Слова нам не нужны

POV Ритсу Не знаю насчет остальных людей, а меня всегда до зубной боли бесило это понятие судьбы. Что она сама знает, кого и когда с кем надо свести. Когда и зачем и какие события породить. Почему-то все люди всегда с таким упорством цепляются за собственную иллюзию, что забывают о самом главном. Человек – сам хозяин своей судьбы. Если при повороте налево кто-то упал и сломал ногу, то это совершенно не значит, что в ту сторону больше не нужно ходить. Нет, какой смысл отсиживаться в одном месте и ждать, пока тебя настигнет смерть? Судьбу не нужно ждать. Ее надо хватать за горло и тяжелым ботинком придавливать к земле, чтобы знала свое место. Только в этом случае, действительно, будет шанс на нормальную жизнь, а не на жалкое существование. Лично я всю жизнь следовал этому и еще ни разу не ошибся. Когда меня только привели в эту школу, маленького, дрожащего как осенний лист на ветру и прижимающего к голове два пушистых серых уха восьмилетку, то я был таким же, как и все: блеклым, покорным и, не побоюсь этого слова, слегка туповатым. Потом я узнал о том, что я Жертва. Что в моих руках сосредоточена огромная сила убеждения, которой я могу сломить волю даже самого неприступного человека. Самая сильная Жертва за всю историю школы «Семь Лун» - Минами Рицу, весь мир был у моих ног, до того самого дня… В день, когда мне минуло двенадцать, на пороге моей комнаты показался сияющий широкой белозубой улыбкой от уха до уха директор, ведя за собой невысокого рыжего парнишку, в нетерпении помахивающего длинным пушистым хвостом. Француза по имени Натаниэль Руже… Того, кого он назвал моим Бойцом… Моей половинкой… Моей любовью… Моей Парой… Моей судьбой… О, как я был зол. Всецело принадлежать кому-то душой и телом лишь по той причине, что так распорядилась судьба? Да я лучше добровольно волью себе в глотку стакан крысиного яда, уж этого эта вездесущая судьба, точно, предусмотреть не сможет. Однако, я решил успокоиться. Натаниэль, по всем признакам, отвечал всем признакам идеального Бойца, начиная от его собачьей преданности, заканчивая восторженным обожанием своей Жертвы. Никто же не говорил, что мне нельзя было воспользоваться этим по полной программе? Мы стали Парой, и уже через месяц разделили на двоих одно имя – Restless, Беспокойные. Нам подходит: если Натаниэль беспокоился о том, чтобы я всегда был доволен, то я больше думал о том, что все-таки смогу переломить свою жизнь так, чтобы она не зависела от этого тошнотворного слова «судьба». И довольно скоро мне удалось сделать это. Ослепленный любовью ко мне в своем безоговорочном послушании, Натаниэль выполнял все мои приказы, даже самые абсурдные, не думая о своем собственном благополучии. Именно это и сыграло решающую роль в его судьбе. Честно сказать, не знаю, было ли мне жаль его. Но меня радовало, что, по крайней мере, не пришлось пачкать свои руки. В тот год еще только началась работа над проектом «Zero». Сколько надежд питали учителя: Идеальная Пара, беспрекословное подчинение Бойца, блокировка участков кожи, отвечающих за боль и эмоции. Вне всякого сомнения – идеальное оружие. Первые образцы отличались потрясающей бесчеловечностью. Они не просто не чувствовали боли, перепадов температуры, нет, все было гораздо интереснее. У них не менялось даже настроение, они всегда пребывали в состоянии близком к апатии, что никак не мешало им быть самыми опасными противниками в бою. Ведь они мало говорили, а для того, чтобы забить до смерти, много слов не надо. Мы с Натаниэлем вызвались сразиться с ними спустя три месяца после обретения общего имени. Наша Пара была очень слаба, хотя мы и укрепили нашу связь актом физической близости, и то причиной послужило мое желание скорее избавиться от этих серых треугольников, вечно