POV Ким Мина.
1 января. Дом, милый дом. Что может быть прекрасней родных стен, где тебя никто не тронет и не потревожит?! Лёжа на своей кровати, начинаю понимать, что жизнь немного меняется, и не то чтобы в лучшую сторону. Хочу, чтобы все осталось, как было. Не хочу мириться с болью, которую приносят эти перемены. Боюсь, что все рассыпется… Некоторые думают, что счастье зависит только от них самих. Ложь. Счастье зависит от всех, кто тебя окружает. Несчастливы они, несчастлив и ты. А что если в этот момент я одна? Как же тогда быть? Что мне нужно сделать, чтобы непонятное убивающее меня изнутри чувство исчезло? Ничего, лишь ждать, когда оно само пройдёт или поглотит меня полностью, потому что на борьбу с ним у меня сил нет. Беру телефон, который лежал рядом, смотрю на экран и вижу: три пропущенных звонка от брата и пять от Сора. Всё, на этом список закончился. Время было позднее. Через три часа закончится этот день, а после начнётся следующий. Хотела бы я вот так всегда лежать и ждать начало и конец очередного дня, но нет, потому что со дня на день начнётся работа в отеле матери. Это традиция, которую я не нарушаю с детства. Каждые каникулы, меня пристраивают в отели нашей семьи на разные должности. Работать на территории отца я не могу, физические нагрузки под силу только мужчинам, но никак не для меня. Отец хочет, чтобы я заняла его престол, но мама твердит обратное. По её словам, мне лучше будет в её ремесле, а Тэхёну у отца. Это война за детей, в которой мы никто. Я просто плыву по течению, изучая два дела сразу, потому что никто не знает, где я в конце концов окажусь. Хотя, иногда я себя успокаиваю тем, что я учусь на факультете глобальной экономики и управления, поэтому без работы не останусь. Родители сказали идти учиться туда, куда сама хочу, потому что очень важно иметь высшее образование. А тому, что я должна буду знать, как будущий председатель, нас с братом учили с детства. Тем не менее, я не могла поступать туда, куда хочу, нужно было изучать то, что мне пригодится для дальнейшего ведения бизнеса. Внезапно, мой живот начал урчать, оповещая о том, что ему нужна порция еды. Нехотя поднимаюсь с удобной и мягкой кровати и выхожу из комнаты. Направляюсь на кухню, где меня встречает одна из горничных. — Что-то желаете, госпожа? — она склонилась в уважительном поклоне, но глаза так и не подняла на меня. Неужели я так ей не нравлюсь, что и взглянуть страшно. — Скажи повару, что я хочу что-нибудь сладкого, — кидаю и ухожу в столовую, где собираюсь ждать свой десерт, который уже хочу скушать. Ко мне пришло непреодолимое желание поесть сладости. Видимо, диета даёт о себе знать, но сегодня я не буду думать о том, что этот кусок калорий куда-то отложится. Примерно через полчаса мне вынесли мой долгожданный десерт. На стол ставят большой круглый торт «Захер». Горничная, что принесла сладость, отрезает несколько кусков и один из них кладёт на тарелку, которую подаёт мне. После уходит и возвращается с большой чашкой капучино, которую ставит рядом с тарелкой торта и быстро покидает комнату, оставляя меня в полном одиночестве. Не привыкать. Трапеза в этом доме всегда такая, но лучше так, чем находиться в присутствии тех, кто тебя не хочет слышать. Смотрю на торт, и даже жалко кушать такую прелесть. Это был шоколадный король австрийских десертов. Шоколадный бисквит, который пропитан абрикосовым сиропом и облит шоколадной глазурью. Отламываю кусочек и кладу в рот, ощущая, как он тает, коснувшись языка. Вот только насладиться вкуснятиной мне не дали. Ко мне подходит папин секретарь, при виде которого я поняла, родители вернулись домой. — Здравствуйте, — поклон и снова ровная осанка. Это был мужчина лет сорока, в строгом костюме и очках: стандартный прототип секретаря. — Мисс, господин Ким ожидает вас в своём кабинете. Прошу поторопиться, — снова кланяется и уходит через те же двери, что и