Be my Lover

— Кстати, — Хёнг Джун, продолжая мысль, повернулся к Хё Ри, — я не знаю, где он их набирает, но у Чон Мина работают лучшие девушки во всей Азии, и вы, Ди, тому яркое подтверждение, — Макнэ галантно поклонился в ее сторону. — Если ему перестанут платить за выступления, вполне может открыть процветающее брачное агентство. Девушек с руками оторвут — все, как на подбор, — умницы, красавицы… — Что же не воспользовался до сих пор? — фыркнула Хё Ри. — Слишком хороши для меня, — вздохнул Хёнг Джун. — Боюсь, если не смогу соответствовать, Чон Мин-хён потом меня порвет за них. Я уж как-нибудь сам, что ближе лежит… Чем дольше Хё Ри смотрела на Пак Чон Мина, тем меньше он ей нравился. Он неприятен ей весь — от начищенных до блеска носков ботинок до деликатно подкрашенных кончиков ресниц (тушь хорошая, очень дорогая — эффект естественный, никаких комочков, своих денег стоит — у Хё Ри такая же). А еще у Хё Ри личный визажист и косметолог, поэтому она даже может назвать сумму, в которую Секси Харизме обходится уход за лицом (с учетом того, что декоративная косметика Чон Мина наверняка служебная). Накрашенным — на встречу с друзьями… Пак Чон Мин ухожен до кончиков ногтей — Хёнг Джун, помешанный на внешности, и иные девушки так за собой не ухаживают из-за лени или экономии. Хё Ри по неискоренимой уже привычке слегка флиртует, а сама в это время внимательно смотрит на кольца Чон Мина, слишком плотно обхватывающие его пальцы. «Чем же ты злоупотребляешь, родной, — размышляет девушка. — Что в твоем организме так жидкость задерживает? Соленая еда или алкоголь?..» Чон Мин не удерживает быстрый взгляд в сторону карты вин, а Хё Ри перехватывает еле заметное движение глаз на непроницаемом лице Ён Джуна. Чхве Ён Джун гадает, кажется ли ему, что знаменитый приятель Ди ищет способ естественным образом заказать спиртное в непьющей компании?.. Чон Мин, вернувшийся мыслями к теме разговора, готов вспыхнуть. Но вовремя вспоминает, что на нем тональный крем, а он, черт возьми, все еще наглая Лошадь, не обязанная ни перед кем отчитываться. Красив? Умопомрачительно. Талантлив? Да она даже не сомневается. Обаятелен?.. Фальшивка, фальшивка, фальшивка. Вот, что приходит в голову Хё Ри. Ей неприятны его благопристойные слащавые разговоры, стерильные шутки, безупречные манеры. Не человек, а ходячий рекламный щит. С очень дорогой, со вкусом сделанной рекламой. Социальной. О вреде пагубных привычек, о пользе здорового образа жизни и позитивного мышления. Все это шапито ей надоедает еще раньше, чем приносят заказ. Чон Мин много улыбается, мило артикулирует, изящно жестикулирует. А когда на несколько мгновений перестает — глаза пустые. Не несчастные, не отчаянные — никакие. Хё Ри правда верит, что Пак Чон Мин на самом деле такой — веселый, позитивный, оптимистичный, добрый, заботливый… Но, собака, до чего же переигрывает. Гу Хё Ри его даже в проходной ситком бы не взяла. Подделка. На самого себя. Вот, что думает Хё Ри. А в подделках она разбирается — столько раз видела в зеркале. Несомненно, его душа где-то живет своей настоящей жизнью, обнаженная и без масок. В студии, возможно, или на сцене. Но почему-то не в повседневности. «Я тебе не руководство компании, не интервьюер, не потенциальный деловой партнер, не коллега и не фанат… Ты видишь меня в первый и в последний раз в жизни, — хочется сказать Хё Ри невыносимо картонно-безупречному Чон Мину. — Расслабься уже, парень! Будь собой!» Чон Мину не нравится эта нахально-веселая девица с мерцающе-озорным, искушающим взглядом, выманивающим зверя на поверхность. Он сам знает, какие у него глаза. Поэтому он ни на минуту не прекращает вещать благоглупости своим завораживающим голосом, усыпляя бдительность собеседников. Он просто старается быть вежливым. Как умеет. Настоящий Пак Чон Мин на призыв в глазах Хё Ри не реагирует никак. Настоящий Пак Чон Мин — очень воспитанный домашний мальчик, слегка мнительный, очень ответственный, не любящий быть в центре внимания, а любящий застиранные широкие футболки и тишину, в которой хорошо сочиняются тоскливые песни — вообще мало на что реагирует. Его основная задача — приглядывать за табуном резвых разномастных Лошадок, общительных, шумных, веселых, обожающих маски и роли, да еще крепко держать на толстой цепи зверя по имени ROMEO. Настоящий Пак Чон Мин давно и с удовольствием дает разумную свободу Лошадкам, и те редко его подводят. Однако Лошадки вообще не знают, как это — быть собой. Честно говоря, они все немного безголовые — то слова забудут, то движения. Зато откликается ROMEO, которому место лишь на сцене, но который почему-то пытается устанавливать собственные правила и нарушать границы. Этот не забывает ничего, никогда и никому. С самого начала, когда его функцией было только спеть несколько смелых песен (скромно потупившись, их наотрез отказались петь все его Лошадки вплоть до крайне разнузданной Секщи Харизмы), он потребовал себе отдельное имя. Потом сам стал писать песни и заявлять, что