выдающих даже мимолетное изменение моего настроения. Но против Zero наши шансы были равны нулю. Я это знал, но все равно пошел на это. Все, чего я хотел в тот момент, это доказать, что Бойцу и Жертве совсем не обязательно делить на двоих и жизнь, и смерть. Бой вышел по истине кровавым. Мы оба получили серьезные увечья, но Натаниэль ни разу не попросил меня помочь ему и поделиться силой. Быть может он стал догадываться о моем настоящем отношении к нему, или может не хотел истощать меня, понимая всю тяжесть нашего положения. По сути я должен быть ему благодарен: когда в нас полетело последнее заклинание с целью добить, Натаниэль, используя всю оставшуюся в нем энергию, выставил мощнейший блок на нашу связь и разорвал ее, приняв всю тяжесть заклинания на себя. От него не осталось даже тела, чтобы похоронить. Бой был окончен. Меня с тяжелыми травмами доставили в лазарет, а первая Пара с говорящим именем «Zero» была уничтожена из-за большого количества недостатков в их физической, эмоциональной и генетической системах. Проект быстренько свернули, оставив все до лучших времен. Когда на моем теле зажили последние раны, я оказался в центре внимания не только моих одноклассников, но и преподавательского состава. А все дело в том, что в Паре чаще всего выживал Боец, и ему подбирали новую Жертву. Наоборот бывало крайне редко, и, конечно же, нового стража подобрать гораздо сложнее. Это была моя первая победа в игре с судьбой. И это было лишь начало. Благодаря моей безупречной учебе после получения диплома я смог остаться в школе в качестве одного из педагогов, занимающихся воспитанием Бойцов. Моей целью было воспитание идеальных Боцов, таких, каким был Натаниэль: по-собачьи покорных и слепо обожающих своего хозяина, большего и не надо. А спустя три года меня выдвинули на пост директора, и вот тут я смог развернуться в полную силу. Наконец, я смог провести все те эксперименты, о которых в бытность простым учеником и учителем мог только мечтать. Результатом этих экспериментов должен стать оглушительный мат судьбе, которая ничего не имеет права решать за нас. Я поднял все документы о проекте «Zero» и, досконально изучив их, продолжил работу над ним, добивших ошеломляющих успехов: новая Пара «Zero» пусть и не была такой же кровожадной как их предшественники, но эти мальчики были очень интересными. Им доставляло огромное удовольствие тыкать в собственные ладони иголками, ломать друг другу пальцы и в кровь раскусывать губы для того, чтобы убедиться, что они, действительно, не почувствуют боли. Помимо этого, Йоджи хоть и был безоговорочно предан своей Жертве, но не был образцом послушания, а Нацуо и не требовал этого. Тогда я подумал, что пусть дети резвятся, пока возможность есть. Ведь когда они станут сильнее, ломать их будет гораздо веселее. Да и не только их. Мне стало интересно, что будет, если разлучить Истинных Бойца и Жертву. Сможет ли всеобщая любимица-судьба воссоединить их? И если да, то смогут ли они противостоять мне, чтобы остаться вместе, взявшего за горло их судьбы? POV Сэймэй - Да, это я, - с плотоядной улыбкой Рицу закрыл за собой дверь и, поправив очки, прошел почти в центр камеры, внимательно рассматривая всех нас, - я решил вмешаться до тех пор, пока вы не поубивали здесь друг друга. Уж поверьте, мне не доставит удовольствие ваша бесчеловечная бойня. - Боя не будет, если Соби добровольно исчезнет из жизни моего брата, - ничего не могу с собой поделать. Я не для того столько лет оберегал Рицку, чтобы толкнуть его в объятия первого встречного Бойца. Мой братишка слабо вздрогнул и лишь сильнее прижался к Соби, который даже головы не поднял, а так и стоял, поглаживая Рицку между ушками. Прикусываю губы, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не