вошел. Глубоко вздыхаю, запиваю, сладкий привкус во рту кофе, встаю и направляясь к отцу в кабинет. — Вызывал? — захожу без стука в кабинет отца, который уже ожидал меня. Его настроение мне было непонятно, но чутьё говорило, что не в добром расположении духа. — Присаживайся, — он встаёт со своего массивного кресла и направляется к диванчикам, где обычно проводит переговоры. Отец занял своё место, а я села рядом, ожидая того, что он скажет. Сейчас я была уже готова ко всему. Я делаю вид, что мне не страшно и я не боюсь слов, что хочет произнести хозяин дома. — Я хотел с тобой кое-что обсудить. — Работу? — Да, — сухо и без эмоций. — С завтрашнего дня, ты будешь работать в новом отеле, — отец не успевает закончить своим ровным тоном речь, как я задаю встречный вопрос. — Кем? — Ты же каждый раз пробуешь что-то новое, начиная с самого нуля — киваю головой. — Сейчас будет кое-что иное. Недавно было открытие нашего отеля в Китае. Ты на время своих каникул попробуешь стать председателем этого отеля. Так сказать, встанешь на время на одну ступень с мамой и мной, — он это так легко говорит, будто отказы даже не принимаются. Он достаёт откуда-то конверт с двумя билетами на ночной рейс в страну красных драконов. — Ты должна проконтролировать всю работу в нём, — пауза, и мне думалось, что отец вспоминает, всё ли он сказал. — Ах да, вот что ещё, там будет свадьба двух китайских актёров. Все документы высланы тебе на почту. — Для нас это будет рекламой. Хорошо, я всё поняла, — беру конверт с билетами и не понимаю почему их два, а не один. — Со мной едет Тэ? — Нет, — тон становится ещё более серьёзным и строгим, и от этого я съеживаюсь, как беззащитное животное, которого загнали в угол. — Давай теперь поговорим серьёзно, — на этой фразе, отец вытаскивает другой конверт из внутреннего кармана пиджака и протягивает мне. Открываю и достаю из него фотографии, от которых у меня перехватило дыхание. На первом снимке, я и Чживон стоим на балконе университета, предельно близко друг к другу. Откладываю фотографию и смотрю на следующую, где мы уже целуемся. Следующий снимок уже со мной и Юнги, где он меня успокаивал, пока Сора и Тэхён гнали по трассе. Другая фотография запечатлела момент, когда Чживон дёргал меня за запястье на себя, на крыльце университета, а Хосок пытался убрать руку парня. Пятое фото было с моментом, когда я плеснула в лицо мужчины красным вином, на светском приёме. Даже этот момент не ускользнул от человека, который следил за мной, делая снимки. Шестое показывало почти запретную сцену: тот момент, когда я сидела на Чживоне, находясь в миллиметрах от его губ. Это был тот день, когда мы расстались. Следующие фотографии я просмотрела быстро, они были с новогодней вечеринки в нашем загородном доме. Все они были для меня омерзительными, но была ещё одна фотография: на ней мой взгляд заинтересованно остановился и на нёй была только я. Это был момент, когда разговаривала с Хосоком в новогоднюю ночь. Фото было и правда прекрасным: падали пушистые хлопья снега, а на крыльце в тусклом свете ночи, стояла я, в пол оборота к фотографу, и дарила улыбку человеку, на другом конце телефона. Даже странно смотреть на себя такую, после всех провокационных снимков, но потом я снова вижу эти фотографии и не понимаю: зачем отец это делает?! Ему не противно следить за собственным ребёнком, а тем более смотреть такие фотографии. А тот, кто делал фотографии, разве ему не противно было лезть в чужую жизнь и копаться в ней, как в грязном белье?! Откладываю фотографии на журнальный столик, что стоял у кресел, и смотрю на отца. Я не могу сказать ему и слова. — Я не буду тебе ничего говорить, но знай, больше я не допущу этого. Он, — тыкает в одну из фотографий с Чживоном, — Не посмеет отобрать тебя у меня. Не позволю, чтобы этот гад вошёл в нашу семью, и ты в их не войдёшь. — Я уже разобралась с этим, — пытаюсь сделать уверенный