And through it all she offers me protection A lot of love and affection Whether I’m right or wrong And down the waterfall Wherever it may take me I know that life won’t break me When I come to call she won’t forsake me I’m loving angels instead* (Robbie Williams, "Angels")
— Время пришло, — сказал Иоанн Моро — Тьма наступает… Дыхание старика стало неожиданно затруднённым. Его и без того маленькое круглое тело, казалось, уменьшилось ещё больше, а на лице застыло скорбное выражение, как будто уже отмеченное приближающейся смертью. Однако, несмотря на своё состояние, отец Иоанн устремил на Ами ясный взгляд своих чёрных глаз и улыбнулся. — Вот, возьми это, дитя, — он снял со своей шеи красивый золотой медальон размером с грецкий орех, покрытый непонятными символами, и протянул его девушке. — Теперь ты Хранитель… А мне должно оставить этот мир. Ами отрицательно покачала головой. — Не говорите так! — запротестовала девушка. — Никакой я не Хранитель, а вы не умрёте! Я сейчас позову медсестру и… Ужасные вопли боли и отчаянья прервали Ами на полуслове. Вне всяких сомнений за дверью палаты 17БА происходила какая-то потасовка. Девушка развернулась и хотела было выглянуть наружу, но Иоанн Моро удержал её за руку. — Нет! — крикнул он резко, отчего Ами вздрогнула. — Ты… Ты должна взять медальон! Там снаружи скверна и если ты не пройдёшь до конца обряд Посвящения, она сожрёт твою душу и тело! Он сделал повелительный знак приблизиться, и девушка инстинктивно склонила голову. В тот же миг тяжёлый медальон опустился ей на грудь, а ещё через мгновение дорогое украшение буквально испарилось, оставив на шее девушки лишь рисунок золотой татуировки в виде переплетённой лозы с листьями и цветами. — Теперь… уже… всё… — прошептал старик. — Обещай мне, дитя, что… позаботишься о всадниках… Особенно о Зое… И передашь им, что я любил их, как собственных детей, которых у меня никогда не было… Ами сжала горячую руку старика, заглянув в лихорадочно блестевшие глаза. — Обещаю, — произнесла она с искренней горячностью, не смея добавить что-то ещё. Выражение безмерного счастья и любви осветило лицо Иоанна Моро, вмиг сделав его молодым. — Спасибо, дитя… — прошептал он, судорожно стискивая её руку. — Я ухожу таким счастливым… Таким… Но старик не успел договорить, обессиленно упав на подушки, пронзённый последней предсмертной судорогой. Его маленькое тело замерло и стало напоминать марионетку, у которой неожиданно обрезали все ниточки. И в то же мгновение оно засветилось и рассыпалось на миллионы сверкающих, словно бриллиантовая крошка, искр, которые тут же исчезли, будто их и не было. Ами во все глаза смотрела на то место, где ещё совсем недавно лежал Иоанн Моро, и спрашивала себя, не снится ли ей это. Наступила гнетущая тишина, которую больше не нарушал ласковый старческий голос. Яркий солнечный свет по-прежнему заливал просторную палату 17БА, а прозрачные занавески мягко колыхались от небольшого сквозняка. Ами поняла, что жизнь Иоанна Моро, прожившего более семисот лет, только что закончилась. Слезы заблестели в её глазах, как будто она только что проводила в вечность старого друга… Одновременно где-то вновь раздались крики ярости и боли. Девушка метнулась к двери и резко её распахнула. Снаружи творилось что-то невообразимое. Медицинский персонал и пациенты метались в стороны пытаясь спастись от странных чудовищ, напоминавших людей с черными провалами вместо глаз из которых сочилась тёмная желеобразная жидкость и жуткой деформированной пасти с острыми зубами вместо рта. Этими зубами жуткие твари хватали своих жертв и вырывали огромные окровавленные куски плоти, пронзая тела невероятно острыми кинжалами-когтями. Хрипы предсмертной агонии смешивались с воем ярости этих существ и стонами раненых. Однако хуже всего было то, что спустя какое-то мгновение покалеченные мёртвые тела начинали дёргаться, будто в судорогах и, претерпевая внешние изменения, пополняли ряды неизвестно откуда взявшихся чудовищ. Как во сне Ами видела охранника расстрелявшего весь свой магазин в одно из этих существ, а оно даже не замедлило хода, перед тем как разорвать его на куски. Перепуганные люди бегали по коридорам госпиталя, словно потревоженные муравьи, стараясь спастись от когтей чудовищ. В вестибюле распахнулось окно, из которого с криками предсмертной агонии вылетела женщина, сидевшая до этого в регистратуре. Неожиданное кошмарное зрелище вывело Ами из ступора и придало ей решимости. Недолго думая, девушка метнулась к лестнице, которой пользовался исключительно персонал госпиталя, чудом избежав когтей чудовищ. Подобрав с пола окровавленную идентификационную карту принадлежавшей какой-то медсестре, Ами открыла заблокированную дверь и ринулась вниз по лестнице на первый этаж. Здесь было тихо и