Крыжовник... Сладкий?

За окном розовел восток, а у меня даже желания подремать не возникло. Всё моё тело чесалось, и хотелось повеситься на суку старой раскидистой яблони во дворе. Зуд не давал даже мыслить спокойно, вот бы пойти и переодеться в другую кожу – новенькую и здоровенькую. Сил терпеть больше не было, и я отправилась в душ, в третий раз за два часа. Только лишь прохладная вода стала омывать раздражённые участки кожи, которая пострадала от аллергии, укусов насекомых, саднила от того, что я стесала во время карабканья вверх… бедная я, бедная. Интересно, а как он там? Спит, скорее всего, и не ведает о том, как я страдаю. Храпит на весь дом и даже не беспокоится обо мне, его дорогой и верной подруге и соратнице… – Ну, ХиДжун, я тебя встречу! Получишь по первое число за то, что подарил мне эти гадские лилейники! Конечно же, конечно! Я не винила себя, не винила Юнги (что странно), не винила собак и злую судьбу – винила только своего друга! Зачем вообще потащилась с ним на эту прогулку? Типично женская реакция на стресс – найти виновного, и придумывать план мести. Можно было сконцентрироваться на Юнги… но его карма немножко обелилась в моих глазах после того, как этот хлыщ спас от позорной смерти в удушье. Хотя, уверена, что я бы выжила, но спасибо парню за то, что не бросил там на пустыре. Притащил к берегу реки, ещё и попытался помочь, рубашку свою порвал, спину почти сломал… Шум воды, чистый запах мыла, и приятные мысли о моём спасении достигли совершенно неожиданного эффекта: я вдруг осознала, что Юнги мог бы быть совершенно неплохим другом… – Хватит, Т.И.! Ты в своё время уже пожалела одного, а потом сломала о спину его любовницы свою единственную швабру! – повернула вентиль крана и перекрыла воду, обмоталась полотенцем и протёрла запотевшее зеркало. На меня смотрела симпатичная девушка, стройная, с острой линией скул и глубоким взглядом. Лицо было расцвечено розовыми пятнами, была похожа на леопарда, розового леопарда. «Ты мозги свои совсем проклубничила?!» – возмущенный голос постояльца прозвучал в моей голове, и я хихикнула. Он тогда выглядел таким ершистым и несправедливо обиженным, что так и хотелось пожалеть… – Тааааааак… пожалеть, значит? – спросила я у своего отражения и отрицательно покачала головой. – Нет, не будет этого! Никогда больше! Накинула на голову ещё одно полотенце и вышла из ванной, уселась в кресло у окна и стала смотреть в небо. Оно было раскрашено миллионом оттенков малиново-розового, но светлая синева заливала все больше пространства, и в скором времени от розового цвета остались одни воспоминания. А ведь сегодня должна быть гроза, но мне в это мало верилось, потому что на небе не было ни единого облачка, и листья на деревьях замерли в ожидании лёгкого дуновения ветра. Природа словно замерла в своём летнем великолепии и не спешила подчиняться законам Вселенной, ведь скоро наступит Осень. Я отвела взгляд от окна и притянула колени к груди, в животе заурчало так, будто сто лет еды не видела и ещё двести просто слюной давилась при виде миски с рисом. Одев шорты, плотную футболку и мастерку, спустилась вниз – на кухню, в поисках еды. Бабуля сто процентов что-то приготовила, но так на ужин никого и не дождалась, мне стало стыдно и, мысленно пообещав себе исправиться, стать образцовой внучкой, я открыла холодильник. Достала целую кастрюльку с супчиком и, усевшись за стол с ложкой, стала есть прямо из неё. Свинство, не спорю, но больно голодной я была. Минут двадцать я наслаждалась трапезой в одиночестве, мысленно решая где бы найти ХиДжуна и как бы незаметно для остальных устроить расправу над ним. Сладкие мечты унесли в далёкие дали, так что звук чужого голоса напугал меня до смерти. – Вкусно? – передо мной стояла бабуля, уперев руки в бока и сурово сведя брови, сверлила меня рассерженным взглядом. – О-о-очень, – заикаясь, проговорила я и протянула ей ложку. – Будешь? Бабушка некоторое время молча стояла, потом вздохнула и присела рядом, забрала у меня ложку и выловила кусочек мяса, съела его. Подняла на меня взгляд, внимательно осмотрела мой утренний наряд в комплекте с чалмой из полотенца и цветущую физиономию, хмыкнула, но всё же спросила: – Мне нужно о чём-то беспокоиться? В голове яркими буквами загорелись слова: «Сельский голова», «Лилейники», «Клубника господина Чхве», «Планирование убийства», «Охота на Т.