голос, но дрожь не получается спрятать. — Я знаю о ваших отношениях, поэтому следую твоей воле. — Мина, я делаю это ради тебя. Я хочу тебе только счастья. Ты моя единственная дочь, которую я хочу защитить. — Знаю. — Мин Юнги, — он кладёт свою большую ладонь на мои руки, которые были сцеплены в замок, и я поднимаю глаза. — Я знаю, что ты, Хосок и Юнги знакомы давно, но скоро молодой наследник Мин женится, — он сказал и осёкся. Видимо, даже отец узнал эту новость раньше меня. — Ты же знала это? — тише спрашивает он, и я киваю в ответ. — Он теперь не может, появляется в компании других женщин, ты же знаешь, что за вами следят папарацци. Они ждут, когда богатые дети оступятся, поэтому не порти себе репутацию. Попытайся провести между вами грань, — слышать эти слова очень трудно, появляется ком в горле, который я сглатываю, потому что остаётся только это. Даже этот разговор нужно проглотить и принять его к сведению. По словам отца, я не должна портить свою репутацию, но мне кажется, он не хочет, чтобы я испортила репутацию семьи. Ведь все знают, что родители идеальная пара с совершенными детьми. — Почему два билета, — смотрю на вытянутые прямоугольные бумажки, и не понимаю намёк отца. — Теперь с тобой будет один человек. Куда бы ты ни пошла, он будет рядом. Он станет для тебя секретарём, охранником, надзирателем, советчиком, водителем, дворецким и лучшим другом. Он теперь то, что крутится лишь вокруг тебя. — Он твоя крыса, которая будет следить за мной, — говорю слова, которые он растянул в разных синонимах. — Этот человек является тем же фотографом? — киваю в сторону фотографий, и выжидающе смотрю на отца, на что он только кивает головой. — А ты уверен в нём? — Уверен, он давно работает на меня. Он будет всегда с тобой, ты даже сбежать не сможешь, и если понадобится он будет с тобой спать в одной комнате, или всю ночь не спать и следить за тобой. Поверь, у него есть такие привилегии. Так что не испытывай судьбу. — Видимо, ты хорошо ему заплатил, — на этих словах встаю, и собираюсь идти на выход, но в спину отец кидает мне последние слова. — В три ночи он заедет за тобой, и вы поедете в аэропорт. — А если я влюблюсь в него? Ты одобришь наш союз? — смотрю на отца с вызовом, не знаю почему, но надеюсь, что это его разозлит. — Одобрю, но я уверен, что он не одобрит тебя, — усмехаюсь и покидаю кабинет. Видимо, он выбирал того, кому я не понравлюсь. Наверное, лысый старик станет моим лучшим другом, с которым я буду смотреть мелодрамы и плакать подушку. Весело…***
— Спасибо, — говорю дворецкому Квону, который помогает мне уложить чемодан в багажник. После этого направляется к задней двери автомобиля, чтобы открыть её для меня, но я опережаю его действия. — Не нужно, я сяду вперёд, — обхожу мужчину и направляюсь к двери, открываю и залезаю внутрь тёплого салона. Не успеваю застегнуть ремень, как машина резко дёргается с места. До аэропорта мы домчались очень быстро, и на моём здоровье это не очень хорошо сказалось. Все мои забытые симптомы напомнили о себе. Страх изнутри пробивал себе путь наружу, и лишь хотел атаковать меня с большей силой. Выйти из машины я просто не могу. Нет сил, ноги и руки онемели, давление упало и головокружение с тошнотой набирали обороты. Спасибо, что хоть в обморок не упала по дороге сюда, а то могла бы на полпути потерять сознание. Но сейчас, я надеюсь, свежий воздух приведёт моё здоровье в равновесие и улучшит душевное состояние. Смотрю затуманенным взглядом на парня, который стоял ко мне спиной, докуривая сигарету. Кто он? Зачем он нужен мне? Он точно мой охранник? Секретарь? Почему-то именно сейчас мне кажется, что он мой убийца, мой личный палач и мучитель, который пытался убить меня с помощью скорости. Хотя, его можно понять, он не знает о моей болезни. Мало кто о ней знает, даже родителям это не известно. Даже если он не знал, он должен был слышать мои просьбы о