***
Утро было таким же холодным и дождливым, как и предыдущий день. Погода в Нью-Йорке не радовала разнообразием в последнее время. Если бы не календарь, на котором значилась середина лета, то, выглянув в окно, можно было подумать, что на улице глубокая осень. Тяжёлые тучи нависали над городом, некогда голубое и ясное небо стало свинцово-серым. Солнца не было видно уже несколько дней. Ливень закончился ещё ночью, уступив своё место противной измороси. Туман скрывал вершины бесчисленных небоскрёбов в своей сизой дымке. Люди, которые спешили этим утром по своим делам, прятались от мелкого дождя под разноцветными зонтами, хоть немного разбавляя серость и унылость погоды. Те же, кто по какой-то причине забыл взять с собой столь необходимый сегодня аксессуар, пытались быстрее добраться до своих авто или спуститься в подземку. Алекс, стараясь не разбудить друзей, тихо вышла из своей комнаты и направилась на кухню. Сварив кофе и приготовив завтрак, девушка налила ароматный напиток в чашку и погрузилась в свои мысли. Из раздумий её вывело деликатное покашливание. Адамс подняла взгляд и увидела в дверном проёме Уэсли. — Завтракать будешь или ты по утрам предпочитаешь только кофе? — Я буду кофе, — Пол виновато улыбнулся. — Кофе на плите, продукты в холодильнике, — бросила Алекс и, встав из-за стола, поставила чашку в раковину. Уэсли продолжал стоять в дверях, словно решал для себя — говорить дальше то, что он хотел, или нет. — Василевски, дай пройти! — Подожди, я хотел извиниться за вчерашнее. Адамс молчала, продолжая смотреть на друга. — Алекс, прости, пожалуйста. Я не знаю, что на меня вчера нашло. — Знаешь, Пол, — девушка хитро прищурилась, — тебе не кажется, что последнее время на тебя постоянно что-то находит, и ты начинаешь мне высказывать претензии, которые в большинстве случаев не обоснованы. Пока Уэсли думал, что на это лучше ответить, Алекс продолжила: — Хотя в том, что было вчера я виновата, но лишь отчасти. Скажи я Сомерхолдеру раньше и сама — ничего бы этого не случилось. Но, заметь, никто не заставлял Йена срываться и лететь из Чикаго в Нью-Йорк. Это была его личная инициатива, а произошедшее дальше — стечение обстоятельств, к которым я не имею никакого отношения. Все наши поступки имеют причину и следствие и зависят одно от другого. — То есть ты на мои слова не обиделась? — удивился Пол. — Знаешь, Василевски, есть определённая категория людей, на которых обычно не принято обижаться, — засмеялась девушка. — Не сказала бы, что ты к ней принадлежишь, но вот вчера… — Значит, мир? — поинтересовался Уэсли, улыбаясь. — Мир, — кивнула девушка. — Но учти, ещё одно высказывание в подобном ключе, и пеняй на себя. Так легко ты больше не отделаешься. — Ты не знаешь, Нина уже прилетела из Европы? — Пол решил перевести тему разговора. Пройдя в кухню, Уэсли сел за стол. — Прилетела, — сказала Алекс и, достав чистую чашку, налила кофе. — Может, всё-таки нормально поешь? А то кофе и бутерброды как-то… — Значит, ты позвонила Нине? — Пол решил проигнорировать вопрос Адамс о завтраке. Девушка фыркнула, закатив глаза, и открыла холодильник, доставая необходимые продукты. — Да, а что такого? Йен хотел поговорить с Николиной по телефону. Но мне показалось, что личное общение будет более уместно в данной ситуации. Поэтому пришлось сказать Сомерхолдеру, что мой мобильник разрядился. — Опять хитришь? — Есть немного, — виновато произнесла девушка и поставила на стол тарелку с бутербродами. — Вечно ты какие-нибудь аферы проворачиваешь. Без них ты — не ты, да? — засмеялся Уэсли. — Наверно. — Кстати, забыл спросить, а где Марк? — У Адамса. Я его отправила в Сиэтл за день до того разговора с Йеном. Старик хоть и не его родной дед, но никогда не отказывается проводить время с Марком, считая его своим внуком. — А до этого? — Здесь со мной. Что за допрос ты мне устроил с утра, а? — Да так, просто интересно стало. Ты сама-то едешь сегодня в госпиталь? — Ага, мне надо забрать ключи от квартиры Йена и привезти ему оттуда новые вещи. А вы с Кэндис компанию мне не составите? — Если ты не против, то мы останемся дома, — на кухне появилась заспанная Кинг и, зевая, продолжила: — Нас с Полом всё равно пока не пускают к Йену. Мы приедем, когда врач разрешит посещения всем, а не только избранным.***
