Moonspell

Вивьен, вскрикнув, отскочила в сторону, испуганно следя за тем, как волк и незнакомец катались в дорожной пыли. Эти двое явно задались целью перегрызть глотки друг другу. Волк преуспевал. На удивление, вокруг этого небывалого зрелища так и не собралась толпа. Герцогиня в ужасе оглянулась по сторонам – они здесь были лишь втроем. Волк, рыча и скалясь, отскочил в сторону. Из пасти капала слюна. Незнакомец, шатаясь, поднялся на ноги и нервно одернул край порванной рубахи. - Хорош защитник у вас, миледи, - он криво усмехнулся. – А знаете ли вы, что он оборотень? - Знаю, - Вивьен спрятала за спину трясущиеся руки. – Кто же вы такой, что он так на вас набросился? - Хотите сказать, обычно он тихий и миролюбивый песик, лоснящийся к ногам? - Н-нет… - Тогда какая вам разница? Воцарившуюся меж ними тишину нарушил топот. К ним кто-то бежал. Но кто?.. Из-за угла резко выскочила запыхавшаяся девочка лет двенадцати на вид. Щеки ее раскраснелись. Замерев посреди переулка, она внимательно оглядела картину. Пискнув, кинулась к незнакомцу. - Капитан! Капитан! Как вы?! Зачем?.. - Тише, Вита, - мужчина рассмеялся. – Ты сама на себя не похожа. Что стряслось? - Мы с командой вас обыскались! А тут еще сообщения об убийствах! Мы не знали, что и думать! - Что?.. - Вампир, капитан. Вампир орудует в здешних краях. Вивьен невольно вскрикнула – настолько сильно незнакомец поменялся в лице. Тем временем он обернулся к волку и зашипел: - Ты решил, что это я, да?! Я так нелепо стал бы охотиться, по-твоему?! Глаза капитана налились кровью. Он шипел, словно дикий зверь. Из-под верхней губы показалась пара клыков. - А ну? прекратить грызню! – хромая, Изольда шла, опираясь на палку. – Нашли из-за чего ругаться! Госпожа, пойдемте со мной! Мне нужно поговорить с вами очень и очень серьезно. Вивьен кивнула. Ей не хотелось оставлять Хароса наедине с этой парочкой, но няня, уцепившись за ее рукав, упорно тащила ее в сторону шумной улицы, где ждала карета. Фыркнув, волк засеменил за ними. Пара же так и осталась в переулке, о чем-то рьяно споря. Под тихое завывание, которое кучер гордо именовал «пением», карета все же покинула центральную часть и вновь выехала за город. Теперь Дур лежал прямо за ними. Вдоль дороги тянулись домики. Они располагались на довольно большом расстоянии друг от друга, в отличие от городских, где меж домами едва бочком протиснешься. За ними тянулись уже знакомые путникам поля, сарайчики, сады – вишневые и яблоневые, - маленькие клочки огородов со свежевспаханной землицей, да невысокие заборчики, что отделяли один участок от другого. Изредка встречались жители, занятые посевом. Возница уверенно направил лошадей в сторону леса. Там, словно город в городе, находилось несколько домов. Они располагались чуть почаще, но все равно отнюдь не близко. Домишки были несколько странными, словно выстроили их только для ночлега: они были срублены из некрашеных бревен и покрыты черепицей. Вокруг было чисто, пахло яблоками. По бокам небольшой мостовой лежала нетронутая трава. Вокруг – лес, никем не потревоженный. Расчищены были только просеки для дорог да строений. На кронах деревьев, а то и над самой головой, распевали непуганые птицы. На пути им так и не встретились ни куры, ни свиньи или коровы… Поскрипывая на особо крупных булыжниках мостовой, карета проехала до домика, что стоял невдалеке от здешнего фонтана-колодца. Вивьен, ведомая под руку няней, словно автоматически выполняла все приказания старухи. Харос, принявший человеческий облик, неотступно следовал за ними. На пороге их временного пристанища их встретил