том, чтобы сбавить скорость, но он их проигнорировал. Все мои слова пролетели мимо него. Оно и понятно, с тех пор, как села в машину и до этого момента, он и слова не вымолвил. Не представился, не поздоровался, не извинился и не предложил помощь. Жестоко. Хоть я и попыталась наладить контакт, но все мои попытки заткнули тишиной. Пробую вылезти из машины и падаю на колени, из-за того что ноги ещё не перестали дрожать. Делаю глубокий вдох, а после, приоткрыв немного рот, выдыхаю незаметный пар. Ночью холод ощущается намного сильнее, чем днём. Пытаюсь встать, и эта попытка заканчивается удачно. Направляюсь к багажнику машины, чтобы забрать вещи. — Чемодан, хоть поможешь донести? — интересуюсь у того, кто продолжал стоять спиной, не желая поворачиваться ко мне. — Пожалуйста, — кидаю ему вежливое слово, надеясь, что хоть оно поможет, потому что донести его я не в силах. Парень выкидывает сигарету, молча подходит и одним рывком вытаскивает чемодан, а затем направляется ко входу в аэропорт. Я медленно плетусь за ним: всё равно без меня не улетит. Весь полёт мой охранник проспал, вырубился, как дитя малое. Возможно, он специально заснул, потому что боится летать на самолётах. У каждого свои страхи и мы не в праве их осуждать. Вот Тэ боится того, что у него закончатся деньги, и он не сможет купить новую коллекцию от «Gucci». Почему я вспомнила о брате? Потому что не попрощалась? Даже если из-за этого, то пусть поймёт, что я всё ещё обижена. Мой полёт прошёл без сна, и полностью посвящён был работе. Я пыталась ознакомиться со всем, что мне нужно знать и по прибытии проверить всех менеджеров, которых устроила мама. Председатель, в лице моей матери, не будет часто появляется в китайском филиале, а если её присутствие будет необходимо, то она оправит меня или Тэ. Дети — её замена. Молодые наследники пробуют вкус власти.***
Китай. « 6:25 » Отель «The Shilla Pearl» Машина, которая нас забрала из аэропорта привозит к главному входу отеля. Здание было внушительно огромным, как и его территория. Это был курорт на все времена года: зимой можно кататься на горных лыжах и плавать в закрытых бассейнах, а летом играть в гольф. Отель располагался вдали от шумного города, в горах, и мне это очень нравилось. При строительстве отеля, в горном поселении, инженеры и дизайнеры старались следовать, концепту «единения с природой». Это должно было помочь гостям расслабиться и получить полноценный отдых. Курорт объединял в себе элегантное сочетание классических китайских форм искусства, современного дизайна и местных прикосновений с традициями. К дверям машины подскочил парень в униформе и открыл мне дверь. Выхожу из машины и линия из персонала выстраивается вдоль дверей, приветствуя нас. Не дожидаюсь своего надзирателя, направляюсь к дверям, где меня поджидает главный менеджер отеля. Представляемся и пожимаем друг другу руки, а после вижу, как он тянет руку моему спутнику, который не отказывается, а доброжелательно пожимает и даже «немного» мило улыбается. Странного человека приставил ко мне отец, ну да ладно. Пусть ходит, как хвост, за мной, рано или поздно ему надоест и он уволится, потому что жизнь моя не интересна и скучна. — Вы, должно быть, устали, — главный менеджер направляется к ресепшену, а мы следуем за ним. Было раннее утро, но отель уже не спал, а весь персонал был на ногах, пока постояльцы видели десятый сон. — Ключ, — обращается он к девушке, которая стояла за стойкой. Она протягивает ему ключ-карту, и он разворачивается к нам. — Я провожу вас в ваш номер, — заходит в лифт и нажимает нужный этаж. — А вы довольно неплохо говорите по-корейски, — он нажал на предпоследний этаж, и ехать в тишине мне не хотелось, тем более со мной и так никто не разговаривает, хоть тут парой слов обменяться. — Спасибо, я ещё в процессе совершенствования. — Если вам трудно, говорите на китайском, — пытаюсь казаться милой, но