Унесенные пеплом

      На улице царил один из тех немногих дней октября, после которых наступали холода, имевшие свойство держаться до самого конца зимы, а то и вовсе середины весны. И только сейчас вспомнив о существовании родных, которым надо было отправить домой письмо ещё в день прибытия на проект, Джон, стащив у Тириона ноутбук, расположился на скамейке и пока позволяла погода просидеть на свежем воздухе чуть дольше, чем полчаса, проверив почту, перечитал почти все сообщения, которые пришли ему за столь длительный срок. Несмотря на кучу свободного времени, образовавшего вследствие систематического прогула тренировок, Санса могла бы тоже принять участие в этом процессе, написав родне письмо, (не одному же Сноу за всех отдуваться), но посчитав нерациональным убивать свой досуг за столь скучным занятием, как написание писем, она, переложив всю ответственность за исход этого дела на Джона, закусывать удила эпистолярного жанра не спешила, да и рассказывать ей особо семье было нечего, а её терках с Рамси Нэду знать вовсе необязательно.       Открыв электронный документ, Сноу попробовал собраться с мыслями и когда в его голове после недолгих размышлений наконец сформировался первый абзац письма, коснувшись пальцами клавиш ноутбука, он напечатал следующее, искреннее надеясь, что настоящего Хранителя Севера не слишком шокируют вступительные строчки его краткого сообщения:       «Здравствуйте, мои дорогие Нэд и Кэйтлин Старки, а также приветик…», парень перечислил по привычке всех своих братьев и сестер, включая Арью, Брана и Рикона, а также друзей по Ночному Дозору в лице Гренна и Пипа.       «... на проекте нахожусь вот уже ровно пять недель... До дембеля финального испытания осталась е-рун-да…»       Дописав строчку, Сноу быстро сложил в уме какие-то цифры и ещё раз проверив результат подсчета количества дней, почувствовав себя при этом выжатым лимон, как ни в чем не бывало продолжил письмо, надеясь покончить с ним хотя бы к обеду.       «Недавно выходили за периметр... Охотиться на Белых Ходоков», напечатав эту строчку и откинувшись по привычке на спинку скамьи, Сноу снова о чем-то задумался, вспоминая подробности вылазки, которая для некоторых лиц его отряда чуть не стала последней.       «А когда пришло время возвращаться, нас с Рамси посадили...», допечатав абзац, ставший для него чуть ли не воплощением его героических усилий над самим собой, бросив все, он уже хотел было уйти на «перекур», но посчитав, что Нэд с его бурной фантазией может навоображать чего лишнего после прочтения такой строки, а потом пойдут из Винтерфелла запросы, мол за что «посадили» и почему, тяжело вздохнув, решился все же напечатать продолжение к «саге»: «… посадили на лошадей, так как мы оказались самыми трезвыми, — так он был вынужден зацензурить слово «живыми», чтобы почем зря не пугать все слишком близко воспринимающей к сердцу Кэйтлин Старк, — но только мы добрались до базы, как на нас с порога набросился Торне: "Мальчики, где вы? Быстро в часть!». Ну, там нам с Рамси... В части и «объяснили»…"       Закончив на сей позитивной ноте первый абзац своего письма, Джон, выдохнув с облегчением, отставил в сторону казенный ноутбук, и с таким видом, будто его заставили не печатать сообщение, а как минимум, разгрузить вагон с углем, закрыв глаза, снова перенесся мысленно в первый день своей службы в Ночном дозоре, вспоминая каждую подробность того рокового момента, после которого его отношения с Аллиссером Торне накрылись медным тазом окончательно.       Никакого преступления молодой новобранец в тот день не совершил и забравшись на кухню, чтобы разогреть себе поесть, насыпав супа в металлическую тарелку, не подумав о последствиях, без всяких задних мыслей поставил её в микроволновую печь.       «Джон, горит», толкнув его в плечо, спустя пару минут отозвался Пип, доедая свою порцию. Очнувшись от невеселых дум, Джон, вспомнив наконец о своей тарелке, уже хотел было метнуться к печи, чтобы достать оттуда незамысловатое блюдо, однако так и не обнаружив в почерневшей тарелке никакого супа, спустя время был вынужден констатировать факт поломки ещё и самой микроволновки.       «Я и предположить не мог, что металл нельзя ставить в такие места», позже он делился своими размышлениями с друзьями, оставив в тот день голодным не только самого себя, но и остальных братьев Дозора, не успевших до него разогреть в этой микроволновке еду. Но если бы все этим и обошлось. Учуяв запах дыма ещё в прихожей, Торне, как назло, умудрился заглянуть на кухню, и мгновенно узнав среди присутствовавших самого главного зачинщика инцидента, окинув взглядом остальных, не смог сдержаться от ехидного комментария:       «Ну, что наелась, скотобаза?!...»       В принципе, он так всегда называл всех братьев Ночного Дозора, не упуская возможности лишний раз подчеркнуть, кем они являются на самом деле, акцентируя внимание на особенности их происхождения, вот только впав в его немилость окончательно, Сноу на собственной шкуре почувствовал все тяготы службы под командованием такого начальства. Не проходило ни дня, чтобы Торне не вызвал его к себе, отчитывая за любую мелочь, тогда как другим любое правонарушение сходило с рук. Таким образом, чтобы не слишком заморачиваться насчет текста, описывая каждое событие в деталях, Джон, подсократив повествование почти на половину, раскритиковал действия Торне в пух и прах, и приглушив очередную волну бесконечных вопросов Нэда строчкой: «Много печатать не буду, потому что проект у нас секретный...», когда с перечислением основных новостей было покончено, (о связи с Игритт он, разумеется, упоминать не стал), не зная, как закончить сообщение, добавил следующее, не забыв упомянуть в своем письме о существовании кузины:       «Держитесь, скоро приедем. Всего одно испытание осталось… Ваш Джон Сноу»       Посчитав на этом свою миссию выполненной, он закрыл ноутбук и размышляя о том, где можно было бы распечатать это письмо, чтобы отправить его с помощью ворона домой, встав со скамьи, подался к зданию, где на него из-за угла выскочила злая как тигрица Бриенна, удерживая в руках какой-то пакет, и чуть не сбив бастарда с ног, принялась с такой интенсивностью закидывать его содержимым своего свертка, что Джон, воспользовавшись ноутбуком, как щитом, едва успел вырваться живым из-под столь мощного «обстрела», с трудом добежав до прихожей. Так и не добравшись до Сноу, которому, судя по происходящему, было суждено в тот день оказаться первым на её пути человеком, чтобы испытать на себе последствия её метких бросков всякими вещами), Бриенна швырнула пакет на землю и перемахнув через изгородь, за которой начиналась территория, где участникам было запрещено прогуливаться без охраны, что есть духу помчалась на вокзал, так и не посчитав за нужное поставить кого-нибудь в известность насчет смысла своих безумных действий.

***

      Став после злополучной стычки с Рамси все больше проводить времени в компании Бриенны и её оруженосца Подрика, Санса, впервые решившись выйти во двор без сопровождения посторонних лиц, прохаживаясь вдоль аллеи, искреннее надеялась, что хотя бы эта её прогулка, на которую она возлагала столько надежд, обойдется без «приключений. Оскорбительное поведение Болтонского бастарда ещё долго не выходило у неё из головы и в то же время опасаясь, как бы ей не пришлось нести ответственность за его смерть, если вдруг окажется, что Бриенна перебрала немного со способами защиты своей госпожи, всю неделю, пока Рамси не показывался ей на глаза, пропадая где-то с Вонючкой и Джендри, мучила своими вопросами женщину-рыцаря, желая узнать, как она же она все-таки обошлась с этим неадекватом, хорошенько огрев его с ноги.       «Да не била я его, леди Санса, — оправдывалась Бриенна, не желая вдаваться в подробности столкновения, где по воле случая ей пришлось применить меры, лишь бы поставить бастарда на место, — я так, легонько, чуть-чуть, как оно... Ну, как это в сексе? СИМУЛИРОВАЛА, вот»       И поверив ей на слово, Санса, опасаясь, как бы эта «симуляция» не закончилась для Рамси летальным исходом, с подробными расспросами на эту тему к ней больше не приставала. Да и вообще девушку сейчас куда больше интересовал исход финала проекта, и понятии не имея, с кем ей в итоге придется бороться, она заранее прикидывала в уме, хватит ли у неё духа убить собственного кузена, если по результатам жребия именно он станет главным её соперником в борьбе за победу.       