Подсознательно больно

Есть такие люди, которые ходят во сне. Говорят. Те, которые, в общем, по некоторым теориям уникальны. Я к таким людям не относилась, но зато иногда могла контролировать сон, осознавать, что это не реальность. До переворачивания домов и целых кварталов типа сцен «Начало» Нолана не доходило, конечно же. Но до тех пор пока меня не сковывал страх - огромной высоты, боли, потери - я могла создавать что захочу. Это не могло не радовать, потому что во сне почти как в реальности можно было ощутить то, чего очень бы хотел в жизни. Ну, за исключением сложных труднопредставляемых обстановок. Игр или фильмов, в особенности тех, чьи условия в моей голове не подкреплены реальным опытом. Я никогда не была в осаждённом городе, никогда не чувствовала магию на себе или в себе, никогда в жизни даже не получала серьёзных повреждений, отправивших бы меня в больницу. Потому всё это представлять - из просто наиглупейшего желания испытать опыт - было бы очень сложно. Тем не менее, со временем я привыкла, и воображение начало работать очень подробно. Лица людей во снах не затирались, появлялось больше деталей, так что сны стали отдушиной... Пока. Всё же реальность была гораздо ценнее, я поняла это достаточно быстро. Эмоции в ней хоть и более скрытны, они приятнее и чётче. Я не создавала их сама. В реальности и мои эмоции и чужие были созданы с участием других людей, не только моим собственным. Потому постепенно сны стали для меня тем же, что и для большинства людей. Всё так бы и продолжилось, и, наверное, я даже утратила бы способность контроля сновидений, если бы не катастрофа. Это было уже тем, что я совершенно не контролировала. Конец света, разрушительная волна, которая не оставила после себя никаких строений, ничего, что я успела создать. А меня парализовало волной боли такой силы, что я подумала, могу задохнуться. Находясь под этим давлением, я со всем ужасом осознала, что не выберусь больше. Страх сковал мгновенно, перед глазами пронеслись воспоминания, как будто меня окружил здоровенный проектор. Голову раздирало, оглушая и дезориентируя, и я даже подумала, что теперь знаю, как люди от рака мозга умирают. Я сжималась в кучку до тех пор, пока в измученной голове не возник вопрос: «Почему я ещё не умерла?». Страх с усилием удалось угомонить, и сразу же после этого я поняла, что это именно он не давал долгое время понять, что я выбраться-то отсюда могу. По крайней мере когда мне станет менее больно. Следующим логичным решением стало найти источник. И я пошла сперва туда, откуда пришла волна. А со временем смогла различить помимо сумбурного и полностью дезориентирующего мрака ощущение очень, очень сильно подавленного человека. Конечно, первыми впечатлениями от этого были шок и страх. Как вообще такое можно испытывать? И чем дальше, тем всё отчетливее нарастало сострадание и желание узнать. Мне самой не хотелось этого испытывать. Я всё ещё могла развернуться и уйти, убедить себя, что с тем человеком больше не столкнусь, и эта волна от него - ничто иное, как «показалось»... В ту же секунду поняла, что нет. Из-за наличия остаточных эмоций и уже проклюнувшейся недобитой человечности я тут же почувствовала себя хуже за такую мысль. За попытку сбежать. Сжала кулаки, стиснула зубы и пошла дальше. Посреди эпицентра разрушительной волны, буквально в кратере из развалин лежал парень... Мальчик. Я не могла сказать точно. Я на самом деле сомневалась, что он может быть источником такой волны, но когда подошла вплотную, эти сомнения испарились. Он находился в более глубоком сне. И похоже, ему снился кошмар. Я испытала сиюминутное желание разбудить его, и тут же вместе с этим начала раздумывать, а будет ли это правильно. Это так бы и продолжалось, если бы буквально загривком я не ощутила подступающую повторную волну. Это вынудило меня тут же метнуться к нему и растолкать, паникуя, и оттого неуклюже. Он проснулся не сразу, а когда это произошло, резко сел с широко распахнутыми глазами. Дыхание его было сбивчивым. И он смотрел только прямо перед собой. Я отшатнулась от новой волны, благо, она была уже не такой концентрированной, больше с примесью непонимания. Ещё время на то, чтобы прийти в себя. Собраться. Снова приблизиться к нему. - Эй...