без улыбки выходит не очень. Смотрю на табло лифта с меняющейся нумерацией этажей и молюсь, чтобы он шевелился быстрее, потому что уже хочу упасть на кровать и заснуть. Хотя, кого я обманываю, у меня есть всего час чтобы привести себя в порядок и начать работать. — Спасибо,— благодарит по-китайски, поворачивается и улыбается. Наконец-то лифт прибывает на место и нас ведут к нашему номеру. Оказавшись внутри, ставлю рюкзак на полку у входной двери, и поворачиваюсь к менеджеру. Смотрю на наручные часы и понимаю, что уже ровно семь утра. — Через час все документы должны быть на рабочем столе. Покажи ему, — показываю рукой в сторону Чимина, — Где мой кабинет и дай ему моё расписание, — кидаю эти слова и несусь в свою комнату, в которой нахожу глазами кровать, а после падаю на неё, проваливаясь в глубокий, недолгий сон, который длился всего пятнадцать минут, а после освежающий душ, чашка кофе и рабочий день начался. Захожу в кабинет, где около моего стола стоит Пак Чимин с планшетом в руках. Пока я иду к рабочему месту, он начал озвучивать расписание. — Сегодня вы должны посетить открытие выставки в галерее, которая началась вчера, а после него будет недолгое чаепитие с автором, — он кидает на меня взгляд, и смотрит прямо в глаза, заканчивая доклад о расписании. — В четыре часа у вас планёрка, а после неё встреча с директорами. — А что на счёт свадьбы? — тянусь к папке, в которой были пожелания молодожёнов насчёт концепции свадьбы. — Господин Сюй приедет завтра в обед, насчёт его невесты ничего не известно, — тяжело вздыхаю, и уже жалею, что надела каблуки. Ах, если бы только можно было бы ходить в кроссовках, джинсах и футболке, но нет же, есть дресс-код, которому нужно следовать. Сегодня на мне телесного цвета блузка, укороченные брюки с высокой талией и классические чёрные лодочки, которые я уже ненавижу из-за боли в ступнях. — Хорошо, — поднимаюсь с кресла и беру три папки со стола, подхожу к Паку и отдаю ему документы. — Отнеси в мою комнату, а я пока по отелю прогуляюсь, — но он возвращает папки на стол. — Я не оставлю вас, так что позже отнесу. Противное существо, которое ни на минуту не отходит от меня весь день. Галерея, чаепитие: везде со мной. Уже тошнит, от него. Хоть бы разговаривал, а то, как задам вопрос, так складывается ощущение, что он улетает в бездну. Противный, до мозга костей. Вылить на него свою злость мне не позволяла усталость. Какую по счёту кружку кофе я пью не известно, но, по-моему, кофе не убивает во мне сон, а наоборот действует, как снотворное. Держаться нет больше сил. Радует только одно, что сейчас пройдёт собрание, и я буду свободна от этих скучных деловых разговоров. Захожу в конференц-зал и вижу, что все ждут только меня. Прохожу к креслу и занимаю место во главе стола, а охранник стоит за спиной. Чувствую, как он сверлит во мне взглядом дыру. В зале находились все главные менеджеры своих отделов, директоры и ведущий персонал. Зал был полностью забит. Смотрю на всех этих людей и понимаю, что они боятся меня, но и серьёзно не воспринимают. Уверена, они думают, что пришла богатая дочка своих родителей на короткий период времени, и что долго перед ней улыбаться не придётся. С одной стороны они правы, а с другой нет. Всё равно правой рукой председателя станет человек, которому можно будет полностью доверять, или частично, потому что полностью верить никому нельзя. И как теперь себя повести? Показаться милой бесхребетной девочкой, или стать стервой, которая к каждой пылинке будет придираться. Кем же мне с ними быть? Говорили со мной на китайском. — Разве это не кресло председателя? — поворачиваю голову к человеку, который только что задал мне вопрос. — Именно, но какое-то время, я буду исполнять обязанности председателя, — выпрямляю спину и приподнимаю голову, чтобы казаться выше, из-за того, что мне казалось мой низкий рост, не прибавляет мне статуса. — Меня