Крыжовник... Сладкий?

На первом этаже располагалась кухня, отгороженная стеной высотой в половину человеческого роста, широкая лестница, которая вела на второй этаж, и длиннющая барная стойка… А бабуля, оказывается, лукавила, когда говорила, что сделала лишь «небольшой» ремонтик. – Бабушка, – тихо позвала я её, подёргав за рукав, – признайся, кого ты ограбила, что перестроила половину дома? Или, может быть, ты откопала клад в старой гробнице, а может быть… – А может быть я продала на органы парочку надоедливых сельских дурочек. Не позорь меня, Т.И.! Да и сама не позорься, – тихо прошептала бабушка, с улыбкой глядя на этого… этого… постояльца. Пришлось прикусить язык и не третировать любимую и единственную родственницу расспросами до поры. Мне даже оглядываться на него не хотелось, потому что возникало желание придушить и спрятать труп в ближайшем овраге. Все мужики – козлы одинаковые, хотя, нет, не одинаковые, у некоторых совсем совести нет! У ШинУ вот не было совести, а у этого… Ума у него нет. Мысленно согласившись с собою же, я осталась удовлетворённой своим умозаключением и решила пойти наверх, в свою старую комнату, вещи разложить, да и переодеться не мешало бы. Я с горечью посмотрела на свою любимую футболочку – беленькую, с широкими рукавами и длиной до середины бедра. Обычная копеечная футболка из самого дешёвого молла в Сеуле, но она была дорога моему сердечку, потому как купила я её во время своего самого первого похода по магазинам столицы, а теперь она порвана… Как же я его ненавижу! При воспоминании о том, как этот извращуга ещё и в белье моём поковырялся, в голове стало переклинивать и, чтобы не накликать беды на возрождающийся бизнес бабули, я быстрым шагом направилась к лестнице, подхватила чемодан и стала быстро подниматься по ступенькам. Поворачивая, я все же посмотрела вниз: незнакомец стоял перед бабулей и рылся в своем рюкзаке, небольшая черная сумка лежала у его ног, а бабушка терпеливо ждала чего-то. Видимо, рассчитывается, говорила же я бабуле, чтобы она раскошелилась на терминал, но у неё ведь денег не хватает… Ага, а на реконструкцию дома нашлись, аж бегом! Пройдя по коридору второго этажа, я толкнула четвёртую по счёту дверь и зашла в комнату. Всё было по-прежнему: старое покрывало накинуто на кровать, его мягкие кисточки всегда завораживали меня и были любимой игрушкой Нани – моей кошки; гора подушек, без которых я не могла уснуть, потому что любила во сне обнимать одну из них; доска желаний над столом… Я подошла к ней и снова посмотрела на самодельный коллаж – счастливая пара, мегаполис, статья о потерянном золотом запасе Рейхстага? Я засмеялась и провела рукой по пробковой поверхности самодельного щита. Мда, ну и мечты у меня были, хотя, они не сильно изменились. Печально вздохнув, я открепила от доски желаний фото мегаполиса и парочки, сидящей на берегу океана. Одно желание исполнилось, а вот второе потеряло актуальность. Пока ехала сюда, к бабушке, твердо решила стать карьеристкой и больше не растрачивать себя на отношения с неблагодарными козла…. Мужчинами. Выкинув фото в урну, с разбега плюхнулась на кровать и замотала ногами в воздухе. В груди росло большое пушистое предчувствие чего-то интересного и захватывающего. Ага, схожу на совещание сельской элиты, пару дискотек, покупаюсь в речке и, может быть, мне даже удастся увидеть местное привидение – утопленницу-девственницу, которая бросилась с высокого песчаного утеса, не выдержав гибели наречённого на войне. Как мне намекнула бабушка, скорее всего, девица просто обладала особой неуклюжестью и родилась под несчастливой звездой, но в каждом уважающем себя селении должна быть своя легенда о бедняжке-самоубийце для большего колорита, так сказать. Чем мы хуже? Правильно, ничем, а потому и у нас есть байка про прекрасно-печальное