Kingsman College

Эггси пишет сочинение ровно пятьдесят восемь минут, а потом, еще примерно столько же тратит на попытки уговорить сопротивляющегося Харта посмотреть работу «прямо сейчас». К тому моменту Гарри ощущает себя уже не просто уставшим, а абсолютно выжатым, поэтому поспешно собирает документы в свой кожаный портфель под аккомпанемент неумолкающего мальчишки. Тот нагло игнорирует замечания, что уже поздно и учитель не живет в школе, а ему самому давно пора домой к родителям. Лишь к половине десятого Гарри удается отбиться от настырного Анвина благодаря аргументам, что его эссе не заслуживает столь халатной проверки, и в итоге, Эггси неохотно уступает. И все это при том, что финал их противостояния проходит уже на крыльце школы, до которого подросток настойчиво преследует раздраженного Харта. Вероятнее всего, мужчину спасает только то обстоятельство, что на улице темно, и читать сочинение на ходу было бы просто невозможно. Гарри попадает домой к полуночи, опоздав на автобус и окончательно продрогнув в пути через витиеватые ночные улицы Бата. Он выпускает встретившего его мистера Пикуля во двор, наливает себе виски, а после засыпает на диване в гостиной, не сняв покрытое инеем пальто. Следующее утро отвратно настолько, насколько это вообще возможно. – Выглядишь ужасно, – замечает Мерлин, застав его в кабинете для педагогического состава. – Спасибо, что бы я делал без твоих наблюдений. Гарри одним резким движением закидывает в себя двойную порцию обезболивающего, запивая все это кофе. От такой повышенной активности пульсация в висках возрастает в пару раз, и перед глазами начинают танцевать цветные пятна. – Если учесть, что ты еще и умудрился не опоздать сегодня, то дело то еще дерьмо, – окончательно резюмирует Мерлин, игнорируя язвительные нотки в голосе Гарри. Он молча наблюдает за тем, как Харт доходит до кресла и практически падает в него, и лишь потом направляется к соседствующему с ним дивану, по пути отнимая у друга кружку с кофе. – Если ты умрешь от инсульта, мне придется в горящие сроки искать тебе замену. А на твою должность найти столь отчаянного человека будет довольно трудно, так что не создавай мне проблем, – холодно парирует Мерлин на возмущенный ропот Гарри, параллельно с этим включая свой вездесущий планшет. – У тебя первый урок с девятым классом. Поставить замену? Харт медленно мотает головой, тут же пожалев, что вовсе начал двигаться. – Не нужно, спасибо. Смерив его пристальным взглядом, Мерлин многозначительно фыркает, выражая явное сомнение в данном решении, но более не настаивает. Из них двоих, Гарри был самым упрямым. – Представляешь, я почти проспал, – тихо делится произошедшим Харт, принимаясь медленно массировать себе виски. Головная боль не спешила отступать. – Меня разбудил мистер Пикуль, так что мое сегодняшнее не опоздание его заслуга. – Моя ему признательность. У тебя чудесная собака, – по голосу Мерлина и не понять, серьезно ли он, но у Гарри все равно нет сил, чтобы сосредоточиться на подобном. Все звуки вокруг доходят до него как сквозь очень толстое пуховое одеяло. Все кажется слишком заторможенным, и ему ужасно хочется спать. На улице начинает моросить дождь, окончательно отравляя своим появлением и без того серое и пасмурное утро. Наблюдая за медленно темнеющим асфальтом школьного двора сквозь оконное стекло, Гарри устало ждет, когда его агония в виде ужасной мигрени подойдет к концу. Пока на дорожках образовываются первые лужи, он рассеяно выхватывает из общего потока мыслей в своей голове ту, что была об отсутствии нормального отопления в это время года. В связи с этим, у него есть все шансы на озноб к концу следующего урока, но сил нет даже на то, чтобы хоть немного позлиться на особенности британских коммунальных услуг. А вот мысль о замене становится соблазнительней все больше и больше. Плохо. Нужно собраться и взять себя в