И.». – Нет, бабуль, о чём ты? Всё хорошо! – А почему вчера тебя так долго не было? – не прекращала допрос бабуля. – Гуляла, – я пыталась прикинуться невинной овечкой. – С господином Мином? Думала, что ты его терпеть не можешь, – спокойно ответила она, хитро косясь на моё покрасневшее лицо. – Или я ошибаюсь? – Отпираться бесполезно? – печально спросила я. – Совершенно бесполезно, и это ещё не спрашиваю, почему вы оба были грязными как черти и переругивались постоянно. Хорошо же погуляли, я так погляжу. Бабушка продолжила кушать суп, наслаждаясь моим ступором, и не спешила приходить мне на выручку, чтобы облегчить внутренние терзания. Вот ведь, засада, думала, что она спит в своей комнате под бормотание телевизора… А бабуля оказалась тем ещё шпионом! Я посмотрела на свою родственницу и отметила, что та выглядит несказанно довольной. – Ба, а ты мне ничего не хочешь сказать? – Я? Нет. А должна? – её чистые ангельские глаза совершенно меня не успокоили, даже наоборот. – Признавайся. – У тебя сегодня какие планы? – бабушка попыталась сменить тему, и я решила не пытать её дальше. – Никаких. – Вот и замечательно! Вот и отлично! Мне нужно уехать по делам в город, так что ты остаёшься за главную! Помни: налоговиков встречать вежливо, но давать отпор и в дом не пускать, то же самое с соседкой госпожой Кан, потому что эта старая перечница повадилась таскать у меня амулеты и обереги. Потом, соберёшь яблоки, которые упали на землю в саду… – Всё? – заскулила я, с тоской в глазах смотря на родную свою… деспота! Это же сколько мне их собирать придётся?! – Сколько сможешь, – смилостивилась бабуля, и я выдохнула. – И последнее, но не менее важное – Мин Юнги не обижать и не эксплуатировать! Он наш гость, который к тому же заплатил только за первую неделю, а обещал остаться на две! Так что, не дай Боги, он сбежит из моего пансионата… вернее, уедет раньше времени. Бабуля замешкалась и счастливо улыбнулась, а я почувствовала на себе великий груз ответственности, потому что обижать Мин Юнги – единственное развлечение в этом доме на сегодня, потому что столько дел… и вряд ли смогу вырваться сегодня куда-то. – А когда вернёшься? – спросила и потянулась за новой ложкой. – Через два дня, – огорошила меня бабушка, и ложка выпала у меня из руки. – Что случилось? Или боишься одна оставаться в доме? Так защитник у тебя будет. – Да скорее я его защищать буду. Бабушка поперхнулась и засмеялась громко, потому что моя правда, скорее его защищать придётся от грабителей, а не наоборот. Она положила ложку на специальную подставку и встала из-за стола, часы показывали шесть тридцать утра. – Хорошо, пойду собираться, а ты приберись. Еды в холодильнике на сегодня вам хватит, а потом придётся уже что-то приготовить, – дождавшись, когда я согласно кивну, ба вышла из комнаты, и я услышала её негромкие шаги на лестнице. А ведь утро так хорошо могло начаться, а теперь два дня придётся терпеть этого заносчивого Мин Юнги, ещё и обеды-ужины ему готовить, ещё и в саду работать, ещё и… Ну никакого отдыха! И что там за дела у бабули? Пока я убирала со стола и мыла посуду, совсем рассвело, и кто-то стал спускаться вниз со второго этажа. Выглянув из кухни, увидела бабушку с небольшой сумочкой и сияющей улыбочкой. – Т.И., я уехала, остановлюсь у своей подруги, буду скоро! – Ага, через два дня, – пробубнила я и подошла обнять её на прощание. – Будь умницей, люблю тебя! Бабуля выпорхнула за двери, а я осталась на пороге, смотрела вслед и вспоминала все учения Будды, вроде как, не злиться, не сердиться, не унывать, не убивать… За два дня ведь что угодно может случиться. Волосы высохли и теперь свободно лежали на плечах, пушились и лезли в глаза, всячески мешая мне наблюдать за тем, как бабуля идёт по дороге вниз – к автобусной остановке. И вот она скрылась из виду, и я закрыла входную дверь. – Ну что же, а теперь нужно пойти и переодеться… яблоки сами себя не соберут! – я захватила мокрое полотенце и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.