***
И вновь, не говоря ни слова, он вёл её за руку. Вёл за собой. Вдоль асфальта, согретого разошедшимся за день весенним солнцем. Вдоль улочек общины, ставшей им домом. Навстречу попутному ветру и мягко вечереющему небу, предвещающему огненный закат. — Диксон, что ты задумал? — ощущая тепло его шершавой ладони, с улыбкой бормотала Нина, послушно следуя за женихом, на кремовых каблуках стараясь успеть за широким шагом реднека. Заметив это, тот скосил заботливый взгляд на её подол и ножки, соблазнительно подчёркнутые лакированной обувью. После чего вдруг ловко подхватил невесту на руки и, проигнорировав удивлённый вздох, широким шагом направился дальше. Дежурившая на смотровой Саша и стоящий у ворот Юджин озадаченно глядели на пару. Под пристальным вниманием патрульных влюблённые приближались к воротам. Около ворот арбалетчик остановился. Разжал бережную хватку, ставя настороженно замершую девушку на ноги. И, мотнув нестриженной чёлкой, загадочно кивнул на байк. — Запрыгивай, — со спокойной заботой прохрипел Диксон, ловко усаживаясь, берясь за руль и заводя мотор. В эту секунду он и сам не мог понять, когда это решение пришло ему в голову. Возможно, лишь пару минут назад. А может, он уже давно хотел послать всю эту церемонию ко всем чертям. И воплотить то, что задумал, с самого начала. — Шутишь? — Нина нервно усмехнулась, переводя взволнованный взгляд с мотоцикла на Дэрила и обратно. Медля, но готовая ехать с ним. Ехать куда угодно. Вместе. — Давай, — на лице его проскользнула кособокая улыбка. Рассматривая вопросительно глядевшую на него девушку, реднек ободряюще кивнул себе через плечо, уверенно держа руль тихо рычащего мотоцикла. Едва ли знакомое ему раньше, особое умиротворение гармонично теплилось глубоко внутри. Ощущение спокойствия. Спокойствия за их с ней счастье. За неё. За сегодняшний день. Сейчас, в эту минуту, он чувствовал: теперь, всё будет хорошо. Будет, что бы ни подкинула им жизнь. С этого момента. И навсегда… — А как же платье? — уже сдавшись, всё же пробормотала с улыбкой невеста, придерживая выбившийся из причёски локон, и тот, словно в замедленной съёмке, медленно играл на лёгком ветру. — Ты мне веришь? — охотник с молчаливой любовью неотрывно разглядывал её, наблюдая родные милые черты лица. Его заботливый прищур, проникая к ней в самую душу, согревал собой изнутри, даря ни с чем не сравнимое спокойствие и силу. Она верит. И всегда верила. Нина искренне кивнула в ответ. И, не сказав больше ни слова, подняв подол кремового платья, села позади арбалетчика. — Держишься? — прохрипел через широкое плечо любимый голос. Ответом служили крепко обхватившие его за пояс родные ладошки. — Погнали! Байк, зарычав сильнее, сдвинулся с места. Проехал мимо послушно открытых Юджином скрипучих ворот. И, игнорируя озадаченный взгляд Саши, разгоняясь, сорвался в путь, пускаясь прочь вдоль опустошённой апокалипсисом трассы…***
Переднее колесо байка с размеренным спокойствием крутило обороты пробегающих мимо секунд. И каждая из них дарила сладостную вечность. Тишину опустевшего мира, что растворялась в плавной дороге — угасающем памятнике прежней системы. Цивилизации, которой больше нет. И которой никогда не суждено возродиться прежней. Природа взяла своё. Словно скинутое прочь одеяло, открываясь прохладной свободой для новой вселенной. И Нине казалось, что сейчас, в глубине души, она слышит эту музыку. Мелодию, что зазвучала сильнее с момента, как они выехали за ворота. Прочь, навстречу неизвестности. Навстречу воздуху, что трепал ткань её платья, радостно провожая тихим свистом. Уютно напевая вслед. И затихая в рёве мотора, что нёс их вперёд… Цепко держась за своего охотника, она уютно прижималась к его широкой спине. Спине с крыльями, что заботливо скрыла её лицо от встречного ветра. Сейчас, ей становилось до простоты понятным то чувство, что маячило этим праздничным суетливым днём. То чувство, что ощущалось острее в эти секунды. То, что она знала всегда, с самого начала: истинный вкус свободы — здесь. Здесь, с ним, на этом байке. На этой дороге. Среди этого мира. В её собственном сердце… Истинный вкус свободы внутри… Она подняла голову, блаженно встречая потоки ветра. И ткань фаты, сорвавшись с прядей, взмыла ввысь, улетая прочь, к ярко-огненному вечернему небу…***