руки. В повисшей в помещении тишине Харт чувствует, что Мерлин все еще упрямо ждет от него четких объяснений своего состояния. Вздохнув, он уже готовится пуститься в долгий рассказ, но их неожиданно прерывают. – Доброе утро, – в кабинет забегает Джинджер, одаривая присутствующих светлой улыбкой, которая, правда, тут же сменяется озабоченным выражением лица, стоит ей наткнуться взглядом на Гарри. – Мистер Харт, вы не заболели? – с сочувствием интересуется женщина, чуть склонив голову на бок, от чего ее короткие темные кудри мило рассыпаются в стороны, руша идеальную укладку. В отличие от Гарри, она буквально источала тепло и энергию в своем цветном, украшенном замысловатыми узорами, вязаном платье. Харт, от такого количества внимания к собственной персоне, начинает всерьез беспокоиться о своем внешнем виде. Ему таким идти на урок, в конце концов. – Просто не выспался. Ничего страшного, – Гарри признательно улыбается Джинджер, с облегчением отмечая, что уже не испытывает от каждого микродвижения резкую боль в висках. Лекарство начинало действовать, а значит, появлялся шанс на скорую реабилитацию. Женщина в ответ понимающе кивает, наливая себе тем временем остатки свежего кофе. – Вы вчера сильно задержались в школе, как я полагаю, – поймав на себе вопросительный взгляд Мерлина, Джинджер смущенно пожимает плечами. - Нет? Просто я уходила где-то в шесть, а свет за дверью кабинета литературоведения все еще горел. – Пришлось задержаться, – расплывчато отвечает Гарри, на что Мерлин недовольно морщится, что-то отмечая в своем планшете. – Не загоняйте себя так, мистер Харт, –остановившись на мгновение в своих метаниях по кабинету, Джинджер кидает на Гарри строгий, но добродушный взгляд. Харт лишь чуть виновато улыбается в ответ, молча наблюдая за ее перемещениями. Быстро перебрав какие-то бумаги в дальнем шкафу, Джинджер на ходу допивает кофе и стремительно вылетает в коридор. – Кстати, вы забавно смотритесь вместе, - тихий смех коллеги на прощание вызывает у Гарри недоумение, хотя он вроде как уже в состоянии мыслить здраво и четко, после действия обезболивающего. Он непонимающе смотрит на Мерлина, пытаясь разгадать смысл данной реплики. Тот ловит его ошарашенный взгляд, и в почти искреннем возмущении закатывает глаза. – Мы в одинаковых свитерах, Гарри, – в голосе Мерлина, который видно окончательно признал своего друга идиотом, так и сквозила обреченность. – И хочу заметить, что это первый раз, когда ты надел мой подарок. Харт растерянно смотрит сперва на себя, а потом вновь на Мерлина, чтобы через пару мгновений осознать, что и в самом деле, на них абсолютно идентичные синие свитера крупной вязки. Когда-то очень давно, Мерлин купил их им обоим на Рождество. Кажется, это было во время одной из совместных командировок, когда они застряли в чужой стране, опоздав в аэропорт, только вот, Гарри не помнил, для чего они тогда решили приобрести одинаковую одежду. – Я носил его раньше, – возражает Харт, деликатно избегая уделять внимание проблеме того, что не помнил, как одевался с утра. Сегодня единственным его осознанным действием, после пробуждения, было выгуливание мистера Пикуля. Во всем прочем, Гарри действовал скорее по инерции. Мерлин на это лишь раздраженно вздернул брови вверх, продолжая печатать в своем планшете, так что Харту оставалось лишь мысленно послать его к черту. На устную перебранку сил не хватило бы. На какое-то время в кабинете вновь воцаряется тишина. Только Мерлин с тихими щелчками быстро бил пальцами по цифровой клавиатуре. – Как координатор твоей работы тут, я против того, чтобы выпускать тебя преподавать в таком состоянии, – наконец, заявил он, поднимая взгляд на Гарри. И пока тот не успевает открыть рот, невозмутимо продолжает. – Не сомневаюсь, что ты способен вести лекцию на уровне заведений Лиги плюща хоть со стрелой в ноге, но мне нужен ты работоспособный в