спокойно, а главное безопасно. Однако эта короткая передышка продлилась недолго. Открыв дверь в вестибюль первого этажа, девушка вновь окунулась в жуткую картину, представшей перед ней, словно видение настоящего ада — чудовища заполонили всё и вся, охотясь на тех, кто ещё остался в живых. Ами хотела пробраться к выходу из госпиталя в западном крыле, но едва она успела сделать несколько шагов, как обезумевшая толпа людей подхватила её и понесла прочь. Девушку толкали и пихали со всех сторон, а она отчаянно пыталась выбраться из этого живого потока, управляемого лишь инстинктом самосохранения. В узком коридоре, ведущего в отделение скорой помощи, давка стала совсем невыносимой. Девушка закричала, но её голос потонул в гомоне таких же криков. Через несколько пролётов коридор расширился, и стало немного посвободнее. Толпа рассеялась в несколько ответвлений и Ами уже хотела повернуть назад, но тут чья-то рука крепко схватила её за плечо и удержала на месте. — Мицуно, вам лучше туда не ходить! — крикнул доктор Томо. — Эти твари перекрыли все выходы и если пойдёте против потока попадёте к ним в лапы! Хирург выглядел ужасно: он потерял очки, ему подбили глаз, оторвали рукав, а на левой щеке и спереди на торсе были видны следы глубоких порезов, из которых сочилась кровь. — Доктор Томо! Я так рада, что вы целы! — воскликнула девушка. — А что стало с вашей командой? Им удалось спастись? Хирург скорбно опустил голову. — На Мимет и Юджиал напали чудовища… Я видел, как их разорвали… А Каори… Я не знаю… Мы потеряли друг друга в толпе, когда началась эта неразбериха… Эти существа появились буквально из неоткуда… Их невозможно убить или ранить… А из мёртвых тел они делают себе подобных вливая какую-то чёрную дрянь через рот, что говорит об их разумности и желании заполонить собою всё… — Что же нам делать, доктор Томо? — в отчаянье спросила девушка, вспомнив слова Иоанна Моро: «Тьма наступает». — Пойти за толпой следом, — ответил хирург. — Весь первый этаж и подвал морга заполонили эти твари. В восточном крыле есть ещё один выход и окна, из которых можно выбраться наружу… Это единственный шанс… Внезапно оглушительный крик повис в воздухе. Толпа заволновалась и ринулась бежать с новой силой, в которую неожиданно стали врываться неизвестно откуда взявшиеся чудовища. На полном ходу они сшибали доведённых до исступления людей и валили на землю, впиваясь в свежую пульсирующую плоть зубами. Со слезами на глазах, потрясённая до глубины души, Ами смотрела на эту ужасную сцену, не шелохнувшись. — Харука! — вдруг крикнула девушка, сделав несколько шагов по направлению к чудовищам. — Мицуно, вы сошли с ума! — рявкнул доктор Томо, бросившись вслед за Ами. Внезапно её шаги перешли на бег. Девушка летела вперёд так быстро, расталкивая разбегавшихся в панике людей, что хирургу никак не удавалось её схватить. Ами видела только свою подругу, которая каким-то непостижимым образом воскресла из мёртвых и предстала перед ней живая и невредимая. Конечно, можно было предположить, что девушка обозналась, ибо в этом чудовище с землистой кожей, к которому она летела, словно на крыльях, мало что осталось от человека. Если бы не знакомые до боли черты — шапочка коротких золотых волос и шрам от швов вокруг кисти руки, которую Харуке имплантировали незадолго до её убийства. Доктор Томо продолжал кричать Ами, чтобы она остановилась, но девушка его не слышала. Бесконечное счастье завладело её душой и сердцем при мысли, что она вновь сможет поговорить с Харукой и беззаботно с ней посмеяться, как в старые добрые времена. — Мицуно, твою мать! — заорал доктор Томо, которому все же удалось схватить девушку за руку и резко дёрнуть на себя, прижимая к своей груди. — Пустите! Это Харука! Она жива! — причитала Ами сквозь слёзы, пытаясь высвободиться из захвата мужчины. — Это не ваша подруга больше! Разуйте глаза и возьмите себя в руки! — крикнул доктор Томо, оттаскивая её в сторону подальше, но было поздно. Тварь уже заметила легкую добычу и ринулась вдогонку. — Хару! — визжала Ами. — Это Хару! Ну, остановитесь же! Но доктор Томо ничего не хотел слушать. Прижимая к себе брыкающуюся девушку, он быстрым шагом шёл вперёд, не оглядываясь. — Пожалуйста… — простонала Ами, оставив попытки сопротивления. Слёзы лишили её последних сил и застилали глаза. Она ничего не видела, кроме стремительно приближавшейся к ней фигуры с землистой кожей. Одним резким и сильным ударом чудовище сбило с ног доктора Томо, а вторым впечатала его тело в стену так, что в гипсокартоне образовалась огромная вмятина. Мужчина застонал от боли, рухнул на пол и больше не подавал признаков жизни. — Доктор Томо! — закричала Ами, метнувшись к нему, но чудовище преградило ей путь. Оно схватило девушку за горло, подняло вверх так, что её