***
— Я даже не знаю с его начать, — Иккинг замялся. — Начни с сути, и вообще, давай без ненужных подробностей, сейчас главное объясни мне, почему нельзя ничего говорить твоему отцу и где сейчас Астрид. — Я не знаю где она, ее забрал Дагур. — Черт! — выругался Стив, — Зачем он это сделал? — Не имею ни малейшего понятия, как он вообще узнал где мы, как он узнал что мы сбежали?! — злился парень. — Вы сбежали? — удивленно переспросил Йоргенсон, — Что ты хочешь этим сказать? — Мы хотели сбежать и никогда не возвращаться. Да, наверное это было очень тупое решение, только сейчас я это понимаю, но на тот момент, как мне, так и Астрид больше нечего было здесь делать. — И ты решил бросить своих друзей? Решил ничего нам не говорить?! Ты совсем спятил, придурок! Неужели произошло что-то неповторимое, что мы или твой отец не смогли бы помочь тебе решить? — он стоял рядом с раненым другом, со злости треснул рукой по кровати в нескольких сантиметрах от бедра Иккинга. — Отец, — раздраженно проговорил рыжий, — Не хочу про него говорить, не хочу ничего про него слышать. — Ты совсем идиот? — продолжал ругаться Стив, — Немедленно объясни мне в чем дело! Или клянусь, я сваливаю. Я подорвался посреди ночи, заставил ребят мне помочь, мы проехали хрен знает сколько и привезли тебя, истекающего кровью, в больницу. И заметь, твой секрет так и остался нераскрытым. Я выполнил все, о чем ты просил меня по телефону, а ты теперь отмалчиваешься? Иккинг молчал, смущенно прикрыв глаза. Йоргенсон смотрел на него, ожидая ответа на свои вопросы, но Иккинг продолжал молчать. — Ну хорошо, я сваливаю, — он развернулся, двинулся к выходу, намереваясь исполнить свою угрозу, но стоило схватить ручку двери, тихий голос друга остановил его: — Мой отец работает на Дагура. — Что? — переспросил парень, удивленно моргая; он опять развернулся и подошел к больничной кровати, — Я не ослышался? — Нет, — ответил Хэддок, — Я слышал его разговор, слышал своими собственными ушами, он работает на него. Как… Как он мог?! После того, что этот псих сделал с мамой… — Я, я… — он не знал, что на что ответить. В палате установилась тишина, парни молчали, стало настолько тихо, что они слышали звуки шагов, раздающиеся в коридоре из-за закрытой двери. — Надо найти Астрид, — первым прервал затянувшуюся паузу рыжий. — Так вот почему ты сказал, что нельзя рассказывать отцу, — проигнорировал его слова черноволосый. — Именно, — раздраженно выпалил подросток. — Иккинг, прости меня, кончено, но ты на сто процентов уверен в том, что слышал? Твой отец один из самых важных полицейских в этом городе, тем более ты сам говоришь, что он бы не стал этого делать, особенно после случившегося с твоей матерью. — Я… — замялся он, — Не подумал об этом. Впервые с начала этого разговора Стив рассмеялся, а Иккинг шлепнул его рукой по плечу, чтобы заткнуть. — Так вот значит: ты, как самый последний идиот, услышал то, что повергло тебя в шок, и даже не стал задумываться об этих словах! Как это выглядит: твой отец, капитан полиции, работает на Дагура. Ты и правда идиот, неужели нельзя было головой своей пустой хоть немного поразмыслить, — Иккинг опять треснул его рукой с еще большим усилием, — А ты не подумал, что это полицейская операция, что он мог просто играть свою роль, находясь под прикрытием и так далее. Рыжий молчал, прогоняя в голове то, что Стив прав, что Иккинг оказался тем еще дураком, который даже в ситуации разбираться не стал, а сразу решил — его отец виновен. «Видимо, я настолько не доверял своему отцу. Каким же глупым я был?! Это ведь могла быть простая полицейская операция, а может он работал под прикрытием?» — Послушай меня, друг! — Стив положил руку ему на плечо, Иккинг никак не отреагировал на этот жест, — Я думаю, что тебе просто нужно поговорить с отцом. Если уж что-то будет не так, потом вместе подумаем, как со всем этим разобраться. А твоему отцу нужно узнать, что Астрид пропала. Скажи, что вы были вместе до ограбления, признайся, что вы хотели сбежать, но у вас не вышло, на вас напали, в тебя выстрелили и ты не видел что стало с ней. Пусть хотя бы начнут поиски! — Нет, — твердо заявил парень, — Я должен рассказать всю правду отцу, должен признаться, что я Ночная Фурия, должен признаться, что именно Дагур забрал ее. Если он и вправду не работает на него. В ином случае это будет абсолютно бесполезно. — Хорошо, Иккинг, это верно, но готов ли ты признаться отцу в том, кто ты есть? — Если это будет единственный способ спасти Астрид, я так и сделаю. Ни одна жизнь, а тем более ее жизнь не стоит какого-то секрета, и пусть меня посадят, лишь бы спасти. В глазах Стива промелькнуло уважение и гордость за друга, за его решительность, за его возможный арест во спасение