***
Когда, спустя двадцать пять минут, Астрид прибыла в парк, Иккинг уже ждал ее, сидя на лавочке и увлеченно рассматривая пейзаж. Алекс, личный водитель Эмиля Хофферсона, остановил машину, затем вышел, чтобы приоткрыть дверь девушке, которую вез. Затем он к ней обратился: — Мне ждать вас здесь, мисс? Или я могу ненадолго отъехать? — Нет, Алекс. Вы можете вообще уехать, я сама до дома доберусь потом. Тем более я не знаю, сколько времени займет моя встреча, — ответила Астрид водителю, уже устремив взгляд на замечтавшегося Хэддока. — Встреча? — улыбнулся Алекс, увидев, на кого смотрит дочь его нанимателя. — Удачи вам, мисс. Алекс уехал, оставляя девушку. Хофферсон внимательно смотрела на Иккинга, с которым ей предстояло пообщаться, чтобы потом выполнить школьную работу. Вот он, несравненный Иккинг Хэддок, мечтательно считающий ворон — сидит на лавочке в Центрально парке города Нью-Йорк, но его сознание явно находится очень далеко отсюда. Парень смотрит куда-то в небо, а на лице его задумчивый взгляд. Растрепанные рыжие волосы довольно сильно колыхаются на ветру, но это ему совершенно не мешает. Астрид невольно залюбовалась им: долговязый, худощавый (или так только кажется?), чем-то увлеченный парень. Девушке всегда больше нравились именно такие парни, а вот Стив Йоргенсон или Сэм Штайн, которые постоянно навязываются, куда бы Хофферсон не направлялась, слегка раздражают. Блондинка подошла к парню, окликнула его. Тот не отреагировал. — Привет, Иккинг, — повторила Астрид, слегка трогая рыжего одноклассника за плечо, про себя отмечая, что плечо то у него не костлявое. — Ой, извини, Астрид. Я тебя не заметил. Добрый день, — поздоровался Хэддок, вынимая наушники, в которых играла довольно громкая музыка, из ушей. — Ничего страшного, — улыбнулась собеседница. — Просто погуляем здесь или зайдем куда-нибудь? — попытался узнать Иккинг. — Давай просто немного пообщаемся, узнаем друг друга, чтобы написать хорошие сочинения. Хэддок согласился с блондинкой, и они медленно направились вглубь Центрального парка, одновременно с этим разговаривая: — Расскажи о себе что-нибудь, — попросила Хофферсон одноклассника, но тот снова не ответил, не услышав вопроса. — Эй, Иккинг! Ты сегодня какой-то отвлеченный. Может встретимся в другой раз, если твоя голова занята чем-то другим? — девушка начала слегка раздражаться. — Нет, нет, все в полном порядке, я просто немного задумался. Извини меня, пожалуйста, — слишком спешно сказал рыжий, поворачиваясь к собеседнице. — Ладно, ладно, — блондинка улыбнулась, поднимая руки, словно она сдается, чем вызвала ответную улыбку и легкий смех. — Давай сядем здесь. — Конечно, как захочешь, — согласился подросток, присаживаясь на скамейку. — Так что, расскажешь мне о себе? — Я вот только одного не могу понять. Мы ведь учимся с тобой вместе с самого пятого класса? Неужели мы не сможем написать друг о друге простые сочинения? — резко произнес рыжий. — Мы ведь с тобой не особо хорошо общаемся, — с какой-то неловкостью в голосе сказала Астрид. — И ведь точно… — стушевался Иккинг, замолкая. «И ведь правда! Мы учимся вместе уже шесть лет, но друг о друге практически ничего не знаем! Почему мы раньше не общались с ним? Он ведь довольно неплохой парень. Хотя как я могу это говорить, если мы простые знакомые, не друзья, не кто-то еще?» — промелькнуло в голове блондинки, — «Точно, я ведь практически ни с кем не общалась после того дня, со всеми разорвала отношения…» — девушка