ноги перестали ощущать под собой опору, и невероятно широко раскрыла свою пасть, обнажая огромные острые зубы, с которых капала отвратительная вонючая чёрная жидкость. Ужасный страх вселился в Ами. Конец будет долгим и болезненным. Девушка поняла, что обречена и это отвратительное создание, которое она ошибочно приняла за свою прежнюю подругу, сейчас убьёт её. «Зой» — подумала Ами. — «А я ведь так ему и не сказала, что он мне нравится». Ами зажмурилась, приготовившись к броску ужасной твари. Однако ничего не произошло. До девушки долетел какой-то странный свист, как будто вблизи неё резко рассекли воздух. Что-то брызнуло ей на лицо. Хватка демона, схватившего её за горло, ослабла. Ами открыла глаза и в то же мгновение голова чудовища отделилась от тела, заливая все кругом чёрной желеобразной жижей. Тело демона рухнуло, словно срубленное дерево, а саму Ами подхватили две сильные руки, не давая упасть. — Зой! — выдохнула Ами, утыкаясь перепачканным лицом в кожаную куртку молодого человека. — Да, Кисуля, это именно я, — усмехнулся рыжий. — В какие неприятности ты вновь влипла? Девушка подняла на него глаза и встретила искрящийся неподдельным весельем взгляд. Это был волшебный миг, пусть и такой короткий, но его хватило, чтобы молодые люди на секунду забыли весь остальной мир, почувствовав огромную радость обретения друг друга. — Кисуля… — прошептал Зой с невыразимой нежностью, наклоняясь к её губам. -Эй, Ромео! — раздался недовольный голос Нефрита где-то позади, от которого рыжий замер в паре миллиметрах от лица Ами. — Может, ты, блять, спрячешь свой член и соизволишь нам помочь? Нежность, которая на какое-то мгновение заставила сердца молодых людей биться в унисон, моментально исчезла, уступая место реальности. Зой осторожно опустил Ами на пол. — Найди себе безопасное место и не высовывайся, пока мы не закончим зачистку, — сказал он серьезным тоном. Молодой человек чмокнул Ами в щёку и присоединился к братьям, которые уже ввязались в яростное сражение с чудовищами. В эпицентре этого вихря девушка заметила Кунцита, одетого в чёрную сутану. В отличие от Нефрита, Зоя и Джедайта, он был вооружён золотой косой с ручкой в виде человеческого позвоночника, которой он легко отсекал головы демонов, а сердца пронзал небольшим золотым кинжалом, прикреплённым к поясу. — Эй! — неожиданно крикнул Нефрит братьям. — Возьмите пока тварей на себя, а я пойду, вытащу Иоанна! — Господин Моро умер! — крикнула Ами не своим голосом. Девушка поймала взгляд Нефрита, прочитав в нем удивление и недоверие. В три прыжка молодой человек очутился рядом с ней. — Что ты несёшь?! — зашипел он, хватая её за плечи. — Умер?! Когда и КАК?! — Он умер в своей палате. Я была у него… Господин Моро рассказал мне о вас всю правду, а потом назвал меня следующим Хранителем. Он отдал мне свой медальон, и в ту же минуту его тело рассыпалось на золотые искры… — Ты врёшь! — заорал Нефрит, слегка тряхнув девушку. В то же мгновение Зой оказался рядом и встал между ними. — Руки убери, балерина малахольная! — рявкнул рыжий. — Кисуля не врёт. Иоанн выбрал её. Она прошла обряд Посвящения! С этими словами молодой человек отогнул ворот блузки Ами и продемонстрировал брату золотую татуировку в виде переплетённой лозы на её коже. Пронзительные синие глаза Нефрита расширились от удивления. — Невозможно… КАК… — прошептал он побелевшими губами, не сводя взгляда с татуировки. — Как девчонка, ставшая причиной воцарения Тьмы, могла стать Хранителем Стражей?! Ведь звёзды сулили одни только беды из-за неё! — Не всё ли теперь равно? — хмыкнул Зой. — Иоанн сделал выбор и теперь Кисуля — часть нашей маленькой чокнутой семейки! Нефрит, было, открыл рот, чтобы возразить, но сдержался. Молодой человек посмотрел на Ами со странным одному ему понятным выражением, напоминающим смесь гнева с брезгливостью, и деланно отвернулся. — Прежде чем допускать эту девчонку к нашим секретам, я посоветуюсь со звёздами! — процедил он сквозь зубы. — Не забывайте, это ведь она навела фараонов на храм Хи и одну из точек входа в Тёмное Королевство! — Мне, конечно, очень неудобно вас прерывать, девочки, может, вы двое закончите трепаться и поможете нам с Куном?! — неожиданно крикнул Джедайт, отсекая головы двум демонам. Нефрит и Зой ничего не ответили. Молодые люди выхватили свои золотые мечи и ринулись на ближайших к ним чудовищ. Раненые люди и все, кто не успел убежать — мужчины, старики, женщины и дети отступили к стене, увлекая Ами за собой, а в это время прямо перед ними завязался ожесточённый бой. Конечно, братья Сайто мастерски фехтовали, и пол уже был просто завален телами обезглавленных демонических существ, но их было очень много, а вместо одного убитого вставали трое новых. Золотые мечи сверкали без отдыха, словно стремительные