любимой девушки. — Тогда я оставлю тебя, тебе надо немного поспать, — заявил он. — Но я не устал, — соврал ему в ответ Хэддок. — Ты решил, что завтра поговоришь с отцом, а это будет очень тяжелый разговор, поэтому тебе нужно будет набраться сил, так что ложись и постарайся уснуть. — Ладно, — с великой неохотой согласился рыжий. Стив вышел из палаты, предварительно попрощавшись с другом, затем прикрыл дверь, для того, чтобы Иккинга не беспокоили шумы из коридора. Он дошел до выхода, но тут же резко остановился и передумал — захотел навестить мать, если та не на операции. Но, к сожалению, кабинет встретил его тишиной и пустотой. Разочарованно вздохнув, Йоргенсон уже собирался уходить, но увидел в недалеко от себя рыжую копну волос, чей хозяин, а именно капитан полиции и отец Иккинга, как раз направлялся в палату. Стив ускорился, чтобы догнать его. — Мистер Хэддок, — обратился парень к отцу своего друга, сравнявшись с ним, — Иккинг только что уснул, медсестра дала ему обезболивающее, поэтому, я думаю, что до завтрашнего утра он не проснется. — Ты точно в этом уверен? — Йоргенсон обернулся и только сейчас увидел, что капитан полиции прибыл в больницу не один. — Да, точно. Я лично присутствовал при этом, — он положил руку себе на грудь, чтобы придать своему вранью большую убедительность. — Спасибо что сказал, — поблагодарил Стойк. — Да, спасибо, — добавил Питер, — Тогда мы завтра заедем, только оставим ему фрукты, — мужчина поднял пакет, который держал в руке, чтобы продемонстрировать названный предмет. — Вдруг вы его разбудите! — продолжал парень, — Давайте лучше мне, а я отдам медсестре, я их всех тут знаю, моя мама глава этого отделения. — Парень дело говорит, Стойк, давай не будем его будить, — обратился Питер к напарнику. На том и порешили. Они оставили передачу Стиву, тот сделал как и обещал. Он знал, что Иккинг еще не спит, не успел бы просто, но решил дать другу немного времени на раздумья. Рыжий же в это время терзался в сомнениях и пытался настроиться на то, что завтра наконец-то откроет свое секрет отцу.***
Наступали сумерки, дверь на склад открывалась один раз с того момента, как в него попала еще одна узница. Амбал-охранник принес им еду и воду, не сказав ни единого слова. Девушка в противоположном конце сначала рыдала навзрыд и при любой попытке Астрид приблизиться, отскакивала еще дальше от нее, кричала, чтобы та не приближалась к ней. В конце концов, девушка оставила попытки разговорить бедняжку и просто оставила ее в покое, давая время выплеснуть свою боль через слезы. Через несколько часов безутешное рыдание прекратилось, девушка лишь тихонько подрагивала и всхлипывала. Астрид и Валка в это время разговаривали на совершенно отвлеченные темы, тихо, но так, чтобы третья пленница могла их слышать. Валка как агент ФБР знала множество различных методик, как успокоить человека во время чрезвычайной ситуации. Они обе не пытались заговорить с девушкой, ждали когда она привыкнет к их присутствию, когда та сама сможет им довериться. — Где, где мы? — наконец заговорила подросток, утирая мокрые глаза тыльной стороной ладони. — Мы на складе, — ответила ей женщина. — А вы кто? — продолжала она расспрос. — Мы тоже пленницы, как и ты, — сказала Хофферсон. — А вы… — она замялась, не зная, что именно спросить первым. — Для начала давай ты скажешь нам свое имя. Не надо рассказывать нам, как ты сюда попала, ты пока не готова к этому, — спокойным, даже монотонным голосом говорила Валка. Астрид показалось, что девушка сейчас снова заревет, потому что та издала какой-то слишком громкий всхлип, отличающийся от остальных, но этого не произошло. Валка прекрасно знала свое дело — ее голос, интонация, вопросы: все это было направлено на то, чтобы успокоить испуганную девушку. — Меня зовут Элис, Элис Аргент. — Хорошо Элис, — продолжила женщина, — Ты должна успокоиться, я агент ФБР, Валка Хэддок, я помогу тебе и помогу Астрид, — она указала на блондинку; девушка повернула взгляд в ее сторону, Хофферсон попыталась выдавить из себя улыбку, но получилось из рук вон плохо, поэтому Элис быстро потеряла к ней интерес и опять вернула зрительный контакт с женщиной. — Вы поможете нам выбраться отсюда? — с надеждой спросила подросток. — Да, мы обязательно спасемся, — твердо, но аккуратно, не повышая голос, ответила ей Валка, — Скажи мне, сколько тебе лет. — Мне пятнадцать, — выдавила из себя Элис. — А теперь скажи мне, Элис, есть ли у тебя какие-нибудь опасные раны: порезы, из которых текла бы кровь, болят ли руки или ноги, суставы, так ты поймешь, нет ли у тебя переломов или вывихов, болит ли у тебя голова, кружится, мелькают ли перед глазами мушки. Если что-то из этого тебя беспокоит, скажи мне, я тебе