Чимин с отличием окончил университет и уже пятый месяц работает в компании «ЧонМин компани», которая является лидером в мире маркетинга на протяжении пятнадцати лет. Чимин и Хёнвон вместе с еще пятью одногруппниками проходили практику в этой компании. И друзья прошли её на отлично. Чимин, помимо мелких заказов, разработал и оформил два рекламных проекта: один лично и второй в соавторстве с Хёнвоном, которые были успешны и принесли огромную прибыль не только заказчикам, но и «ЧонМин компани». Поэтому компания предложила работу талантливым студентам и, после сдачи всех выпускных экзаменов и защиты проекта, Чимин и Хёнвон приступили к работе. Чимину нравилось работать в компании: зарплата за заказы была хорошей, плюс огромные премиальные за отлично проделанную работу, замечательный коллектив и огромный простор для самореализации. Чимин мог разрекламировать любой товар и преподнести его так, что покупатель приобретал его с огромной радостью. Он просчитывал абсолютно все: от спроса и ценообразования на товар, до производства и доставки его потребителю. То есть один выполнял работу за троих. И начальство не могло этого не заметить. Совсем скоро по отделу пошли слухи о повышении новичка до руководящей должности. Чимин отмахивался от этих слухов и продолжал выполнять свою работу.
В данный момент Чимин заканчивал проект по рекламе новой детской игрушки. В кабинет, который он делил с Хёнвоном и еще одним омегой, заглянул помощник и напомнил, что через десять минут начнется совещание, на котором будут присутствовать вице-президент и исполнительный директор. Хёнвон с улыбкой наблюдал за другом, который быстро дорисовывал эскизы. За прошедшие четыре года их дружба только окрепла. За это время все наши герои вместе пережили много счастливых моментов и поддерживали друг друга в часы скорби и печали. У Чимина родился братик, Тэхён потерял родителей и встретил истинного, Хёнвона чуть насильно не выдали замуж, а Чонгука дразнили в детском саду дети. А еще Намджун сообщил новость, что альфа, который изнасиловал Чимина, спустя пять лет после заключения, умер в тюрьме. Самоубийство. Чимин облегченно вздохнул, узнав новость. Больше не надо оглядываться через плечо, ожидая возвращения мучителя и со спокойной совестью можно говорить Чонгуку, что его отец умер. А еще его запах стал не таким навязчивым и метка начала постепенно исчезать, что очень радовало Чимина.
Но давайте обо всем по порядку. О беременности Джин узнал, через пару недель после того, как он и Намджун вернулись из отпуска (первая глава). Тогда они привезли Чонгуку очень много различных ракушек, которые ребенок с интересом разглядывал и играл с ними, подарков для Чимина, Чонгука и Тэхёна, море фоток и впечатлений. И как оказалось еще и братика для Чимина. Изменения в Джине почуял Намджун, о чем сразу же мужу и сказал. А Джин отмахивался от него и говорил, что старый он, для того чтобы беременеть. Но когда Джина стало тошнить по утрам, то тут уже было не до смеха. Врачи подтвердили беременность. Джин ревел на плече у Чимина, так как не думал, что залетит в сорок один год.
Кто знает, сколько бы оплакивал свою неожиданную беременность Джин, если бы не трагедия в семье Тэхёна. Его родители возвращались домой после очередной командировки, только вот домой так они и не доехали. В их машине отказали тормоза, и они на полной скорости врезались в опору моста. Отец умер мгновенно, а папа скончался через неделю, не приходя в сознание, после пребывания в коме. Но, когда Тэхёну сообщили о трагедии, его папа еще был жив, и его поместили в реанимацию, куда Тэхён и бежал, сорвавшись с пар в колледже. Он летел по коридорам больницы, не видя ничего вокруг, поэтому на полной скорости врезался в интерна, который шел с целой кипой документов. Тэхён даже не извинившись, встал и побежал дальше в реанимацию, а парень сидел в окружении разлетевшихся бумаг и вдыхал аромат вишни, который будоражил его сознание. Его истинный в буквальном смысле сбил его с ног, перевернув его жизнь с ног на голову. Проследив, куда он убежал, альфа, придя в себя, стал собирать разлетевшиеся бумаги.