молнии на тёмном полотне неба, обрушиваясь на головы врагов, и Ами, поражённая величественностью и ловкостью братьев Сайто, скользивших в каждом их движении, не могла сдержать немого восторга. Девушка успела отыскать в толпе доктора Томо. Он был жив, но без сознания и теперь голова хирурга покоилась на её коленях. — Защищаем выживших! — неожиданно крикнул Кунцит и братья Сайто в момент перегруппировались и встали полукругом, образовав мощную защиту вокруг людей. — Надо было прихватить с собой девчонок! — долетел до Ами обеспокоенный голос Джедайта. — Чтобы твоя огненная брюнеточка сожгла всю больницу к чертям?! — насмешливо ответил ему Зой, не прекращая сносить демонам головы. — Пусть лучше девочки посидят пока дома! Ты по ходу совсем уже расслабился и забыл вкус битвы, раз думаешь о подмоге, едва почувствовав, как жмут стринги! — По мне так лучше спалить всё это осиное гнездо! — фыркнул Джедайт, поразив трёх чудовищ одновременно. — Их меньше не становится! Если упустим одного, скверну будет не остановить! — Джед прав! — крикнул Кунцит, обводя притихшую толпу выживших внимательным взглядом. — Выводим вот этих людей наружу и призываем Свет Творца! Госпиталь слишком большой для точечной зачистки! — А если внутри всё же кто-нибудь останется? — тихо спросил Зой. — На все воля Божья! Мы не можем рисковать, иначе Токио не увидит рассвет завтрашнего дня! Находясь словно во сне, Ами наблюдала за тем, как братья Сайто стали теснить выживших прямо по коридору, прикрывая собой отход, словно живым щитом, отбивая атаки демонов. Измученные, раненные с посеревшими лицами люди, поддерживая друг друга, шли вперёд, однако им удалось добраться до выхода из восточного крыла без потерь. Всадники помогли всем выбраться наружу и отойти на почтительное расстояние от госпиталя. А затем, окружив здание с каждой стороны света, братья Сайто воткнули своё оружие в асфальт, вызвав небольшое землетрясение. Каждый из них опустился на одно колено и, произведя руками странную последовательность жестов, выставил вперёд руки. В то же мгновение столп невероятно яркого света ударил откуда-то с неба, обрушиваясь на здание госпиталя. Земля задрожала ещё сильнее. Свет стал совсем нестерпимым. Внутри больницы послышался нечеловеческий вой, казалось, состоящий из тысячи голосов, кричавших на все лады от ужаса и боли. А затем все стихло, и свет погас. Ветер донёс до Ами прелый запах крови и палёных волос. Внезапно из окон повалил чёрный дым. Кто-то крикнул «Пожар!», но девушка знала точно, что это горит не больница, а погребальный костёр для каждого, кто остался внутри будь то демон или человек. — Мицуно, вы… Вы живы? — раздался рядом с Ами слабый голос доктора Томо. Девушка вздрогнула от неожиданности, ибо всё это время хирург находился без сознания, лёжа на носилках, на которых его принесли из госпиталя. Раненый силился приподняться, но Ами вновь уложила его. — Не двигайтесь, доктор. У вас может быть сотрясение… — Я вам что, маленькая девочка?! Мне приходилось бывать в переделках и похуже, — сварливо заметил хирург, стряхивая руки Ами и усаживаясь на траву. — Саичи! — послышался взволнованный голос Каоринайт. Девушка и доктор Томо обернулись. Задыхаясь от бега, медсестра прокладывала себе путь сквозь толпу людей. По её заострившемуся и грязному лицу катились крупные слёзы, рыжие волосы были растрёпаны, а одежда измята и порвана. Ами немного посторонилась, пропуская Каоринайт ближе к доктору Томо. Без лишних церемоний и слов та впилась в губы хирурга страстным поцелуем, повалив мужчину на траву. Никогда за всю свою практику девушка не видела, чтобы Каоринайт проявляла свои чувства столь бурно. Поэтому она тактично решила оставить их наедине, направившись в толпу раненых. Вдалеке послышался вой сирен, а через несколько минут к зданию Токийского Университетского Госпиталя подъехало несколько машин скорой помощи и полиции. Ами помогала санитарам оказывать первую помощь пострадавшим. Она старалась не думать или анализировать произошедшие события, чтобы окончательно не сойти с ума. Её проворные руки делали своё дело, не зная усталости и отдыха. Девушка металась от одной группки людей к другой, осматривая раны, оставленные демоническими существами. — Что теперь будет? — тихо сказала женщина, к которой подошла Ами, узнать, не нужна ли ей помощь. Женщина никак не отреагировала на вопросы девушки о её самочувствии, продолжая смотреть в пространство прямо перед собой. — Кто бы ни были эти существа, их не менее жаль… — сказала она. — Что если зло для них — это мы сами? Что если именно от нас они научились этой неистовой ярости и ненависти? И теперь, вырвавшись на свободу, эти существа всего лишь вернули нам то, что мы заслужили? На что способна ненависть, лишённая любви? На что способны мы