Проверяющий

— Добрый вечер. — Произнес он, когда я насилу отпер дверь. В высокой фигуре в лёгком плаще я тут же узнал Лектера и возблагодарил бога, за то, что решил установить наружное освещение. На меня нашла волна ядовитого раздражения. Весь день меня донимали и отвлекали от личных дел в академии, а теперь Кроуфорд вздумал подсылать мне курьеров с неоплачиваемыми заданиями на дом. — Здравствуйте ещё раз. Я случайно унёс с собой вашу ручку? — Грубовато выдал я, держа на пороге этого навязчивого типа. — Можно войти? — Без тени неловкости спросил доктор и улыбнулся. Похоже, он был полностью уверен как в себе лично, так и в оправданности своего визита. Мне захотелось испробовать на нём приём карате, который я увидел в ночном тв шоу в субботу, но я решил, что мой единственный источник дохода — зарплата преподавателя, незамедлительно помашет мне рукой после подобной выходки, и выбрал поскорее разделаться с ним до прихода наблюдателя, поэтому сделал вид, что уступил и жестом пригласил его в дом. Спустя несколько секунд этот человек уже стоял в моей гостиной (она же коридор) и осматривался. Он сам снял свой плащ и без всяких на то моих указаний повесил его на крючок над обувной подставкой. — Джек попросил вас заехать? — Спросил я, пресекая его попытки ходить вокруг да около и любезничать, как он это умеет. — Понимаете, Уилл, — начал вдруг преобразившимся серьезный тоном с лёгкой хрипотой Лектер, — всё не так просто. — Он аккуратно пригладил свои волосы и направился к дивану, с которого я вскочил минуту назад. Затем он сел, сложил ногу на ногу и, поправив пальцем задетые мною в спешке электронные часы, продолжил. — Опустим формальности. Я здесь не только из-за Джека. Я напрягся, не понимая, как мне следует вести себя в своём собственном доме. Чуть было не попросив у него разрешение сесть на мой диван, я вовремя опомнился. Решив, что нахмуренные брови придадут мне уверенности, я тут же надел на себя одно из своих самых скептичных лиц. — Я вас не понимаю, доктор Лектер. — Как можно более сипло ответил я, чтобы свести на нет его неопределенно игривый тон и ухмылку. Он, кажется, того и ждал, потому что, просияв от непонятного мне удовольствия, откинулся на спинку софы и расстегнул на своей рубашке верхнюю пуговицу. Что означал этот властный набор жестов я искренне не осознавал, надеясь большее через минут десять пожелать ему доброго пути. — Прошу вас, Уилл. Если мне комфортно называть вас по имени, то и вам не стоит смущаться и выдумывать для меня свирепые позы. Для вас я Ганнибал. Ваш новый друг Ганнибал. И, как я уже успел убедиться, единственный. Я стоял как ошпаренный, исступлённо размышляя над тем, что в дверь вот-вот постучит наблюдатель. От его поведения зависит совершу ли я одиночное или же двойное убийство. «Так, хорошо, — думал я, — Если я не потеряю контроль над речью, то вполне смогу объясниться с назойливым доктором и убедить его перенести визит на более удачное время. Но с чего только я взял, что легко справлюсь с технической частью поставленной задачи?» Мои размышления вдруг прервало нетерпение нежданного гостя, визитёр ёрзал по софе, готовясь, должно быть, пуститься в психоаналитические словоблудия. — Простите за бестактность, доктор, — почти прорычал я, — но, возможно, вы немного не в себе? В таком случае могу предложить вам стакан воды и вызвать такси. — Я подошел ближе и тупо уставился ему прямо в глаза, демонстрируя, что не шучу. На это он ухмыльнулся и ещё пристальнее стал всматриваться в моё лицо, ища, видимо, хоть малейший признак неуверенности или страха. Напрасно. Я порядком устал от этой начальнической инспекции, и мои мысли уносило в небезопасное русло. Не безопасное для него. — Судя по той методичной пунктуальности, — ледяным тоном начал он, — с которой вы зарываете известные нам обоим предметы у себя во дворе, этот акт имеет для вас огромную значимость. Не так ли? — Без тени агрессивности озвучил он то, что я никак не ожидал услышать именно от него. Ни сегодня, ни когда бы то ни было ещё. Мои виски пульсировали, а к поверхности левого глаза как будто прилип какой-то кровяной сгусток. Я потёр свой подбородок и наконец уселся на мягкий широкий бортик дивана. Это расстояние было гораздо короче, чем мне того хотелось, однако, за неимением