привидение, которое сидит на утёсе и в мольбе поднимает руки к нему, ожидая своего наречённого. Вот это романтика была, не то, что сейчас. Настрочил сообщение в КаТоке с текстом аля: «Детка, ты красива, не хочешь провести вместе вечер?». Пфф! Кстати, о КаТоке… Я потянулась к заднему карману джинсов и вытянула телефон. Связь ни к чёрту, но попытаться можно. Набрав сообщение о том, что приехала к бабуле на несколько недель, я отослала его в чат, где раз в тысячелетие перекидывалась парой слов со своими одноклассниками. Я наверняка помешанная, раз добровольно написала о том, что приехала… Но ведь нужно же мне с кем-то на танцульки ходить! Чат ожил через пару минут. Местная «заправила» и, по совместительству, моя самая близкая и любимая врагиня едко поинтересовалась о том, почему только на пару недель приехала, а не на всю жизнь. Хмыкнув, я решила подождать ещё кого-то. Следом ответил Сон ХиДжун – мой тайный воздыхатель в прошлом и самый близкий друг на все времена. Он заспамил всё радостными смайлами и мне стало легче. Ещё трое ребят отозвались позже, но, в принципе, все бы хотели увидеться. Да, хоть и на последнем году старшей школы бабушка выпихнула меня из этой деревни в ближайший город, но с одноклассниками я не теряла связь. Нас ведь было шестеро, и мы были почти семьёй… Ага, вынужденным сборищем отшельников, лучше будет сказать. Кинув телефон рядом с собой на кровать, села и стянула порванную футболку, потом снова легла и уставилась в потолок. В голове, как детали на конвейерной ленте, стали появляться воспоминания. В скором времени лента стала ехать быстрее, и я не успевала за собственными мыслями, которые перескакивали с одного события на другое. Вот я вспоминаю о первом, подаренном мне ХиДжуном, букете цветов, которые он ободрал с моей же клумбы, а в следующее мгновение я уже думаю о том, что босс наверняка станет надоедать звонками. Потерев ладонью лоб, решила, что пора подниматься, и направилась в душ, захватив домашнюю одежду. Через половину часа, благоухая, словно майская роза, я спустилась вниз и решила поприставать к бабуле, чтобы она приготовила мне чего-нибудь вкусненького. На первом этаже никого не было, а потому я вышла на улицу. Солнце клонилось к закату, придавая всему оттенок карамельной сладости, пропитывая воздух остывающим теплом. Ночные птицы ещё не проснулись, и стояла мнимая тишина. Мой чуткий слух уловил звуки музыки, я подняла голову и увидела, что окно на втором этаже приоткрыто… Не моё окно. Фыркнув, решила, что это новый постоялец, и продолжила дальше поиски бабушки. Она нашлась в саду за домом, осматривала деревья и что-то напевала себе под нос. Подкравшись неслышно сзади, я обняла её и прижалась что есть силы. Бабушка ойкнула, но не оттолкнула, а крепко сжала мои руки и засмеялась. – А я всё думаю, когда же ты ринешься на поиски меня. Проголодалась? – Меня настолько легко просчитать? – Конечно, ты же моя Т.И., – бабушка утвердительно кивнула и похлопала по руке, давая понять, что ей нужно идти дальше. – Бабуль… Вот скажи мне, зачем ты согласилась принять этого. – Этого? – Этого, – я поджала губы и запыхтела. – Что? Порядочного эпитета не придумала? Эх, знала я, что Сеул тебя испортит окончательно! – она засмеялась и поманила рукой за собой, впихнув при этом мне полную корзинку с фруктами. И как она раньше сама носила такие тяжести?! – Бабуля, не начинай только! Ты сама сказала, что бы я ехала в столицу и «не проедала своим гениальным нытьём твою седую макушку». Бабушка рассмеялась и мне стало так легко и светло на душе. – Т.