все, ослеплённые жаждой крови и разрушения? Дать умереть тысячи, чтобы жили миллионы… Парадокс Жизни… В этом выборе нет Света и Тьмы… Ами ничего не ответила. Охваченная внезапно навалившейся на неё усталостью и ужасом от слов незнакомки, она отвернулась не в силах больше выносить зрелища вылупленных в пространство глаз. Голова девушки закружилась, ноги подкосились. Последним воспоминанием, которое Ами удалось запомнить, было видение подхвативших её белых рук и прекрасных белоснежных крыльев, взметнувших на фоне голубого неба. Краткий полет над бушующим океаном толпы, как когда-то в забытом сне. Чувственный поцелуй, приносящий утешение и любовь. Ами знала и верила, что в этих руках сегодня она найдёт долгожданный покой и забудет ужасы дня.***
Когда Ами открыла глаза, то с удивлением увидела, что вновь оказалась в комнате Зоя. Она лежала на его огромной кровати полностью обнажённая, укрытая лишь тонким шерстяным одеялом. Девушка осторожно приподнялась, села и, придерживая рукой одеяло у груди, огляделась. Тяжёлые портьеры были отдёрнуты, впуская в комнату лунный свет, который в изобилии лился из окон. В камине из чёрного мрамора весело горел огонь, и его отсветы ярко-жёлтыми всполохами танцевали на обитых тканью стенах и бесчисленных полках с книгами и сувенирами. Комната Зоя напоминала драгоценный ларчик, а сам он, одетый в серые пижамные штаны, сидел за письменным столом, заваленным рулонами пергамента. Молодой человек что-то увлечено писал. Скрип гусиного пера и потрескивающие поленья в камине только и нарушали тишину. Почувствовав, что Ами его рассматривает, рыжий отложил перо, развернулся и улыбнулся девушке. — Наконец-то, ты проснулась, Кисуля! Молодой человек встал со стула и шагнул к кровати, усевшись на постель рядом с Ами. Взгляд девушки невольно скользнул по обнажённому торсу Зоя, отчего её щеки слегка порозовели. Она смущённо отвела глаза и поплотнее закуталась в одеяло, заметив, что и рыжий её внимательно разглядывает. — П-п-почему я голая и где моя одежда? — проговорила она, чтобы нарушить неловкую паузу. Вопрос девушки рассмешил Зоя. — Ты голая, потому что мне так больше нравится, а твою одежду я выбросил. Она была довольно грязной и вся насквозь пропиталась чужой кровью. — Во что же мне тогда одеться? — Пока не во что, — пожал плечами рыжий. — Мне нравится наряд Евы, к тому же тело у тебя, Кисуля, что надо. А прятать подобную красоту под тряпками, я считаю настоящим кощунством! — Но… Я же не могу выйти обнаженной на улицу! — А кто тебе сказал, что ты выйдешь отсюда, Кисуля? — весело заметил молодой человек. — У меня на твой счёт крайне неприличные и долгоидущие планы… Ами стало не по себе. Зой улыбался, а зелёные глаза оставались холодными и оценивающими. Внезапно девушка поняла, что перед ней сидит вовсе не восемнадцатилетний беззаботный юноша, каким он всё это время казался, а нечто совсем иное… Могучее и древнее настолько, насколько существовал мир. Ами поёжилась и заметила, что молодой человек внимательно наблюдает за ней и ждёт ответной реакции. — Хочешь удерживать меня, как ту женщину, тюрьму, которой вы обнаружили в катакомбах? — нарочито дерзко спросила Ами, вспомнив свой предыдущий визит в Тёмное Королевство. — Зачем же мне тебя удерживать, если ты сама будешь просить "ещё"? — Не уверена, что буду. Знаешь, мне не нравится ограничение моей личной свободы! — фыркнула девушка, судорожно сглатывая слюну. — Это потому что, никто не показывал тебе это с чувственной стороны, — улыбнулся рыжий, проведя большим пальцем по губам Ами, от чего кровь застучала в её висках, отзываясь пульсацией внизу живота. — Так может сразу заковать меня в кандалы, использовать дыбу и испанский сапог? — сказала девушка, стараясь чтобы её голос не дрожал. — Какое мрачное воображение, — усмехнулся рыжий, пододвигаясь к Ами ближе. — Конечно, мы можем рассмотреть вариант и с подземельем, если тебе, Кисуля, так нравится средневековый антураж, но несколько позднее. Сейчас я предпочитаю следующее развитие событий… С этими словами молодой человек опрокинул девушку на спину и прижал её запястья к кровати над головой. — Я бы очень хотел, Кисуля, связать тебя вот тут, чтобы ты не могла двинуться. А потом войти настолько глубоко, насколько смогу, чтобы посмотреть, как удивлённо расширятся твои прекрасные синие глазки, и услышать твой милый голосок, умоляющий меня не останавливаться… — Зой… Пожалуйста… — взмолилась девушка. — Ш-ш-ш… тише, Кисуля… — прошептал молодой человек с улыбкой, нежно проведя пальцами по щеке Ами вниз по подбородку. — Я никогда не сделаю ничего такого, чего бы ты сама от меня не захотела. Получить тебя силой я мог уже миллион раз, если бы захотел. И ты бы ничего с этим не сделала, поверь… Тогда в подземелье я сказал, что не отпущу тебя