Тщетно Санса пыталась отвлечься от навязчивых мыслях о финале, любуясь окружающими пейзажами. Казавшиеся поначалу совсем пустяковыми, теперь они полностью завладели её мозгом и чтобы хоть как-то от них избавиться и переключиться на что-то другое, она направилась в сторону изгороди, через которую часом ранее перепрыгнула сама Бриенна, устремив свои стопы на вокзал, и обнаружив валяющийся неподалеку пакет, до половины набитый открытками, шоколадками и всякими плюшевыми игрушками, сгорая от любопытства, Санса подняла его с земли, заглядывая внутрь. «Спасти рядового Уотерса», гласила надпись, сделанная вручную на этом пакете и вытащив оттуда сложенный вчетверо лист, прежде чем развернуть его и прочитать содержание, девушка на всякий случай осмотрелась по сторонам.       «Инструкция по укрощению Бриенны Тартской...», значилось в начале строки и ещё более заинтригованная происходящим, Санса, забыв обо всем на свете, принялась за чтение, поражаясь уровню сарказма, который источала буквально каждая строчка, написанная от руки каким-то ловким шутником.       «Поскольку ты с детства страдаешь редкой формой склероза, я решил придти к тебе на помощь. Первую часть плана по укрощению строптивой женщины-рыцаря ты уже выполнил, за что тебе от лица трудового коллектива в лице меня и Вонючки огромное «спасибо». В некотором смысле ты даже герой, потому, что спать с такой женщиной, как Бриенна Тартская, нормальный мужик может только под наркозом. Но несмотря на все твои заслуги, дружище, расслабляться нам пока рано. Специально для тебя я подготовил таблицу. Что-то типа «меню». Твои действия. На завтрак. Обед. Ужин… И ночь. НОЧЬ с Бриенной Тартской — это самое трудное, но ты уж постарайся»       Узнав почерк Рамси, восхищение стилем письма у Сансы мгновенно сошло на нет и чуть не забросив чтение инструкции на полпути, судорожно сглотнув, она снова вернулась к нему, понимая, что не сможет сегодня спокойно заснуть, если не дочитает эту экстравагантную вещь до конца.       Идея вызвать Бриенну на бой, чтобы победить её в честном поединке, отдавала безумием и отчетливо понимая, что в умении управляться холодным оружием ей просто нет равных, Болтон, перебирая в уме другие способы воздействия на эту женщину, решил убить её словом, и затарившись накануне романтическим «провиантом» в виде открыток, шоколадок и плюшевых игрушек, набив ими пакет, с таким рвением взялся за сочинение «Инструкции» для Джендри, что упиваясь буквальной каждой написанной строкой, по части придумывая похабных сравнений, адресованных Бриенне, превзошел самого себя. В чем, собственно говоря, и пришлось воочию убедиться Сансе, ставшей по сути вторым человеком, в чьи руки после Тартской в тот день попала эта злополучная «инструкция». И подождав, когда шок от прочитанных первых строк сойдет на нет, девушка, вдохнув поглубже, продолжила чтение, найдя стиль письма не просто ядовитым, а даже чем-то забавным, что было совсем неудивительно, ведь поддавалась критике не её внешность, а внешность Бриенны.       «Здесь у тебя открытки, а так же игрушки, шоколадки, которые ты будешь кидать в пасть своей ненаглядной. Писать открытки было сложно как никогда, потому, что если в начале я ещё мог сослаться на первое свидание, и наплести всякую чушь про звезды, то сейчас все стало сложнее, а женщины, как знаешь, не любят повторений.       «Сегодня вручишь ей открытку № 1 и шоколадку. Пусть портит себе зубы, хуже уже не будет. Потом скажешь, что вечером отправишься на тренировку, так как сам знаешь, Подрик начнет звонить и проверять… А завтра можешь повести свою ненаглядную на вечеринку. Вряд ли кому-то придёт в голову заподозрить вас в связи. Там зарядишься небольшой порцией допинга в виде виски, Джендри, — НЕБОЛЬШОЙ! Полюбуешься на Сансу Старк, её скромные прелести возбудят тебя больше, чем прелести женщины-рыцаря, и только после этого ты повезёшь Бриенну на «сеанс любви».       Как только вы останетесь вдвоем, отправь её в ванную, а сам прими дополнительную порцию виски, что бы к моменту, когда вы начнёте делать ЭТО… (представляю, как тебя сейчас перекосило!), ты дошёл до кондиции, и тебе было всё равно.       