Kingsman College

К обеденному перерыву его пары закончились, так что, отпустив на перемену последний за сегодня класс, Гарри взял с собой стопку сданных работ и поспешил в кафетерий. Ученики же, наоборот, медленно покидали аудиторию, сталкиваясь в дверях и передавая друг другу через парты записи лекций. Несмотря на выстоянный раунд с Анвином и, в целом, удачный урок, молча наблюдающий за подростками, Харт ощущал себя уставшим и в некой степени выжатым после случившегося. В душе медленно, словно снежный ком, росло неприятное чувство, смутно напоминающее ему недовольство самим собой. Раздраженно потирая покрасневшие от напряжения глаза, Гарри закрыл дверь кабинета и двинулся в сторону центрального холла, пытаясь на ходу собраться с мыслями. В коридорах было шумно, дети перемещались из класса в класс небольшими стайками, толкаясь плечами, и перекрикивали друг друга. Маневрируя в этом общем потоке, Гарри неожиданно поймал себя на том, что буквально за одну неделю слишком глубоко ушел с головой в новую работу. Это была довольно неожиданная мысль. Помнится, вначале он радовался такому плотному графику, и что же поменялось теперь? Ведь он никогда не делал себе поблажек, но на данный момент даже для него все это оказалось слишком. Только начало второй недели, а он уже пытается сформировать для работы классы и тщетно ищет перемирия с бунтующими подростками. У него ничего нет – никаких наработок предшественника, на которые можно было опереться, ни времени, потому что классы выпускные, ни собственного легкомыслия, способного притупить болезненное стремление к перфекционизму. И чем дольше Харт об этом думал, тем мрачнее становились эти мысли. Тихо вздохнув, Гарри стремительно сбежал по ступенькам центральной лестницы вниз, будто пытаясь оторваться от настигающего его темного и липкого ощущения подавленности. Возможно, он просто привык к студенческим коллективам, за курс превращающихся в настоящие сплоченные группы, с каждой из которых проживаешь семестр в тесных отношениях. Несмотря на большое количество слушателей в университетах, он всегда старался с каждой аудиторией выстраивать свои, уникальные, отношения. Запоминал студентов, знал разные мелочи, не касающиеся курса, но многое говорящие о личности абитуриента, всегда был готов обсудить новые темы. Но он больше не работает в университете. Школа неожиданно показалась ему слишком большой и давящей на него сверху всей своей массивной конструкцией. Молочного цвета гладкие стены в бледных лучах солнца вызывали лишь резь в глазах, и Гарри с какой-то болезненной ностальгией вспомнил гудящий от толп людей центр Лондона в это время суток. «Если я расскажу Мерлину, то он поднимет меня на смех от того, как какая-то щетка выбила меня из колеи», - Харт расплатился с пожилой женщиной на кассе за свой кофе и направился сквозь ряд столиков, присматривая себе место. Кафетерий представлял собой просторную залу, с панорамными окнами во всю стену, выходящими на внутренний двор школы. Тут было на удивление малолюдно и тихо, видимо перемена подходила к концу. Из старшеклассников Гарри приметил только небольшую группу девочек, склонившихся над чем-то за своим столиком. Подводя итоги сегодняшнего происшествия, у него были испорченные мелом брюки и крайне размытые отношения с классом. Эггси же, после всего, и в самом деле вымыл пол, и к удивлению Гарри даже слишком старательно. Оставшееся время урока мальчишка просидел тихо, к тому же, еще и сдал работу вместе со всеми после звонка, но Харт не мог себя этим успокоить. Он был не прав, принимая все его подколки с излишней легкомысленностью, и сейчас осознавал это все более и более явно. Своей сегодняшней реакцией он не сильно уступал собственному ученику, хотя как стоило на самом деле поступить, он так же не мог себе ответить. Это, пожалуй, и было его главной проблемой – Гарри не понимал, как вести себя с Анвином. Возможно, по ходу его мыслей складывалось впечатление, что Эггси был единственным хулиганом на всю школу, но это было в корне не верно. Уроки пытались срывать