зовут Ким Мина. Я председатель отеля «The Shilla Pearl», надеюсь, сработаемся, — слышу со стороны одного из мужчин, что сидел в кресле смех. Он привлёк внимание всех вокруг. — Вас что-то рассмешило, господин? Или может, я кажусь вам шутом? — Как такая маленькая девочка могла получить столько власти? — усмехаюсь, и мне кажется, что он хочет принизить меня в глазах совета. Видимо, старшее поколение, никогда не изменится. Они думаю, чем старше, тем умнее, и уступать свои места молодым не горят желанием. Но нет, вас рано или поздно заменят на ваших нагретых местах, противные старикашки. — Я наследница этого бизнеса, вам ещё нужны причины, — наклоняюсь к микрофону, что стоял на столе и говорю в него, чтобы он услышал. — Кто вы господин? — Моё имя Хвань Дунь, и я менеджер по персоналу, — встаёт и делает поклон, а после возвращается на место. — Вы, конечно, правильно заметили, что я молода, — делаю паузу и теперь не смотрю на него, а устремляю взгляд на всех. — Но это не значит, что я некомпетентна в этом бизнесе, и если вы пытаетесь замылить мне глаза, чтобы скрыть свои ошибки в работе, то будьте уверены, что у вас ничего не выйдет. Как только я приехала сюда, то все пытаются мне угодить, так, чтобы я чувствовала себя королевой, — пауза. — Но посмотрим правде в глаза, я уверена, что сплетни и прозвища, которые вы дали мне за моей спиной, уже расползлись по отелю, а про любопытные взгляды и вовсе молчу. Давайте договоримся, я хочу, чтобы вы занялись своими прямыми обязанностями, а все гости чувствовали себя, как короли этой жизни, так что следите за своими языками и займитесь делами, а не сплетнями. Если думаете, что вас никто не слышит, то вы ошибаетесь. Вы меня услышали? Надеюсь, я понятно объяснила, — мило улыбаюсь, и начинаю раздражаться, недосып влияет на моё настроение. Смотрю и понимаю, что наш мир жесток. Выжить в нём можно, только карабкаясь вверх. Если остановишься, то скатишься вниз, и тебя затопчут, а по твоим костям поползут вверх, не оглядываясь . — Господин, Хвань, — снова возвращаюсь к человеку, первым заговорившим со мной. Он поворачивает голову ко мне и внимательно слушает. — Пойдёте против нашей семьи — потеряете всё, — надеюсь, окружающие поняли, что это относится не только к нему, а ко всем. Встаю и покидаю конференц-зал. 15 января. — Билеты на двадцатое января куплены, — Чимин заходит в наш президентский номер, который напоминал квартиру. Садится на одно из кресел, и берёт папку, что лежит на столе. — Вы ели? — задаёт вопрос. С недавнего времени, он иногда бросает мне разные вопросы или короткие комментарии, но полноценного разговора у нас не было. — Позже поем, — отвечаю, но на парня не смотрю. Мой взгляд прикован к ноутбуку, где расписан план завтрашнего дня. Завтра свадьба двух китайских звёзд. Нельзя оплошать. Ещё меня радовало то, что за короткий срок совместной работы, персонал принял меня и мой авторитет и компетентность стали непоколебимыми. Внезапно перед ноутбуком появляется чашка с чаем и тарелка пасты. Чимин закрывает мой ноутбук и убирает все разбросанные документы, на журнальном столике. — Такими темпами вы умрёте от работы, — пододвигает тарелку ближе ко мне, а после достаёт из внутреннего кармана пиджака белый пакетик с порошком. — Выпейте его, — кидает рядом и отходит в сторону. Порой мне кажется, что он заботится обо мне, но в следующий момент принижает моё существование. — Что это? — смотрю на него и пытаюсь понять его мысли: он меня отравить хочет?! — Снотворное, я знаю, что вас мучают кошмары, — беру пакетик с порошком, и не знаю, хочу ли я его принять. Чем ближе тот день, тем сильнее кошмары. Каждую ночь, я переживаю тот ужасный день аварии. Трагедия, которая забрала Сокджина. — С чего ты взял, что меня мучают кошмары? — Если человек во сне сжимает кулаки так, что ногти впиваются в кожу, то ему снятся отнюдь не розовые пони, — он подходит ко мне, садится