Альфу звали Сон Хёну, но с детства его называли Шону. Ему было двадцать пять лет, и он проходил интернатуру по хирургии в этой больнице. Шону был высоким и красивым, веселым и скромным. Он каждый раз мило краснел, когда его хвалили, и красовался глазами-полумесяцами, когда улыбался. По нему сохли и вздыхали все омеги в больнице, а Шону не обращал на них внимания и усердно работал. Но работа с первого плана ушла на второй после встречи с истинным. Сейчас все мысли Шону были заняты им. Он узнал его имя и о трагедии, что привела его в больницу. Шону зашел в отделение реанимации и увидел, как Тэхен, бледный и с синяками под глазами, спал в объятиях парня. Шону разглядывал свою пару, и у него сердце сжималось от тоски и печали. Ему хотелось сейчас быть на месте того милого паренька и вместо него обнимать и успокаивать Тэхёна, но тот вряд ли сейчас подпустит к себе незнакомца. Шону посмотрел на тело, которое лежало на кровати, опутанное проводами и понял, что пациент долго не проживет. У него были травмы несовместимые с жизнью, и было непонятно, как омега умудрялся еще дышать. Шону услышал копошение в стороне и, повернувшись, замер, глядя в грустные бездонные глаза своего истинного.
— Доктор, есть какие-то новости? — от его голоса у Шону мурашки побежали по телу. Он стоял истуканом и откровенно пялился на омегу.
— Нет… нет… я просто пришел проверить показания аппаратов, — прохрипел Шону.
Тэхён посмотрел на папу, а затем, всхлипнув, вернулся в объятия друга, уткнувшись носом тому в шею. Парень обнял Тэхёна, шептал ласковые слова и гладил по голове, не отрывая взгляда от Шону, который во все глаза таращился на них. До Шону дошло, что он здесь лишний и, нехотя и постоянно озираясь, вышел из отделения реанимации. В течении двух дней изменений у пациента не было никаких. Шону заглядывал в отделение, все также наблюдая там двух омег, жавшихся друг к другу. Иногда заходил еще один высокий омега, приносил еду им. На следующее утро Шону разволновался не на шутку, когда не увидел Тэхёна с другом в отделении. Но днем они появились в черных костюмах и белых рубашках, и Шону узнал от болтливого медбрата-беты, что они были на похоронах отца Тэхена. Все дела связанные с похоронами на себя взял Намджун. Джин находился дома с Чонгуком.
Чимин не отходил от Тэхёна, постоянно поддерживая его, и он сразу заметил красивого альфу, который, не отрываясь, смотрел на Тэхёна. На четвертый день пребывания папы Тэхёна в реанимации, Чимин, оставив младшего с Хёнвоном, вышел из отделения и сразу же наткнулся на альфу. Тот сидел, широко расставив ноги и оперевшись локтями на колени, сцепив руки в замок, и смотрел не мигая в пол. Чимин кашлянул, чтобы привлечь внимание, но его не услышали. Чимин повторил попытку, кашляя громче, и альфа посмотрел на него.
— Здравствуйте. Извините за любопытство, но вы знакомы с семьей Ким? — спросил Чимин.
— Нет, — Шону помотал головой. — Не знаком.
— Тогда, что вам надо от Тэхёна? Зачем вы тут сидите? Зачем вы ходите в отделение и смотрите на него?
Шону растеряно смотрел на омегу.
— Он мой истинный, — прошептал Шону. Чимин протянул удивленное «О-о-о-о», а затем присел рядом с альфой.
— Вы уверены? Как вы узнали это?
— По запаху, как же еще, — пожал плечами Шону. — А еще у меня мурашки по коже от него бегут, ноги немеют и отнимаются, кидает то в жар, то в холод, и белый шум в голове вместо мыслей… И мне безумно хочется дотронуться до него и обнять…
Чимин во все глаза смотрел на грустного альфу. Он был очень красивый, Чимину он понравился. И Тэхёну бы он тоже понравился и понравится обязательно, только вот время неудачное сейчас. Об этом Чимин и сказал альфе, а затем взял у него номер его телефона и обещал, что обязательно расскажет Тэхёну о том, что его истинный нашелся и ждет его. Шону поблагодарил омегу и пошел-таки работать. Следующие два дня он не вылезал из операционной, ассистируя главному хирургу, потом день отсыпался. Затем снова заступил на смену, где не мог вырваться на пять минут в реанимацию. А когда туда все-таки попал, то ни пациента, ни омег там уже не было. Старший омега умер сутки назад, не приходя в сознание. Шону поехал по тому адресу, что был написан в документах умершего, но никто ему не открыл, а сосед сказал, что парень давно не появлялся и кажется съехал из квартиры. Альфа не знал, где еще искать ему Тэхёна, и оставалось только ждать звонка от Чимина.
