POV Кан Сора.
(три недели спустя) 20 января — Готова? — оборачиваюсь на голос женщины, которая светилась от счастья. — Боже мой, ты такая красивая, — мама подходит ко мне и берёт в свои руки мои. Её глаза начали слезиться и она была готова вот-вот заплакать. — Мам, ну не надо плакать, — я улыбаюсь маме и пытаюсь делать вид, что все хорошо, и что я рада этому событию в моей жизни. — Ты права, негоже в такой чудный вечер слёзы лить, — она достаёт из своей маленькой сумочки атласный платок и начинает аккуратно промакивать слёзы, пытаясь не испортить макияж. — Юнги, просил поинтересоваться, скоро ли ты выйдешь, а то почти все гости пришли, — как бы грустно не звучало, но в последний раз я общалась с Юнги, когда была на благотворительном вечере. Это было около трёх недель назад. Теперь мы общаемся через родителей, которые выступают в роли посредников. Конечно, обычно это выглядит, будто мы чем-то заняты и просим тех поинтересоваться, как там другой, чтобы избежать неловкости между нами. — Да, я готова, — поднимаюсь с бархатного пуфика и смотрю в зеркало, в котором отражаюсь в полный рост. Мои пушистые кудрявые волосы теперь были красиво уложены и выпрямлены. Даже как-то непривычно смотреть на себя с гладкими прямыми волосами без озорных кудряшек. На мне было белое платье миди от Диор свободного кроя. Низ платья был асимметричный, а текстура создавала лёгкость и воздушность. На запястье сверкал массивный резной браслет, а на шее была подвеска из белого золота, которая подчёркивала мои ключицы. Макияж был лёгким в стиле нюд, но бледно-розовая помада придавала объём губам, делая их привлекательными, несмотря на нежность моего образа. — А Мина, пришла? — узнаю у мамы про подругу, которую не видела со встречи нового года. Утром в доме были все кроме неё, и тогда я подумала, что она просто уехала раньше, но после того, как день за днём она не отвечала на звонки, я забеспокоилась. Когда я позвонила Тэ и спросила, где его сестра, он сказал, что она уехала в Китай по работе, которую дал ей отец. Тогда груз тяжёлых мыслей упал с моих плеч и я смогла вздохнуть полной грудью, зная, что Мина жива и здорова. — Да, — мама направилась к дверям, но остановилась перед ними. — Вы сегодня, как свет и тьма, — её слов я не поняла, а просто набрала побольше воздуха в лёгкие и пожелала себе удачи в этот вечер. Выхожу к гостям и пытаюсь рассмотреть в толпе Ким, и нахожу её в компании красавчика. Осматриваю парня, что стоял рядом с Мина: на вид ему было от двадцати трёх до двадцати пяти, и он был с ошеломительно красивой внешностью, словно произведение искусства, с которого нужно сдувать пылинки. Молодой человек был в строгом чёрном костюме и белой рубашке без галстука. Пока рассматривала его, внезапно встретилась с ним взглядом и покрывшись мурашками прокляла весь мир за то, что посмела так пристально на него смотреть, вот только оторвать взгляд не могла. Он создавал впечатление уверенного в себе парня. Руки, кроме больших пальцев, были в карманах, и это ему придавало больше шарма, говоря о его предпочтении доминировать над людьми, а не подчиняться. Он с его харизмой действовал на меня подавляюще и я инстинктивно хотела уйти с его пути. Парень не улыбался, его лицо было каменным, а глаза выражали презрение ко всему. Он смотрел на всех свысока, словно король, но больше всего меня притягивали его светлый тон кожи и чёрные, как ночь, волосы. — Ты сейчас в нём дырку просверлишь, — со спины ко мне подошёл Юнги и по-хозяйски положил свою руку мне на талию. — Это новый парень Мина? — интересуется он, подталкивая легонько вперёд, намекая на то, чтобы мы подошли к паре и поздоровались. — Не знаю, — было непривычно вновь общаться с ним лично, а не через посредников. — Но я хочу поговорить с ней, — мы шли через весь зал к нашей цели вместе, многие люди поворачивались к нам и поздравляли с таким «прекрасным» днём, приветствуя, а я лишь молча улыбалась, как и Мин. Ему тоже всё это не нравилось, но так надо. Так требуют. Приближаемся к паре, и я бросаюсь обнимать подругу, а та не отказывается, а только сильнее прижимает к себе в ответ. Я так по ней скучала, мне не хватает общения с ней, не хватает её. Я чувствую, как