намного более длительной перспективе. Вновь кидая быстрый взгляд на экран планшета, Мерлин раздраженно хмурится. – Жаль, конечно, но по закону нельзя привязать тебя к батарее и оставить тут, – флегматично отмечает он, вновь обращая свое внимание к молчащему Харту. – Я договорился с Ланселотом, что он возьмет на себя все внеучебные мероприятия, которые планировалось выделить в этом году на курс литературы. И перешли мне сетку с планами занятий. Я точно отформатирую их быстрее тебя. Гарри растерянно уставился на Мерлина, медленно осознавая только что услышанное. И лихорадочно пытался определиться, стоит ли радоваться такой заботе или уместнее будет начать возмущаться. – Это было не обязательно, я в состоянии... – начал было он, на что Мерлин уже откровенно зло махнул рукой, перебивая. – Не обязательно было Артуру поступать как последний ублюдок, беря тебя на заваленную хвостами должность при такой нагрузке и зарплате. Если бы Мерлин был тем самым, одноименным волшебником, то меч засунул бы не в камень, а явно в чью-то задницу. – И да, – добавляет он, поднимаясь с дивана. – Я жду подробного рассказа в обед, что или кто заставило тебя заночевать в школе. И не говори мне, что ты просто заработался. Терять счет времени за документами – моя прерогатива. Гарри в ответ лишь тихо смеется и смиренно поднимает руки вверх, признавая свое полное поражение.

***

Девятые классы были самыми младшими из тех, с которыми работал Харт, и, как ни странно, приносили меньше всего беспокойства. Казалось бы, выпускники должны были более серьезно относиться к учебе, готовясь к экзаменам и поступлению в университеты и колледжи, но на деле, выходило все наоборот. Пока двенадцатые классы приходилось успокаивать и настраивать на работу, теряя на это львиную долю времени от урока, девятые готовы были вытряхивать из Гарри дополнительную информацию силой, заваливая вопросами на переменах. Возможно, все дело было в различном содержании курсов, или же, что более вероятно, у младшеклассников предыдущий учитель литературы просто не успел отбить интерес к предмету, в отличие от старших. Зайдя по дороге на урок в уборную, чтобы умыться, Гарри по достоинству оценил свой внешний вид в настенном зеркале. Все оказалось не столь плохо, как он опасался. Особенно, когда головная боль отступила, позволив ему подобраться и начать активнее взаимодействовать с классом. Правда шуток, что учитель сегодня немного напоминает панду, он не избежал. Пожалуй, сравнение с пандой было самым безобидным в его близлежащих перспективах. – Отличный свитер, мистер Харт, – удивительно, но на этот раз, «комплимент» его наряду отвесил Чарли, а не Анвин. Гарри заправил за ухо непослушную прядь волос, выбившуюся из причёски, и не спеша окинул задумчивым взглядом молодого человека. Чарли был одним из «золотых мальчиков», как их чуть презрительно называл учитель истории, мистер Шампань. Это был тот тип учеников, которые могли прийти на урок в костюме, цифра на ценнике которого соответствовала ежемесячной зарплате здешнего учителя. На самом деле, Харт ценил у окружающих чувство стиля и хороший вкус, так как сам предпочитал качественные и дорогие вещи, но так же, он придавал большое значение манерам. А кичиться деньгами семьи не соответствовало кодексу джентльмена. – Только, мне кажется, я где-то его уже видел, – тем временем продолжил паясничать подросток, ехидно улыбаясь со своего места. Гарри спокойно кивнул, тут же понимая, о чем идет речь. – Догадываюсь даже где, мистер Хескет, – со сдержанной улыбкой ответил Харт, стараясь соблюдать баланс между дружелюбием к собеседнику и равнодушием к теме разговора. Чарли тут же заметно остыл, не получив ожидаемой им бурной реакции. Правда, тихий шепот одноклассников на ту же тему не сильно уменьшился. – Вы могли бы приобрести парные свитера с какими-нибудь забавными надписями, раз так. Это сейчас