Они не проехали и пары миль. Тихо урча, байк сбавил скорость, неспешно сворачивая на широкую поляну и плавно останавливаясь на просыпающейся весенней траве. Прилесок кончился, убирая свой занавес, и, словно объятия, радушно открыв им навстречу пологие просторы. Закат… Затаив дыхание, Нина завороженно глядела на переливы красно-рыжих красок заходящего за лес Солнца. Она проезжала мимо этого множество раз. Множество месяцев подряд. И только сейчас, казалось, разглядела всю эту красоту впервые. Дышалось уже посвежевшим, но всё ещё хранящим дневное тепло, воздухом, что терялся вдалеке поля. Словно огненное светило, по крупицам, тихо забирало с собой за край Земли остатки тепла. Арбалетчик ловко спрыгнул с байка. И, заботливо подав девушке руку, помог спуститься. Она послушно слезла, поправив тонкое платье, всё ещё рассматривая полотно красочного неба. И медленно обернулась, чувствуя на себе его прищур. Диксон молчал, как завороженный наблюдая эту смущённую улыбку в её глазах. Эти яркие лучи заката, что тонкими лентами так чертовски причудливо вплелись ей в волосы. И приковывая его взгляд куда больше, чем всё это огненное представление. Сейчас, здесь, в эту минуту, ему начинал казаться яснее весь тот сумасшедший замысел, задуманный кем-то там, наверху. Задуманный кем-то, для чего-то. Замысел, перевернувший его прежний серый мир. Замысел, что подарил ему её. Хрупкую девчонку, что свалилась ему на голову посреди леса чуть больше года назад. Очаровательную незнакомку, что невольно пробралась ему глубоко под рёбра. И осталась там навсегда… — Хочу спросить тебя кое-что, — прохрипел реднек, взволнованно сглотнув. Но все слова, как назло, застряли в глотке. И он смолк, исподлобья, с любовью, всматриваясь в неё. Любые фразы сейчас казались ему такими до абсурда не нужными, такими не имеющими смысла. Не имеющими ни единого шанса передать всё то, что сейчас с ним творится. Он и не сможет, чёрт возьми, подобрать нужных. Всё это куда сильнее любых существующих слов… Покусав губу, Дэрил опустил голову. И, помедлив, сунул руку в карман, выуживая оттуда драгоценную коробочку с кольцами. Казалось, всё то, что до этого нескончаемо громыхало у него в груди, сейчас тихо замерло в волнительном ожидании… Охотник аккуратно взял ладошку Нины, исподлобья взглянув на девушку. С безумной надеждой ища её «да» в любимых карих глазах. Она сказала ему это. Она повторила это сегодня, при всех. Но… Чёрт, вдруг он её вынудил? Вдруг, чего доброго, заставил её согласиться? Вдруг из-за данного при всех обещания она не решается сейчас признаться, что и вовсе не хотела… А Нина, закусив губу, молчала, только сейчас до конца осознав его задумку. Замерла, успокаивая предательски подступившие сейчас слёзы. И улыбаясь сквозь них его растерянному прищуру. — Могу надеть это сама, — тихой шуткой пробормотала она. Диксон не ответил. Потерянно хмыкнул в ответ, не в силах от неё оторваться. Бесполезно пытаясь унять всё то, что кипело сейчас внутри. Пытаясь держать себя в руках. Оставаться спокойным… И сколько бы раз жизнь ни старалась загнать его в свои чёртовы тиски — в итоге у неё нихрена не выходило. Ни «до» конца света, ни «после». Но отчего-то сейчас, в эту минуту, он, как немой дурак, стоит и ждёт разрешения сделать то, чего так хочет… — Могу я поцеловать невесту? — сглотнув, тихо прохрипел арбалетчик, без тени улыбки