Ранения.

      Ханджи быстро побежала к Леви, она была не готова потерять кроме отряда и лучшего друга, она взяла его на руки, и поскакала к Ирвину. По ее щекам текли слезы, она была морально убита, она была слаба, Господи, сколько лет она не плакала, это число даже на пальцах не пересчитаешь. Она молилась, чтобы капрал выжил, она бы себя не простила за его смерть, Леви иногда вздрагивал от боли, но глаза не открывал. -Ирвин! — крикнула Ханджи командору. На что тот остановил лошадь и развернулся. -Боже, что с тобой?! Почему ты плачешь, и еще один вопрос, что с Леви? — с испугом спросил Ирвин, смотря на заплаканное лицо девушки. -Он жив? — Ирвин начал волноваться, но он волновался не столько, как за человечество, сколько за Ханджи, ибо он видел то, что она винит себя. -Да, он жив. Он спас меня из пасти титана, и сам чуть не умер… Я успела убить титана, до того, как он начал сжимать Леви. -Положите его в повозку с ранеными, а ты будешь следить. — Ирвин указал на Ханджи, которая стояла рядом. -Хорошо. — Ханджи села на повозку к Леви.       Они сидели в этой повозке примерно часа два, пока вылазку не отменили. Вылазка закончилась. Да, эта вылазка была очень жестокой. Многие сильные бойцы ранены, а некоторые вообще убиты. К этим бойцам относились и Майк и Нанаба. Боже… У них была настолько мучительная смерть. Это даже описывать нельзя.       Люди наконец зашли за стены. На них нельзя было смотреть. Больше половины погибло, а результатов практически не было. Ханджи слегка задремала. Она положила голову на грудь Леви, и слегка обняла. Делала она это осознанно или нет, никто не знает, но выглядело это чертовски мило. -Леви, прошу, не умирай! — со слезами говорила девушка, будучи во сне. -Я… Не… По… Мру! Чер… Това четырёх… Глазая! — сказал Леви, слегка открывая глаза. -Леви?! Ты не спишь?! — Ханджи проснулась, и была рада, что он не умер, но и в то же время в шоке, что он будучи совсем бессильным что-то сказал ей.       Леви и Ханджи отправили в лазарет, где их положили в одну палату, чтобы Ханджи могла следить за его самочувствием. Она сильно винила себя из-за этого. Ибо если бы она тогда его послушала его, то возможно он бы гонял новобранцев с уборкой. Ханджи сидела на коленях около его кровати, и молила чтобы с ним было все хорошо. Она взяла его руку, которая была слегка теплой, и прижала к своей весьма теплой щеке. -Леви, ты сможешь выжить, давай же! — по ее щекам начала скатываться слеза. -Не плачь. Мне уже лучше. — капрал немного поморщился от боли, которая можно описать лишь тем, что как будто в него засунули весьма острый клинок и вращают, но он это терпит, поэтому он очень слабыми движениями вытер ее слезу. -Я рада. — она перестала плакать, и вновь начала улыбаться.       Сердце Леви начала биться чаще, чем обычно, а он лишь взглянул на чертовски милое лицо шатенки. Он случайно взял ее за руку. Она немного слабо ее сжала. -Знаешь, Леви, я тебя… — сказала шатенка и запнулась… -Что? — спросил Леви, осознавая то, что она хочет признаться о весьма взаимных чувствах. -Ну, это, я хотела тебя попросить о прощении. Прости меня, пожалуйста. — сказала Ханджи, понимая то, что хотела сказать совершенно не это, а совсем другое. -А, это, ну ладно, прощаю, с тебя самый шикарный чай, который ты сделаешь сама.) — сказал Леви с шуточной интонацией. -В смысле? — Ханджи немного не поняла приказа. -Ну, я верю, что ты заваришь шикарно-вкусный чай, поэтому прошу тебя об этом. — объяснил Леви, а ведь так и получилось, Ханджи отошла на минут тридцать, она ему приносит чай с шикарнейшим ароматом, а на подносе в красивом положении лежали вкуснейшие овсяные печенья с кусочками шоколада. (Автор: описала свои самые любимые печеньки. Советую всем. Не пожалеете.) -Леви, вот, на, пришлось немного постараться, надеюсь тебе понравится. — Ханджи подала ему поднос со вкусным чаем, Леви отпил один глоток, как его глаза наполнились блеском, словно пятилетнему ребенку купили игрушку, которую так давно хотелось. -Боже, это так вкусно, можно тебя на пять секунд, нужно тебе кое-что сказать… *** Продолжение следует.