сейчас она радостно улыбается, обнимая меня. — Я скучала, — шепчет мне на ухо Мина, и прижимает ещё крепче, так, что мне кажется, ещё немного и рёбра вывернутся в другую сторону. — Поздравляю вас с помолвкой, — она отстраняется и дарит нам свою улыбку. Глаза Ким пусты. Это бросилось мне в глаза, и я заметила, что что-то поменялось в подруге. Её волосы теперь были не русыми, а чёрными, как у парня, что молча стоял рядом. Этот цвет не портил её, а только делала более взрослой. На ней было потрясающее тёмно-бордовое платье, которое смотрится с одной немного дерзко и вызывающе, но в то же время очень романтично. Оно полностью облегало фигуру девушки. Платье-мини было на тонких бретелях с удлиненным корсетом и прозрачной юбкой-макси. Чёрные волосы, красные губы и платье цвета бордо, оставляли неизгладимое впечатление, а кавалер только полностью дополнял образ. — Спасибо, — первый на поздравление среагировал Мин, он подошёл к Мина и поцеловал легонько в щёку в знак приветствия. — Познакомишь? — он кивнул головой в сторону незнакомца и подруга перестала улыбаться. — Конечно, — она повернулась к парню, и только теперь я заметила, что тот всё время стоял рядом, но за её спиной, а не наравне с ней. — Мой личный надзиратель. — Ясно, — киваю и тяну свою ладошку ему. — Здравствуйте, я Кан Сора, — но меня просто игнорируют, и я непонимающе смотрю на подругу. — Дохлый номер, его работа заключается в том, чтобы быть рядом двадцать четыре часа и охранять меня, а разговаривать в его обязанности не входит, — говорила Мина немного обиженным тоном, видимо, ей было неприятно, что её постоянно игнорируют. — А где Тэхён? — усмехаюсь глядя на молодого человека, и задаю новый вопрос. Я, правда, хотела узнать, где парень. Третий день он не выходит на связь. Мои догадки, грызли меня изнутри. Они заключались в том, что Тэ избегает меня из-за помолвки. Не поверю, что он испугается такого события. Сейчас я причиняю боль не только себе, но и Тэхёну. Он признался в чувствах, а я поступила, как самый настоящий эгоист. Сказала ему, что попытаюсь влюбиться в него, но кого я обманываю, нельзя за короткое время разлюбить того, кого долгое время любила, и полюбить другого. Я начинаю его любить… Но… Только время может ответить на то, как скоро и как сильно я полюблю его, и смогу ли навсегда избавиться от своих чувств к другому, тем более тогда, когда он продолжит постоянно находиться так близко. Сейчас у нас нет этого времени. Дала согласия на то, что попытаюсь влюбиться в Кима, но через два месяца у меня свадьба, да ещё и с тем, кого я люблю до потери пульса. Люблю одного, и влюбляюсь в другого. Если бы Юн любил меня, всё было бы проще. — Не знаю, — голос пропитан холодом и безразличием. — Видимо, снова в клубе, уже и удивляться этому не стоит. Он там третий или четвёртый день заседает, — эти слова я слышала уже несколько сотен раз в разных вариациях, но именно сейчас после я почувствовала себя плохо и кошки заскреблись на душе, беспокоя моё сердце. Я боюсь за Тэ. — Забудь о нём, и удели внимание другим гостям, — тон девушки стал добрее, но серьёзность не исчезла. Даже улыбка формальная, подруга изменилась, как будто её заставили стать такой. Сейчас она выглядела, как красивая одинокая кукла, которая никому не нужна в этом мире. — Что-то случилось? — Мин задаёт вопрос в лоб. Мина смотрит на него с таким лицом, на котором нельзя было прочитать мысли, но глаза её выдавали: они были печальными, и искры радости в них не было. Их зрительный контакт был недолгий, но её друг детства всё понял и только кивнул головой, решая перевести тему. — Хочешь выпить? — он протягивает бокал, который взял с подноса официанта, подруге. Мина принимает его из рук парня, а тот смотрит ей в глаза и говорит. — Обещай, если что-то случится, ты нам скажешь, — вот сейчас я была согласна с Юнги. Если возникли проблемы, лучше рассказать друзьям, они помогут. — С чего ты вообще взял, что у меня что-то случилось или случится? — подруга подносит бокал, который только что взяла, к губам, но её надзиратель не дал сделать и глотка, выхватывая фужер из её рук. — Что ты делаешь? — Мина была ошарашена таким поступком со стороны парня, да и