броситься к нему. Меня останавливает лишь то, что я могу напугать брат. А ему и так слишком много пришлось пережить за один день. Я все ему объясню дома, когда мы останемся вдвоем. Рицка все поймет, иначе и не может быть. - По-моему, Рицка не отпустит его, даже если Соби будет в ужасе убегать от него, во все стороны размахивая мухобойкой, - усмехнулся учитель и посмотрел мне прямо в глаза, - хватит, Сэймэй, игры закончились. Тебе пора уже успокоиться, - Рицу внимательно посмотрел на моего Бойца, а потом повернулся к Соби и Рицке, - браво, мальчики. Я не ожидал, что вы все-таки сможете воссоединиться. Моя ошибка – нельзя было допустить вашей новой встречи. - Сейчас вы уже бессильны что-либо сделать учитель, - Соби поднял голову, а на губах его сияла улыбка, - разлучить нас, при всем своем желании, вы уже не сможете. Ни вы, ни они, - он кивнул на нас с Нисеем, - теперь это невозможно, - я еле сдержал очередной порыв бросится к этому ублюдку и вцепиться ногтями тому в горло. Я и безо всякой системы в порошок его сотру, и никакие законы Истинных Имен и Истинных Пар не спасут его. Учитель вздохнул, потерев пальцами виски: - Да, пожалуй, разлучить вас мне уже не под силу. Но Сэймэй может попытаться, поэтому я хочу предложить вам кое-что, - Рицу улыбнулся, - Рицка, Соби, вы Истинная Пара – Loveless. Я предлагаю вам остаться в академии, чтобы стать полноценной Парой и упрочить Связь. Нисей, Сэймэй, - он посмотрел на нас и улыбнулся так, что у меня по спине пробежал холодок, - вы тоже, оставайтесь здесь. Станьте им наставниками, помогите обрести счастье, которое так дорого каждой Паре. «Это твой шанс, Сэймэй,» - прошептал столько лет молчавший в моей голове голос, - «если они останутся в академии, то ты не сможешь устранить этого недобойца. Он только мешает. Он стоит на пути между тобой и братом, его надо убрать, как ты и раньше это делал.» POV Соби Что здесь происходит? Рицу-сенсей предложил нам остаться, чтобы помочь упрочить Связь? Скорее в аду станет холодно, чем он снизойдет до помощи кому-то. Должно быть что-то другое. Им что-то руководит. Внезапно глаза Сэймэя полыхнули яростным огнем, а его крик заставил содрогнуться всех нас: - Нисей, ты должен победить его. Мне неважно как, но Соби не должен выжить. Почему он так одержим этим? Я, конечно, слышал, что связь между братьями, особенно, если они оба Жертвы, очень сильна, но не до такой же степени. Сэймэй не может не видеть, что мы Истинные. Он… Перевожу взгляд на Нисея, уже выставившего вперед правую руку, чтобы объявить поединок. В его взгляде не было ни намека на ярость, которую Боец и Жертва, как и остальные чувства, разделяют на двоих, лишь скука и любопытство. Бросаю мимолетный взгляд на Рицу-сенсея… Эти глаза… даже стеклами очков ему не удастся скрыть все то, что происходит в его насквозь прогнившей душе. Я понял. Я все понял. Мозаика, наконец, сложилась. Быстро толкнув Рицку себе за спину, выставляю правую руку вперед и резко разрезаю ей воздух: - Отвергаю! – мой громкий крик стер плотоядную улыбку с лица учителя, а Сэймэй дрогнул как от пощечины, и на мгновение в его глазах отразилось непонимание, - Сэймэй, послушай меня. Ты должен сопротивляться. Это не ты. Это они наводят на тебя морок, они диктуют тебе, что ты должен делать. Рицка выглянул из-за моей спины и внимательно посмотрел на брата: «Соби, что происходит? О чем ты?» - в голосе, пусть даже и мысленном, отчетливо слышится паника. Кажется, он уже и сам начал понимать, что что-то здесь нечисто. «Доверься мне, я знаю, что делаю,» - заведя левую руку за спину, нахожу медленно холодеющую от ужаса ладонь своей Жертвы и успокаивающе сжимаю. - Нисей, чего ты ждешь? – от прозвучавшей в голосе Сэймэя на моей шее словно затянулся шипастый ошейник, с силой сдавливающий