помогу. — Нет, — в испуге ответил девушка, — Не надо приближаться ко мне! — Я и не собиралась, как и Астрид. Я отсюда расскажу тебе, что нужно делать. — Хорошо, — согласилась Элис. Она медленно и аккуратно начала двигать конечностями, пытаясь понять, есть ли у нее какие-нибудь травмы, при этом старательно игнорировала нижнюю часть туловища, чтобы не вспоминать о том, что с ней случилось. На улице послышались шаги, две узницы — Астрид и Элис — мгновенно перевели свои взгляды на дверь, ожидая то, что сейчас должно случиться. Валка продолжала наблюдать за пятнадцатилетней девочкой, видимо, пыталась определить дальнейшую тактику общения. Дверь взвизгнула, в помещении резко загорелся свет, из-за чего пленницы тут же зажмурились, принялись закрывать лицо руками. Внутрь зашел мужчина, стоило Элис его разглядеть, она истошно завопила, вжалась в стену, словно пыталась стать с ней одним целым, снова закрыла лицо руками и принялась просить не трогать ее. — Не бойся, мелкая идиотка, — засмеялся Дагур, — сегодня я не по твою душу пришел, — затем он обратил внимание на Астрид и Валку, которые сидели рядом, при этом Астрид схватила женщину за руку, а та крепко ее сжала, пытаясь придать девушке уверенность, — О, вы уже успели подружиться, это так мило, — показушно умилился преступник, — Неудивительно, что мать Иккинга тебе понравилась, Астрид, как я уже и говорил, у вас слишком много общего. Валка, как и сама девушка, проигнорировали его слова, хоть и продолжили смотреть ему прямо в глаза. Астрид удивлялась тому, как эта женщина может держаться — она глядела на своего тюремщика совершенно спокойно, не выказывая ни единой эмоции на лице. Сама же Астрид дрожала, ее тело выдавало сильнейший страх, но Валка сжала ее руку еще сильнее, словно вложила в этот жест всю поддержку, на которую была способна в данный момент. — Зачем ты пришел? — спокойно спросила она, не отрывая взгляда. — Даже не поздороваешься, фу, как некультурно! — заявил он. — Ты тоже с нами не поздоровался, — заявила она. Дагур рассмеялся, Элис заплакала вслух, продолжая вжиматься в стену. Мужчина проигнорировал ее. — Мне нужно кое-что обсудить с одной из вас, — прекратив смеяться заявил Дагур. — Я всегда к твоим услугам, — ответила ему женщина, все еще держа Астрид; она понемногу оттягивала девушку себе за спину, небольшими, почти незаметными движениями. — О, моя хорошая, как бы я не любил наши с тобой наиинтереснейшие беседы, мне нужна не ты, а она, — он указал на Элис. Девушка снова закричала, она подскочила и кинулась наутек в другой конец склада, забилась в угол, вся сжалась и закрыла глаза, затем еще и руками прижала уши, чтобы ничего не слышать. Слезы так и текли по ее щекам. — Вот же дура, — мужчина опять рассмеялся в голос, — Я пошутил! — заявил он, — У тебя совсем нет чувства юмора, милая Элис. — Оставь девочку в покое, — немного громче заявила Валка, чтобы преступник отвлекся от подростка и обратил свое внимание на нее. — Нет, я сказал правду, ты не нужна мне, я пришел за Астрид. Валка резко встала и дернула девушку к себе за спину, блондинка сама чуть не закричала от ужаса, но каким-то неимоверным усилием смогла сдержаться. — Ох, как же это мило, ваша дружба мне нравится, — улыбнулся Дагур одной из своих сумасшедших улыбок. — Не тронь девочек, они тебе ничего не сделали, давай я поговорю с тобой, — твердо ответила женщина. — Я тебе обещаю, что ни один волос не упадет с ее головы, — а затем он обратился непосредственно к Астрид, — А если ты пойдешь со мной и не доставишь проблем, я даже не изобью нашу милую Элис. Астрид думала недолго, она разжала хватку Валки, повернулась к ней, посмотрел прямо в глаза и сказала: — Со мной все будет в порядке, — она попыталась убедить мать Иккинга, но даже сама не поверила в эти слова; выбора не было в любом случае. — Умница! — довольно похвалил ее Дагур. Девушка медленно встала и двинулась к преступнику, тот быстро связал ей руки неприятной веревкой, из-за чего Хофферсон поморщилась. Он вывел ее из помещения, и они вместе двинулись куда-то наверх. Астрид обратила внимание на то, что стоило им покинуть склад, к двери сразу приблизились и закрыли на кодовый замок. Поднимаясь по ступенькам блондинка старалась повыше поднимать ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. Лестница закончилась быстро, их встретило небольшое помещение на втором этаже — комната переделанная под комнату отдыха, в которой сидели четыре охранника. Они сразу обратили внимание на девушку, начали неприятно улыбаться, но Дагур, на удивление, пригрозил выколоть всем глаза, если они продолжат в том же духе. После этого преступник сразу приказал своим шестеркам удалиться из комнаты, что те и поспешили выполнить, видимо, слишком