Крыжовник... Сладкий?

Выбирала я долго и с особой тщательностью, в итоге ХиДжун разжился допотопным ханбоком, которым даже моль бы побрезговала в виду того, что облачение, видимо, служило моей семье ещё со времен трех царств. А вот с Юнги оказалось всё намного сложнее, в разы сложнее. В итоге он вытолкал меня из моей же кладовки, сказав, что «ответственность за выбор костюма мужчины лежит на самом мужчине». Я нутром чувствовала, что это не к добру, потому что мне не удастся поиздеваться над ним всласть, но делать нечего. Но уныло поплелась в свою комнату, чтобы положить на кровать свой... костюм. Это платье переливалось всеми оттенками синего, ткань была изумительной, но вот покрой, и непонятная бахрома, и какие-то безумные пайетки на вороте, а если вы прибавите к этому всему великолепию ещё оторочку меховую на рукавах, то поймете весь трагизм ситуации, в которой я оказалась. Но платьем я займусь ночью, не зря же бабуля учила меня шить, а сейчас необходимо написать всем, а потом трогаться за недостающими продуктами. А потому вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Там уже слышался хохот двух закадычных «подружек», я даже удивляюсь тому, как Юнги так быстро смог найти общий язык с ХиДжуном. Это мой друг со всеми «в доску», но наш постоялец не так-то прост, по рож… по физиономии заметно. Я бы в здравом уме и трезвой памяти фиг к нему подошла. Но так как ни тем, ни другим я обычно не отличаюсь, то теперь расхлебываю всё это. А заодно мучаюсь от сердечного волнения и неутолённых романтических порывов. Интересно, а как там моя квартирка поживает?.. Помотав головой, отогнала от себя грустные мысли о Сеуле и направилась к парням, нужно же ещё приготовить что-то на завтра. На кухне уже были расставлены коробки с какими-то украшениями, а ХиДжун яро доказывал Юнги свою точку зрения. — Юнги! Да только не надо мне рассказывать, что тебе не понравилось! Я заинтересованно навострила ушки, делая вид, что разбираю вещи из самой большой коробки, а сама во всю пыталась уловить суть разговора. Всё же это так интересно, наблюдать за этой сладкой парочкой, которая настолько контрастна, что вызывает неконтролируемые вспышки умиления. Мужская солидарность что ли их связала? — Да не понравилось мне! Абсолютно! — Ага, а кто целовал лысину хозяина Чхве и просил прощения за то, что раньше не пробовал НАПИТОК БОГИНИ — ГОСПОЖИ ЧХВЕ?! Я чуть не засмеялась в голос, но вовремя прикрыла рот и решила не встревать, потому что Юнги как-то странно побагровел, а потом посинел, будто у него дыхание внезапно закончилось, и он попал в вакуум. — Как это я целовал лысину господина Чхве? — выдавил он из себя. — Не могло такого быть! — А точно, не могло! — ХиДжун на секунду задумался, а потом просиял. — ТЫ ЦЕЛОВАЛ ЛЫСИНУ НАШЕГО СТАРОСТЫ ДЕРЕВЕНСКОГО! Вот тут уж моя выдержка закончилась, я стала смеяться так сильно, что потеряла все пространственные ориентиры и стала отклоняться назад, а позади меня стояла вторая огромная коробка. Провидение и тут не осталось в долгу, потому что я зацепилась ногой за край этой самой коробки и упала внутрь. Надо мной салютом вспорхнуло старое боа, какие-то блестящие штуки, и в спину больно упёрлась прямоугольная коробка. Я могла только ногами в воздухе болтать, да смеяться. Такой эффект неожиданности разрядил обстановку. Всё ещё хрюкая от смеха, увидела, как над коробкой склоняются две любопытные мордахи. Явно заинтересованные моим плачевным положением и ничуть мне не сочувствующие. — Так тебе и нужно, меньше ржать будешь над горем живого человека! — назидательно покачав головой, проговорил ХиДжун, Юнги согласно кивнул и спросил у моего друга: — Как ты думаешь, нам стоит её вынимать из этой коробки? — Думаю, что нужно, наоборот, упаковать её получше и отправить на первой телеге в качестве дара госпоже Чхве, она давно искала официантку в свой престижный бар. — Эээээй!!! ХиДжун! Боженька тебя накажет за предательство! Ты чей друг? Мой или его? Я обиженно ткнула в Юнги пальцем и состроила обиженную мордочку. — Ой, вот только давай без драм! Я прекрасно знаю тебя и твой характер! Ты сможешь у госпожи Чхве отжать её бизнес и пустить по миру, и