кресел, я вынужден был разместиться хоть где-то, чтобы мои ноги не подкосились или внезапно не увели меня прочь на улицу. — Значит это вы, — только и смог ответить я и умолк. Я не смотрел на него, но чувствовал, что он вслушивается в каждый шорох. — Я? — Только и спросил он, не желая, видимо сболтнуть лишнего. — Вы следили за моим домом вот уже неделю или две. — Объяснил я и сам осознал, что так оно и было. Лектер задумался, а потом развернулся в мою сторону и коротко вздохнул. — Поразительно. У вас навыки настоящего агента, Уилл. Почему бы вам не перевестись на работу в бюро расследований? — Искренне поинтересовался он, будто являлся консультантом государственной службы занятости, а не ненормальным сукиным сыном, вуайлеристом или ещё чёрт знает кем. Я, разумеется, ему не доверял. Собственно, черви не уточняли стоило ли. — Вы сами объясните мне, какого хера тут происходит или мне придётся выколачивать ответ силой? Если вы собирались испытать мои способности в кулачном бое, предлагаю преступить к основной части прямо сейчас. Мне рано вставать завтра. — Блестяще. — Вдруг ляпнул он с ехидной улыбочкой, чем взбесил меня окончательно. Можно было бы ещё минуту другую отнекиваться или молча выставить его за дверь, однако, я не выдержал и, на одном дыхании подсел ближе, схватил его за шею и наклонил прямо над полом. — Я собирался отдать ковёр в чистку, — яростно заклокотал мой голос, показавшимся чужим. — Так что пятна вашей крови мне не страшны. — Я продолжал надавливать на его шею всего одной рукой с такой интенсивностью, что она буквально онемела и по ощущением походила скорее на протез, а не мою собственную конечность. — Сдаюсь, сдаюсь! — Примирительно залепетал он и приподнял ладони. Тогда я медленно ослабил нажим, но окончательно руку решил не убирать. Ожившая кисть и ногти тут же заныли. — Я жду объяснений. — Прошипел я, не снижая уровня свой воображаемой крутости. — Как я уже говорил, — начал он, откашлявшись, — я пришел, чтобы предложить вам свою дружбу. — Вместо ответа я сильнее стиснул его шею, поэтому он был вынужден продолжать без моих вербальных просьб. — Три недели назад мне позвонил Джек Кроуфорд. Он признался, что хочет пригласить вас в штат своих работников. Они занимаются серией преступлений полуторагодичной давности. Убийца снова дал о себе знать, и поведенческому отделу понадобился не только опытный профайлер, Кроуфорду были нужны именно вы. Он попросил меня понаблюдать за вашим поведением за приличное вознаграждение, не фиксируемого в налоговой декларации. — И вы согласились! — Крикнул я и брызнул на него слюной. Терпение испарялось. Он слегка прищурился, тяжело, будто от жажды, сглотнул и продолжил. — Я согласился, но здесь я не по этому. Сами подумайте, зачем мне это? — И? — Решил напоследок спросить я, перед тем, как вырубить его и идти отыскивать мешки для мусора. — В прошлое воскресение вы забыли положить третьего червя под крайнее от дороги дерево, — внезапно сказал он, удивив меня во второй раз. Я притих в ожидании. — Ваш покорный слуга прокрался и исправил оплошность. — Что? — С бестолковой дрожью в голосе спросил я. — Вы мне понравились, и я решил быть вам полезен. Несколько раз я докладывал недостающих желатиновых червей в ваш сад. Их я приносил с собой. — Потом он умолк на секунд тридцать, чтобы восстановить нормальное дыхание и после добавил. — Я не знаю, зачем вам это, но теперь вы не один. Я буду вашим другом, которого больше не придется придумывать и также проверяющим в саду. Серьезность его тона убедила меня отпустить его шею. Я был шокирован до такой степени, что остался сидеть, где сидел — тесно прижавшись бедром к ноге Лектера. Он воспользовался этим и молча взял меня за руку. Так мы просидели на диване некоторое время, сообщая друг другу поверхностями ладоней наш пульс. Постепенно я успокоился и был готов продолжить нормальный диалог. Однако, вместо того, чтобы говорить, Лектер стал поглаживать своим большим пальцем ребро моей руки. Когда я повернулся к его лицу, меня поцеловали. Я чувствовал его горячие суховатые касания, и мои обида с замешательством растворялись внутри нашего общего рта. Его язык при любой удобной возможности аккуратно поглаживал мой, а губы были одновременно и податливы, и ведущи. «Сейчас мне