нервно сглотнула слюну, затем обратилась к Иккингу, чтобы убрать из головы неприятные мысли: — И что будем делать? В голове Иккинга возникла идея, которую тот сразу же поспешил озвучить: — Давай просто попробуем рассказать все что мы знаем друг о друге. Просто говори факты о моей жизни, если ошибешься, я тебя прерву, — Иккинг улыбнулся, оголив передние ухоженные, белые зубы, на которые Астрид засмотрелась чуть дольше, чем надо бы. — Ладно, я тогда начну, — девушка прокашливаясь, всем своим видом показывая, что готовится произнести длинную речь. — Ты — Иккинг Хэддок, тебе семнадцать лет. У тебя рыжие волосы и зеленые глаза. Иккинг прыснул, на что Астрид, оскорбленная его реакцией, пробормотала: — Что смешного? — Да это любой человек знает! — Хэддок продолжал смеяться. — Давай без таких банальностей. Не будем про внешность, ибо это очевидно. — Ладно, — под нос прошептала слегка обиженная девушка, — Больше меня не перебивай, конечно, пока я не ошибусь. — Договорились, — Иккинг успокоился, откинулся на спинку скамейки, перестав смеяться. — Живешь в Бруклине, через три дома от моего. Твоего отца зовут Стойк Хэддок, он работает в полиции Нью-Йорка. Там же работает и Питер, друг вашей семьи. Про твой дом ничего не скажу, ведь не была там. Еще у тебя нет ни братьев, ни сестер. Домашнего питомца тоже. Ты учишься со мной с пятого класса, причем все это время мы — одноклассники, хоть и не особо общаемся. У тебя довольно неплохие оценки, не лучшие в классе, но и далеко не худшие. Насколько помню, ты не занимаешься спортом. — Ошибка. Я хожу в зал, — перебил ее Иккинг, а сам мысленно дал себе по лбу. «Так, рядом с Астрид я вообще теряюсь! Нельзя же никому знать, что я занимаюсь, а не то еще как-нибудь сопоставят мою фигуру с фигурой Ночной Фурии!» — подумал Иккинг, — «Хотя, что за бред?!» — тут же вспыхнула мысль. — «Неужели всего лишь по тому, что я хожу в зал меня вычислят? Неужели у меня всегда была слишком сильная паранойя по этому поводу?». — Ой, а я этого и не знала! — удивилась младшая Хофферсон. — Как же не заметить? — наигранно обиделся Хэддок, показывая девушке свои, как ему казалось, худые руки, — Как же ты могла не заметить эту силищу?! Блондинка засмеялась над этой довольно глупой шуткой рыжего одноклассника. «Я и не могла подумать, что Иккинг ходит в зал! Хотя о чем это я? Я даже предполагать этого не могла. И ведь сейчас, если задуматься, я не вспомню, когда в последний раз видела Хэддока в футболке или в одежде, которая на нем бы не висела как на вешалке. Зачем он так одевается? Если объективно на него взглянуть, то он не кажется костлявым!» — Ладно, продолжай, — попросил рыжий. — Ты сидишь на последней парте в левом ряду, постоянно смотришь в окно, слушаешь музыку в наушниках. Видимо, любишь рассматривать Нью-Йорк из окон? — Да ты Шерлок Холмс! — а потом, увидев, что девушка немного оскорбилась, Иккинг сказал, — Прости! Я не должен был тебя перебивать. Продолжай. И тут Астрид поняла, что больше-то она ничего о парне и не знает. Она сидела около двух минут молча, затем, пытаясь как-то отвлечь Иккинга от того, что больше ей нечего сказать, она спросила: — Я ничего не знаю о твоей маме. Как ее зовут? — Ее зовут Валка, ну, точнее звали. Хотя, ее и сейчас зовут Валка. Не может же ее имя поменяться? — нервно начал тараторить парень, запинаясь; у Астрид сложилось впечатление, что он пытается от нее что-то скрыть. — Иккинг, что с ней случилось? — у Хофферсон встал ком