на одно колено и берёт мои руки, разворачивая их ладошками вверх. На них были следы от впивающихся ногтей. — Я не буду спать, лучше работать, чем испытать тот ужас снова, — не знаю почему, но эти слова вылетели из меня, и могло показаться, что я психую. — Кто вам снится? — Люди… — начинаю откровенничать с тем, кому нет до меня дела. Я выяснила, что он терпеть не может богачей, и после этого поняла, почему он ко мне так относится, но сейчас, наши отношения стали немного лучше, чем были до этого. Конечно, они должны, хоть как-то меняться. Мы круглые сутки вместе, даже спим в одних апартаментах. — Тогда, если они вам снятся, просто встретьтесь с ними и поговорите, может после этого вам станет легче. — Нужно умереть, чтобы с ними встретит… — меня перебивает звук телефона, который звонит каждый день по сто раз. Это звонит Тэхён, который не может дозвониться до меня, потому что я просто игнорирую его звонки. — Не ответите? — он берёт телефон с дивана и протягивает его мне. — Возможно, ваш бывший любовник хочет возобновить отношения, — из его уст это прозвучало, как упрёк, и его слова несли не шутку, а именно то, что он сказал. Он следил за мной, до того момента, как стать телохранителем. Поэтому видел многих рядом со мной. Видимо, в его глазах у меня не лучшая репутация. — Это хуже, — решаю притвориться, что не поняла его укора, и отвечаю на звонок. — Говори. — Я не ожидал, что ты ответишь, — его голос немного растерялся. — Зачем ты мне звонишь? Если я не отвечаю, значит, я не хочу разговаривать, — встаю и сажусь на диван, откидываю голову назад и закрываю глаза, потому что до сих пор злюсь на брата за Новый год. — Почему ты уехала, не попрощавшись со мной? — на заднем плане слышу отголоски громкой музыки, а голос брата немного расслаблен. Можно сделать вывод, что он отдыхает. — Потому что так надо, — открываю глаза и смотрю на человека, который находился со мной в комнате. Пак делал вид, что ему был не интересен этот разговор, но мне казалось, что он всё равно его слушает. — Ты мне нужна, ты можешь приехать? — его голос молил о помощи. — Тэ, что-то случилось? — мой голос меняется с безразличного тона на заботливый. Когда у него проблемы, то я начинаю волноваться. — Кто тебя обидел? — Никто, — он не сказал, а рыкнул это слово в телефон и сбросил вызов. Кто-то его и правда сильно обидел, раз он из-за этого так нервничает. Обычно ему на всё плевать с экстремальным безразличием, которое из него никак не вытравить, но, видимо, произошло чудо, раз его струны самоконтроля кто-то задел.***
Я не понимала, где нахожусь. Просто шла по просторной пустой трассе. Вокруг никого не было. Зачем я шла ночью по неизвестной мне дороге, не понимала. Оказываюсь, на перекрёстке дорог и понимаю, что все светофоры, которые окружали меня, были сломаны. Делаю шаг, и чувствую, как ноги промокли в тёплой вязкой и липкой жиже, опускаю голову вниз и вижу лужу крови, а рядом на асфальте мелом нарисованы две человеческие фигуры, но самих людей нет. Чувствую, как леденящий страх охватывает моё тело. Я боюсь пошевелиться, боюсь глубже вдохнуть воздух. Оглядываю здания вокруг и понимаю, что ни в одном из них нет света. Повсюду сумрак и абсолютная тишина, наполненная моим ужасом, сбивчивым дыханием и бешеным стуком сердца. Решаю, что больше нельзя стоять в этом жутком месте и делаю шаг вперёд, игнорируя рисунки и лужи. Вдруг слышу звук, который приближался ко мне со всех сторон. Пытаюсь определить, откуда он доносится, но безуспешно. Резко оглядываюсь вправо и вижу, как на меня на большой скорости несётся машина, но не успевает доехать…. В её бок на полной скорости врезается грузовик, снося машину с оглушительным ударом. Автомобиль подбрасывает вверх, и он несколько раз перевернувшись, с грохотом встает на крышу. Я пребываю в шоке и ужасе и не хочу воспринимать то, что произошло только что. Вижу следы от грузовика и новые