дорожили своими органами зрения. Мужчина уселся на диван и жестом указал узнице на противоположный. Девушка не хотела следовать его указаниям, поэтому он заговорил: — Садись, я ничего с тобой не сделаю. Она недоверчиво посмотрела в его сторону. Дагур закатил глаза и в знак доверия развязал ей руки. Астрид потерла запястья, они с непривычки начали ныть, после чего аккуратно присела на самый край дивана. Мужчина усмехнулся, подошел к столу, взял с него два стакана и налил в них что-то, запах спирта сразу ударил в нос, и девушка сразу поняла — алкоголь. — Пей, — толкнул он стакан в ее сторону. Хофферсон снова не послушалась — прекрасно знала, что туда можно было подмешать что-нибудь. — Много фильмов смотрела, да? — мужчина догадался о чем та думала, но это было и не сложно, ведь взгляд Астрид был сфокусирован только на одной вещи в комнате стакане, — Но ты правильно делаешь, всего в этом мире нужно опасаться. Чтобы доказать блондинке, что ничего в этих стаканах нет, он сделал глоток сначала из одного, а потом из другого. — Теперь можешь мне верить, — усмехнулся он. В этот раз она решила исполнить волю преступника, быстро схватила стакан и залпом опрокинула его, виски обжог горло, но Хофферсон проигнорировала это, даже не поморщилась. — Вот это да, присвистнул Дагур, от тебя не ожидал, — произнес он с некоторым уважением. — Я очень рада, что смогла превзойти твои ожидания, — впервые сказала она с момента попадания в помещение. — Как смело ты заговорила! — ответил мужчина. — Это все алкоголь ударил в голову, особенно учитывая то, что я выпила его на голодный желудок. — Вам мало еды, которую передают охранники? — А как ты думаешь? — с возмущением спросила она. Дагур закивал, поднялся с места. Только сейчас девушка заметила, что неподалеку от стола находился небольшой холодильник, к которому и направился преступник; он отворил дверцу и достал из нее пакет с готовым сэндвичем — одним из тех. что приносили им охранники. Затем он немного задумался, повернул голову в сторону Астрид и спросил: — Тебе с курицей или с говядиной? — Курицу, — выпалила девушка. Он положил прямо перед ней еду, Хофферсон уже протянула руку, но тут же убрала ее обратно, голод все равно не давал ей потерять бдительность. Дагур повторил процедуру, проведенную с алкоголем — откусил, прожевал и проглотил кусок, подтверждая, что и в еде нет ничего кроме самой же еды. После этого блондинка схватила со стола сэндвич и жадно начала его поглощать. Дагур заговорил, не дожидаясь, пока девушка доест или хотя бы прожует огромный кусок, который откусила из-за голода. — Ты меня убедила, я буду давать вам больше еды. Что нужно сказать? — Спасибо, — поблагодарила она с забитым ртом, вызвав у Дагура очередную усмешку. На удивление, Астрид очень быстро расправилась с предоставленным ей кушаньем и уставилась на Дагура. Они молчали, кидая друг на друга непонятные взгляды. Решив, что делать все равно больше нечего, Астрид задала вопрос: — Где мы? — На втором этаже твоего нового места проживания, милочка. — Не называй меня так! — злобно произнесла она. — Я буду называть тебя так, как считаю нужным! — ответили ей, — А ты будешь это принимать, иначе последует наказание. Голос собеседника показался ей угрожающим, поэтому Астрид кивнула, сглотнув тяжелую слюну. Снова воцарилась тишина, но Дагур не мог долго ее терпеть: — Я не люблю тратить свое время, так что не молчи! — Что с Иккингом? Почему я здесь, что тебе от меня нужно, что случилось с матерью Иккинга, почему ты держишь ее в плену? Что ты собираешься с нами всеми делать? Что ты сделал с Элис? — она выпаливала вопрос за вопросом, скорее даже не для того, чтобы узнать ответы, а позлить Дагура, не давая тому вставить ни слова. — Как много вопросов, милочка, слишком много. Решила перехватить инициативу? У тебя ничего не выйдет, — он откинулся на спинку дивана, Астрид решила повторить за ним, что вызвало у преступника очередную порцию смеха, — Ладно, я сегодня в довольно неплохом настроении, поэтому отвечу на твои вопросы! Девушка уже открыла рот, чтобы повторить все, что сказала до этому, но мужчина махнул рукой в ее сторону, призывая замолчать, Астрид послушалась. — Я отвечу на три твоих вопроса, только на три, так что думай хорошо, другой попытки не дам. — Что с Иккингом? — моментально выпалила она, так-ка у нее появился шанс узнать, что именно произошло с ее возлюбленным. — Он живучий сукин сын, даже две пули его не взяли, хотя я, признаться, специально целился так, чтобы не убить, а только покалечить. Ему повезло, но и мне тоже. И вообще, после нашей с тобой беседы наведаюсь в больницу, надо бы навестить своего друга. — Нет! — выпалила блондинка, подскочи на сидении. — Ох, амор. Не переживай