тогда она не сможет денег даже на химию насобирать! Юнги подозрительно начал покашливать в кулак, я же метнула в него грозный взгляд и требовательно протянула руку, бессловесно приказывая вытащить из этой коробки, потому что сложило меня почти пополам и спина начала болеть невыносимо. Юнги, покорно вздохнув, наклонился ко мне, и я почувствовала сильные руки на своей талии, а лицо его напротив моего казалось таким… соблазнительным, что я смотрела на него, не отрываясь. Теперь и я будто попала в вакуум, старалась запомнить его черты, посчитать тонкие ресницы, слушала спокойное дыхание. Руки сами по себе обвили его шею, и ладони прошлись по затылку, проводя по коротким жестким волосам. — Если ты не перестанешь так на меня смотреть, то ХиДжун тебя не спасет… Прошептал мне Юнги и рывком вытащил из моей темницы, а я всё ещё не пришла в себя, вдруг засмущалась и оттолкнула своего спасителя от себя, потом поправила одежду и волосы, в которых застряло несколько перьев от боа. ХиДжун напряжённо смотрел на меня, потом перевёл взгляд на Юнги и помрачнел, а тот и не видел, был занят тем, что тоже прятал взгляд и старательнее, чем нужно, отряхивал свою футболку от каких-то блесток. Но вот я заметила этот злой и одновременно растерянный взгляд ХиДжуна, будто Юнги не сдержал какое-то обещание, и мой друг теперь безумно злится на него и разочарован в новом знакомом. Что там уже могло произойти между ними? Но заметив, что я пристально смотрю на него, тут же заулыбался и сказал: — Так что, Юнги, поедем к госпоже Чхве за порцией её божественного напитка для завтрашней вечеринки. Заодно и пальму заберешь! — Какую пальму… Так она жива?! — Юнги взволнованно прижал руку к груди, а я вообще вот сейчас этого не поняла. — Ребят, если я вдруг попала на съёмочную площадку аргентинского сериала, вы мне скажите, если что. Ок? — Ага-ага, Т.И., они с пальмой не виделись больше суток… — трагически заломив руки, провыл ХиДжун. — Я успел все глаза себе высмотреть! — поддержал этот балаган Юнги. — Так, актёры, успокоились. У меня к вам предложение есть! — Сразу к двоим? Т.И., а ты растёшь, — друг заиграл бровями, будто сказочный злодей и мерзенько захихикал. — ХиДжун, я скормлю тебе отравленное яблоко, ты у меня дождёшься! Я не о том, извращенец! И да, Юнги, я вижу, как ты ржёшь! Тебя тоже яблоком отравленным закормлю, будет у меня две Белоснежки! Парни даже не смутились, а лишь закивали и внимательно уставились на меня, ожидая моего предложения. — Так вот… самогон госпожи Чхве, конечно, выше всяких похвал, но есть ещё кое-что получше любого самогона! ХиДжун внезапно бахнулся на колени передо мной и, запинаясь, спросил: — Т.И… Не-неужели, т-ты откроешь непркос-с-сновенный зап-п-пас?... — Да!!!! Парень быстро оказался вновь на ногах, потом подскочил ко мне и закружил в своих крепких объятиях! Юнги вопросительно смотрел на нас и, я так думаю, хотел уже либо перекреститься, либо вызывать священника, чтобы тот изгнал двух демонов с этой кухни. А я уже мысленно прощалась с бабулиным домом, но гулять так гулять! И что самое интересное, мне было неловко в объятиях друга, а раньше такого не было. Что за непонятное чувство? Будто я не должна позволять ему прикасаться к себе. Наконец меня опустили обратно на пол, и я сказала Юнги: — Мой друг, а ты когда-нибудь пробовал настоящий ликёр? — О ДА, ДЬЯВОЛЬСКАЯ ВОДА БАБУЛИ Т.И.! Юнги застонал и обхватил голову руками, уселся за стол и упёрся локтями в поверхность столешницы, а мы с ХиДжуном переглянулись и заговорщически улыбнулись друг-другу. — Вы что… только пьёте здесь, да? — Нет, почему же? — я присела рядом с ним, успокаивающе похлопала по плечу. — Мы ещё и яблоки собираем! Юнги ничего не ответил, лишь уронил свою светлую головушку на стол и пробубнил что-то о том, что все беды в его мире начались с желания уехать в отпуск, а поплатится за его больную печень какой-то Хоуп. Кто это, я уточнять не стала, лишь улыбнулась и постаралась настроиться на хорошее. Потому что прошлое «тесное общение» нас с ХиДжуном и дьявольской воды закончилось тем, что староста деревни проклял весь род друга до десятого колена, когда увидел, что его сарай горит…