мое горло, - действуй! Раздели их, раз и навсегда! Надо помочь ему. Прикусываю губы, глядя на Нисея, вновь готовящегося начать поединок. Надо остановить его. Иначе, он сам потом себе этого не простит. Оглянувшись на Рицку и поймав его полный отчаяния взгляд, улыбаюсь ему и встаю перед ним на одно колено: - Рицка, ты веришь мне? С трудом сглотнув, видимо, вставший посреди горла комок, он уверенно кивнул мне. - Я счастлив, - выпустив его руку, обвиваю руками тонкую талию и прижимаю юношу к себе, - я люблю тебя, всегда любил и буду любить, - и мягко накрываю нежные губы своими. По коже тут же пробежалась стайка мурашек, а в ладонях словно забились крохотные птички. Ответив на поцелуй, Рицка закинул руки мне на плечи, крепко прижимаясь ко мне и словно оставляя обжигающие следы в тех местах, где наши тела соприкасались. В одной старой книге было написано, что Истинных Бойца и Жертву связывает нечто большее, чем Имя и Судьба. Они были едины еще с начала времен и, раз за разом перерождаясь, находили друг друга в бесконечном потоке жизни. Быть Истинными – это значит, делить на двоих одно сознание, одну память, иными словами, одну душу на два тела. В тот момент, когда Рицка всецело доверился мне, ответив на мой поцелуй в этом царстве бесконечной лжи и ненависти, мою левую руку обожгло огнем, и с ним вне всякого сомнения произошло то же самое. Отстранившись и облизнув заалевшие губы, Рицка смущенно улыбнулся. Однако, выражение его лица быстро сменилось и, резко дернув рукав на левой руке, посмотрел на проявившееся на бледной коже имя – Loveless. - Рицка, - на мне не было верхней одежды, поэтому я просто поднялся на ноги и показал ему свою руку, лишний раз подтверждая, что мы предназначены друг другу судьбой. - Если вы думаете, что это вам поможет, то зря, - за все это время с лица Нисея так и не сошла улыбка, - объявляю… - Стой! – Сэймэй ударил своего Бойца по руке, заставляя опустить ее, - не делай ничего! - Зачем? Я могу уничтожить его, - Нисей посмотрел в глаза Сэймэя, не переставая улыбаться, - заставить его уйти навечно, и больше никто не отнимет у тебя Рицку. POV Сэймэй Горячо. Больно. Внутри словно сидит ядовитый скорпион и с яростью раздирает мои внутренности на куски, впрыскивая смертельный яд в мою кровь. Я хочу, чтобы все закончилось. Мне больно. Я устал. Я хочу закрыть глаза и понять, что все это лишь страшный сон… - Сэймэй, - Соби прижимает к себе моего брата, - послушай. Желание защитить Рицку у нас с тобой общее, но на твоем жестоко сыграли. Прошу тебя. Разгляди правду. Ты Жертва, твое шестое чувство гораздо сильнее, чем у обычных людей. А в чем правда? Закрываю глаза, вновь давая волю горьким слезам. Но теперь это не злые слезы. О нет, это слезы горечи, печали и отчаяния. Я совсем запутался… У Рицки и Соби появилось Имя, одно на двоих, что доказало подлинную связь между ними. «Что же ты медлишь?» - вновь заговорил мой невидимый собеседник, - «ты же хотел, чтобы твой брат принадлежал лишь тебе». - Нет, - утерев слезы рукавом, поднимаю голову и с улыбкой смотрю на брата и его Бойца, - я хочу, чтобы Рицка был счастлив. А для этого я должен перестать мешать ему воссоединиться со своей судьбой. - Слабак, - от мощного удара под дых у меня подогнулись колени, и я медленно опустился на пол, пытаясь выровнять дыхание и с ужасом глядя на… своего Бойца, впервые поднявшего на меня руку, - я говорил, что ты впустую потратишь на него свое время, дядя, - он посмотрел на тяжело вздохнувшего Рицу. - Да, я очень надеялся, что ты ошибешься, - покачал головой учитель, - что ж, моя ошибка. И мне ее исправлять. - Дядя?.. – севшим голосом произнес Соби, - вы родственники?.. - Да, - Рицу подошел ко мне и присел передо мной на корточки, - твой Боец – мой любимый племянник, а ты