больше. Я тебе не соврал и хочу сегодня выполнить обещание. К тому же я спас тебя, и как верный рыцарь заслуживаю некоторого поощрения со стороны прекрасной дамы… Склонившись над девушкой ещё ниже, рыжий медленно и даже почти осторожно поцеловал её. Его губы были неторопливыми и очень умелыми, как будто Зой сознательно хотел пробудить в Ами удовольствие и подарить живительный глоток воды на пороге дня в знойной пустыне. Молодой человек прикасался к ней легко и почти невесомо… Он отпустил её руки, которые тут же обвили его торс, прижимая к себе ещё сильнее. Лёгкий чувственный неторопливый поцелуй заставил сердце девушки колотиться с неистовой силой, пробуждая знакомое вожделение. С трудом прервав поцелуй, и немного отстранившись, Зой зацепил пальцем краешек одеяла и слегка потянул его, медленно оголяя тело Ами. Он делал это с улыбкой, слегка склонив голову на бок, словно эстет, открывающий для себя долгожданное произведение искусства, осторожно высвобождая его от обёртки. Девушка не двигалась, давая возможность Зою рассмотреть её как следует. Она сама себе не могла объяснить почему, но ей хотелось, чтобы он на неё смотрел. Отбросив одеяло прочь, длинные и тонкие пальцы молодого человека стали ласкать обнажённое тело Ами. Его руки прошлись вдоль стройных ног, коснулись плоского живота и задержались на груди, мягко массируя её и пощипывая розовые соски. — Знаешь, Кисуля, у тебя очень нежная и красивая кожа без единого изъяна, — пробормотал молодой человек, облизывая губы. Зой подул на соски, отчего они тут же затвердели и вытянулись. Девушка застонала, а рыжий, явно довольный ее реакцией, тут же наклонился и провёл кончиком языка по горлу Ами, будто пробуя её кожу на вкус, оставляя влажную дорожку. Ами затрепетала и вновь громко застонала. Однако молодой человек и не думал останавливаться. Его губы сомкнулись вокруг её соска, и осторожно потянули его. В тот же миг тело девушки пронзила судорога, вырываясь из горла криком восторга. — Какая несдержанность, Кисуля, — усмехнулся Зой. — Ну, ничего… Со временем я научу тебя контролировать свои порывы… Поверь, в этом есть особое утончённое удовольствие… Он вновь поцеловал Ами, жадно сплетаясь с её языком и губами. Дыхание девушки стало прерывистым и неровным. Не прерывая долгий и сладкий поцелуй, молодой человек опустил свою руку на талию Ами, провёл по бедру, а затем скользнул между ног, проникая пальцами внутрь медленным круговым движением. Ами громко застонала, пытаясь двигать бёдрами в такт задаваемого Зоем ритма, полностью отдаваясь наслаждению умелых ласк молодого человека. Порыв всепоглощающей страсти охватил молодых людей с новой неистовой силой. Ами стонала и извивалась под телом Зоя, и пот струился по её вискам. Однако посреди созданного им пожара, молодой человек неожиданно остановился и взглянул на девушку испытывающим взглядом. — Ты такая сладкая, Кисуля… А твои глаза напоминают летнее ночное небо, когда на нем только начинают появляться звезды… Внезапно рыжий сделал пас рукой, и комната с бархатными зелёными портьерами и мраморным камином исчезла, а вместо неё появился дивный сад, в котором росли персиковые деревья и восхитительные цветы. Ночь была нежна, а узкий серп растущей луны и яркие звезды отражались в зеркальной глади небольшого озера. Сладко пахло жасмином и розами. В изумрудной траве стрекотали сверчки, а среди зарослей листвы пел соловей. — Что это такое? Где мы? — спросила Ами, озираясь кругом. — Немножко моей магии, — улыбнулся Зой. — В первый раз я хочу сорвать твой цветочек именно в этом месте… С этими словами молодой человек ловко стянул с себя пижамные штаны, высвобождая внушительных размеров член. Глаза девушки невольно расширились и рыжий злорадно ухмыльнулся, заметив выражение её лица. — Не волнуйся, Кисуля, ты очень быстро привыкнешь и запомнишь мою форму и размер, — сказал молодой человек, раздвигая ноги девушки, сгибая их в коленях. Зой наклонился к Ами ближе так, что головка его члена стала утыкаться в её промежность, держа девушку на грани. Инстинктивно она подалась вперёд, но рыжий тут же отстранился, не давая им соединиться. Ами удивлённо на него посмотрела, пытаясь понять, почему он оттягивает этот момент. — Посмотри мне в глаза и назови моё имя, чтобы у тебя больше не осталось сомнений, КОМУ ты теперь принадлежишь! — властно заявил Зой. Девушка повиновалась. Ее взгляд встретил зелёные бездны молодого человека. — Зой… — сказала Ами просто, беря лицо молодого человека в ладони и нежно целуя в губы. — О да! — застонал рыжий сквозь поцелуй, резким толчком вторгаясь в неё. Мыслей не стало. Пропал весь остальной мир — просто выцвел и растворился, когда Ами почувствовала его внутри. Невыразимая судорога восторга скрутила её тело ярким контрастом — боли от