и другие ученики, были и те, кто откровенно провоцировали на агрессию, но в их случае у Харта почему-то не возникало таких проблем, как с хаотичным в своем поведении Анвином. Тот даже на хулигана не сильно походил. Мальчик казался столь потенциальным, но его швыряло из одной крайности в другую, создавалось впечатление, что его просто выкинуло жизнью на обочину их системы образования. Эггси не умел общаться с преподавателями, он грубил и резко реагировал на любую критику, но явно был одарен, а Гарри терпеть не мог, когда зарывали явные таланты. Он отлично видел, что Анвин, когда хотел, мог работать, и при должном желании стал бы, как минимум, одним из лучших студентов. Хотелось дать ему шанс, но пока что их отношения не располагали даже к тому, что мальчишка способен просто спокойно его выслушать. История же с его воровством вовсе ставила Гарри в окончательный тупик, так как рассказать об этом кому-либо из коллег он не мог себе позволить. И дело не в профессиональной гордости, а просто это казалось ему не правильным. Эггси не был похож на вора, и, не смотря на свой довольно вспыльчивый нрав, Харт от чего-то откладывал кардинальные действия против его выходок, хотя это все больше грозило вылиться во что-то серьезное. Гарри ничего не мог с этим поделать. Он отдавал себе отчет в своих, без всяких сомнений, нелогичных действиях, но все равно пока давал событиям развиваться в неконтролируемом направлении. Напрашивающиеся выводы вызывали крайнее раздражение, но стоило признать, что вся эта их с Эггси конфронтация грозила зайти в тупик. Как пробиться сквозь защиту подростка было непонятно, попустительски относиться к его выходкам Харт себе позволить не мог, а чрезмерно резко осаждать было рискованно тем, что тот замкнется в себе еще сильнее. Надо было что-то менять, так как он явно делал что-то не так. – Я присяду? – Гарри плавно опустил стаканчик с кофе на гладкую поверхность стола напротив погруженного в содержимое своего лаптопа Персиваля. Мужчина чуть вздрогнул от его голоса, отвлекаясь от работы, и тут же поспешно кивнул, закрывая и откладывая ноутбук в сторону. – Конечно, мистер Харт, – мужчина сдержанно улыбнулся, наблюдая за тем, как Гарри располагается напротив. – Рад вас видеть. – Взаимно, я тоже рад поймать вас тут, – Харт с досадой подумал о том, что стоило это сделать еще на прошлой неделе, послушавшись совета Мерлина. – Как вам на новом месте? Наверное, после академической практики, система школьного образования повергает в ужас, – Персиваль мастерски балансировал на грани между вежливым общением со старшим коллегой и некогда тесной связью студента и преподавателя. Гарри оставалось лишь не без удовольствия отмечать, насколько блистательных студентов ему довелось в свое время встретить при работе в столице. – Есть немного, – не без тихого смеха согласился Гарри. – Я все еще надеюсь, что достаточно гибок для подобной смены профессиональной деятельности в своем возрасте. – Зря вы так. Мои студенты вот были уверены, что вам на пару десяток меньше, – немного неловко хмыкает Персиваль, делая глоток кофе. Он явно пытается определиться, насколько корректно вот так обсуждать с ним учеников, еще и на такую тему, но видя вопросительный взгляд Харта, побуждающий продолжить, расслабляется. – Они всегда сплетничают, особенно о новых людях в школе. Откуда они узнали ваш точный возраст, кстати? – Это был первый вопрос на уроке, – признается Гарри, наблюдая как Персиваль недовольно хмурится, пребывая явно не в восторге от его ответа. – Вечно с ними проблемы, простите, – молодой мужчина устало проводит ладонями по лицу, вздыхая. Помешкав пару мгновений, он тихо продолжает свою речь, кидая на Гарри неуверенный взгляд. – На самом деле, мне хотелось поговорить с вами о моем классе, мистер Харт. – Вот как? – Гарри старательно принимает удивленный вид, внутренне ликуя от того, как неожиданно повернулась ситуация. Отлично, теперь можно будет спокойно задать все интересующие его вопросы. – Да, – Персиваль кивает и чуть подается вперед, складывая