Нина аккуратно, почти бесшумно, открыла дверь в палату. В воздухе витал характерный «больничный» запах. Когда девушка увидела Йена, лежащего на кровати, то он мало чем напоминал ей того Йена, с которым она общалась на съёмках. Сомерхолдер был очень бледен, осунулся и с трудом дышал. В палате ежесекундно раздавался звук аппарата, отслеживающего сердцебиение мужчины. Глаза Йена были закрыты, отчего казалось, что он спал. Николина не хотела его тревожить, поэтому направилась к выходу из палаты, чтобы зайти позже, когда он проснётся. Подойдя к двери и уже взявшись за ручку, чтобы её открыть, позади себя Добрев услышала голос — тихий, очень слабый, но такой знакомый и родной. — Нина? Это правда ты или я ещё сплю? Девушка обернулась. — Привет, — тихо проговорила Добрев. Затем, подойдя к Йену, улыбнулась и добавила: — И нет, ты не спишь. — Но ты же была в отпуске на другом континенте. И у тебя, вроде, должны начаться съёмки фильма в другом городе, а ты здесь… — Мне Алекс позвонила и сказала, что ты хотел со мной поговорить. Но лучше же разговаривать лично, а не по телефону. Ты как считаешь? — Вчера я попросил у Алекс телефон, чтобы позвонить тебе, а она, кажется, опять всё по-своему сделала, — улыбнулся Йен. — Получается, ты приехала ради меня? — Да. — Нинс, не стоило. Вы с Остином совершили межконтинентальный перелёт, тебе отдыхать нужно, а не по больницам ездить. Сомерхолдер мог в этот момент говорить всё что угодно, но его глаза светились от счастья, когда он, проснувшись, увидел Нину в своей палате. Он действительно был рад этой неожиданной встрече. Пусть она и не была случайной. — Йен, я отдыхаю второй месяц, куда уж больше. Я так соскучилась по работе. Быстрее бы уже съёмки начались, — улыбнулась Нина и, помолчав секунду, добавила: — Хотя съёмки — важная и неотъемлемая часть актёрский профессии, но сейчас они не самое главное. Всё-таки мы не чужие друг другу люди, я не могла не приехать. Сомерхолдер с благодарностью посмотрел на Добрев: — Спасибо тебе. Собравшись с мыслями, Йен продолжил: — Нина, прошу, выслушай меня, пожалуйста. Болгарка в недоумении посмотрела на Сомерхолдера, но кивнула в знак согласия на его просьбу. — Нинс, прости меня, — тихо проговорил мужчина. — Я многого не должен был говорить и делать. — Мне кажется, что из нас двоих просить прощения должен не только ты, — прошептала Добрев. — Мне даже сейчас очень стыдно за все те слова, которые я тебе наговорила два года назад. Я до сих пор не могу смотреть тебе в глаза. Да, мне тогда было очень больно и обидно, но я, честно, понимаю, чем были продиктованы твои поступки, и не виню тебя за них. Надеюсь, ты тоже больше не держишь на меня зла. — Раньше я думал, что не смогу тебя простить, — признался Йен. — Ненависть и обида сжигали меня изнутри. Я долго размышлял над этой ситуацией. Затем, спустя некоторое время, корил себя за то, что не дал тебе возможности объясниться, а просто встал и ушёл в тот вечер из ресторана. Хотя когда-то обещал, что буду с тобой всегда и постараюсь понять и принять любой твой выбор, каким бы он ни был. Я вёл себя как эгоист, который не хотел прислушиваться к твоим желаниям, я пытался заставить тебя жить моими мечтами — мечтами о семье и детях. При этом совершенно забывая о том, что ты младше меня на десять лет, что в данном случае означало только одно — у тебя абсолютно другие приоритеты в жизни, и они отличны от моих. Сомерхолдер посмотрел на Нину и уже тише добавил: — Я давно простил тебя. Но, видя, что ты отдаляешься от меня, что в твоей жизни появился Остин, так и не решился сказать тебе об этом. Подумал, что для тебя это уже не имеет значения. Нина чувствовала, что сдерживать слёзы становится всё труднее. — Остин… — прошептала Нина. — Ты его любишь? — вдруг поинтересовался Йен, чем застал болгарку врасплох. — Он любит меня и… — Я спросил про то, что чувствуешь к нему ты, а не то, что он испытывает к тебе, — резко перебил девушку Йен. — А я люблю его, — еле слышно ответила Нина, посмотрев при этом в сторону, чтобы не встречаться с взглядом голубых глаз, которые, как ей казалось, видели её насквозь. — Так и будешь теперь избегать смотреть мне в глаза? — устало выдохнул Сомерхолдер. — Мы же, вроде, всё выяснили. Честно, я очень рад, что у тебя всё так хорошо сложилось с Остином. — Спасибо, — Добрев слабо улыбнулась. — Я тебя совсем заболтала. Отдыхай и набирайся сил. Самое главное — выздоравливай поскорей, а мне уже пора. — До встречи. Надеюсь, ты ко мне ещё заглянешь, — с надеждой в голосе произнёс Сомерхолдер. — Обязательно. Пока. Выйдя из палаты, Нина почувствовала, что её сердце будто разрывается на две части. Может быть, чтобы стало легче, она