неожиданного вторжения и желания продлить это удовольствие невероятной близости. Молодой человек ненадолго замер, чтобы девушка немного привыкла к новым ощущениям, а затем медленно отвёл бедра назад. — Зой! — выдохнула девушка, встречая новый сокрушительный выпад. — Вот так, Кисуля, — пробормотал молодой человек, со всей силы вбиваясь в податливую плоть. — Я хочу слышать твой голос! — Зой! — вновь крикнула она не своим голосом, стараясь поймать бёдрами новый толчок — вобрать его как можно глубже. В это мгновение Ами умирала и рождалась вновь, будто мифический феникс, опьянённая запахом кожи молодого человека, смешивающегося с ароматом цветов. Её внутренние мышцы с силой сжали член, вызвав глубокий утробный стон Зоя. Внезапно рыжий обхватил Ами за талию и перевернул её на живот, врываясь ещё жёстче и глубже внутрь, спровоцировав неистовый крик. Дыхание молодого человека сделалось прерывистым, как будто он долго бежал к цели, которая теперь и не думала от него ускользать. Зой двигал бёдрами все быстрее и быстрее, впиваясь пальцами в нежную кожу ягодиц. Ами быстро подстроилась под нужный ритм, древний, как сама жизнь, противодействуя его выпадам, будто соперничая с молодым человеком по силе. Девушка вся растворилась в ощущениях. Она горела в жерле вулкана, её смывало приливной волной, пока вдруг неожиданно не наступил взрыв, яркая вспышка, а затем ещё одна, и ещё… — Давай, Кисуля, — прорычал рыжий, стиснув зубы, погружаясь в сладостную агонию вместе с Ами. Волна накрыла их обоих почти одновременно и в этот миг за спиной молодого человека неожиданно прорезались белоснежные крылья, которые спустя мгновение исчезли, будто их и не было, оставив после себя лишь несколько невесомых пёрышек, круживших в воздухе. Осторожно, плавным движением молодой человек вышел из Ами и растянулся рядом, нежно обнимая расслабленное тело девушки. Они лежали на спине и смотрели на небо — сотни звёзд мерцали на чернильно-чёрном полотне, являясь невольными свидетелями их страсти. — Твой поцелуй… — прошептала Ами, проводя пальчиком по белой коже груди молодого человека. — В тот день, когда умерла Нару, ты ведь был у меня в комнате, правда? Зой приподнялся на локте и заглянул в её глаза. — От тебя, похоже, ничего не скроешь, Кисуля — усмехнулся он. — В ту ночь я приходил в квартиру твоей подруги, чтобы найти Чёрное Солнце… И с удивлением обнаружил премилую девчушку, с которой столкнулся накануне, спящую в кровати. Тебе снилось что-то плохое и мне захотелось принести немного утешения… Однако, едва коснувшись твоих губ, ты впилась в меня с таким пылом, что признаюсь, я на минуту забыл, зачем вообще пришёл… Ами с удивлением уставилась на рыжего. — Я?! Набросилась на тебя? Как такое возможно, если я спала? — Вот и я подумал, нифига себе потенциал, — рассмеялся Зой. — С виду вся такая утончённая, с невинными испуганными глазками наивной девочки. А в бессознанке настоящая жрица любви, если одним поцелуем смогла удивить даже такого ценителя женских прелестей, как я. Щеки Ами окрасились пунцовым. То, что рассказал ей рыжий не укладывалось у неё в голове. Наброситься с поцелуями на незнакомого парня, пусть даже сквозь сон, являлось для неё чем-то невероятным. Конечно, физическая любовь не была для неё тайной, однако девушка не считала себя достаточно умелой, чтобы называться жрицей. Тайки любил сдержанность и их минуты близости были, безусловно, приятны, но не шли ни в какое сравненье с горячим и алчным чувством Зоя. — Не грузись, — улыбнулся рыжий, заметив как Ами нахмурилась. — Алхимия любви довольно странное явление и порой она раскрывается с неожиданной стороны, когда встречаются двое, подходящих друг другу, как уникальный ключ к штучному замку. Молодой человек поднялся на ноги, надел пижамные штаны и сделал пас рукой. В то же мгновение дивный ночной сад исчез, а вместо него вернулась уютная комната с пылающим камином. — К-как ты это сделал? — воскликнула Ами потрясенно рассматривая обстановку. Они действительно вернулись в комнату Зоя. Девушка даже потрогала одеяло, чтобы убедиться в его реальности. — Привыкай, Кисуля, — заявил рыжий, спрыгивая с кровати. — Таких вещей ты насмотришься ещё много. То, что сделал я, это простейшие азы магии иллюзии… — То есть тот сад был ненастоящим? — удивилась девушка. — Для тебя настоящим, ведь ты была там — видела озеро, слышала соловья и вдыхала ароматы цветов. Однако если копнуть глубже, и увидеть мир, воспринимая больше мерностей, то станет понятно, что это всего лишь иллюзия. Творить вещи реальные способен Бог, а детям его, пусть даже и познавшим Его тайны, положено лишь имитировать объекты. Эту разницу легко понять, если сравнить настоящее дерево и дерево, сделанное на 3D принтере. С виду можно не ощутить различий. Оба они будут реальными, но