-тронула его за плечо. Он никак не отреагировал. В смятении я не знала, что ещё могу сделать, и потому просто продолжила находиться рядом с ним. Были ещё попытки привести его в чувство, но он продолжал смотреть прямо перед собой и ничего не видел. Если бы он был моим близким, я бы лучше терпела сдирание кожи, чем смотреть на такой приступ боли. Боль других и правда кажется невероятно страшной, потому что с ней ты ничего не можешь поделать. По крайней мере в самом начале. В очередной раз я собрала себя по частям и с стучащим пульсом страха и волнения где-то в животе перекинула его руку через своё плечо. Чтобы он проснулся и пришёл в себя, нужно его вывести на верхний уровень. Я сомневалась, что моя воля сработает сейчас, поэтому прежде чем пытаться создать лестницу, мне пришлось перенести его в место повыше. Там вероятность успеха, да и концентрация была выше. К концу этого путешествия я уже практически не помнила себя от волнения и усталости. Всё нарастало желание сбежать и никогда больше этого не касаться, но я бы не была собой, если бы поддалась этому желанию. Тем не менее, избавиться от него так, чтобы больше не мучило, не удавалось. Приходилось молча страдать. Не смотря на то, что я протащила парня через довольно большое расстояние, ещё и с препятствиями, благо, карабкаться наверх по горам разрушенных зданий было во сне куда легче, он так и не очнулся. Нет, он был на моём уровне сна, но как будто ничего не воспринимал. Уже на вершине мне пришлось задействовать все свои оставшиеся ресурсы, чтобы поднять его по лестнице. На уровне выше всё уже принадлежало ему, и вроде там было безопасно, так что я смогла оставить его там, по пути назад постоянно думая о нем и надеясь, что я не ошиблась. А потом до меня дошло. Впервые мне попался человек, которого я не создавала. Он был реальным, и я понятия не имела, как вообще такое могло быть возможным. Шок от подобного вывалил меня из реальности. Я долго снова и снова возвращалась к этому и пыталась анализировать ту волну боли, на которую так внезапно нарвалась. И то, что я понимала из своих судорожно-нескпокойно сделанных выводов меня совсем не радовало. К вечеру меня сковывал страх не то что заснуть - просто лечь. Потом я вспомнила, что главное, если сейчас я просто не в состоянии, достаточно будет просто не доходить до того уровня сна, где я наткнулась на того человека. И всё было в относительном порядке, а потом постепенно меня начало подтачивать беспокойство. Где-то прям скоро, на второе или третье время сна. Так уж замечательно вышло, что засыпая, я подумала как раз о том человеке, потому меня без каких-либо переходов закинуло сразу на нужный уровень. Я сразу это поняла, так как ощущение того человека ни с чем не могла перепутать. Он тут был, но опять не отдавал себе в этом отчёт. И я пришла к единственному пришедшему мне в голову решению: окружать его красотой и гармонией, чтобы привести его состояние в норму. Почему это должно сработать я не могла ответить, просто логика и предчувствие так подсказывали. То, что лежал или сидел он абсолютно овощеподобно, не воспринимая ничего вокруг, зато с открытыми глазами, меня порой пугало, и я знала, что это вовсе не оздоравливающий сон у него. С этим хотелось что-то сделать, но пока он продолжал не реагировать, я могла только ждать. Мне не известно сколько времени прошло. Это когда внезапно ни с того ни с сего приходишь и садишься перед человеком в коме. И вот уже на пятый приход задумываешься, как он живёт, что сейчас с его семьёй, что он пережил, чтобы оказаться в таком положении. И если бы он вдруг проснулся, понимаешь, что ты радовался бы, даже пусть этот человек отреагировал бы на тебя как на чужака. Небольшие изменения пошли спустя полгода, наверное. Парень начал смотреть по сторонам, но в основном продолжал сидеть. Видя, что он начал воспринимать окружающую обстановку, я стала его менять. То ли мне хотелось его развлечь, то ли действительно проверить, насколько он восприимчив сейчас. Ну и как-то вытащить его из этого состояния, потому что всё ещё ощущалось, что он не совсем в себе. Ещё давным давно я задавалась вопросом, зачем мне всё это, ответ всегда был невнятный. И только когда пошли первые результаты - незнакомец начал осматриваться - я поняла, зачем. Дело, похоже, было в том, что раз почувствовав его приступ, я не просто не смогла пройти мимо. Может, это достаточно хорошо развитый эмоциональный интеллект, в особенности та его часть, что называлась эмпатией. Но каким-то образом я чувствовала боль вместе с ним. Может быть, лишь частично. Но всё равно, кто может оставить всё как есть, когда уже дошло, каково это? Отвратительно... Сдерживая это воспоминание «каково это», я порой чувствовала себя только хуже, и хотела получить результаты улучшения положения как можно скорее. Выматывала себя этими мыслями, но знала, что ничего нельзя пока сделать. Не тащить же мне всякий раз его на поверхность, как только он засыпает? Мучительные воспоминания запечатал он явно сам, без моего участия. И больше ничего не менялось, в связи с чем я и решила, что пора мне самой принять в этом участие. Что ж, по крайней мере, спал он уже хорошо.