в горле. Он опустил взгляд, его голову заняли неприятные воспоминания. Он думал примерно минуту, а затем выдал: — Она пропала без вести. По крайней мере мне так отец сказал. Но мне кажется, что он и сам не знает, что же случилось с мамой. — Прости, Иккинг, я не знала. — Почти никто не знал, — грустно улыбаясь, констатировал факт рыжий. Моментально воцарилась тишина. Людей в парке и так было немного — на удивление — так сейчас они вообще все куда-то исчезли, оставляя ребят наедине с их неловкостью. Пока они молчали мимо них не проскользнуло ни одного велосипедиста, ни одного человека с собакой, вообще никого. Птицы тоже улетели, унося с собой свое пение, оставляя оглушающе-неловкую колющую уши тишину. Астрид, пытаясь сгладить неприятный момент их беседы, предложила: — Может сходим в кафе и перекусим, а то я немножечко проголодалась! — А давай! Каждый из них мысленно пообещал себе больше не вспоминать об этом случае. Но неловкость не отпускала, поэтому, стоило им покинуть территорию Центрального парка Нью-Йорка, Хофферсон поспешила зайти в ближайшее кафе, даже не обращая внимания на его название. Ребята сели за первый же попавшийся стол, и оба уткнулись носами в меню, молча выбирая обед. Спустя три-четыре минуты подошел официант в черном фартуке: — Добрый день молодые люди! Рад вас приветствовать в нашем заведении, — бодро и резво начал работник, а затем выдал то, чего ни Хофферсон, ни Хэддок точно не ожидали. — Вы не хотите уединиться? У нас, если пройти чуть глубже в заведение, как раз освободился стол для двоих, скрытый от посторонних глаз! Астрид и Иккинг сразу же подняли головы, уставившись друг на друга. Щеки обоих моментально приобрели красный оттенок, и подростки поспешили сказать, словно оправдываясь перед кем-то: — Мы не… — промямлила Хофферсон. — Мы не встречаемся! — выпалил Хэддок, спасая одноклассницу от необходимости произносить слово «встречаемся». — Прошу прощения! — официант стушевался, а потом перевел тему, пытаясь избавить рыжего и блондинку от повисшей в воздухе неловкости. — Вы уже готовы сделать заказ? Иккинг указал рукой на Астрид, показывая, что девушка первая будет заказывать обед в соответствии с меню. — Мне сандвич с куриной грудкой и апельсиновый сок. — А вам, юноша? — Тоже самое, — снова слишком резко выпалил рыжий. Официант удалился в сторону кухни, чтобы передать поварам заказы, предварительно сообщив, что еда будет готова через пятнадцать минут. И тут Астрид, сама не зная, что такое на нее нашло, спросила у Иккинга: — А ты когда-нибудь бывал на уличных гонках? Этот вопрос еще сильнее заставил Хэддока нервничать. — Не… Нет. Ни разу! А зачем ты спрашиваешь? — его голос стал на тон выше, из-за чего Астрид подозрительно на него уставилась. — Ты что же это, Иккинг, врешь мне? Хэддок понял, что его обман был раскрыт. Ну, и тут нет ничего удивительного — рыжий никогда, вот просто никогда не умел врать. — Ты права! Был, но всего один раз! — снова протараторил парень, оправдываясь за предыдущую ложь. — И очень сильно тогда испугался! — затем поспешил добавить. — Ты только трусом меня не считай. Сама ведь понимаешь… — Нет, ты что! Твой отец — глава нашей полиции! Я никогда не считала тебя трусом! Ты, ты, — Астрид запнулась, подыскивая в своей голове необходимые слова, — Ты ведь всегда давал отпор Сэму! Хоть и не кулаками — но острым словом. Как бы сильно он тебя не бил, ты все равно всегда поднимался! Я уважаю таких людей! Иккинг опять сильно покраснел.***