и, казалось, с отчаянной надеждой. — Учти, — добавил он, пропуская слабую ухмылку — скованную, даже виноватую, — тебе придётся смириться с тем… что я всегда буду рядом. Нина молчала, растроганно разглядывая его намертво прикованный к ней прищур. Его обжигающее, сильное чувство, что, сквозь этот прищур, читалось в его верном сердце. Она молчала лишь мгновение. Мгновение, что показалась охотнику целой вечностью… — Только если пообещаешь, что я не отделаюсь от тебя до конца своих дней… — наконец, прошептал её нежный голос — тихо, но твёрдо. И Диксон порывисто выдохнул… Вмиг сократив расстояние, он рывком сгрёб девушку в охапку, впиваясь в её мягкие губы. С упоением проваливаясь в этот дурманящий его кайф… И ощущая, как кружит голову накатившее счастье… Её ответ приятно тлел глубоко под рёбрами. И Дэрил терпел, смакуя это чертовски приятное чувство. Как же ничтожно мало надо, чтобы от радости у человека снесло крышу… Он медленно разорвал поцелуй, мягко уткнувшись в её лоб своим. Исподлобья рассматривая карие глаза. И, бережно взяв ладошку Нины… аккуратно надел колечко на тонкий палец невесты. — Исчезнешь от меня ещё раз, — тихо прохрипел реднек, — буду колесить по всему свету, пока не найду и не запру дома навсегда. Поняла меня? — он поднял на неё влюблённый прищур. Благодарный смешок вырвался из её груди. Она смотрела на него, сияя светлым счастьем. И оттенком того милого смущения, что каждый раз приятным жаром обдавало его тело. Улыбнувшись, девушка спрятала взгляд, беря широкую ладонь арбалетчика. И, вытащив из подушечки второе кольцо, медленно надела ему на палец. — Думаю, стоит сбегать иногда, чтобы слышать эти слова чаще, — прошептала невеста, подняв на него прячущий лукавую искорку взгляд. Несколько мгновений Диксон молчал, исподлобья, жадно ловя этот взгляд. — Я сейчас не шучу, — укорил он хрипло. Она примирительно хмыкнула, неспешно обняв его за пояс. — Кто-то обещал, что на вылазках будет позволять мне больше, — пробормотала Нина. — Обещал, что смогу прикрывать тебя. И идти первой. Всегда, когда захочу. Помнишь? — Я обещал, что всегда буду беречь тебя, — возразил в ответ охотник, крепче прижав к себе её хрупкую фигурку. — И буду. Хочешь ты того или нет. Его фраза окутала обжигающе приятной теплотой. С улыбкой закусив губу, Нина уютно прильнула к крепкой груди арбалетчика, ощущая стук его горячего сердца. И сильные руки, крепким замком заботливо сомкнувшиеся на её спине. Они замолчали, умиротворённо стоя в обнимку. Лес шелестел засыпающей природой. И слабым рыком напомнивших о себе мертвецов. Тихо рыча, далеко впереди, те выходили из чащи. Реднек видел их, предусмотрительно косясь на далёкую толпу. — Хотя, не спорю, мертвякам теперь с тобой лучше не связываться, — с задумчивой ухмылкой и нотками гордости прохрипел он, вспоминая весь пройденный девушкой путь. — Что? Кое-кто наконец-то признал очевидное? — весело протянула та, продолжая с ностальгичной задумчивостью глядеть вдаль. — И поверил в мою способность постоять за себя? — Вот только это нихрена не меняет, — тут же ласково проворчал Дэрил, сжав её сильнее. — От меня ни на шаг, ясно? Оторвавшись от его сильной груди, Нина с улыбкой подняла взгляд, встречая сверливший её влюблённый прищур. Он не успокоится. Он никогда не уступит. Конечно, нет. — Мне, что, требовать реванш, Диксон? — подначивая охотника, с весёлым укором пробормотала девушка. — Можем это устроить, — она кивнула в сторону чащи. — Ага, щас, — с заботливым несогласием прохрипел тот, тут же категорично качнув отросшей чёлкой. — Никаких тебе «реваншев». Пусть только попробует сунуться без него хоть куда-нибудь. Упрямая девчонка. Невеста улыбалась, хитро поглядывая на него. — А что? Пару тысяч раз с мертвецами я уже встречалась, — шутливо добавила Нина. — Думаю, мне будет не так страшно. Кособоко ухмыльнувшись, реднек