руки на столе. – Я хотел узнать, как проходят уроки. Нет ли у вас… каких-либо трудностей с кем-то конкретным. – Трудности есть всегда, – туманно отвечает Гарри, внимательно вглядываясь в лицо своего бывшего студента. – Кто конкретно вас беспокоит? Персиваль какое-то время молчит, перебирая пальцами и расфокусировано смотря куда-то за спину Харта, о чем-то размышляя. – Мне не хотелось бы настраивать вас против одного из учеников, если он никак себя не проявляет на ваших уроках. Просто… Это довольно особый случай, – Персиваль вздыхает и крутит полупустой стаканчик с кофе в руках, поворачивая его к себе то одним боком, то другим. Гарри невольно гипнотизируется этими цикличными движениями. – В классе собрался разношерстный коллектив, если так можно выразиться, но из неблагополучных семей одни единицы. Разумеется, таким детям тяжелее всего. – Особенно, если в классе есть те, кто надевает в школу дерби и броги, – понимающе хмыкает Харт, и Персиваль улыбается в ответ, с облегчением вздыхая. Обстановка за их столиком заметно разряжается. – Да, особенно когда в классе есть юные денди. Не спорю, это частично мой недочет, как классного руководителя, что подобная атмосфера возникает между одноклассниками, но некоторые ученики имеют… тяжелый характер, – Персиваль чуть морщится, нервно сцепляя руки в замок. – Я веду этот класс только третий год, и ничего на самом деле серьезного не происходило, но мне рассказывали, как в классе шестом юный Анвин избил одноклассника прямо на уроке… – Анвин что?! – Гарри столь шокирован услышанным, что невольно перебивает Персиваля. Тот, в свою очередь, тут же пытается дать обратный ход беседе, завидев его реакцию. – Они серьезно повздорили до этого, как потом выяснилось, – поспешно заверяет его Персиваль. – Ситуация быстро улеглась… – Да, ничего серьезного, если не считать рассеченный затылок его соперника стулом, – неожиданно возникший из ниоткуда Мерлин роняет стопку документов на их стол с оглушительным хлопком, и падает на соседний от Гарри стул. Персиваль на пару с Хартом вздрагивает от неожиданности, но быстро приходит в себя. – Насколько я знаю, никому ничего так и не сделали в итоге, – с нажимом продолжает мужчина, возмущенно смотря на саркастически скривившегося Мерлина. – Парень перешел в параллель, а Анвин остался в школе. – Я даже могу вам сказать, почему дело не ушло дальше кабинета директора. Помимо самого очевидного для всех нас ответа, – пожимает плечами Мерлин, невозмутимо поглядывая на собравшихся. – Анвина спасло лишь то, что у примерного мальчика, которому он обеспечил пару швов на голове, обнаружили перочинный ножик в кармане. С тихим вздохом, Гарри ожесточенно принимается тереть уставшие глаза, пытаясь переварить полученную информацию, пока Персиваль продолжает обсуждение с Мерлином. Чертов Анвин оказывается не просто полным сюрпризов, а настоящим ящиком Пандоры, который Харту «посчастливилось» открыть. – Вы сказали, что он из неблагополучной семьи? – напоминает Гарри, возвращаясь в беседу. Персиваль чуть раздраженно кивает, явно не сойдясь с Мерлином во мнениях касаемо того случая с дракой. – Мать мало им занимается, больше времени посвящая младшему ребенку. Гэри предоставлен сам себе, много времени проводит на улице. На самом деле, Миссис Анвин хорошая женщина, но явно сделала неудачный выбор отчима для сына, – молодой мужчина задумчиво проводит пальцами по подбородку, обреченно вздыхая. – Я не могу излишне вмешиваться в то, что твориться в их семье. Вы должны понимать. – Эггси бьют? – прямо спрашивает Харт, устав уже ходить вокруг да около. Если его собрались шокировать сегодня, то можно обойтись без этих прелюдий. Персиваль в ответ лишь молчит. – Сам Анвин никогда не признается, – вместо него отвечает Мерлин, скрещивая руки на груди. – А на доказательствах его еще ни разу не поймали. Харт тихо вздыхает и прикрывает глаза. Понятно. – Я не хотел вас так напрягать, мистер Харт, – в голосе Персиваля слышится нескрываемое сожаление, но Гарри молча поднимает руку с раскрытой ладонью, прерывая его