мыслит, а, следовательно, существует. Чон Мин очень откровенно признается: ROMEO — отдельная личность. По счастью, люди зачастую не верят, когда им говорят истинную правду. Сейчас ROMEO, почуяв родственную душу, требует выпивку и посмотреть в насмешливые блудливые глаза Гу Хё Ри. «Место!» — тихо командует Чон Мин, пиная зверя в поджарый мускулистый бок, и тот неохотно, но подчиняется. А спутник Ди Пак Чон Мину нравится. Лицо у него неподвижное, вид неприступный, как у заснеженных вершин Тибета, и занудный донельзя, но глаза… неожиданно теплые, согревающие, успокаивающие. Не как у человека, с тайным удовлетворением отмечающего про себя, что и на Солнце есть пятна. Еще больше Чон Мину нравится, что ROMEO прячется от чистого проницательного взора Ён Джуна, как бес от креста. А то он иногда уже боится проснуться утром и обнаружить какую-нибудь независимую выходку ROMEO на ютубе или в каком-либо еще публичном доступе. И Ди рядом с ним куда более спокойная, чем он ее помнит. Ён Джун реагирует на нее с замаскированной под суровость добродушной снисходительностью большого пса, терпящего рядом с собой бестолкового игривого котенка и словно бы удивляющегося, как это легковесное, легкомысленное, безмозглое созданье в принципе выживает в мире, полном опасностей. Чон Мину очень приятно, что у беспокойной подвижной Ди появился такой друг — рассудительный, надежный, немного даже слишком серьезный и правильный. Его восхищает, как стойко Ён Джун переносит присутствие самоуверенной Хё Ри — парень вежлив, корректен, но и не старается преувеличенной любезностью сгладить отсутствие симпатии. Вот бы Чон Мину со всеми его Лошадками такие же стальные нервы, чтобы уже престать постоянно борзеть, болтать, кокетничать к месту и не к месту от недостаточной уверенности в себе. Ён Джун оценивает Пак Чон Мина очень положительно. В разведку? А почему бы и нет? Пак Чон Мин, выдавая ненормальное количество слов в минуту, транслирует вовне ноль агрессии и ноль полезной информации. Голос у него гипнотизирующий — совершенно невозможно вспомнить то, о чем парень говорил буквально только что. Психика нестабильная, но поводья парень не выпускает и «стрелки» переводит виртуозно. Чон Мин испытал неподдельное огорчение, когда Ди с Ён Джуном извинились за то, что вынуждены попрощаться чуть пораньше. Еще и Мелкий (вот приспичит же некоторым не вовремя) удалился по малой нужде. Зверь рванулся, натягивая цепь. — Так значит, вы и есть та особа, которая надругалась над Кю Джоном? — Вы мне льстите, — Хё Ри слегка прищурилась. — Мало кто способен надругаться над человеком так, как это делают авторы фанфиков. Боже! Неужели рекламный щит на человека стал похож? Какая прелесть. ROMEO притворился Чон Мином и нежно улыбнулся: — Вы, видимо, имеете в виду фанфик Ким Хён Джуна «Их письма»? Действительно, смешная вещица. Чон Мину становится немного подозрительно, с чего это ROMEO так присмирел. Зверя прямо-таки тянет прильнуть к уверенным рукам Хё Ри: «Погладь! Поиграй со мной…» — Что я пропустил? — вернувшийся Хёнг Джунг плюхнулся на стул. — Все пропустил, — заметила Хё Ри. — Твой друг совершенно офигенный! Я хочу от него детей*! — Странно, — усмехнулся Макнэ, — обычно детей хотят от Ким Хён Джуна. — Значит, у него все шансы оставить потомство и без моего участия, — не смутилась Хё Ри. — Недопустимо, чтобы гены Пак Чон Мина растворились в мире без следа, как ты считаешь, Хёнг Джун? — Что у вас тут происходит? — Макнэ заглянул под стол. — И зачем тебе дети от Чон Мина? — Как зачем? Для человечества. — О-о! Я приму к сведению ваше предложение, — светски кивнул Чон Мин, недоумевая, где его друзья находят своих девиц. Одна другой хуже. — А от меня для человечества не нужны, выходит? — Человечество перебьется, а себе бы я завела парочку. Из тех соображений, что тебе бы не помешала компания, когда все твои сверстники перестанут играть с тобой в песочнице. Или ты наивно полагаешь, что я бы это на себя взяла? — Нормальный расклад, — проворчал Хёнг Джун, внимательно изучая счет, и уже уходящей в сторону дамской комнаты Хё Ри: — Эй! Нам уже сейчас уходить! Не застревай там надолго! — Мелкий, — с различимой угрозой проговорил Чон Мин, едва Хё Ри скрылась, — чтоб я ее рядом с собой больше не видел, по крайней мере, пока кто-нибудь на нее кольцо не наденет и поводок в придачу. — А что так? — Ничего не так. Она на меня плохо влияет. — А по-моему, нормально. Смотри, как ты оживился. Чон Мин рано расслабился, глядя, как Хёнг Джун помогает девушке надеть пальто перед выходом. — Чрезвычайно приятно было познакомиться, — лукаво сверкнула Хё Ри глазами и наклонилась, чтобы запечатлеть на губах Чон Мина невинный (в представлении европейцев) прощальный поцелуй. Зверь, довольно оскалившись, среагировал быстрее Чон Мина. Добил друга Хёнг Джун, тоже попрощавшись поцелуем — в щеку. — И намордник! — добавил ROMEO вдогонку. — А все-таки ты была права, — признал Мелкий в машине, — чипсы с пивом надо было брать заранее — я и глазом моргнуть не успел.