не оправдал моих надежд, Сэймэй, и за это я тебя убью, - он похлопал меня по плечу и посмотрел на Соби, - а за брата не волнуйся, его тоже ждет смерть. Но отдавая тебе дань – она будет безболезненной. Все-таки, ты так долго мне сопротивлялся. Ломать тебя было истинным удовольствием. Спасибо за то, что не давал мне скучать, - учитель щелкнул пальцами, коротко и звонко, дверь в камеру распахнулась, и в нее вбежали трое совсем еще молоденьких парней, образовавших полукруг перед Рицу, словно… защищая его… - Зачем Вам все это нужно, Рицу-сенсей? – впервые за все время, проведенное здесь, в голосе Соби прозвучал страх, - чего Вы добиваетесь? - Что ж, - встав на ноги и отойдя от меня, учитель сложил руки на груди, - ты был моим любимым учеником, мой мальчик, поэтому, думаю, ты заслужил знать правду, - Рицу поправил очки, - дело в том, что все вы стали участниками очень интересного эксперимента. Видишь ли, меня всегда до зубной боли раздражала вся эта святая уверенность в том, что где-то там за поворотом вас ждет судьба и стремится одарить своей милостью. Вы очень активно не желали видеть правду, предпочитая оказаться в мире своих розовых желаний. Поэтому я решил открыть вам глаза. - Это вы, - мой голос дрогнул, губы задрожали, а сердце ухнуло куда-то вниз, - это вы все это подстроили. Ваш голос я слышал все это время, - с трудом поднимаюсь на ослабевшие от осознания собственной вины ноги, - это вы заставляли меня так поступать. - Заставлял? – Нисей звонко рассмеялся, - неужели ты такой дурак, Сэймэй? Дядя всего лишь предоставил тебе выбор, который был очень очевиден. И ты им воспользовался, ради удовлетворения своих амбиций. Разве нет? Сглатываю. Так и есть. Он всего лишь предлагал мне пути, подталкивал к мыслям, но делал я все уже самостоятельно, без чьей либо указки… Я сам… Я сам все сделал… Бросаю взгляд на Рицку, с ужасом и болью смотрящего на меня, и понимаю, что все это время я был единственным, кто представлял опасность для самого дорогого для меня человека. - Прости, братишка, - обхватываю себя руками, пытаясь унять нервную дрожь, - я сломал твою жизнь… Из-за меня ты стали таким… Если можешь, то прости… - Трогательно, но очень глупо, - Рицу-сенсей улыбнулся, подойдя к одному из стоящих перед ним мальчиков, - это все равно не спасет вас от смерти, как бы сильно вы этого не желали. Отпустив Соби, Рицка сделал пару шагов вперед и, поймав мой взгляд, улыбнулся мне, начав складывать руками свой вердикт: «Я не сержусь на тебя, Сэймэй. Я прощаю тебя за все то, что ты сделал. Это было и прошло. Я обещал сам себе, что не стану сомневаться в своем брате. И я не стану этого делать, потому что я люблю своего брата.» Сердце радостно вздрогнуло и забилось где-то в горле. Спасибо, мой родной. Спасибо, мой Рицка. Мой любимый братишка. Я не подведу тебя больше никогда. - Ты позвал сюда этих ребятишек, чтобы они убили нас? Чтобы самому не пачкать свои и без того грязные руки? – злые слова срываются с языка с полным осознанием возможных последствий, но мне уже все равно, я готов ко всему, - ты изо всех сил противишься судьбе, чтобы показать, что один лишь ты властен над жизнью? – усмехаюсь, вытирая застывшие на лице слезы, - знаешь, жизнь чем-то похожа на игру в карты. И у меня еще осталась одна козырная карта. Непонимание, отразившееся на лице учителя, стало сигналом к началу действия. Коротко кивнул Соби, смотрю на Нисея: - Ты все еще мой Боец, Нисей. И ты не можешь меня ослушаться, потому что мы Истинная Пара. Тогда, несколько лет назад, я загадал тебе всего одно желание. Желание моего сердца – лишить Рицку речи. Осталось еще желание разума, - улыбнувшись брату и его Бойцу, набираю в легкие побольше воздуха, - защити Рицку и Соби во что бы то ни стало. Вот желание моего разума.