Но мы-то с вами знаем, куда переехал Тэхён. Он и раньше почти жил у Чимина дома, а после похорон не хотел оставаться в пустой квартире, куда уже никогда не вернуться его родители. Да и Чимин не пустил его, сразу же устроив его у себя дома. Хёнвон собрал в квартире необходимые младшему вещи и привез в дом. Первое время Тэхён не вылезал из постели, прячась там от горькой действительности и оплакивая родителей. Через неделю беспрерывного валяния в кровати, младший сменил ареал своего проживания на гостиную с диваном и телевизором. А потом его стали мучить кошмары. После очередной беспокойной ночи, когда Тэхён своими криками и плачем разбудил посреди ночи абсолютно всех, Чимин забрался к нему в постель, обнял со спины и перебирал волосы младшего до тех пор, пока тот не заснул. В эту ночь кошмары Тэхёну больше не снились. После похорон прошло больше месяца. Тэхён в очередной раз забрался к Чимину в постель, уткнувшись ему холодным носом в ключицы и обнял за талию. Чимин тоже обнял друга, согревая его в объятиях.
— Тэхён-и… А что бы ты сделал, если бы встретил сейчас своего истинного? — зашептал Чимин.
— Хм… Ничего. Мне не нужен никто, кроме тебя, — также шепотом ответил младший, ближе прижимаясь к чужому телу. Чимин цокнул на друга, слабо ущипнув его, затем недовольно засопел.
— Дурачок, я же серьезно. Встретить своего истинного это же круто! Чувствовать мурашки по коже только от одного его присутствия или взгляда, плавиться от его касаний и поцелуев, терять голову от его голоса и запаха, возбуждаться от… ну ты понял…
Тэхёна охватила паника. Если Чимин встретил своего истинного, то он все свое свободное время, которого у него и так мало, будет проводить со своей парой, а не с младшим.
— Ты встретил истинного? — тихо спросил Тэхён, зажмурив глаза в ожидании ответа.
— Да. Только не своего, а твоего, — Тэхён замер, переваривая услышанное. Такого он точно не ожидал.
— Какой он?
— Он высокий и очень красивый. Я мало с ним общался, но могу с уверенностью сказать, что он хороший. И милый. И он очень за тебя переживал и не подошел к тебе только потому, что уважал твое горе и не хотел навязываться.
— Где и когда ты его видел?
— Когда твой папа лежал в реанимации. Он работает в той больнице.
Тэхён молчал, обдумывая полученную информацию и вспоминая, кого он тогда видел. К сожалению, Тэхён почти не помнил тот период, но вдруг перед глазами всплыло лицо.
— Это тот врач, что заходил иногда в палату, чтобы проверить показания приборов?
— Да. Ты вспомнил его? Его зовут Шону и у меня есть его номер телефона. Я его дам тебе завтра, позвони ему.
Тэхён потерся лбом о ключицы Чимина и замер в уютных объятиях друга. Им обоим было по двадцать лет, серьезных отношений не было ни у одного из них. Тэхён был еще девственником и даже не целовался. У Чимина есть ребенок, но тоже не было отношений, а поцелуи украденные альфами на редких свиданиях не считаются, так как ничего кроме отвращения не вызывали. Каждый из них мечтал о своем истинном, и они часто шептались о том, каким его представляют и при каких обстоятельствах могли бы встретиться.
— А как он пахнет?
— Я не знаю. Я не чувствую запахи из-за таблеток. Но зная тебя и твои вкусы, я могу с уверенностью сказать, что он не пахнет банальным кофе или цитрусами. А пахнет он, например, прибитой пылью после дождя или же свежескошенной травой, как мой Чонгук, — прошептал Чимин и погладил младшего по голове. — Ну так что, ты ему позвонишь завтра?