ты так, я ничего с ним не сделаю. — Как я могу верить твоим словам? — сокрушенно спросила Хофферсон. — Потому что мне нравится смотреть как он страдает, я обожаю мучения людей. Он и его отец друг друга стоят — один сам преступник, скрывающий от него свою личность, а второй тоже недалеко ушел, но помимо этого Стойк еще и беспросветно туп. Как можно не заметить, что тот, кого ты ищешь уже несколько лет, живет с тобой в одном дома. Ладно, не суть… — он замолчал на секунду, а потом продолжил свой монолог, — Так вот, я их не трону! Убийство — это слишком скучно, пускай мучаются, разбираются в своих дебрях сами, а я буду наблюдать со стороны и иногда подбрасывать дров в огонь. — Но зачем тебе я? И что ты со мной сделаешь? — спросила Астрид. — Это уже два вопроса, не по правилам! — возмутился он. — Хорошо, хорошо… — девушка обдумал, что именно спросить, — Что ты со мной сделаешь? — Ничего, абсолютно. Если ты, конечно, не будешь доставлять мне проблем. Только в этом случае останешься целой. Я конечно мог избить тебя или сделать то же самое, что я сделал с малышкой Элис, — он этих слов Астрид задрожала всем телом, — Но я не буду. Мне достаточно того наслаждения, которое я получаю от страданий Иккинга, который прекрасно понимает, что здесь ты по его вине! Девушка сжала зубы, подскочила и хотела влепить Дагуру пощечину, но тот перехватил ее руку. — Повторю в последний раз, я тебя не трону ровно до того момента, как ты не будешь делать что-то подобное. Поняла меня? Или, может быть, я говорю что-то непонятное? — Я все поняла, — заявила девушка, признавая поражение. — Отлично, а теперь мне пора идти, я отведу тебя обратно и прикажу своим парням принести вам больше еды. — Спасибо, — тихо поблагодарила она. Он снова связал ей руки, потом они спустились по лестнице и вернулись в уже ненавистное девушке помещение на первом этаже. Веревка была завязана слабо, скорее для вида, поэтому когда ее руки снова стали свободными, никаких изменений она не заметила. Элис кричала, стоило ей увидеть Дагура. — Заткнись! — проорал он, но девушка не послушалась. Астрид медленно приблизилась к Валке, женщина сразу взяла ее за руки и принялась осматривать, убедившись, что с ней все в порядке, тихо задала вопрос: — Что он с тобой сделал? Дагур услышал это, но не стал отвечать, подождал пока скажет сама Астрид, но на не произнесла ни слова, лишь помотала головой. Такой ответ устроил Валку, она обняла Астрид, прижав к себе. Элис в углу продолжала заливаться рыданиями. — Я как-то непонятно изъясняюсь? — злобно спросил он, — Я же сказал тебе закрыть свой рот. Элис настолько испугалась, на несколько секунд перестала дышать, тем самым выполнив приказ преступника — звуки в углу на некоторое время затихли. Дагур удовлетворенно кивнул, его это устроило, затем обратился к Астрид, продолжающей сжимать в объятиях мать своего парня: — Через некоторое время я вернусь, хочу поиграть с тобой еще раз. Девушка не успела ничего ответить, Элис, быстро соскочив со своего места, приблизилась к Дагуру, упала на пол рядом с ним и принялась причитать: — Пожалуйста, отпустите меня, я же ничего не сделала, я никому не скажу, умоляю вас, я вас не выдам, я не пойду в полицию, просто вернусь домой и все, клянусь… — каждое слово сопровождалось рыданиями. Его лицо приняло изрядно раздраженный вид, мужчина наклонился к девушке и схватит ее лицо одной рукой. Та дернулась, пытаясь отвернуться, слишком омерзительны были эти прикосновения, в памяти сразу всплывали события недалекого прошлого. Но у нее ничего не вышло, Дагур дернул ее голову, заставляя поднять взгляд. Элис не открывала глаз, но мужчина шепнул ей что-то на ухо, и та открыла, слезы продолжали стекать по щекам. Астрид и Валка не поняли, что именно он сказал ей на ухо, услышали только шепот. Это так напугало девушку, что она принялась со всех сил вырываться. Блондинка, не выпуская из объятий Валку, с ужасом глядела на происходящее. Слезы, продолжали градом катиться по щекам, Дагур сменил хватку, убрав руку с челюсти, переместил ее на тонкую шею. Элис снова принялась дергаться в попытках вырваться. — Пожалуйста, — хрипела она, со стороны стало понятно, что девушка задыхается. — Прекрати! Хватит мучать бедняжку, — Валка медленно, стараясь не злить мучителя, отпустила Астрид из своих рук и поднялась, звон цепи раздался в тишине, но Дагур не сдвинулся с месте — длина все равно не позволила бы женщине приблизиться к нему так, чтобы помешать. Элис продолжала умолять, не понимая, что Дагура это только злит. Он тряхнул ее, практически подняв в воздух, чтобы заткнуть, но это все равно не подействовало — слишком страшно было несчастной пятнадцатилетней девочке, слезы никак не прекращались. Хофферсон