хозяин – местный староста Рон Фон Румпельш. При виде Хароса Фон Румпельш презрительно скривил свой маленький рот. Он был невысокий, сухенький, с редкими уже седыми волосами, костлявый, с узким, будто клинок, лицом, вечно бледный и красневший, лишь перебрав во время застолий, кои посещал крайне редко. Заслуженный ночлег был предоставлен. Плата за гостеприимство своевременно внесена. Дело оставалось за малым – передохнуть и снова броситься в путь. Благо, ехать оставалось недолго. Тем временем на город опустились сначала вечер, а затем и весенние сумерки. Верллиан, подобно ищейке, прочесывал единственный трактир, где мог остановится предполагаемый вампир – «Ночная Бабочка» славилась меж горожан распутными нравами разносчиц и отнюдь не пуританскими взглядами хозяина кабака. Вскоре объект поисков был найден. Одинокий мужчина, затянутый в серые одежды, притаился в самом дальнем углу питейного заведения. Пьянчуги и потаскухи отчего-то не искали его общества, хотя для первых он был бы отменным собутыльником, а для вторых – отличным любовником на одну ночь. Опустив голову на сложенные на столе руки, незнакомец, казалось, погряз в этакой полудреме. Впрочем, этот мираж быстро развеялся, когда напротив него неслышно присел капитан. - Давно? – единственный вопрос, нарушивший тишину в этом закутке. - Месяц. Жажда не дает мне покоя. - Я могу помочь тебе. - Тот урод говорил то же самое, прежде чем… - Прежде чем обратил тебя? - Именно. «Он же совсем мальчишка!» - Верллиан с удивлением уставился на молодого вампира, сидящего напротив него. Тому, казалось, до обращения еще не успело исполниться и шестнадцати лет. Если не брать в расчет серую мешковатую одежду с чужого плеча, явственно выступали его угловатость и неуклюжесть. «Как можно было?» - вампир не мог поверить, что хоть кто-то из Общины мог отчаяться на такой поступок, ведь среди вампиров давно ходило негласное правило: детей и подростков, не достигших совершеннолетия, обращать не разрешалось. - Мистер, вы пришли убить меня? – его серые глаза излучали холодное спокойствие. – Если так, то я не буду противиться. - Нет. Я пришел дать тебе шанс. Верллиан встал со скамьи и протянул новообращенному руку, подмигнув. Утро для путешественников началось безрадостно: еще до рассвета они, собрав вещи, вынуждены были покинуть дом старосты, чтобы не привлекать излишнего внимания. Заботливая супруга Фон Румпельша при первой возможности не замедлила сообщить, что городок их весьма набожный и очень чтит Святую Инквизицию. Этого мимолетного замечания оказалось достаточно, чтобы вечно настороженная Изольда уже приняла решение уехать как можно раньше, а у только что успокоившего свои нервы Хароса по спине снова забегали мурашки и на лбу выступил липкий холодный пот. - Неужели мы не могли чуть повременить? - Вивьен, зевая и страдая от вечной тряски, которая неизбежна в каретах, едва сохраняла спокойствие. - Нет. - Изольда, спешу напомнить, - герцогиня нахмурила свои хорошенькие бровки, - что я все-таки герцогиня Омалурская... - Опальная герцогиня. - Я твоя госпожа. Опальная или нет - сейчас не играет роли. Я твоя хозяйка, Изольда. Да, ты была моей кормилицей и няней, но это не дает права помыкать мной так, как тебе вздумается. Я уже взрослая женщина и... - Вы можете сами решать, что вам будет лучше? - Изольда вопросительно выгнула бровь. - Что ж, решайте, госпожа. Более я не скажу вам ни слова. А все, что случится дальше - будет сугубо последствиями ваших решений. Старуха почтительно кивнула и, к удивлению герцогини, замолчала. А тень Столицы уже маячила на горизонте...