Унесенные пеплом

      Добравшись до дома, где располагалось его временное жилище, Рамси, вытащив из кармана ключ-карточку, которую чудом не потерял во время побега от Ланселя и его отморозков с дубинами, засунув её в замок и набрав пароль, открыл дверь, заталкивая свою перепуганную спутницу в помещение. Переступив порог незнакомых ей покоев, откуда хотелось бежать, Санса вновь оказалась во власти смутной тревоги, но когда дверь за её спиной захлопнулась, и она осталась со своим «спасителем» наедине, уже поздно было что-либо предпринимать для побега. Тщетно пытаясь унять учащенное сердцебиение, Старк последовала дальше и внимательно рассматривая уютный интерьер, (ну не в грязном же хлеву надо было Рамси коротать свои дни в ожидании встречи!), уже почти готова была успокоиться, отбросив лишние подозрения, пока в поле её зрения не попался галстук, валяющийся прямо на полу.       — У творческих людей дома всегда беспорядок, — поспешно задвинув эту вещь под диван, отозвался Рамси, отправившись после этого инцидента на кухню, чтобы что-нибудь выпить и немного взбодриться, и представив себе на миг, как он связывает данной вещью своих любовниц, трахая их прямо здесь, на полу, Санса, восприняв очередные свои домыслы за реальность, опять испытала сильнейший приступ ужаса и паники, справиться с которыми в дальнейшем была не в состоянии. И только сейчас начав смутно догадываться, в какую западню угодила, рискнув довериться человеку, от которого следовало бы держаться подальше, в своем нехорошем предчувствии убедилась окончательно, когда направившись к окну, (как будто это могло её спасти), случайно обнаружила прикованные к столу конвойные и пронумерованные наручники.       — Ты, я вижу, успел подготовиться ко встрече, — подавив испуг, пролепетала она, заслышав позади себя знакомые шаги.       Пригубив спиртного, количества которого оказалось достаточно для воплощения всяких шалости, Рамси, сохраняя в этот раз непроницаемое выражение лица, лишь молча подмигнул в ответ.       — Как только ты будешь готова, я «поиграю» с тобой, — пообещал он ей, украдкой следя за резко изменившейся мимикой её лица, — а потом, так уж и быть, научу всяким «взрослым» приемчикам.       — А наручники тебе зачем? — язвительно переспросила она, заметив, какой азартный огонек вспыхнул в его светлого оттенка глазах.       — Затем, что они придают яркости и креативности отношениям, — как ни в чем не бывало отозвался Рамси, поражаясь степени её необразованности в сфере данных вещей, и заметив, как она вся затрепетала от воображаемых совместных сцен, стремясь ещё больше вогнать её в краску, для вида добавил, акцентируя внимание на последней фразе: — Да, я люблю доминировать и этого даже не скрываю. Я люблю заковывать девушек в наручники. Иногда и сам не прочь, но это ещё надо заслужить.       — А что ты подготовил в этот раз? Будешь пытать меня, как Грейджоя?       — Нет, — улыбаясь, отрицательно кивнул он, — сегодня у нас будет «лесопилка», — и выдержав для нагнетания общей атмосферы паузу, как бы невзначай заявил: — и я буду тебя «пилить».       — А мне кажется, это пошло, — теперь уже побледнев, промолвила Санса, едва совладав с подступающим приступом паники, — и даже безнравственно.       Пропустив её замечание, как обычно, мимо ушей, Рамси подошел к столу, и отцепив оттуда наручники, для вида поиграл ими в воздухе, предлагая ей новую услугу:       — Хочешь, я тебе их подарю?       — Зачем? — переспросила она, пристально следя за каждым его движением.       — Будешь Вонючку приковывать к батарее, — усмехнулся он, в подробностях представляя себе всю эту картину, — чтобы не сбежал на Железные Острова.       — А давай, ты хотя бы сейчас не будешь трогать бедного Грейджоя! Ему и так уже досталось по полной программе. Больше всех отстрадал. За весь Вестерос.       — Ну, не хочешь, как хочешь, — невозмутимо бросил Болтон, возвращая эту наручники на место. — Я всего лишь предлагаю, твое дело — отказать       Ему хотелось рассказать о себе и своих увлечениях полноценную историю, чтобы Санса заранее знала, с чем придется столкнуться ей в будущем, если жизненные обстоятельства вновь соизволят столкнуть их лбами, и приняв ошибочно её неподдельное волнение за признаки влюбленности, он, подойдя к ней поближе, тотчас развернул девушку к себе спиной, и толкнув её ненавязчиво в стол, прижался к ней сзади, обхватывая её талию своими ладонями.       — А ты мне снилась вчера, — обдав горячим дыханием её шею, добавил он, впиваясь пальцами в это податливое тело, и чувствуя сквозь ткань её наряда, как оно трепещет от его прикосновений.       — И как же ты справился со своим возбуждением?! — поинтересовалась Старк, нарываясь на грубость. Подавив желание сказать в ответ новую колкость, он лишь сильнее прижался к её бедрам, пытаясь оскорбить её чувство собственного достоинства.       — Плохо или хорошо, Санса, но я всегда думаю о тебе.       — Я даже чувствую, КАК ты думаешь обо мне, — сохраняя хладнокровие, саркастически бросила она, и прекрасно понимая, что сейчас ему бы не помешало оставить её в покое, и просто уйти к себе, Рамси, вместо того, чтобы сделать так, как подсказывал ему здравый смысл и интуиция, продолжал оставаться на месте, не в состоянии справиться с очередным приступом похоти. Возможно чуть позже, когда гормоны перестанут оказывать на него свое воздействие, он окажется в состоянии «покаяться» в своих грехах, осознав последствия совершенного проступка, но сейчас, когда его тело требовало дикой и безжалостной близости, о том, что произойдет дальше, ему хотелось думать меньше всего.       — Признайся, что соскучилась по мне, — прошептал он, уткнувшись лицом в её локоны, — и по нашему зажигательному сексу. Ведь никто тебя никогда не имел так, как я, и никто, кроме меня, иметь уже не будет.       Опустив глаза, Санса мгновенно покраснела. Воскрешать в памяти подробности их прошлой встречи ей не хотелось, но воспоминания нахлынули на неё сами собой и она ничего не могла с этим поделать.       — Когда ты уже отстанешь от меня? — задыхаясь, пробормотала она, не зная, как спровадить его прочь.       — Когда ты скажешь: «Я люблю тебя, Рамси, — сказал он, разворачивая её к себе лицом, — и хочу быть твоей навсегда»       — То есть, чтобы ты отстал от меня раз и навсегда, мне достаточно будет сказать всего лишь одну эту фразу?!       — Нет, тупая овца, — заломив ей руку, прорычал Рамси, постепенно выходя из себя, — ты должна будешь это сказать не ПРОСТО так, а когда действительно будешь испытывать по отношение ко мне что-то иное, намного отличающееся от ненависти.       — А если я никогда этого не скажу? — осведомилась она, стремясь помешать ему овладеть ею на свое усмотрение.       — Тогда твоим мучениям не будет конца, — отчеканил он, забираясь руками под её блузку и жадно заскользив ими по очертаниям её тела. — Пойдем в спальню, Санса, — прерывисто дыша, прошептал он ей на ухо: — Я буду любить тебя по всякому, ты не бойся.       — Ты немного не в себе, — растерянно пробормотала она, пытаясь от него отстраниться. — Пожалуйста, оставь меня в покое.       — Если я захочу, ты будешь мне принадлежать когда угодно и где угодно, — процедил он, больно сжимая ей кожу.       — Довольно! — ударив его по рукам, прошипела девушка, напоминая в своей манере поведения не волчицу, а фырчащую кошку, готовой в любой момент выцарапать глаза своему обидчику, ежели тот ещё раз посмеет нарушить границы её неприкосновенности.       — Ты мне нравишься, Санса, — спокойно произнес Рамси, перехватывая её руки, — я б засадил тебе конкретно, но я же не твой типаж…       — Больше ты не прикоснешься ко мне!       — Пошли, я ребенка тебе красивого заделаю… И умного, — толкнул он её в сторону спальни. — От меня такие дети рождаются, что простым смертным и не снились.       