Тэхён еще теснее прижался к Чимину, хотя, казалось бы, больше некуда, и что-то пробормотал неразборчивое. Чимин поцеловал его в висок, и они заснули.
Только вот ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю Тэхён не позвонил по заветному номеру. Все откладывал на потом, а Чимину некогда было следить за ним — у него был завал по учебе. Но любопытство все же оказалось сильнее, и как бы Тэхёну не хотелось идти в больницу, в которой умер его папа, он все же пошел туда, что бы взглянуть хоть одним глазком на своего истинного. Ведь он не знал, где его еще можно было найти. У Тэхёна сегодня был явно удачный день: мало того, что Шону был на смене, так он еще и прошел мимо него в кафетерий на обед в сопровождении целой толпы омег в белых халатах, которые явно по нему вздыхали. Тэхён двинулся следом за этой толпой и занял столик в углу, из которого был виден весь зал кафетерия. Пять омег, Шону и еще один альфа расселись за двумя столами. Шону сел боком к Тэхёну — он не очень активно участвовал в разговоре коллег, не отвечал на заигрывания и взгляды омег, ел молча и все время вертел в руках телефон, то и дело, поглядывая на экран.
Тэхёну понравился альфа, ему нравилось за ним наблюдать: как он мило улыбнулся на шутку, от которой гоготала вся компания, как он провел рукой по лицу, потирая подбородок, как отпил напиток из кружки, как снова заглянул в телефон и как скинул руку настырного омеги со своего колена. К сожалению, запах его Тэхёну не удалось уловить. Он узнал график работы Шону и стал приходить в кафетерий во время обеда, наблюдая за ним. Так прошло больше месяца, Тэхён так и не набрался смелости подойти к Шону, он просто наблюдал за ним издалека. Единственное, что раздражало младшего в Шону это то, что он не выпускал телефон из рук — он не столько листал стену в соцсетях или меню самого телефона, сколько просто зажигал экран, как будто ожидая важного звонка или sms. И он вздрагивал каждый раз когда ему звонили и часто был разочарован тем, что ему явно звонил не тот, кого он ожидает. Тэхён ведь не знал, что он ждал его звонка. А неделю назад Шону вдруг успокоился, телефон все время был в кармане его брюк и доставал он его только когда ему звонили.
Вот и сегодня тоже, закончив разговор по мобильному, Шону убрал его в карман халата, а затем, взяв поднос с почти нетронутой едой, направился к выходу. Тэхён, как обычно уткнулся в книгу, усиленно делая вид, что читает. Но вдруг почувствовал, как запахло морозной свежестью (от этого запаха мурашки пошли по коже и закружилась голова), затем увидел, как на стол лег поднос с едой, а на стул приземлился сам Шону собственной персоной. Книга выпала из дрожащих рук, а Тэхён, покраснев, смотрел на своего истинного.
— Привет, — улыбнулся Шону. — Рад тебя видеть, — Шону замолчал, разглядывая смущенного парня. — Ты долго еще собирался за мной следить? Я ведь не железный. Я безумно по тебе скучаю и мне сложно делать вид, что я не замечаю тебя и не чувствую твой запах.
— И давно ты меня заметил?
— Как только встретил тебя, мне постоянно мерещился твой аромат, но месяц назад он стал меня преследовать везде. Я думал с ума схожу. А неделю назад мне позвонил Чимин и сказал, что у меня появился сталкер, и что я не сумасшедший.
— И что же тебе еще Чимин сказал?
— Брать быка за рога, иначе мы так и постареем в этом кафетерии, не встретившись ни разу, — Шону засмеялся, глядя на Тэхёна, который не мог решить то ли смеяться ему, то ли рассердиться. Альфа погладил руку младшего, и так как тот не вырвал её, взял в свою, положив руку Тэхёна ладошкой вверх, и накрыл ее другой рукой. Тэхён с изумлением смотрел на свою тонкую руку с длинными пальцами, которая лежала в крепких, но нежных руках альфы. Ему было приятно.