наблюдала, как Валка медленно движется к ним, ступая осторожно. Преступник продолжал душить несчастную. Женщина подняла вперед руки, как всегда делали люди при попытке успокоить кого-то; она приблизилась на то расстояние на которое позволяла ей цепь на руке, и снова произнесла: — Отпусти ее, она всего лишь маленькая девочка, хватит, этим ты ничего не добьешься. — А ну молчи! — шикнул он, — тряхнул Элис еще сильнее, и еще несколько раз, пока не выбил ее из равновесия, — Прекрати реветь, я ненавижу слезы и ненавижу когда меня не слушаются, так что прекрати, или я сделаю тебе больно, очень больно. Элис хваталась двумя руками за его руку, державшую шею, чтобы прекратить пытку. Наконец он бросил ее на пол, девушка схватилась за горло и начала порывисто дышать, пытаясь восполнить уровень кислорода в легких. Казалось, опасность миновала, Дагур развернулся в сторону двери. — Не разочаровывай меня, Астрид, а то получишь тоже самое, а может и что-то хуже. Он резко развернулся на сто восемьдесят градусов, Элис не успела бы ничего сделать, как не успели бы и Астрид, и Валка. Дагур поднял свою ногу, обутую в тяжелый армейский ботинок и моментально опустил на тонкую ногу девочки. Астрид зажмурилась. Раздался омерзительный хруст ломающихся костей, а затем истошный, полный боли и отчаяния животный крик.***
Толпа гудела, толпа ожидала появления Ночной Фурии, но их надеждам не суждено было сбыться, по крайней мере сегодня точно. Диксон медленно приблизился к месту проведения предстоящей гонки, остановился, слез с мотоцикла и снял шлем, его личность не была ни для кого здесь секретом. Личность Диксона — одного из не самых лучших гонщиков. А вот Дэрека знали только близнецы Торстоны. Мужчина двигался вперед, расталкивая руками людей, он был настолько известен, как Ночная Фурия, но некоторые все равно просили автограф, но сегодня он всем отказывал, было не до этого. Диксон, не теряя времени даром, отправился прямо в шатер организаторов, громиле на входе его лицо, естественно оказалось знакомо, так что гонщик без каких либо препятствий прошел внутрь. Его встретил Зак Торстон, оглядевшись по сторонам в поисках его близняшки, Диксон спросил: — А где твоя сестра? — Она сейчас дома, спит, — незамедлительно последовал ответ, — Один из наших друзей в больнице, поэтому мы провели там целый день, сестра устала сильнее меня, вот и отправил ее спать. — Желаю вашему другу выздоровления, — искренне произнес Диксон. — Спасибо за эти слова, брат, я обязательно ему передам, — с благодарностью ответил Зак, после чего взглянул на циферблат наручных часов, — Было приятно поболтать, хоть и не долго, но уже пора бежать, и не только мне, гонка начнется через пять минут. — Выслушай меня, я не займу у тебя много времени, — попросил гонщик. — Хорошо, — ответил ему блондин, — Только быстро — не люблю опаздывающих и сам не люблю опаздывать! — Сегодня ко мне опять копы заявились, — начал Диксон. — Раскрыли? — взволнованно спросит Торстон. — Да давно уже все поняли, не дураки же, но не в этом суть, — отмахнулся он, — Они снова искали встречи с нашим общим знакомым. — Вот неугомонные, — прыснул Зак, — Что им нужно от него, я никак не пойму?! — Да все так же, предлагают сделку, да еще и анонимность обещают, сказали, что помощь на самом деле именно им и требуется. — Помощь какого рода? — Информация, я так полагаю, они явно дали понять, что в курсе конфликта Фурии и нашего общего знакомого. — рассудил Диксон. — И сделка взамен? С анонимностью? — Зак переспросил недоверчиво. — Да, говорят, что даже нашли прокурора, который согласен, что обещают встречу на нейтральной территории, даже на звонки по телефону согласны. — Неожиданно! — присвистнул блондин, — И что об этом ты думаешь? — Да я и не должен ничего про это думать, я только передаю их слова тебе, был бы тут Фурия, сказал бы ему, но, сам понимаешь… Зак кивнул. А Диксон продолжил высказывать свое мнение: — На месте Фурии я бы даже соваться в это не стал. Сейчас у него все прекрасно, он сошел с дистанции, по словам твоей сестры, а все правоохранительные органы считают, что он мертв. Единственное, что ему мешает, это наш общий знакомый, да неприятно, но все еще решаемо. — И как ты собрался это решить? — поинтересовался у него Торстон. — Да очень просто: скинул бы все свои шмотки в сумку, прыгнул на мотоцикл и свалил бы куда-подальше, а для верности пересел бы на машину, чтобы сложнее было выследить. Уехал бы в другой штат за тысячу-полторы миль отсюда и не отсвечивал. Он конечно шикарный гонщик, но бороться с вооруженной бандой невероятная тупость! — А ты трус у нас, как я погляжу! — с некоторой неприязнью заявил Торстон. — Зато я живой трус, — нисколько не обидевшись на заявление собеседника заявил Диксон. — Неплохой аргумент, признаю! — согласился Зак. — Так что передай Ночной Фурии мои слова, а он, если не тупой, свалит и никак не отреагирует, а если тупой, то потом мне скажешь об этом, или он сам скажет. Мне за это в полиции помилование за предательство обещали. — Так вот в чем твоя выгода! — Да, мне это выгодно, и если Фурия будет достаточно глуп, чтобы принять предложение копов, я поспособствую. — Ну ты и… Даже не знаю… Никогда не уступишь шанса! — Именно поэтому я хожу по этой земле и не сижу в камере, — услышал в ответ Торстон, — Нам пора, — заявил мужчина, заканчивая этот разговор и натягивая на голову шлем — предстояла гонка.***