Сделав шаг вперед, Санса уже хотела броситься в прихожую, чтобы выскочить на лестничную площадку, спасаясь от того психа бегством, но Рамси, заранее предугадав план её действий, схватил девушку за запястье, и притянув дерзкую гостью к себе, поддавшись вспышке негодования, отвесил ей смачную пощечину. От прежнего благодушного настроения Болтона не осталось и следа, и смахнув выступившие на глаза слезы, Санса, вспомнив об инциденте в клубе, неожиданно для себя самой подхватила находящуюся поблизости табуретку и изо всех сил запустив ею в Рамси, попробовала повторить неудачную попытку побега. Вовремя отклонившись, он тут же бросился следом за беглянкой и догнав её почти у прихожей, подхватив девушку за талию, бесцеремонно потащил её в сторону спальни, заглушая рукой её истошные крики.       Тщетно Санса царапалась и кусалась, пытаясь высвободиться из его жесткой хватки, — Рамси держал её так, что сопротивляться было почти бесполезно. Дотащив брыкающийся «трофей» до кровати, он швырнул его на постель, правда, прежде, чем окончательно упасть на покрывало, Санса, бодаясь с ним до последнего, таки умудрилась пару раз наступить ему на ногу каблуком, что впрочем, не помешало Болтону скрутить её повторно, и толкнув девушку на постель, как можно скорее с ней расправиться, в очередной раз угодив в оковы собственного инстинкта. Убедившись, что теперь она точно никуда не сбежит, он, оставив её ненадолго в покое, подошел к окну, и распахнув настежь занавеску, с ликующим видом повернулся к своей гостье. Теперь на них могли смотреть все, кому не лень. Все жители ста пятидесяти квартир, расположенных напротив этого дома, который он снимал, спасаясь от набегов неугомонных сектантов.       — Не смей ко мне прикасаться! — закричала Санса, когда он, быстро справившись со своим коварным заданием, вновь вернулся обратно, опрокидывая её на постель.       — Да что ты ломаешься, как старый телевизор?! — усмехнулся Рамси, со знанием дела расправляясь с пуговицами на её прозрачной блузке.       — Ты дал слово Бейлишу, что не прикоснешься ко мне.       — Что я могу сказать?! Я хозяин своего слова, — насмешливо бросил молодой человек, ухватившись теперь обеими руками за края её одежды, — я его дал, я его и ЗАБРАЛ, — после чего плюнув на все условности, резко потянул ткань на себя, оставив девушку практически в одном нижнем белье. Вспыхнув снова, Санса попыталась от него закрыться, но он, тотчас отбросив в стороны её руки, тут же заключил свою гостью в объятия и впиваясь губами в её шею, будто заживо хотел её съесть, принялся стаскивать с неё бюстгальтер, получая несказанное удовольствие от своих действий.       — Пусти меня! — свирепо зашипела Санса, остервенело царапая его руки, изучающие её полуобнаженное тело, вот только сам Рамси, находясь сейчас на какой-то своей волне, отпускать её явно не собирался, беспокоясь, в первую очередь, о собственном удовольствии.       — Пришло время развлечься с тобой по-настоящему, — зловеще бросил он и сорвав с неё все нижнее белье, начал раздеваться сам, ненадолго оставив свою жертву в покое. Слегка пристав с места, Санса, опираясь локтями о постель, смерила его ожесточенным взглядом.       — Думаешь, после того, что ты сделал со мной в прошлый раз, я соглашусь добровольно с тобой потрахаться? — резко выдала она, убирая со лба свои локоны.       — Куда ты денешься, — едко ухмыльнулся он, останавливая свой заинтересованный взгляд на её вздымающейся груди, — ещё и добавки попросишь.       — Циничный ублюдок! — выпалила Старк, вновь ударив его по руке, когда он, избавившись от одежды, предпринял очередную попытку коснуться её тела, которое его всегда возбуждало.       — Ты мне тут не эта… — пригрозил он ей, переворачивая девушку на живот. — Не выражайся, короче, а то ведь я могу тебя и огорчить, причем очень больно, — и с трудом подавляя собственное желание отодрать её без всяких прелюдий, неожиданно потянулся к прикроватному столику.       — Что ты задумал? — подала свой голос Санса, прислушиваясь к звукам странной возни позади неё.       — Сейчас увидишь, — спокойно бросил он, охотно окликаясь на её просьбу, после чего захлопнув ящик, и пододвинув гостью к себе поближе, нацепил на её щиколотки конвойные наручники.       — Нет! Только не это! — завопила девушка, пытаясь высвободить свои ноги.       — Обожди меня проклинать, — глухо проронил Рамси, прикрепляя наручники к нижней прикроватной перекладине, — через пару минут ты будешь содрогаться в экстазе.       И когда проделанная работа была готова, он, забравшись снова на постель, со словами: «Нельзя обижать человека, когда он к тебе со всей душой», без всяких сантиментов потянул девушку за локоны и застав её стать на колени, пристроился к ней сзади, накрывая своими ладонями её грудь. Выпрямившись, Санса зажмурила глаза, и рефлекторно сжав мышцы, против воли застонала, цепляясь пальцами в его ладони. Происходящее пугало её и возбуждало одновременно, но она ничего не могла с этим поделать, и отбросив через пару мгновений последние сомнения насчет правильности своего поступка, уступив его желанию, уже накручивала лучшие минуты в своей жизни с заядлым врагом, не обращая внимания на боль, доставляемого ей железом, которой то и дело впивалось в нежную кожу её щиколоток.       — Санса, просто отдайся мне или я тебя укушу, — прошептал Рамси, готовясь теперь по-настоящему задать жару, вот только сама девушка, закрыв глаза, почему-то отказывалась подчиняться его приказу, продолжая молча извиваться в его объятиях.       Их тела были покрыты испариной, а дыхание участилось, заставляя ещё быстрее биться их трепетные сердца. Это было порочное единение. Единение на одну ночь, где отсутствовало место сантиментам и нежности.       — Говори, что хочешь меня, — пригрозил он ей, грубо сжимая ладонями её грудь. — Просто скажи это, сука!       Отказываясь идти на поводу, Санса, вспомнив внезапно, кем она является, назло ему продолжала хранить молчание, балансируя на грани наслаждения и ненависти к самой себе. Так и не выбив от неё ни единого слова признания, Рамси неожиданно ослабил свою хватку и, перебросив через плечо её рыжие локоны, оставил поцелуй в центре лопаток.       — Я убью тебя, ублюдок, — вздрогнув от его прикосновения, еле слышно прошептала Санса, с шумом втягивая воздух, и не зная, как выплеснуть свой гнев, Рамси, разъярившись к этому моменту окончательно, схватил её за плечи, и отбрасывая девушку от себя, а потом снова притягивая её резко к себе, имел свою гостью не как «любовь» всей своей жизни, а развратницу, и дешевую рабыню, готовую выполнить любую безумную просьбу клиента. Лишь цепи конвойных наручников, натягивая её щиколотки до упора, не давали ей возможности отлететь от него слишком далеко.       Мужики, подглядывая за этой парой из окон соседних квартир, не раз давали волю своим рукам, пока их жены готовили семейный ужин. И все ещё не в состоянии смириться с мыслью, что вообще способна кому-то так «отдаваться», и что эти бесстыдные стоны исторгается именно из её уст, Санса, ненавидя себя за охватившую её страсть, изо всех сил пыталась заглушить свои чувственные порывы, вот только самого Рамси, для которого сейчас имело значение её тело, сливающееся с ним в одно целое, провести было не так-то просто.       Ему хватило буквально пару рывков, чтобы довести её до улета, и оказавшись во власти сладкой истомы, в мгновение ока разлившейся по всему её телу, Санса, приоткрыв слегка рот, будто ей и вправду не хватало воздуха, с громким стоном откинулась назад, запрокидывая голову, и продолжая впиваться пальцами в его ладони, вновь сомкнувшихся на её упругой груди, позволила Рамси зарыться лицом в её всколоченных и почти всегда сводивших его с ума, локонах, не особо сопротивляясь его властной хватке, ранее вызывавших у неё только страх и омерзение.