понадобился бы весь этот задор возмущенного бешенства» — с досадой подумал я, понимая, что не готов заниматься с ним сексом. Но он не прекратил свои терпеливые поцелуи, подключив к ним и нежные поглаживания моей поясницы. В конце концов, мне стало неудобно сидеть вполоборота, поэтому я решил взять инициативу. Приподнявшись, я уложил его на спину, и стал расстёгивать свои джинсы. Он последовал моему примеру. Когда мы избавились и от белья, я навис над его лицом и продолжил наш поцелуй. Потом он снял с меня свитер, а я в свою очередь помог ему разделаться с рубашкой. Теперь мы оказались совершенно голыми, и Лектер прижал меня к себе. Несколько минут он просто нежно целовал мою шею и гладил своими широкими нежными руками мою спину и зад, словно проделывал это уже десятки раз. Это было несколько странно, учитывая, что с утра мы были ещё совершенно чужими людьми. Потом поглаживания конкретизировались, одной рукой он стал массировать мой анус, а другой — стимулировать свой член. На вопрос о наличии смазки я ответил отрицательно, на что он ухмыльнулся, пожал плечами и, плюнув в приоткрытый кулак, намочил головку и вошел в меня. Спустя две минуты интенсивного траха, он кончил внутрь. Я не обиделся, хоть и был немного удивлён, что он пришел в гости без презерватива. Потом он поинтересовался, хочу ли я его отыметь, но я предпочел минет (захотелось позлить его). Я думал, что на этом он оставит свои попытки сближения с моей плотью, но не угадал: после глубокого и качественного отсоса, Лектер дал мне закурить, мы отдохнули, и он справился с моим членом вручную — умело пробудил его, насадился и выебал себя сам. «Ну чтож, — подумал я, — если так, то я готов хоть каждый вечер звать тебя на чай». После нескольких идентичных раундов мы снова взялись за поцелуи, а потом уснули.

***

— Вы довольны? — Спросил я у червей, оказавшись по ту сторону. Тут было всё так же мрачно и тихо. Где-то вдалеке что-то барахталось в луже. — А выпытывания Джека просто проигнорируешь. — Только и ответили они. Я ничего не понял. Я проснулся рано. Лектер ещё дремал, сжимая уголок подушки, и хмурился во сне. Некоторое время я просто посидел рядом, разглядывая его лицо и пытаясь осмыслить необыкновенную природу случая, который может запросто свести посторонних в одной постели с тем, чтобы сделать их незаменимыми друг для друга. И хотя вчера я был готов стереть в порошок наглого пришельца, сейчас меня окутало чувство совершенного умиротворения и счастья от присутствия нового, единственного друга. В радостном предвкушении предстоящего дня я натянул спортивные штаны и отправился на кухню, чтобы вскипятить воду для чая. Утро, вопреки моему настроению, стояло серое и холодное, так что я решил включить свет. От желтоватого тона, все окружающие предметы приобрели признаки вечерней уютности. Я открыл холодильник в поисках хоть чего-то съестного, но убедился, что это напрасная трата времени. «Значит чай», — решил я и достал с верхней полки вещь, которой мне ещё ни разу не приходилось пользоваться с тех пор, как в прошлом году мне преподнесли её в дар на новоселье — поднос. Перед тем как отнести готовый напиток в гостиную, в которой мы и уснули вчера, я решил по быстрому сгонять на улицу и, потворствуя своему лиричному настроению, сорвать там хотя бы ромашку. Поставив поднос на комод, я накинул куртку и вышел наружу в поисках цветка. На улице было сыро, но тепло. На лужайке перед домом я без труда нашел не одну, а даже несколько ромашек, из которых соорудил импровизированный букет, добавив в него несколько колосков и травинок. Уже направляясь обратно в дом, я вдруг заметил у сарая неубранные инструменты и удивился. «Хорошо, что я живу на отшибе. Иначе давно украли бы», — с облегчением подумал я и подошел к мастерской, чтобы надёжно запереть свой инвентарь. Я аккуратно положил цветы на подоконник небольшого круглого запылённого окошечка и принялся сначала за грабли, тяпку, а потом убрал и лопату. Внутри на столике лежал топор. «И ты не на своём месте!» — с досадой подумал я и взял его в руки. Решение пришло само собой. — Уилл Грэм и друзья? — Удивлённо обратился я сам к себе. — Нет. Не сейчас. Оставив свой цветочный презент снаружи, я пошел будить Ганнибала, назвав его первый и последний раз по имени.