— Давай сходим куда-нибудь? Ты какое кино любишь смотреть? — Шону задавал вопрос за вопросом. Они проговорили весь обеденный перерыв, и альфа с сожалением выпустил руку омеги из своих, которая там пролежала все это время, иногда вздрагивая и большим пальцем поглаживая руку альфы. Ласка хоть и маленькая, но до дрожи приятная. Договорившись о встрече, они разошлись. Благодаря стараниям Чимина, у альфы был мобильный номер Тэхёна, но теперь получив согласие омеги, он писал ему милые сообщения, которые грели сердце младшего и заставляли в смущении прижимать ладошки к горящим щекам. Чимин посмеивался над смущенным другом и незлобно подшучивал, чем вгонял мелкого в еще большее смущение.
Тэхён влюбился впервые и по-настоящему. И все впечатления от общения с любимым Тэхён переживал с Чимином. Они всегда друг другу всё рассказывали, и Тэхён не мог скрывать ничего от друга в такой важный для него период. Он с восхищением рассказывал о времени проведённом с Шону, о своих ощущениях и переживаниях, о впечатлениях во время первого поцелуя и последующих. Чимин нисколько не завидовал другу, с восторгом и трепетом переживая моменты, которыми делился с ним Тэхён. Он был рад, что его друг светится счастьем и летает, как на крыльях, и совсем не ревновал его к истинному.
***
Хёнвон знал о том, что происходит в жизни его друзей, но у него у самого была своя мелодрама с главным злодеем в лице его деда. Альфа-дед никогда не любил внука, так как он был рожден от омеги, которого для сына выбрал не он, и которого тот ненавидел всей душой. И вообще он считал, что любовь и истинность это полный бред, выдуманный безмозглыми идиотами-романтиками. Его истинный умер еще в детстве, поэтому ему не довелось испытать теплых чувств к омеге, он ко всем относился одинаково — со злостью и пренебрежением. Его женили, не спрашивая его согласия, и со своим мужем он лишь удовлетворял природные потребности, ни разу не поинтересовавшись у него, нравится тому или нет, как альфа с ним обращается. Омега умер после родов, освободив тем самым себя от дальнейших жестоких издевательств и мужа от своего присутствия. Сына-альфу он воспитывал в ежовых рукавицах, вдалбливая ему в голову, что слабакам не место под солнцем. И альфа вырос сильным и волевым мужчиной, который всем сердцем ненавидел отца и не боялся ему противостоять.
Дед Хёнвона был богатым человеком, но сына деньгами не баловал, и тот смог сам встать на ноги и сколотить свое прибыльное дело. Дед хотел с выгодой женить сына на богатом омеге, который принес бы ему еще больше миллионов, но сын и тут его опередил, встретив своего истинного, который оказался безродным оборвышем из детского дома. Ох, и злился дед тогда, он был в бешенстве целую неделю, чуть не заработав сердечный приступ. Но сын, даже не поинтересовавшись самочувствием отца, спокойно женился на любимом и счастливо зажил с ним. Дед пытался всеми способами избавиться от ненавистного омеги, даже пару раз организовал покушение, но альфа, насобирав компромат на отца, пригрозил, что все тут же опубликует во всех соцсетях и масмедиа мира, если хоть один волос упадет с его омеги. И дед послушно затих.
А через год родился Хёнвон. Дед ни разу не видел внука, пока тому не исполнилось пятнадцать лет, после смерти его родителей, которые погибли во время стихийного бедствия. Дед сразу прискакал к сиротке, хотел забрать бедненького себе, только вот не смог. Не зря же он воспитывал своего сына. Тот составил завещание, которое в любом случае ограждало его сына и его состояние от претензий деда, и там вновь упоминался компромат, который в случае угрозы жизни или реальной смерти Хёнвона будет опубликован. Также был выбран опекун для Хёнвона, который строго соблюдал волю усопшего альфы и охранял его сына, как зеницу ока. Поэтому дед и на этот раз оставил попытки прибрать к рукам чужое богатство и вновь на время забыл о внуке. И вспомнил только тогда, когда оказался на грани банкротства. Дед привык жить на широкую ногу и не хотел экономить, поэтому решил прибрать к рукам богатство сына, которое теперь принадлежало внуку, которого он ненавидел даже больше, чем его безродного папашку, так как он был очень на него похож, и хоть был скромным и застенчивым, но имел мятежный дух, как у отца.