модно, – весело предложил Томас, высокий и крепкий молодой человек с соседней от Чарли парты. Это был, как помнил из его личного дела Гарри, член местной футбольной команды. Том был дружелюбным и здравомыслящим парнем, который адекватно оценивал свои способности и рассчитывал на спортивную стипендию в одном из местных колледжей. И в отличие от большинства, он говорил прямо то, что думает, без всякого скрытого умысла. – К сожалению, во времена нашего студенчества, подобное не было распространенно, – развел руками Гарри, невинно улыбаясь десятку пар внимательно уставившихся на него глаз. Дети тут же зашумели, обсуждая новый факт из его биографии, с легкой руки Харта меняя тему разговора на более адекватную. – Давайте начнем урок с ваших вопросов. Вы ведь получили от мистера Персиваля ваши эссе, и я надеюсь, выполнили разбор ошибок. Как выяснилось, не только Эггси имел претензии к своей оценке за проделанную работу, так что Гарри пришлось терпеливо дискутировать на эту тему с каждым вторым в классе. Вскоре стало понятно, что этому придется посвятить полностью весь урок. Большинство учащихся ощутимо провисало по определенным темам курса, так что Харт только и успевал мысленно отмечать те, которые необходимо будет разобрать с классом по новой. К слову, говоря об Анвине. Гарри с удивлением отметил, что тот невиданным ему образом переместился с задних парт на первые, и теперь сидел по правую руку от Роксаны, отвлекая ту на болтовню. К ее чести, Рокси старательно держалась в большинстве случаев, иногда довольно бойко огрызаясь на друга, но уровень шума с их стороны значимо возрос. Гарри ощущал в связи с этим смешанные чувства. С одной стороны, он был определенно рад относительно «спокойному» поведению Эггси. Его шушуканье с Роксаной определенно было лучше, чем постоянные перебивания и неуместные вопросы с подколками. Но с другой стороны, кажется, Харт терял местную старосту. Урок, тем временем, шел своим чередом, и был даже весьма продуктивным. Увлекшись спорами о формате сочинений, Гарри на какое-то время потерял бдительность. Это была явная ошибка, понадеяться на мирное завершение урока. Где-то во второй части занятий, Харт стал отмечать странную общую оживленность, которая распространялась по рядам учащихся. Связана она была с мобильными телефонами, которые пока что было невозможно заставить детей убирать на время урока в сумки. Судя по всему, по классу шла передача какой-то информации, вызывающая новый виток обсуждений. Как бы учащиеся не старались делать все тихо и незаметно, Гарри было с каждой минутой сложнее это игнорировать. Подобное становилось все более явным, мешая вести занятие. Последней каплей стал умиленный лепет старосты на содержимое экрана своего мобильного. – Мисс, не поделитесь, что вас так заинтересовало? – у Харта были тяжелые отношения с техникой, но он спокойно относился к чужому увлечению оной. Если это было не во вред его занятиям, разумеется. Рокси смущенно замялась, виновато уставившись на него в ответ, оказавшись пойманной с поличным. – Тут ничего особенного, мистер Харт, – попыталась убрать мобильный девушка, но остальной класс, поняв, что их раскрыли, явно решил, что молчать более нету смысла. На Гарри обрушился шквал вопросов. – А как его зовут, мистер Харт? – А чего такой мелкий? – Мистер Харт, а какая это порода? Гарри растерянно замер, не успевая толком понять, о чем идет речь, пока сидящий рядом с Рокси Эггси не сунул ему свой телефон. – Это же ваша собака, мистер Харт? – тихо прыснул Анвин, демонстрируя Харту фотографию мистера Пикуля. Гарри ощутил, как легкий холодок пробежался по его спине. Да, это был его пес. Но не это его волновало. На фото мистер Пикуль стоял в невысокой траве, повернув морду в сторону фотографирующего. Позади него было видно небольшой участок дороги и старое дерево. Дерево, очень знакомое Харту. Фото сделали на фоне его дома.