радужное.

hoseok & jungkook

      Когда девушки заходят в переполненную электричку, младшая цепляется за руку старшей: сжимает запястье; впивается ноготочками только начинает казаться, что внимание привлек кто-то кроме неё, и улыбается лучезарно — слишком для вечера, лучезарно и невинно. Хосок даже хмуриться не может, не то что руку одернуть.       Вместо этого она взгляд от младшенькой не отводит, специально — знает, что смутит обязательно. Ждать не приходится: щёки розовеют, глаза жмурятся в попытке защититься, но взгляд ласковый ощущается даже так; щёки пунцовые до конца пути.       Пальчики вокруг тонкого запястья тоже до конца — до дома старшей. Хосок отнимает руку только чтобы ключи найти, несколько раз промахнуться мимо замочной скважины, потому что чужие губы на шее отвлекают, и наконец сделать заветных три поворота. Сумка с рабочей формой валится на пол, Чон, с выставленными защитным жестом руками — на диван в гостиной. Чонгук начинает суетиться, что в принципе ей, зазнайке мелкой, не присуще: заваривает чай, греет ужин — остатки с прошлого, но, как бы то ни было; даже вещи онни разбирает и на улицу собаку выводит, пропадая на полчаса, не меньше.       Когда возвращается — Хосок уже в домашней одежде, с мокрыми волосами и довольная, как никогда. С языка чуть не срывается «переезжай ко мне», но застревает в горле вместе с «ах, ты только этого и ждёшь, да, засранка?». Чон-старшая события не просто не торопит, она тормозит их изо всех сил; жаль только против Чонгук идти — словно стене сопротивляться, абсолютно бесполезно.       — Идём? — рыжая улыбается и сама берёт чужую ладонь в свою. — Маленький сюрприз.       На заднем дворе у Хосок расстелен лёгкий плед, предусмотрительно парой камней придавленный. На пледе — подушки, много подушек, потому что, и старшая знает наперёд, Гук-и просто не смогла бы устроиться так, без минимальных удобств.       Самое прекрасное — только голову подними, там жемчужная россыпь на тёмном полотне и надежды на что-то больше; самое чудесное — повсюду — волной по забору, вокруг входной двери, под бордюром и даже незамысловатым рисунком на дворовом столике — гирлянды, тоже звёзды крошечные. Они не мерцают, раздражая глаз, они источают тёплый свет — прямо как нежная улыбка старшей.       Да, Хосок не торопит события, она хочет сделать всё правильно: с романтикой и пресловутым «давай узнаем друг-друга получше»; с вечерами, которые можно провести в желанных объятиях на заднем дворе или перед телевизором в гостиной, которые в своё время перейдут в долгие, затяжные поцелуи на недешёвой — стоит признать — но огромной кровати.       Она сбавляет темп разогнавшейся не на шутку Чонгук не из страха; она просто знает, что завтра их ждёт ещё одна звёздная ночь.