растянутые следы крови. Перевожу взгляд на перевёрнутую машину и вижу, что её окутало облако дыма. Ноги становятся ватными, но те, кто пострадал, нуждаются в моей помощи. Бегу к машине, и понимаю, что она пуста, как и грузовик, что врезался в неё. Пытаюсь найти водителя и нахожу, хотя до последнего хотела верить, что он скрылся с места аварии. Парень, чьё лицо я не видела, лежал на асфальте спиной вверх. Не обращая на это внимания, подбираюсь к нему и переворачиваю. Обездвиженное мертвенно-белёсое тело, с застывшим взглядом, неряшливо валялось, утопая в луже собственной крови, и грязи. Казалось, он был мёртв, но в это верить я не хотела. Паника, страх, слёзы и рыдания захлестнули меня. Я хотела во весь голос кричать, чтобы он очнулся, но голос пропал. Растворился в этой тьме. Смотрю на свои ладони, и они в крови. Осталось чувство, будто я умерла вместе с ним. Помогите! Пожалуйста, помогите! Спасите его! Спасите моего брата! Очнись, слышишь? Прошу, открой глаза. Я не могу поверить и принять то, что родной человек покинул меня. Беру в руки его запястье и начинаю проверять пульс, но его нет. Жизнь покинула тело парня. Теперь это пустая неподвижная оболочка. — Смирись с этим, — слышу я эхо голоса девушки. Поднимаюсь с колен и ищу взглядом ту, кому принадлежат эти слова, но на улице всё так же пусто. Только я и Джин. Но вдруг мельком замечаю, что окошко в одном из высоток озарилось белым светом. Отсчитав нужный этаж, бегу ко входу этого здания. Возможно, что там я найду помощь. Захожу в лифт и нажимаю кнопку нужного мне этажа. Несколько секунд и я на месте, но лучше бы я осталась с Джином…. В окно падал лунный свет, а на подоконнике стояла прекрасная девушка, с доброй улыбкой и чёрными, длинными волосами, одетая в белое воздушное платье, а в руке она держала красную розу. Её платье и волосы красиво развевались от ночного ветра, заставляя завороженно смотреть. — Юри! — хотела крикнуть имя девушки, но получился шёпот. — Что ты хочешь сделать? — делаю шаг к ней, и боюсь. — Прошу… — Говорят, люди живут в наших мыслях. Если он не со мной, я несчастна, — говорит и делает шаг в пустоту. Девушка летит вниз, словно птенец, выпавший из гнезда. — НЕЕЕТ! — именно в этот момент вернулся мой голос, и мой вопль было слышно по всему зданию.***
Я просыпаюсь в холодном поту. Открыв глаза, всё словно в тумане. По лицу катятся мелкие солёные слёзы, сердце колотится с сумасшедшей скоростью, а дыхание участилось. — Я уже думал, вы не проснётесь, — на моей кровати сидел Чимин и его руки сжимали мои плечи, видимо, он пытался разбудить меня. Смотрю в его глаза, и вижу в них обеспокоенность. Мне было так страшно, снова испытать этот ужас. Я была благодарна, своему надзирателю, что он разбудил меня от этого кошмара. Приподнимаюсь с кровати, и тянусь к парню, который не понимает моих действий. Мне нужна защита, и я её нашла. Я обнимаю Пака и прижимаю свою голову к его груди. Тот только тяжело вздыхает и обнимает в ответ, поглаживая своей рукой мою спину. Сейчас, находясь в чужих руках, мне казалось, что страх прошлого не достанет меня. Он не сможет пробить мой новый щит. — Могу я спросить? — прижимаясь к груди парня сильнее, хриплым голосом интересуюсь у него. — Что? — шёпотом. — Можешь выполнить мою просьбу? — Смотря, что вы попросите, — он сидит и не шевелится, даже ритм его сердца был ровным, а мой сходил с ума. — Можешь поспать со мной? Просто полежать рядом или посидеть, пока я не засну, — отрываюсь от груди и смотрю в его глаза. В темноте он был ещё красивее, чем при дневном свете. Его волосы были чёрными, как ночь, а взгляд чёрных глаз проникает прямо в душу и заставляет понять, что характер у него был не самым сладким. — Хотите, чтобы я был вашим ловцом снов? — и я благодарно киваю головой за то, что он выполнит мою просьбу. — Хорошо, тогда сегодня я буду не вашим защитником, а другом в котором вы так нуждаетесь.