Лиза молча идет домой, размышляя о том, чем же она так нагрешила. Сначала самый убогий класс в параллели, потом тот странный парень в коридоре, а сейчас она и вовсе идет домой, не ожидая от вечера ничего хорошего. Он ее напугал, испортил настроение?
Пф, разумеется нет. Когда же она перестанет врать самой себе? В наушниках как всегда играет музыка, все равно какая — лишь бы заглушить собственные мысли. Елизавета ненавидела те моменты, когда появлялись время и повод для долгих размышлений, пускай эта рутина будет крушить ее изнутри, но она не будет думать о том, что ее пугает. Эти бесконечные побеги от реальности не могли продолжаться вечно, но почему бы их не растянуть, как можно дольше? Дождь все еще шел, но к несчастью, зонта у Неред не нашлось, поэтому та натянув капюшон куртки на голову, хмуро шагала по мокрым улицам. Настроение было ни к черту, Лиза просто лениво ступала не глядя, даже не сторонясь луж.
Спустя пятнадцать минут, Лиза все же добирается до квартиры. Сняв верхнюю одежду, зеленоглазая забрасывает портфель в дальний угол и устало откидывается на кровать в своей комнате. Матери как всегда нет, ну да, работа — важнее собственной дочери. Хотя… эта мысль её и не удивляет, так, наверное, даже спокойнее. Лизавета печально хмыкает — все это настолько печально, что уже даже не смешно. Мысли еще пытаются проникнуть в голову, но девушка их уже не слышит и засыпает.
///
Первое, что делает Лиза, продрав глаза — на ощупь ищет мобильник в темноте, лихорадочно перебирая складки пледа рукой. Найдя столь необходимый предмет, Неред смотрит на дисплей. Черт, уже восемь часов… В горле сушняк, а голова раскалывается, видимо, стремясь разлететься на кусочки. Все еще хмурясь, девушка нехотя встает и включает настольную лампу, чей свет ей так режет глаза. Из соседней комнаты доносятся приглушенные звуки разговора ее матери, с кем-то по телефону. Мысль о том, что было бы не плохо сделать уроки проникает ей в голову, но… безуспешно. Девушка все так же лениво опускается на офисное кресло и включает компьютер, без особого энтузиазма клацая по клавишам и вводя в поисковой строчке «вк».
Обходя множество уведомлений и новостей, Неред заходит в раздел сообщений, где виднеется скромное «+1». Открывая окошко, она видит сообщение от ее знакомой — Леры, с просьбой о встрече. Лиза закатывает глаза и тут же закрывает вкладку, еще сильнее откидываясь на спинку стула. Неожиданно, дверь, ведущая в комнату Елизаветы, издает противный скрип и отворяется, на пороге стоит мать девушки.
— За уроки не думала садиться? — довольно сурово спрашивает женщина. — Ты посмотри, во что ты превратила комнату! Кто за тобой должен все это убирать, я? — вскидывая руки вверх, Елена Владимировна истерично вздыхает, прожигая взглядом свою дочь.
— Сама уберу. — Тихо огрызается Лиза и встает из-за рабочего стола, прихватывая с собой пустую кружку из-под кофе и направляясь в сторону кухни.
— Нет, да ты подумай! У тебя экзамены в этому году, как ты будешь их сдавать? Как?! Ты хоть раз за это лето об этом подумала? А может сразу в ПТУ? Что уж мелочиться!
— Как-нибудь сдам, — равнодушно отвечает Лиза, стараясь вести себя уравновешенно.
Из кухни доносятся звуки журчащей воды, которые еще сильнее приглушаю ее тихий голос. Елена, видимо, не намеревавшаяся вот так просто отстать от дочери, направляется вслед за подростком.
— «Как-нибудь сдам», — темноволосая женщина противно пародирует Неред младшую, довольно заунывным голосом, способным любого вогнать в хроническую депрессию. — Сегодня ты в школу пошла… Ты хоть с кем-нибудь подружилась? Ты не сможешь прижиться в коллективе с таким характером!
Тут нервы Лизаветы начинают потихоньку сдавать, а все мысли уже готовы матерным и достаточно непристойным потоком вырваться наружу.
— Да? Хм, неужели? Может не моя вина в том, что десять лет я провела на домашнем обучении? Как считаешь? — забавно выгибая брови, Лиза скрещивает руки на груди и ждет ответа, уже чуя нутром, что чем дальше она заходит — тем хуже для нее самой. Может. стоит…
остановиться? Нет.
— Это было решением твоего отца! — Женщина понимает, что девчонка застала ее врасплох и еще сильнее повышает голос.
— Что же ты тогда согласилась, раз он так тебя не устраивает? — Лиза тоже неосознанно переходит на крик, делая это с наигранной, весьма эмоциональной интонацией и всматривается в собственное отражение в глазах матери.
— Он был ошибкой! Как у тебя вообще язык поворачивается такое собственной матери говорить? — от видимого бессилия и слабости, Елена Владимировна начинает делать акцент на собственном превосходстве, как глава их скромной семьи.
— А ничего, что благодаря этой ошибке родилась я?! — Лиза срывается окончательно, со всей силы ударяя кулаком по столу. В глазах начинают блестеть крохотные слезинки, которые девушка спешит утереть рукой, прежде, чем они мутной пеленой затуманят взор, и снова пристально смотрит на разъяренную женщину, пытаясь понять, что произойдет в следующую секунду.
Грудь ее матери тяжело вздымается, под дрожь всего тела и истеричное всхлипывание. Губы сжимаются в тонкою полоску, а кулаки сжимаются. Лиза понимает, что задела за больное, но совершенно об этом не жалеет.
— Живо отправляйся в свою комнату! Не хочу и слова от тебя слышать, слышишь меня?
Лиза чувствует, как ее кровь вскипает, на волне с нарастающим возмущением. Адреналин ударяет в голову, и она уже не соображает. Девушка тут же подрывается с места и огромными, громкими, резкими шагами пересекает территорию квартиры, сметая все, что попадается под руку. В квартире творится хаос, но это только заводит русоволосую еще сильнее. Сметая множество вещей со своего стола в рюкзак, Елизавета распахивает дверцу шкафа и напяливает толстовку резкими движениями. До ушей доносились обрывки криков и брани ее матери, но весь разум был затуманен. Каждый удар сердца Лизавета слышала и чувствовала, одновременно ее захлестнули чувства страха и удовлетворения. Все такими же громкими и быстрыми шагами, подросток проходит в коридор и на босые ноги напяливает кроссовки, даже не стараясь прислушиваться к тому, что вещает женщина. Елена Владимировна тут же выходит в коридор и все ближе подходит к Лизе. Ее агрессивный, холодный взгляд уже не пугает хрупкую девочку, в глазах нет животного страха, лишь абсолютный пофигизм.
раз удар.
Лизино запястье прижимают к стене, нависая над хрупким тельцем.
два удар.
Резкий толчок в грудь заставляет женщину отстраниться.
три удар.
Накидывая джинсовую куртку и рюкзак, зеленоглазая выбегает из дома. Виски пульсируют, голова раскалывается, но Неред это, конечно же, не останавливает. Сейчас она живет
одним моментом, совершенно не думая о последствиях. Сейчас она живет
эмоциями.
Только скажи,
Дальше нас двое.
Только огни
Аэродрома.
Мы убежим,
Нас не догонят.
Дальше от них,
Дальше от дома.
Ночь-проводник
Спрячь наши тени
За облака.
За облаками
Нас не найдут,
Нас не изменят.
Им не достать
Звезды руками.