И., ты же понимаешь, что я живу только за счёт постояльцев. Чудо ещё то, что он нашёл на каком-то сайте мою рекламу. Да и разве это плохо? Человек приехал отдохнуть, не будь такой несносной, посмотри только на этого замученного жизнью паренька! – Ба, – сурово произнесла я. – не начинай, умоляю. – А что? – наивно захлопала глазками моя бабуля и протянула мне ещё одно яблоко, которое до этого сорвала с нижней ветки старого раскидистого дерева. – Да ничего, я знаю этот тон. К тому же, ты всегда говорила, что женщины нашей семьи всегда тяготели к униженным и оскорблённым мужчинам, чтобы потом со спокойной душой управлять ими. – То-то ты всё знаешь, умная какая стала в своих столицах, – хитро посмотрела на меня бабуля и поправила завязки фартука на спине. – Конечно знаю! – я удобнее перехватила ручку корзины. – И как ты только такие тяжести поднимаешь? – Я не поднимаю. Вон тачка стоит. – Но… – А я ещё подумала, зачем ты пыхтишь так… – Бабушка! – возмущённо воскликнула я, но корзину так и не опустила, а продолжала тащить её к дому. – Не бухти, я тебе сейчас тыквенных оладушек пожарю. – Если ты думаешь, что я продамся так просто в рабство, то… – И мяска поджарю. – Я согласна таскать корзины с яблоками хоть до смерти! – засмеявшись, мы зашли в дом и продолжили болтать о разной чепухе. Бабушка рассказывала мне забавные случаи, поведала она мне ещё и о том, что за прошедшие пять лет здесь поселилось много семей, а всё из-за какого-то производства, которое открылось за несколько километров от нас. Я словила себя на мысли о том, что, возможно, сельские дискотеки не будут таким уж унылым сборищем. Сидя за столом, наблюдала, как хлопочет бабуля, и моё сердечко пело радостную песню в унисон мяску, которое шкварчало на сковороде. – Т.И., поднимись наверх и позови к ужину господина Мина. Я замерла, так и не донеся до рта кусочек кимчи, удивлённо посмотрела на бабушку и переспросила: – Кого я должна позвать к ужину? – Извращенца, – не оборачиваясь пояснила она. – Ты хочешь, чтобы у меня несварение случилось? – А ты хочешь, чтобы у меня совесть проснулась? Т.И.? Проснувшаяся совесть моей бабушки была хуже предвестников апокалипсиса, потому что первым делом начинала заедать не саму бабушку, а меня. Парадокс, необъяснимо, но факт. Смирившись с горькой участью, я отложила кимчи и направилась наверх. Позвать «господина» к ужину. Внутри меня всё скручивалось в узел, но расстраивать бабушку – себе дороже. Подошла к двери и вежливо постучала два раза. Никакой реакции. Я постучала чуть сильнее и уже три раза… Не умер он там от передозировки красотой сельских пейзажей? Тихонько повернув ручку двери, приоткрыла её и просунула голову в щель. Шторы были задёрнуты, и в комнате царил полумрак, играла какая-то непонятная мелодия, телефон разрывался от сообщений, но в комнате никого не было. Может, прогуляться вышел? Погрузившись в свои мысли, не услышала, как открылась дверь и кто-то подошёл сзади. – Вы что… От испуга я вскрикнула и на автомате сделала шаг назад, больно наступая человеку на ногу, и одновременно ударила локтем в грудь. – Кхкхаахах… – прохрипели сзади, а я отпрыгнула в сторону и обернулась. – Ой… Наш постоялец стоял, согнувшись пополам, и пытался восстановить дыхание. – А я вас хотела позвать поужинать… – Моей печенью? – просипел парень и шумно выдохнул, пытаясь прийти в себя. – Сами виноваты! Нечего было подкрадываться! – Что? – от удивления он аж разогнулся и в оба глаза уставился на меня. – Девушка, да вы убийца какая-то! Пока не сломаете мне ногу или не отобьёте селезёнку, не успокоитесь? Не специально я тогда упал на вас… Это была случайность! – Случайностью было бы ваше падение на рельсы, а то, что было – домогательство! – Да вы мне всё желание «домогаться» отбили до конца дней! – он злобно глянул на меня и спокойно прошёл к креслу, упал в него и потянулся за телефоном. – Я смотрю, что не сильно вас и задела, раз так быстро пришли в себя! – с сарказмом ответила и, фыркнув напоследок, вышла из комнаты. Бабуля… Не знаю, как я смогу пережить его присутствие в нашем доме!