мельком взглянул в сторону далёкой чащи, где мертвецы, на безопасном расстоянии, не замечая их, бесполезно слонялись по кругу. После чего вновь замер на любимых карих глазах… С момента её появления здесь она стала сильнее, оставаясь всё той же. Она всегда была такой. Даже когда об этом ещё не знала… — Что? Уже не тошнит при виде ходячих? — хрипло проговорил он давнюю фразу, припоминая девушке самое начало её пребывания в его мире. Её пребывания рядом с ним. Нина усмехнулась, с задумчивой улыбкой вспомнив этот момент. — «Почти нет», — продолжая давний диалог, процитировала она, помолчав и в очередной раз поглядев на лес. Её улыбка мягко исчезла, уступив место уверенности. — Пусть приходят, — добавила невеста уже серьёзней. — Что бы ни ожидало нас завтра, Дэрил, — покачала она головой, — пусть приходят. Я готова. Готова дать отпор всем. И всему… Диксон неотрывно наблюдал, как Нина повернулась, открывая ему решительный смелый взгляд. Взгляд той, без кого он не мыслит больше своё существование. Взгляд той, ради которой он готов перевернуть вверх дном весь этот грёбаный мёртвый мир… Арбалетчик мягко прижал её к себе. — Тебе не придётся, — прохрипел он, заботливо целуя девушку в высокий лоб и, склонившись, с упоительным наслаждением, медленно впился ей в губы. — Тебе не придётся, малыш. Обещаю, — реднек разомкнул стальные объятия, оставаясь близко, согревая её своим теплом. — Я всегда буду рядом. И никого, нахрен, к тебе не подпущу. Запомни, — тихо, но твёрдо проговорил охотник, поглаживая пальцем нежную кожу её лица. — Я же сказал. Нина, не проронив ни слова, растроганно глядела в его неотрывный прищур. И Дэрил, мягко обхватив её лицо, прижался к её лбу своим. Казалось, они пережили вместе целую жизнь. И, в то же время, будто один лишь суматошный день… И этого ему мало. Чертовски мало… — Я люблю тебя, знаешь? — сипло прошептал он, не разрывая объятий и всё ещё держа руки у неё на плечах. — Я знаю, — прошептала в ответ невеста, с любовью накрыв ладонью ладонь своего арбалетчика. — Я знаю, Дэрил. И эта крошечная фраза значила для него всё… Покачав головой, Диксон склонился, с наслаждением, вновь припадая к родным губам. Смакуя их вкус и жадно отбирая её драгоценное дыхание… …Звук мертвецов с того конца поля возвратил их в реальность. И пара нехотя разорвала поцелуй. Реднек с прищуром обернулся на блуждающих далеко впереди оживших трупов. Бесцельно шатаясь, не видя ничего дальше нескольких ярдов, они ходили кругами, не представляя опасности здесь и сейчас. Не представляя опасности в данную минуту. Пока что… Щемящее чувство до странности осторожно сжало упрямое сердце, что приятным жжением оберегало наступившее их с Ниной счастье. Будто пыталось предугадать всё возможное наперёд… И пусть он не знает, что этот чёртов апокалипсис устроит им в будущем. Он даже не знает, что ждёт их завтра. Но это не важно. Всё это нихрена не важно. Она здесь, с ним. И он её не упустит. Что бы ни стряслось — он рядом. И будет рядом. Всегда… — Едем домой… — заботливо прохрипел охотник. Его рука бережно взяла девушку за руку. И Нина, без лишних слов, сомкнула пальцы в ответ.***
…Проснувшийся байк радостно зарычал, с нетерпением предвкушая вечернюю дорогу. И, плавно выехав на знакомое шоссе, набирая скорость, помчался в обратный путь… Остатки огненного заката, вынырнув напоследок из мрака, окутали золотом тела двух влюблённых. Сбегая от ночи, Дэрил и Нина уезжали прочь. Уезжали навстречу новому дню. Уезжали, надёжно скрытые сумраком апокалипсиса. Скрытые от мира. От холодного воздуха грядущей ночи. И от бесцельно блуждающих далеко впереди мертвецов… От всех, кроме одного… что, остановившись и перестав шататься, развернулся… пристально поглядев уезжающей паре вслед… «Что бы ни ожидало нас завтра, Дэрил, — пусть приходят. Я готова. Я буду готова…»