Стойк дремал в своем кабинете — идти домой после не особо удачного визита к больному сыну не было. Приставлять охрану к его палате он тоже не стал — какой смысл, если не понятно, работают ли люди на него или на Дагура. Сон был неспокойным, мужчина просыпался каждые пятнадцать минут, смотрел на часы и отмечал сколько прошло. Через некоторое время он бросил эти бесполезные попытки и включил рабочий компьютер и возобновил работу. Участок почти полностью опустел, остались только ночные дежурные и самые упорные работники, либо работники, не успевшие сдать бумажки. Уставшие глаза все равно упорно искали на экране все необходимые детали. Спокойную и монотонную работу прервал повышенный голос в коридоре: — Почему вы не приступаете прямо сейчас, разве мы не потеряем больше времени? — Сэр, нам необходимо сначала заполнить все бумаги, сразу же после этого мы приступим к делу, — отвечал один из сотрудников вежливо. Стойк, обратив внимание на шум, подошел к одному из внутренних окон и, раздвинув закрытые жалюзи пальцами, выглянул наружу. Он быстро окинул взглядом мужчину, который поднял голос на одного из его сотрудников, и кажется, сразу узнал его. Блондин в дорогом костюме беседовал с дежурным, явно не испытывая при этом удовольствия, а его лицо несло на себе вселенское беспокойство. «Кажется, это отец Астрид. Что он делает в участке в такое позднее время?» — задал он сам себе вопрос, сомнение сразу кольнуло, полицейское чутье моментально подкинуло варианты. — Она пропала уже два дня назад, а вы все не хотите искать! — Сэр, я же объясняю вам: вы только что пришли, я сейчас оформлю все бумаги, возьму у вас показания, и мы приступим к поискам незамедлительно! Стойк решил, что пора вмешаться, разговор ему явно не нравился. Мужчина покинул свое рабочее место, показавшись на глаза оставшимся в участке людям. Немедля полицейский подошел к взволнованному мужчине и протянул руку. Хофферсон явно подумал, что сейчас не время для любезностей, но понял, что вышедший из кабинета капитан полиции может помочь ему ускорить течение расследования, поэтому протянул руку в ответ. — Капитан полиции Стойк Хэддок, что у вас случилось? — Моя дочь пропала! — сразу же выпалил Эмиль, — Уже два дня дома не появлялась! Хэддок сразу задумался, вырисовывалось что-то очень нехорошее. Мыслительный процесс не занял много времени, капитан, отлично знавший свое дело, тут же отдал своим подчиненным указания. Он не думал, что пропажа девушки связана с делом Дагура, а купленные им полицейские все равно продолжали свою работу. — Фелпс, Крикер, — мужчины сразу же отреагировали на свои произнесенные фамилии, — Вы отправляетесь по домашнему адресу, — затем он обратился к Эмилю, — Ваша жена дома? Она сможет встретить моих коллег? — Нет, она сейчас в больнице, но она сможет ответить на все ваши вопросы. — Хорошо, — кивнул капитан, — Пройдемте ко мне в кабинет, я заполню все бумаги! — обратился к отцу Астрид, — Ульди, Мэлд, — на этот раз обернулись женщина и мужчина, — Вы в больницу, задайте вопросы миссис Хофферсон. Офицеры и детективы сразу же отправились по заданным адресам, а Стойк и Эмиль в кабинет первого, им предстояла долгая ночь.***
Иккинг проснулся посреди ночи от стука капель по оконной раме. На улице разыгрался нешуточный ураган — вдалеке сверкали молнии, небо громыхало. Парень, лежавший на спине, перевернулся на бок, чтобы получше рассмотреть буйство стихии. Он очень любил дождь, и прямо сейчас сгорал от желания подняться, выйти на улицу и подставить лицо прохладным каплям. После ухода Стива Хэддок сразу понял, что завтра при первой же возможности расскажет своему отцу про Ночную Фурию, но только после того, как взглянет ему в глаза и спросит, работает ли тот на Дагура. Он уверен, отец не сможет ему соврать. А может и сможет… Эти мысли ворочались в голове словно клубок змей, он заснул ели-ели и то потому, что заглянувшая медсестра, обнаружившая, что парень бодрствует, с согласия врача вколола тому небольшую дозу снотворного. Только после этого он забылся беспокойным сном. Дождь все