Они, пообедав и заплатив за еду, покинули кафе. Одноклассники и сами не заметили, как прошло целых пять часов! На улице уже начало смеркаться, также задул прохладный ветерок, из-за которого девушка поежилась, схватившись руками за предплечья. Пара медленно шла туда, где Алекс оставил Хофферсон. — Я бы дал тебе свою куртку, чтобы ты не мерзла. Но у меня ее нет, — печально пошутил парень, пытаясь заставить собеседницу улыбнуться. — Ничего, я почти не мерзну, — умело солгала она. — Теперь ты мне врешь, Астрид? — Как ты догадался? Иккинг усмехнулся: — Тебя выдала твоя кожа, покрытая мурашками, а не голос или выражение лица, — Хэддок провел своей широкой ладонью по предплечью девушки, но очень быстро отдернув руку. «Что это было? А руки у него, кстати, теплые!» — пронеслось в блондинистой голове Хофферсон. — «И, мне кажется, что кожа покрылась мурашками от его прикосновения, а не от ветра…». — А я всегда хорошо врала, — девушка закусила губу, притворяясь разочарованной в своих силах, хотя на самом деле ей просто хотелось перевести тему. — Как-нибудь меня потренируешь? — добавляя еще перчинку в их разговор, зачем-то спросил одноклассник. Переводя тему уже в какой раз, блондинка произнесла: — Кстати о «как-нибудь»! Нам нужно будет встретиться еще разок. Я ведь сегодня только о тебе рассказала, а обо мне ты ничего не узнал нового. Иккинг уже хотел сказать, что все и так о ней знает, ведь уже давно влюблен в нее, но, вовремя спохватившись, отшутился: — Нечестно получилось! Так когда в следующий раз встретимся? — У меня есть одна отличная идея! — глаза ее запылали особой искоркой. — И какая? — поинтересовался подросток. — Отказа не приму, предупреждаю сразу! — Хорошо, хорошо! Расскажи сначала. — Через три дня будут уличные гонки! Приходи на них, там и пообщаемся, — девушка мечтательно улыбнулась. А в голове парня промелькнула целая буря разнообразных эмоций. От страха за то, что его могут раскрыть, надежды на встречу с давнишней возлюбленной, до разочарования из-за того, что, скорее всего, придется пропустить гонку. Он уже открыл рот, как блондинка не дала ему сказать: — Отказа не приму, понял? — Но…но, — заикался рыжий. В это время подъехала машина, которая должна забрать Хофферсон. — Астрид, я не могу… Она не дала ему договорить, приблизившись к лицу, из-за чего дыхание у Иккинга просто прекратилось — кажется, он забыл, как правильно вентилировать свои легкие. — Это что, косички? — блондинка прикоснулась к заплетенным с правой стороны волосам. — Я их раньше у тебя не видела, — потом она добавила, так и не дав Хэддоку-младшему вставить ни слова, — Чтобы у тебя не было возможности не придти, не было желания меня кинуть, скажу тебе кое-что, — она дотянулась до его уха, — Это будет свидание, Хэддок! И только попробуй не явиться! Она прыгнула в машину, сама не понимая, что с ней происходит. Щеки запылали, и Астрид поднесла руки к ним, чтобы ощутить жар. — Как ваша встреча прошла, мисс Хофферсон? — улыбаясь, увидев красноту на щека, спросил Алекс у дочери нанимателя. — Я. Я… — девушка запиналась, прям как Иккинг пару минут назад, так и не смогла выговорить ни слова. Астрид Хофферсон смотрела в окно машины на одноклассника, который стоял на месте, словно его молнией поразил сам бог Тор. Благо окна на вторых сидениях покрыты тонировкой, и любопытные глаза сейчас не могли увидеть смущенную блондинку. «Я что, позвала на свидание Иккинга Хэддока?» — осознание накрыло с головой…