В общем, бесил Хёнвон деда сильно лишь одним фактом своего существования. А при личном общении дед постоянно багровел от ярости и орал так, что слышно его было всей округе. А сейчас причина к такой ярости у деда была серьезная — его ненавистный всеми фибрами души внук уперся, как баран, и отказывался выходить замуж за его знакомого-альфу. Ну и что, что ему сорок пять лет, что он толстый до безобразия и воняет, как боров. Тот желал его придурошного внука и обещал отдать деду за него не только желанное состояние сына, но и еще доплатить ему пару десятков миллионов. А этот болван упрямится. Деда это жутко бесило. По завещанию, Хёнвон мог свободно распоряжаться имуществом и выходить замуж только со своего согласия, и ни в коем случае под принуждением, это было строго оговорено много раз в завещании. Иначе все имущество сразу же переходит в благотворительные фонды. Поэтому Хёнвон чувствовал себя защищенным и не боялся приступов гнева деда. Ему вообще был безразличен этот человек, он его и родственником не считал.
И вот в очередную встречу с дедом, который вновь орал не своим голосом, он вдруг затих, побагровел сильнее обычного, выпучил глаза и скрюченной рукой тыкая во внука, свалился замертво. Слуги засуетились вокруг хозяина. Хёнвон же даже не пошевелившись, спросил: «Что там?». Ему ответили, что дед не дышит и спросили, что делать дальше. Хёнвон сказал вызвать скорую помощь, чтобы они засвидетельствовали смерть и сообщили причину смерти. Инфаркт. Смерть деда ни у кого не вызвала сожаления, включая самого Хёнвона. Наоборот, он стал свободен и никто ему больше не надоедал с этой ненавистной свадьбой. Кредиторы деда пытались заставить Хёнвона оплатить его долги, но опекун моментально уладил все дела. Все имущество старого было пущено с молотка, долги выплачены, а большой остаток от продажи пошел на благотворительность.
***
Беременность у Джина была сложная. Первые пять месяцев его постоянно тошнило, а на восьмом месяце так сильно раздуло, что он с трудом передвигался. Девятый месяц он провел в больнице, так как врачи опасались за жизнь как Джина, так и ребенка. Роды длились долго, но прошли без осложнений. Чимин вынес малыша бледному Намджуну, который вместе с мужем тяжело переносил беременность, а за время родов реально поседел. Намджун со слезами на глазах смотрел на маленького альфочку, который тихо сопел на его руках.
— Как вы решили его назвать? — спросил Чимин.
— Так уж получилось, что ваши имена начинаются на «Ч» — Чимин, Чонгук. И твоему беременному папе пришла в голову мысль, продолжить эту тенденцию и он захотел малыша назвать Чангюн.
— Чангюн… Чангюн, — смакуя имя на языке, произнес с улыбкой Чимин. — Мне нравится.
И завертелась жизнь в доме Ким вокруг Чангюна. Он был не такой спокойный, как Чонгук, кричал по любому поводу, изводя бедного Джина. Тот с тоской вспоминал спокойного во младенчестве Чонгука, и торопился узнать причину, по которой в сотый раз за этот день кричит Чангюн. После двух месяцев такой жизни Тэхёну подвернулся счастливый случай съехать из дома Кимов — Шону предложил жить вместе, и тот с радостью согласился. Нет, он не перестал навещать Чимина и остальных, которые всегда были ему как семья, просто лучше спать в тишине и в объятиях любимого, чем слушать ор мелкого.
Когда Чимин и Хёнвон проходили практику в «ЧонМин компании», стало известно о смерти заключенного. А через пару месяцев после этой новости Чимин забирал зареванного Чонгука из детского сада. Оказалось, что дети стали дразнить Чонгука за то, что у него не было отца, а тот даже не мог сообщить им, где он и что с ним. Чимин рассказал ребенку, что отец его давно умер, затем поговорил с воспитателем, чтобы он пресекал такие разговоры между детьми, и, вроде бы, инцидент был исчерпан.
А сейчас Чимин закончил рисовать свои эскизы, собрал их и другие документы к презентации и, улыбнувшись Хёнвону, направился в конференц-зал, где их ждали уже остальные. Войдя в зал, парни поклонились, здороваясь со всеми, и заняли свои места. Во главе стола сидел вице-президент компании Чон Хосок, а по правую руку от него исполнительный директор и лучший друг Мин Юнги, который тепло улыбнулся Чимину.