не только она. Я и Юнги смотрели и не понимали, что сейчас произошло. — Вам запрещено пить, — ровный, бездушный тон, от которого мурашки бегут. — Снова на Вы… — Как к вам обращаться? — первая прихожу в себя, перебиваю подругу и задаю вопрос парню, потому что не знаю, как лучше обратится к нему. Не буду же я его называть, «господин охранник» или «мистер надзиратель». — Чимин. Пак Чимин, — сначала он произносит монотонно и деловито, но потом этот тон ускользает, уступая место чему-то совсем другому. — Господин Пак, вы не разрешаете ей выпить за нашу помолвку? — делаю очень милый голос ведь понимаю, что подруга сейчас очень напряжена и её нервы натянуты, как струна, которая в любой момент может порваться. Почему же он ей запрещает? И откуда он вообще взялся? Новые вопросы, на которые мне никто не ответит. — Вот именно, — угрожающим тоном, сжимая зубы, произносит Мина резко делая шаг к нему, приближаясь предельно близко, и тянется рукой к его руке, которая держит бокал с шампанским, но, видимо, в этот вечер Ким не выпьет. Пак ловко отступает на шаг назад и выливает содержимое стакана на паркет. Вот тут обернулись все. — Госпожа, вам нельзя пить, — последние слова он произносит четко и раздельно, а кулаки Мины сжимаются и разжимаются в бессилии и злобе. Он поворачивается к нам и смотрит прямо на нас с Юнги. — Вы же богатые, уберёте, — наглая улыбка и прищуренный взгляд. Видимо, он не любит высший свет, но работает на ту, кто живёт в нём. Кидаю взгляд на Юнги, который хотел что-то сказать гостю, но Мина его опережает. — Дорогой, у тебя руки, откуда растут? Ты очень неаккуратен, ты знал это? — она смотрит на него, а потом разворачивается к людям, которые наблюдали за этим. — Извините, нам очень жаль, — правила этикета никто не отменял. Когда, окружающие понимают, что это вышло «случайно», то отворачиваются и продолжают свои пустые разговоры. — Удивляюсь людям, которые смотрят на всех сверху вниз, хоть сами на полголовы ниже, — Ким, как всегда со своим острым язычком. Она говорит и делает шаг ко мне, подходит, обнимает ещё раз и говорит, что позже найдёт меня. Мина уходит, даже не взглянув в сторону парня, а тому и не надо он ставит пустой бокал на стол и с идеальной осанкой и поднятой головой идёт за ней, но перед этим останавливается около нас, делает еле заметный поклон в знак извинений и уходит. — Что, только что, произошло, — поворачиваюсь к Юнги и смотрю на него непонимающим взглядом. Мне было интересно, какая причина была для того, чтобы к подруге прицепили охранника. Да ещё с такими «шикарными» манерами. — Не знаю и знать не хочу, — он посмотрел на меня безразличным взглядом, видимо, вся эта ситуация не сильно заинтересовала его. Ему было всё равно, что происходит вокруг, и выходка молодого незнакомца в том числе, но его точно волнует подруга детства. — Лучше забудь об этом, — он делает паузу и снова кладёт руку немного ниже талии. — Сейчас ты должна показать всем, как ты рада этой помолвке. — Тебя это тоже касается, — беру его руку, которая покоилась на моём бедре и немного приподнимаю выше, кладя на линию талии. Натягиваю улыбку, которая не получается, такой лучезарной. Она была еле заметной, но была. — Ты права, — усмехается и смотрит куда-то вперёд. Перевожу взгляд туда же, и вижу наших с ним родителей, которые о чём-то разговаривают. — Обещай, что после свадьбы ты не поменяешься. — А как я должна поменяться? — поворачиваю голову, и смотрю на его профиль, который был идеален со всех сторон. — Не потеряй любовь ко мне, — после этих слов, он делает шаг в сторону родителей, а я по инерции иду за ним. Значит, он думал о том, что произошло на балконе, а если сложить те семь поцелуев, из которых я помню только два, то может ли быть такое, что хотя бы на один процент я ему всё же нравлюсь. Однако, на один процент моя любовь к нему уже угасла.***
