Эти безумные чувства

— Вышла,— произнесла Мацури, скидывая на стол последние две карты и вздыхая, всем своим видом показывая, что эта игра ей наскучила. — Вааа! Почему я снова проиграла?! — начала выть Нене, "роняя" голову на стол. Пока Намура симулировала рыдания, светловолосая успела вынести мозг Харуми, которая до этого преспокойно сидела и читала новый томик манги. Получив затрещину, Мидзусава сделала вид что надулась и игнорировала все попытки кареглазой извиниться. Когда же Танигучи тяжело вздохнула, Мацури "налетела" на неё с объятьями, повалив на пол, тем самым оказавшись между её ног. Их лица были очень близко, и они на мгновение замерли, от чего шатенка смутилась и хотела было начать возмущаться, если бы не испуганный крик Нене. — Ты чего орёшь? — всё ещё краснея спросила Харуми, еле сумев сесть и спихнуть с себя Мидзусаву. — Я-ящерка... — промямлила брюнетка. — Ящерка? — Танигучи скептически посмотрела на девчонку. — Да.. Она так резко выпрыгнула из твоей сумки, семпай. Вот я и закричала от неожиданности,— успокоившись, пояснила Намура, с удивлением наблюдая как светловолосая, уползая на четвереньках, пытается скрыться из поля зрения своего семпая. — Мацуриии! — угрожающе прорычала раздражённая Харуми и танком попёрла прямиком к Мацури, испепеляя её взглядом.

***

— Фууух,— выдохнула Мидзусава и легла шатенке на колени,— Я устала — Зато больше не выкинешь ничего,— ласково улыбнулась Танигучи и погладила девушку по голове, заглядывая в глаза. Обе не прерывали зрительный контакт и покрылись румянцем, а когда их сердца начали отбивать чечётку, отвели взгляд, пытаясь понять, что же это за чувство было пару секунд назад. Думая всё больше, вспоминая это ощущение, испытываемое когда-то, Мацури не заметила, что уткнулась прямо в живот семпая. От последней мысли девушка вздрогнула, тут же отгоняя её прочь. Влюбилась? Глупости! Сев и намеренно отодвинувшись от Харуми, светловолосая стала постепенно приходить в себя.  Вскоре обе успокоились, и, списав произошедшее на усталось, ночь, и полную луну, вновь болтали о всяких глупостях. Однако, каждая всё ещё чувствовала душевное беспокойство.