должна отказаться от одного из двух людей, которые стали для неё самыми родными и близкими. Отпустить, забыть, навсегда вычеркнуть из своей жизни. Сколько раз Нина пыталась это сделать. И столько же раз из этого не выходило ровным счётом ничего. Добрев знала, что как бы она сейчас ни старалась, у неё это уже никогда не получится. Незримая нить, которая связывала её с этими двумя совершенно разными по характеру и взглядам, но одинаково дорогими мужчинами, была слишком крепкой. Каким бы тяжелым не оказалось для неё это решение, но девушка должна была его принять. Спустившись в холл госпиталя, Добрев столкнулась с Никки, которая даже изменилась в лице, увидев свою бывшую подругу. Девушки друг с другом поздоровались, но скрыть своё удивление от такой встречи Рид так и не смогла. — Что ты здесь делаешь? — изумилась Николь. — Я думаю, что мы все здесь по одной причине, — спокойно ответила Нина. — Йен. Никки во все глаза уставилась на Добрев. Она явно не была готова услышать от Николины чего-то подобного. Пока Рид молчала, болгарка вежливо попрощалась с ней и направилась к выходу из здания. Никки постояла ещё пару минут, пытаясь осмыслить происходящее, затем, посмотрев вслед удаляющейся Добрев, раздражённо фыркнула. Проходя по коридору, девушка на мгновение задержалась у палаты Йена. Из-за двери доносились голоса, Никки услышала несколько фраз из разговора, ехидно ухмыльнулась и, перед тем как отправиться на поиски кабинета лечащего врача своего супруга, спустилась вниз. Поговорив с мистером Колтером и задав ему все интересующие вопросы, Рид спустилась на этаж, где располагалась палата её мужа. Никки не успела сделать и нескольких шагов по коридору в нужном направлении, как заметила Алекс, выходящую от Йена. Адамс аккуратно прикрыла дверь и двинулась в сторону миссис Сомерхолдер. — Просто день встреч какой-то! — ядовито произнесла Рид. — Я тоже рада тебя видеть, — с издёвкой хмыкнула Адамс. — Что ты забыла в палате моего мужа? — Знаешь, Никки, Йен не вещь, и хозяев у него нет. Сомерхолдер живой человек со своими чувствами и мыслями. От того, что ты постоянно повторяешь слово «мой» — твоим он не станет. Измени уже тактику. Прежде чем Рид успела что-то возразить, Алекс произнесла: — Извини, у меня срочное дело. Оставив Никки одну перед палатой Йена, Адамс пошла к медсестре, чтобы та выдала ей из вещей Сомерхолдера ключи от его квартиры. Спустившись вниз и подойдя к нужной двери, девушка постучала. Получив разрешение, брюнетка вошла внутрь небольшого помещения. За столом сидела полноватая женщина в возрасте, сверяющая записи в книге учёта и базу данных в компьютере. — Здравствуйте, — поздоровалась Алекс. — Добрый день. Могу я чем-то помочь? — Думаю, что можете, — девушка улыбнулась. — Видите ли, доктор Колтер должен был вам передать, что я приду за ключами мистера Сомерхолдера. — Наверно, он передавал это другой медсестре. Мы дежурим сутками. Моя смена началась около часа назад. Я сейчас свяжусь с мистером Колтером, и мы решим эту проблему. Подождите, пожалуйста. Алекс присела на стул и стала ждать, пока женщина поговорит с врачом. Спустя пару минут, она закончила разговор и направилась в комнату, расположенную за стеллажами с объёмными цветными папками. Принеся пластиковый контейнер, женщина его открыла и начала искать в нём ключи. — Ничего не понимаю, — растерянно пробормотала медсестра, поднимая взгляд на Алекс. — Что такое? — Здесь нет никаких ключей, — женщина сверилась с бумагой, лежащей внутри контейнера. — Бумажник на месте, часы, обручальное кольцо и прочие мелочи. Даже разбитый телефон и тот здесь. Но вот никаких ключей нет. Хотя в списке они есть. — То есть, вы хотите сказать, что их украли? — Это исключено, — безапелляционно ответила женщина. — Скорее всего, связку уже забрали. Сейчас посмотрим запись в журнале. Алекс в недоумении посмотрела на медсестру, пока та искала нужную книгу учёта. Вряд ли Йен попросил об этом кого-то ещё, хотя… Из размышлений девушку вывел радостный возглас: — Вот! Я же говорила, что ничего не пропало! Посмотрите сами. Женщина развернула журнал и указала Алекс на нужную строку, где в графе рядом с записью о ключах была сделана отметка о том, что их уже забрали. Так же там стояли две подписи: медсестры, которая выдала связку и человека, забравшего её. — Очень интересно, — протянула Адамс. Алекс понимала, что теперь ей придётся искать свой комплект ключей, который она забыла отдать Сомерхолдеру ещё четыре года назад.