Я рада, что всё это подходит к концу. Улыбок и притворства по отношению к нашей помолвке было много. Кто-то радовался, а кто-то делал вид. У кого-то на лбу читалось, что они хотели бы, чтобы их дочь или сын заняли место жениха или невесты. Естественно, одни из богатейших семей создают союз, и становятся ещё богаче. Деньги утекли из их рук, а ведь некоторые специально рожают детей, чтобы пристроить их в другую состоятельную семью. Выгода и алчность. Когда решается судьба огромного состояния, человеческая алчность разливается по крови, словно яд, и ради этого ощущения люди идут на многое. Отвратительно. Сидя за дверью, которая служит щитом от того мира, не понимаю, как взрослые выносят это. Они часами плавают в этой протухшей воде, но главное выходят из неё сухими. Опыт и талант. Хотя эти два качества приходят с годами, так как с ними не рождаются, их приобретают. Из размышлений меня выводит горячая ладонь на моём плече, от неожиданности вздрагиваю, и телефон, который был в руках, падает на мраморный пол. Парень, что напугал меня, наклоняется и поднимает его с пола. — Всё ждёшь его звонка или сообщения? — протягивает мобильный, и задаёт вопрос. От этого мои руки замирают в паре сантиметрах от айфона, на котором появилась трещина. Неужели он понял, что я жду весточку от Тэ, который не выходит на связь. — Н-нет, — немного заикаюсь, и дрожащими руками беру, упавший телефон. — Ты думаешь, я не знаю? — это прозвучало пугающе и неоспоримо. Мне стало стыдно от этого. Поганое ощущение измены повисло в воздухе. Надежда, которую я дала Тэ улетучивается в никуда. — Уверена, что ты знаешь даже больше чем я, — решила, раз он начал эти обвинительные речи пропитанные претензиями, то я тоже буду говорить всё, что хочу. Лучшая защита — это нападение. — Сейчас речь не обо мне, — он подходит к туалетному столику, где стояла косметика, и встаёт рядом, упираясь кулаком в столешницу. — А о тебе, — он смотрит прямо в глаза, а я понимаю, что таю под его взглядом. Меня медленно убивают. — Ну, и что в этом такого? В чём моя вина? В том, что хочу поинтересоваться, жив ли мой друг? В чём? Ответь мне, Мин Юнги. — Не знаю, — он глубоко вздыхает и закрывает глаза. — Прости, нервы на пределе, — поднимаюсь и встаю рядом с ним, кладу руки на его плечо и смотрю на него, но его глаза так же раздражённо закрыты. — Тебя разозлил, Чимин? — произношу, и начинаю вспоминать, а правильно ли я назвала его имя. — Нет, — мотает головой, а глаза не открывает. Врёт. — Наша помолвка? — очень аккуратно задаю вопрос и почему-то боюсь получить отрицательный ответ, хотя знаю, что это не по любви, но я всё равно немножко счастлива, пусть даже и так. Даже сегодня, разговаривая с гостями, он всегда употреблял местоимения «мы» и «нам». Эти слова заставили меня улыбаться, было приятно, что есть поддержка, потому что говорить с малознакомыми людьми я не могу. Трудно. Мне нужно пообщаться с человеком хотя бы пару раз, чтобы я хоть немного начала себя комфортнее чувствовать. — Ты боишься, что я скажу «да»? — он резко открывает глаза, и мы встречаемся взглядами. От неожиданности я отшатнулась, но Юнги быстро реагирует, подхватывает меня одной рукой за талию и притягивает к себе так близко, что мои руки рефлекторно оказываются на его плечах. — Я боюсь всего, что связано с тобой, — на одном дыхании, шёпотом произношу я. Не выдерживаю его взгляд и опускаю свой. — Но, — делаю вдох и на выдохе начинаю говорить то, что боюсь сказать ему в глаза. — Особенно, боюсь того, что ты не разлюбишь Мина. — Говорит та, кто пытается потушить свои чувства ко мне, — от его слов, которые он так легко произносит, появляется ком в горле. — Ты не сможешь полюбить Тэхёна, — поднимаю взгляд на него. — Я тебе не позволю этого сделать. Ты скоро станешь Мин Сора, а Кан Сора исчезнет. — Ты хочешь, чтобы я страдала от этой любви? — чувствую, как слёзы рвутся наружу. — Если да, то пообещай мне одно, что не будешь с ней общаться у меня на глазах. Раз я твоя будущая жена, то будь моим, хотя бы на публике. — А ты будешь в тайне встречаться с ним? — Если захочу. Потому что я не собираюсь во всём потакать тебе и терпеть неразделённую любовь. Лучше уничтожить её. — Сора! — Наш брак это бизнес, — отталкиваю парня от себя и отворачиваюсь, но Юнги меня останавливает, хватая за запястье и снова разворачивая к себе. — Я не хочу, чтобы он таким был, — он смотрит на меня. — Я попытаюсь убить чувства к Мина, — мои коленки и руки дрожали, а он будто ощутил мое волнение, и притянул в объятия. — Обещаю.