посвящать. Не нужна ни цель, ни особые обстоятельства, ни бесконечные планы с достижениями. Хотелось кричать, бесноваться и плакать. Давно забытое, но такое знакомое ощущение свободы. Больше не возникает вопросов ни кто я, ни зачем существую. Не нужно чужое одобрение и доказательства собственной значимости. Все это кажется таким банальным и несущественным. Что мне до того нужен я кому-то или нет? Я нужен себе, разве этого не достаточно? Весело, свободно и легко, но утопать в этом ощущении эйфории опасно. Иначе разберу себя на осколки и буду в забытье заниматься самолюбованием, а этого делать не следует. Почему? А потому, что любоваться мирами созданными другими тоже интересно. И чтобы удовлетворить свою тягу к неизведанному пришло время ухватить самого себя за хвост.       Впереди замаячила светлая точка, я ускорился и, как пробка из-под шампанского, выскочил из туннеля, устремляясь за ней.       — Куда ты нас тащишь, придурок? — после выхода из прохода Ария немного успокоилась и набралась смелости поинтересоваться направлением движения.       — Ты забыла где мы? — я лукаво мотнул мордой медленно обводя глазами пространство. — Это мир внутри одного из моих воспоминаний. — Я вдохнул эфир заново беря след. — Чуешь? Та точка впереди — это я и, чтобы выбраться отсюда, нам придется её догнать.       — Нет ли пути покороче? — Ария скривилась — в облике змеи это было почти незаметно, но так как мы оба принадлежим к классу рептилий, то логично, что я замечал любые изменения в мимике. Она напряженно вглядывалась в удаляющиеся цветные сполохи ауры.       Я мягко улыбнулся, выставив два клыка, к сожалению, путь нам предстоял еще довольно долгий. Секунду подумав, а не соврать ли ей для поддержания её, а значит и моего психического здоровья, я решил, что лучше уж сразу рубить правду-матку, чем выдавливать инфу по кусочку:       — Нет, — отрезал я. — Более того, нам не только придется её догнать, но также идти вслед от начала и до конца ключевых событий этого временного отрезка.       — Тсс, — Ария зашипела облизнув раздвоенным язычком морду, недовольно извиваясь в попытке поудобнее устроиться на моей спине. Так и не добившись приемлемого положения, обратилась обратно в человека усевшись в позу лотоса. Я разочарованно вздохнул. Её змеиный облик мне нравился. В отличие от лабиринта в космосе не было воды и её чешуя была сухой и приятно грела мне спину. Выбивая из раздумий Ария пнула меня пяткой. — И когда ты догонишь свою проекцию?       — Не изволь беспокоится, очень скоро она остановится и снова примет человеческий облик.       Чтобы Ария невзначай не слетела я постарался двигаться без рывков. Иначе же при каждом малейшем потряхивании мне в спину впивались острые когти — человеческая форма Арии была хороша только если смотреть издалека. При близком же контакте можно было обратиться в решето, как выяснилось наша змейка не сильно любила передвижение на дергающийся объектах, в особенности если оно сопровождалось кручением: её укачивало. В угоду целостности своей дражайшей шкурки двигался я плавно и без толчков, как машина класса люкс на новеньком шоссе.       В то время, как я был занят преследованием точки похожей белого карлика*, Ария разглядывала уже меня.       — Эй, касатик, по какому принципу устроена твоя внутренняя структура?       Под чешуей переливались планомерно движущиеся потоки энергии. С первого взгляда казалось, что их течение хаотично, но если приглядеться, то можно было заметить, что свет дрейфовал по заранее выверенным каналам.       Я замялся, пытаясь подобрать самое простое определение текущим процессам, мягкая золотая кисточка на конце нервно мечущегося хвоста то и дело вздрагивала выпуская искры и молниеносные разряды. Ария, у которой от статического электричества встали дыбом волосы, недовольно укусила меня. Я покрылся испариной выгибаясь колесом от боли, благодаря всё сущее за то, что Ария еще была в человеческом обличье и не могла или не хотела выпустить яд через зубы.       — А-мм, — я сдавленно застонал, останавливая хвост. В этот раз слова нашлись сразу: — Есть три состояния материи и два двигателя процессов: разогрев и охлаждение.       — Какое это имеет отношение к тебе лично? — Ария по-птичьи склонила голову к правому плечу.       