Когда весь этот ужас закончится, можешь спокойно заниматься своими делами, вряд ли Бриенна будет требовать продолжения «банкета» каждый день. Хотя от неё можно ожидать всего. Говорят, страшилки в этом вопросе ненасытны… Короче посмотришь по ситуации. Но не забывай, что каждый день ты должен появляться у двери её номера с подарками и открытками, как штык. И почаще делай комплименты её внешности. Начни с ушей. Это единственная часть тела у Бриенны, к которой у меня нет претензий. Она должна пребывать в уверенности, что она Мисс Вестерос, иначе все твои усилия по её завоеванию пойдут прахом. Я понимаю, что тебе как будущему наследнику Железного престола, приходится буквально наступать себе на горло, увиливая от встреч с Мелисандрой, но дело, поверь, того стоит. Не забывай, коварный Подрик Пэйн жаждет нашей крови и ждет не дождется, когда мы совершим неверный шаг. Тогда твоя Бриенна уплывет к нему, а наши рейтинги обнулятся. Извини за невольный каламбур. Жму твою мужественную руку. Твой верный оруженосец, Рамси Болтон.       P.S. И ещё. Не забывай дарить ей цветы. Сто раз напоминал, да всё как об стенку горохом. Вот теперь точно всё»

***

«Вся рожа в гари и мазуте следы от рельсов на спине трамвай желание проехал по мне» (с)

      На вокзале сегодня было довольно многолюдно и носясь по перрону, как угорелая, Бриенна, как будто разыскивая кого-то в толпе, кидалась во все стороны, не зная, у кого попросить помощь, чтобы выполнить одну деликатную просьбу.       — Так, товарищи, в том секторе какой вагон? — на повышенных тонах обратилась она к какой-то старушке-одичалой, которая таща за собой тюк вещей, так и не обратила никакого внимания на её просьбу. Списав её равнодушие на глухоту, Бриенна, как будто и вправду собираясь забраться в нужный ей поезд, тотчас помчалась к другому пассажиру, расспрашивая о номере вагона, но когда на поставленный ею вопрос вместо особи женского пола ей ответил какой-то мужчина, дав совершенно неправильные сведения по этому поводу, Тартская, поддавшись нахлынувшим на неё эмоциям, неожиданно выругалась:       — Ну, ты баба или что?! Я у женщины спрашиваю, какой номер!       Звук двигателя проехавшего мимо электровоза заглушил на мгновение их голоса и не услышав того, что ей ответил по этому поводу мужчина, Бриенна, подавшись дальше, очень скоро обратилась за помощью к сцепщику путей, который приняв её из-за короткой белобрысой стрижки за потерявшегося трансгендера, прежде чем ответить на вопрос, ещё некоторое время просто изучал её со стороны.       — Дяденька, а сколько будет отсюда до Хайгардена?       Потеряв всякую надежду добраться домой на экспрессе, женщина-рыцарь, наплевав на условности, была готова туда идти и вовсе пешком, а то, что во время пути на неё могли напасть одичалые, а то и вовсе кто-нибудь из Ходоков, её казалось не волновало вообще.       — До Хайгардена, женщина, верст семьсот будет, — отозвался сцепщик, не понимая, всерьез к нему обращаются с подобной просьбой или просто так шутят, — но вам, милочка, необходимо добраться до самой Стены, вот только идти туда по такой погоде я бы не советовал…       — Ты лучше скажи, дяденька, направо или налево? — отрезала Бриенна, готовая испепелить мужика одним-единственным взглядом.       Взмахнув рукой в сторону юга, упрямый тип снова вернулся к своему занятию, и не соизволив его даже поблагодарить за оказанную услугу, женщина, закусив удила, направилась прочь, шагая прямо по железнодорожным путям, пока на её пути не появился дизель. Собственно, ведь этот одиночный поход к Стене сам по себе уже напоминал акт самоубийства, и понимая, что выживать в долине не получится, Бриенна, став посреди пути, приготовилась ко встрече с собственной смертью.       — Вот теперь я говорю, до свидания! — размахивая руками, закричала она, попрощавшись с в этот раз с миром окончательно.       Поезд не заставил себя долго ждать и проехавшись по ней так, что при любом другом раскладе на её теле и живого места бы не осталось, не сбавляя скорости, покатил себе дальше, приняв возникшую на его пути женщину за какую-то неадекватную одичалую.