усиливался, Иккинг не замечал прошедшего времени, продолжая наблюдать за потоками воды с неба. В палате, естественно света не было, но она очень хорошо освещалась на секунду во время очередной молнии. Парень улегся поудобнее, повыше подтянул простынь, поморщился от боли в животе — обезболивающие препараты ему давали постепенно уменьшая дозу, чтобы не вызвать привыкание. Иккинг закрыл глаза, за окном опять громыхнуло, стучали капли по стеклу. Парень, пытающийся заснуть, так и не смог бы увидеть, как в открытую дверь кто-то тихо проскользнул, как очередная вспышка молний осветила его лицо, фигуру и черную одежду. Мужчина тенью подскочил к кровати со спины и схватил Хэддока, приставив нож к его горлу. — Молчи, или перережу! Голос Дагура парень не мог не узнать, он попытался дернуться, но мужчина еще раз встряхнул его, прислонив ледяное лезвие к коже. — Слушай меня внимательно Иккинг, — заявил он, — Я хочу смотреть как ты мучаешься, я хочу вдыхать запах твоего страха, хочу чувствовать твое отчаяние, поэтому у меня есть для тебя одна игра. Парень слушал, что несет этот псих, и совершенно ничего не мог с этим поделать. — Астрид у меня, она жива, но только для того, чтобы мы могли поиграть с тобой, еще никто не развлекал меня так хорошо, как ты, — он задумался всего на мгновение, — Только ты и твой отец. Иккинг опять дернулся, но намного слабее чем в первый раз, сталь холодила напряженные мышцы горла. — Я с ней тоже поиграю, но тебе не скажу, как именно. Но обещаю, она останется жива. Только для тебя у меня есть одно условие: отцу ни слова про то, что ты Фурия! Я знаю про твой глупый план и про твою жалкую записочку! — жуткий шепот раздавался прямо у рыжего под ухом, — Астрид будет жива только до тех пор, как полиция будет думать, что девчонка просто сбежала. Если ты или кто-то еще расскажет, что я ее похитил, убью ее. Медленно… — от этого по телу Иккинга пробежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом, — Просто соблюдай мои условия, и она выживет. Он на секунду замолчал, за окном громыхнуло, потом сверкнула молния, словно сама природа старалась придать речи Дагура больше пафоса. — А игра, в которую мы сыграем, заключается в следующем: ты можешь искать свою любимую, можешь прилагать все усилия, но никаких полицейских, спасателей или кого еще. Мне будет очень интересно на это посмотреть! — рассмеялся он, — Ты меня понял? — спросил Дагур. Иккинг попытался что-то ответить, но рука, зажимавшая ему рот все время разговора, не дала этого сделать. Быстро осознав тщетность попыток хоть что-то произнести, он просто медленно кивнул головой, Дагур был удовлетворен ответом, но нож не убрал. — Так что все просто… О! Я придумал кое-что еще, чтобы тебе было посложнее. Надевай свой пафосный костюмчик, как только свалишь из этой убогой больницы, и покажи всем, что Фурия на самом деле еще жив. Так будет интереснее! — заявил преступник. Иккингу явно эта идея не пришлась по вкусу, но иного варианта не оставалось — Астрид нуждалась в его скорейшей помощи, поэтому рыжий снова осторожно кивнул. — Все интереснее и интереснее… Я ошибался, когда говорил, что вся ваша семейка меня достала, очень сильно ошибался. Играть с вами крайне увлекательно, — он специально не стал говорить про конкретных членов семьи, чтобы воспоминания о матери кольнули еще больнее, — Ладно, мне пора идти, а то скоро рассвет, — Только кое-что перед этим сделаю, а то отвлёк тебя от созерцания снов, а силы тебе пригодятся. Он достал из кармана шприц и жгут, второе кинул Иккингу в область руки, парень, даже не задумываясь, поймал. — Завязывай! — потребовал Дагур; парень медлил, — Клянусь, не выполнишь, что я прошу, и твоя девушка останется без глаза или без языка. Хэддок подхватил жгут и обвязал его вокруг левого плеча, после этого Дагур протянул ему шприц, Хэддок ждал, пока ему скажут, что это. — Это обычное снотворное, такое же тебе кололи перед сном, в твоей карте прочел. И не думай вколоть в меня шприц, доза все равно маловата для моего веса, да и не возьмет, я не только таким баловался. Себе коли. Иккингу пришлось послушаться, слегка сморщившись во время прокола кожи, парень продвинул иглу на нужную глубину, после чего слегка потянул на себя поршень шприца, чтобы убедиться в попадании именно в вену. Увидев кровь, он нажал, лекарство попало в место назначения. Все эти манипуляции он проводил, продолжая чувствовать нож на горле. Дагур просто стоял молча, в ожидании, что препарат подействует. Не прошло и пяти минут, как Иккинг начал заваливаться обратно на кровать. Преступник убрал холодную сталь в карман своих джинсов, после чего заботливо накрыл парня простыней, и, в последний раз обернувшись, покинул палату. Ливень за окном продолжался.