Я жестом остановил её, показывая, что сейчас всё объясню:       — В моем теле, ближе к центру, есть три пространственных кармана, каждый из которых полон усвоенными мной экземплярами материи.       — Я так понимаю, туда ты складируешь все что ни попадя? — Ария насмешливо потрепала мой загривок.       — Нет, это не свалка, а каталог всех существующих образований. Причем не просто перечисления, а их материальный эквивалент. — Я обиженно мотнул головой, выдирая свои патлы из цепких ручонок Арии. Клок шерсти успешно остался у неё в руках в качестве боевого трофея.       — И сколько у тебя каждого из видов материи? — задумчиво спросила Ария рассматривая успешно конфискованный завиток. Весело прошептав под нос какую-то тарабарщину неуёмная дева сплела из моих лохм косичку и повесила себе на пояс в качестве экзотического украшения.       Нервно сглотнув я попытался вернуть разговор в прежнее русло, пока она не решила сделать брелок из моих костей:       — Достаточно, чтобы создать парочку планет чисто из одного материала.       У Арии надулись щеки, как у хомяка, было видно, что она еле сдерживает смех. Потом она выдохнула и, успокаиваясь, ударила себя пару раз по груди.       — Ах, если смех продлевает жизнь, то мне клинически рекомендовано бывать с тобой почаще. — Она одобрительно похлопала меня раскрытой ладонью по спине.       Похоже, моя бережливость ей не отзывалась. Я буркнул что-то неодобрительное и решил продолжить рассказ:       — Всего есть три хранилища и в каждом из них все бережно расфасовано по полочкам. Одно для твердых веществ: минералов. Другое для текучих: жидкостей, а третье для газов.       — И как же твои газики не улетают с полочки? — язвительно поинтересовалась Ария, выковыривая одну из моих чешуек.       — Они в баллонах, а часть находится в огромных герметичных контейнерах. — Я передернул плечами в попытках прекратить её вандальные действия.       — С этим разобрались, а что до так называемых двигателей? — Ария переключилась с обычного зрения на духовное в попытке разглядеть все структуры, но моё внутреннее устройство оказалось куда сложнее чем она думала.       — Они приготовлены на тот случай, если какого-то материала не хватает и нужно срочно синтезировать новый.       — Да у тебя же итак их целое море, куда еще? — Ария выпучила глаза все больше удивляясь моей дотошности.       — На самом деле их можно использовать и по-другому, а именно, создавать ранее не существующие элементы.       — А какое-то более практичное применение у них есть?       — Да, — я уныло свесил голову, — они помогают мне летать.       — И как именно? — Ария заинтересованно прильнула ухом к моей спине и отбила пальцами какой-то ритм, видимо таким образом пыталась почувствовать резонанс частот.       Ничего не добившись с простукиваниями, Ария выпрямила спину и приготовилась слушать:       — Для начала, стоит добавить, что в моем теле кроме трех хранилищ есть еще и шесть объединенных трубками резервуаров.       — Экий ты затейник, и что же в них такого интересного булькает?       — По разному, да и правильнее сказать горит или охлаждается, ведь там не только жидкости.       Так как я запарился объяснять, то решил скинуть ей визуальную картинку процессов. Прямо перед носом Арии затанцевали разноцветные искорки постепенно растягиваясь в небольшой свиток с примитивным изображением дракона. На плоскости голова золотого дракона располагалась слева, а хвост справа, крылья были высокого подняты, чтобы не мешать рассматривать туловище. Ария развела два пальца, уткнув указательный в шею, где был нарисован огонек, а средний в копчик, поверх которого была прилеплена снежинка. Так я схематично изобразил те самые двигатели: нагревание и охлаждение. Ария слегка свела пальцы и наткнулась на шесть пульсирующих точек. Для легкости восприятия я добавил в изображение тактильность и некоторые другие спецэффекты, как то вкус или запах. Нижние точки были остренькие с металлическим привкусом. Средние хлюпали при попытке засунуть в них пальцы и стекали обратно в кружок, а из верхних попеременно то тянуло сквозняком раскидывая волосы, то прилипчиво веяло духами.       — Какого чёрта, что это за композиция такая? — спросила Ария разглядывая, как у нарисованного дракона в центре живота по трём квадратным хранилищам бегали маленькие человечки спешно расфасовывая товары.       — Ой, немного не так, — я махнул рукой и человечков заменили призрачные руки, а вместо товаров в нижнем отделении появились слитки, в среднем бочки с вином, а в верхнем цветными тучками парили благовония перетекая с места на место. — В любом случае, это все условно, как ты воспринимаешь — так и будет. Ты лучше глянь на стрелочки.       На стрелочки Арии смотреть не хотелось. Её взгляд упорно цеплялся за нижний левый резервуар. Оттуда раздавалось дружное уханье и натужный крик басом: «Давайте братцы, навалились! И р-раз!» После чего раздался звонкий стук, будто упало что-то тяжелое и повеяло жаром кузни — отливали металлы.       — Что там? — Ария любопытно придвинула лицо почти вплотную к бумаге, провожая взглядом призрачные руки, которые тащили горные породы из нижней части хранилища в первый резервуар.       Я вздохнул и принялся объяснять:       — Там плавят минералы, преобразуя твердое в жидкое — это первое воздействие плазмы. Потом этот раствор идет по многочисленным протокам в другие части тела. Но далеко не весь, большая часть собирается в резервуаре из которого поступает на следующую стадию переработки. Второе воздействие плазмы преображает жидкость в пар. Это и есть третье состояние: летучее.       — Так, я поняла. Первое состояние твердое, второе — текучее, а третье — летучее.       — Правильно, из верхнего левого резервуара, который находится около плеча, газы распространяются в пределах тела, а отработав своё полезное значение снова собираются в резервуар, только уже другой, тоже верхний, но который находится ближе к хвосту, и тут вступает в действие второй двигатель. Подобно облакам курсирующим в небе, газы собираются вместе и под воздействием охлаждения конденсируются обратно в жидкость стекая в следующий резервуар.       Ария поднесла руку к нарисованному копчику, но тут же убрала её, так как пальцы задубели и покрылись ледяной корочкой. Из верхней точки доносились арктические завывания ветра и характерное потрескивание. К среднему резервуару шел широкий проход с моросящими осадками, но стоило снежному двигателю спродуцировать вихри, как дождик обратился в ливень. Ария засунула палец во второй резервуар и помыла его в холодной водичке.       — Я бы не рекомендовал так делать. Это я сейчас чисто для демонстрации воду включил, а обычно там куда более ядрёные жидкости плавают. — Ария опасливо убрала палец. — Кстати, от данной ёмкости тоже отходят линии передачи. Часть идет в обход первого двигателя, отделяя его от остального организма, чтобы не допустить чрезмерного влияния и перегрева не предназначенных для этого отделов, а после присоединяясь к левому верхнему резервуару, так как жидкость успевает нагреться до предельных температур и обратиться в пар. А другая часть потоков устремляется либо обратно в центральное хранилище, либо в нижний правый резервуар, где переживает повторное охлаждение и кристаллизуется в ледышки.       — Кажется, я тебя уже спрашивала ранее, а как-то практически всю эту конструкцию можно использовать?       На секунду зависнув пытаясь понять, что для неё являет собой практическое применение, я в радостном осознании взмахнул крыльями.       — Конечно же можно! Каждое из этих состояний я могу использовать для атаки: плюнуть кислотой или расплавленным металлом, забросать врага глыбами льда. Еще пар активно используется мной в полётах и коммерции.       Ария недоверчиво сузила глаза и повторила последнее сказанное мной слово, подозревая меня по лжи:       — Коммерции?       Я повернул морду вправо и безмятежно засвистел.       — Я продаю духи и феромоны. Слышала про бизнес со слоганом «Один вдох — и все ваши проблемы улетучатся сами собой»?       — Нет. К тому же, разве возможно решить какую-то проблему духами?       — Ядовитый газ убьет врага, приятный феромон привлечет партнера, специфические благовония отпугнут паразитов, запахи вкусной еды сделают даже самую нелепую стряпню божественным блюдом, а…       — Стоп! Я все поняла. Закончим на этом.       — Хе, — я каверзно улыбнулся и ускорился как болид формулы один. Ария крепко обняла меня за шею — благо, что не задушила. — Мы почти достигли цели, проекция начинает замедляться.       — Угу, — Ария кивнула, так как тоже это видела.       Словно нож прорезавший масло я летел по прямой следом за убегающей искоркой. Вокруг вспышками мелькали планетные системы пока мой двойник родом из прошлого наконец не изволил остановиться.