поток извинений. – Я должен еще что-то знать о вашем классе? Лучше будет, если вы перестанете тактично утаивать от меня подобную информацию, во избежание неловких ситуаций в дальнейшем, – Харт испытывает раздражение, но он скорее злиться на себя, что собрался поговорить с Персивалем только спустя неделю. А еще немного на Мерлина, который все знал изначально. – Не думаю, все основное есть в их личных делах, – неловко отвечает Персиваль. – Я тебе все вкратце уже описывал. Я не рассказал лишь об этом случае, посчитав, что это стоит сделать классному руководителю, – примиряюще добавляет Мерлин, как всегда ловко считывая эмоции Гарри. Тому остается лишь обреченно кивнуть в ответ, складывая руки домиком у лица и надавливая пальцами на переносицу. – Как… Как Анвин ведет себя обычно на уроках? – Гарри старательно выстраивает себе образ ученика по новой, дополняя его свежими фактами. Эггси становится более понятным в некоторых аспектах, но он все еще не уверен, как стоит себя вести с ним. – Болтает, как и все, списывает, прогуливает. Учится с переменным успехом, – Персиваль пожимает плечами, выдавая удивительно скупой ответ. – Обычно, его не слышно на уроке. Гарри пытается себе представить тихого Анвина, но получается плохо. – Он часто хамит, но в открытую ругань с преподавателями не вступает, пока его не заденут, – добавляет Мерлин, поглядывая на Гарри. – А что у тебя с ним по курсу? Харт молчит какое-то время, пытаясь понять, как наиболее правильно будет ответить на этот вопрос, и просто берет в руки стопку работ, которые захватил с собой. – Раздадите классу на одном из собраний? – он протягивает бумаги Персивалю. Тот кивает и принимает работы, кидая взгляд на самую верхнюю из них. – Мы договаривались с ними, что к следующему уроку они сделают разбор ошибок. – Вы серьезно? – Персиваль подхватывает первую в стопке работу и смотрит на Гарри с таким недоверием, что тот не сдерживается от кривой улыбки. У Эггси неровный, скачущий почерк, поэтому каллиграфически выведенная оценка Харта сильно бросается в глаза. В+. – Вне всякого сомнения. Если не доверяете мне, можете сами перепроверить, – пожимает плечами Харт, откидываясь на спинку стула. – Скажу вам сразу – это лучшая работа на весь класс. – Я не ставлю под сомнение ваши решения, – немного обижено вздыхает Персиваль, поднимаясь из-за стола. – Я обязательно передам работы сегодня. Они коротко прощаются, желая хорошего дня друг другу, и Харт остается наедине с Мерлином, провожая взглядом удаляющегося Персиваля. – А почему не «А»? – Мерлину и правда любопытно, хотя Гарри все равно улавливает в его голосе нотки сарказма. – Потому что до «отлично» Анвину нужно постараться получше, – хмыкает Харт, допивая свой уже остывший кофе и морщится от противного вкуса. Мерлин тихо смеется. – Я не спорю, что у Анвина есть голова на плечах, – неохотно признает способности мальчика Мерлин, к скрытому удовольствию Гарри. – Но ты хочешь сказать, что на твоих уроках он смирно сидит, уткнувшись носиком в тетрадку? – Этого я не говорил, – немного резко парирует Харта. Какое-то время они сидят в тишине. Мерлин перебирает свои документы, Гарри старательно давится остатками кофе, размышляя о разговоре с Персивалем. – Отличные брюки, кстати, – как будто между прочим отмечает Мерлин, не отрывая взгляда от лежащих перед ним бумаг. Гарри переводит взгляд на свою одежду, натыкаясь на так и не стертые разводы. – На меня просыпался мел, – расплывчато поясняет Харт, не вдаваясь в подробности. Мерлин уже откровенно хмыкает. – А еще порог кабинета сам помылся, – Гарри терпеть не может этот его всезнающий тон, но стойко молчит. Наверняка, до него дошли слухи, дети слишком болтливы. – Гарри, – интонация голоса Мерлина неуловимо меняется, так что Харту все же приходится оторваться от разглядывания кофейной гущи и поднять голову. Мерлин смотрит на него серьезно, и Харт даже узнает в этом взгляде хорошо скрытые проблески беспокойства. – Если что будет серьезное… – Ты узнаешь первым, – заверяет его Гарри, устало улыбаясь. – Я обещаю.