истинным деревом, каким его задумывал Творец, будет только один экземпляр… Для человека непосвящённого оба куска дерева будут идентичными, однако знаток почувствует разницу… Способность видеть эту самую разницу, а так же манипулировать ей для собственных нужд, и отличает посвящённых от непосвящённых. — А… А тот свет, что вы призвали, чтобы сжечь тех существ в больнице? Это тоже иллюзия? Зой покачал головой. Он натянул на себя серую футболку и присел рядом с Ами. — Нет, Кисуля, это была не иллюзия. Свет Творца действительно был, но люди его не видели… Они-то и нас не всегда видят и запоминают… Для всех людей в госпитале произошло обычное возгорание. Свет Творца — это первичный Огонь Солнца нашей Системы… Поток Первичного Акта Творения… Он на Земле, как и Тьма Чёрного Солнца, в чистом виде не существует и для того, чтобы его призвать, нужны высокочастотные проводники или посвящённые. Вот посмотри… Зой указал на небольшую картину, висящую на противоположной стене, на которой был изображён старец в белых одеждах со знаком бесконечности над головой на золотом фоне. Правой рукой старик сжимал золотой жезл, высоко поднятый к небу. А прямо перед ним располагался серый каменный стол с разложенными на нем предметами — мечом, чашей и золотой монетой. — Перед тобой изображение карты из колоды Таро под названием Маг или Фокусник, — пояснил рыжий. — Эта карта означает Великий Ян, символизирующий Солнце или силу Творца, благодаря которому был создан Мир. Сам маг держит жезл над головой и пальцем левой руки указывает вниз, являя собой принцип отождествления, звучащий в Библии как "созданный по образу и подобию" или один из постулатов "Изумрудной Скрижали" Гермеса Трисмегиста — "То, что внизу, то и наверху". Иными словами Мир реальный и все его обитатели созданы по образу и подобию мира тонкого и чтобы в нем ни происходило, обязательно будет отражаться на планете. Меч, Чаша и Монета на столе мага — это обозначение Стихий — Огонь, Вода, Земля. Маг держит в руках Жезл, значит, Мир создан с помощью Хаоса, то есть Воздуха, а все остальные Стихии лежат в его основе. Свет Творца — это первичный код… Тонкая энергия Солнца, невидимая глазу … То, из чего было в конечном итоге все сделано, образуя уникальные сочетания… Вот почему во многих культурах Верховное Божество обязательно отождествляется с Солнцем… Ра, Ярило, Шалем, Даждьбог… Только этот высокочастотный Свет, дарованный Солнцем, способен обнулить своё творение либо нейтрализовать противоположное Ему качество, такое как антиматерия Тёмного Мира или мира Инь. — Мира Инь? — задумчиво спросила Ами, разглядывая картину. — Ты имеешь в виду Инь-Ян? Представление крайних противоположных сил в даосской философии? — Именно, — кивнул Зой. — Таким даоссы видели Мироздание, где Свет и Тьма, Мужское и Женское начала, то есть противоположные качества, уравновешивают друг друга. Если на Земле, в точке соединения этих противоположностей, возникает бесконтрольный портал или дыра, тогда миры меняют полярность, перетекая друг в друга, ибо основной Принцип Мироздания — Гармония и Целостность. То есть мир Ян становится Инь и наоборот. Это явление и называется Апокалипсисом или Ночью Сварога. В целом оно естественно, однако для живущих в каждом из миров существ означает гибель и переход в иную плоскость бытия. В Библии это событие зафиксировано в придании о Падшем Ангеле Люцифере и его снисхождении в Ад. Имя Люцифер обозначает "Свет Несущий", а сама легенда в иносказательном ключе, зашифрованная в образах восстания ангельского войска, повествует всего лишь об открытии портала на Земле и Смене Полярностей Тонких Миров, при которой всё живое на Планете Земля погибло, а обитатели мира Света и Тьмы поменялись местами. Поэтому, даже призывая Свет Творца на Землю, мы делаем это умеренно, чтобы не нарушить хрупкое Равновесие и не превратить планету в пустыню. — Я поняла, но откуда эти существа из мира Тьмы взялись в госпитале? — спросила Ами растерянно, теребя край шерстяного одеяла. — Погибло столько людей… — Предполагаю тут есть доля нашей с братьями вины… — вздохнул Зой. — О чём это ты? — удивилась Ами. Вместо ответа, рыжий поднялся с кровати и подошёл к деревянному антикварному комоду с позолоченными ракушками вместо ручек, стоящему в глубине комнаты. Молодой человек достал оттуда голубую футболку и джинсы, а затем протянул их Ами. — Вот, надень это… Пора познакомить тебя с Тёмным Королевством, твоим новым домом, и его обитателями… ________________________ * Перевод с английского Несмотря ни на что жизнь предлагает мне защиту, Много любви и внимания, Не важно, прав я или нет. И у подножия водопада, Куда бы ни унесла меня вода, Я знаю, что она меня не сломает. Когда я явлюсь на зов, жизнь меня не покинет. Взамен я люблю ангелов…