***
Следующий день выдался темным и пасмурным, ранним утром проснувшись на поле, по привычке Акане направилась к себе в комнату, чтобы принять душ и приступить к своим обязанностям. День шел своим монотонным спокойным чередом. Седьмой офицер наблюдала за тренировкой своих подчиненных. Мысленно недоумевая, какой был смысл от них среди шинигами. Со своими способностями, единственное на что они могли сгодиться — это уборка территорий. Так какой был смысл? Они умрут — все равно умрут. Тогда зачем ей их нужно было защищать? Ближе к полудню ей было приказано явиться в кабинет капитана третьего отряда. Спокойно не торопясь и наслаждаясь пасмурной погодой, что была так редка в их краях, девушка направилась к главному штабу. Ичимару стоял у окна, когда она вошла в кабинет он обернулся, принимая приветствия. Пригласив жестом Акане присесть на стул рядом с его рабочим столом, он встал рядом, облокотившись на него. — Чем занимались сегодня? — приветливо спросил капитан. — Тренировала свою группу, — ответила седьмой офицер, она перевела взгляд в сторону и смотрела в стену. — Да? — малозаинтересованым голосом заговорил Ичимару, он поставил руку на стол, — и как они? — Безнадежно слабы, — тихо ответила Акане, на её лице появилась улыбка, пока она смотрела на стену, словно она видела на ней нечто очень интересное. — Почему же ты тогда их не уволишь? — спросил Гин, он обошел свой стол, взял чистый лист бумаги предлагая его седьмому офицеру, сел на своё место, — обещаю его лично подписать. — У меня нет другой группы, — ответила Акане, проскользнув взглядом по листу бумаги. — Неужели сама с заданиями не сможешь справиться? — У всех есть подчиненные. В них есть нечто очень важное. — Что? — Ичимару нашел себя, что ему действительно был интересен её ответ, что могла скрывать за собой эта блуждающая загадочная улыбка и этот блуждающий взгляд наполненный вдохновением. — Я не знаю, — шепотом ответила Акане, она подняла глаза к нему, — но обязательно выясню. Ичимару поджал губы, и понимая, что разговор продолжаться не будет взял в руки пергамент на котором было назначение. — Год назад, — медленно заговорил Ичимару, смотря на то как Акане смотрела на свой мизинец, — из Сейрейтей сбежала группа шинигами. Офицер Риокко Цуне, собрав группу шинигами с неординарными способностями покинули наши границы и скрывались от нас долгое время. На их поиски была послана группа из девятого отряда — была разбита. Акане продолжала молчать, казалось, её мысли были далеко оттуда она любовалась своим мизинцем и чему-то улыбалась. — Зачем их преследовать? — меланхолично спросила Акане, — если они не хотят здесь быть. — Нет причин, — счастливо поддавшись вперед поведовал ей Ичимару Гин. — Таковы правила. Если ты был обучен техникам шинигами, то либо ты с нами, либо мертв. Он подождал, ожидая хоть какой-нибудь реакции, но Акане лишь поджала губы, словно бы сказала «вот как» и продолжила пребывать мыслями далеко оттуда. — Третий офицер Рику Тогакуши на протяжении полу года, пытался выйти на их след и, наконец, его усилия увенчались успехом. Было принято решение, послать всех свободных офицеров ему на помощь, — Ичимару опустил лист, что, плавно качаясь из стороны в сторону, опустился на стол прямо перед лицом Акане. Её глаза пробежались по ее имени и назначению. Брови нахмурились. — Никак не могу, капитан, — тут же отчеканила девушка, отодвигая приказ. Ичимару держал подушечки пальцев соединенными друг с другом, на лице стояла широкая улыбка. — Отчего же? — удивленно спросил лис. — У меня на этот вечер назначена встреча, — довольно резко ответила Акане. — Отмени, — произнес Гин. Акане удивленно смотрела на его лицо, несколько растеряно, Гин приподнял брови, словно бы спрашивая «что такое?» — У меня нет с ним связи, — ответила девушка. Она крепко сжала кулак, прижимая к себе мизинец. Стало несколько душно, вокруг неё была эта обволакивающая аура, что проникала внутрь, подавляла, повелевала. Эта аура отвратительна. Ничего общего с Тсуметай Аме. «Это обещание, Таё-но-хи». — И тем не менее, в Сейрейтей отказываться от приказов нельзя, — словно бы расстроено заметил Ичимару, но его лицо продолжало так же улыбаться. — Знаешь, Таё-но-хи, — сладко говорил Ичимару, — так случилось, что я этим вечером буду находиться недалеко в тридцать девятом районе. — Капитан, — Акане взяла в руки в отчет, приподнимаясь в её глазах стоял холод, она изогнула голову на бок, — иногда мне кажется, что вы меня воспринимаете за другого человека. Называете странными именами… Вы видите во мне кого-то другого? — спросила девушка, на её лице проскользнула улыбка. — Может это игры вашего сознания? Все что мне нужно, — она полностью поднялась, в её голосе зазвучала самоуверенность, — это вернуться к закату назад. — Это невозможно, — прошипел Ичимару. Его брови были сведены, а улыбка стала несколько кислой. — Мы ещё посмотрим, — Акане грациозно передвигаясь направилась к двери, распахнув… в комнате стало пусто. Лишь дверь слабо колыхнулась под мощью её шага. Ичимару хмуро смотрел на дверь, продолжая недоумевать. Была она столь глупа или же гениальна, что пыталась сделать идиота из него.***
В сорок четвертом районе найти третьего офицера третьего отряда оказалось не сложно. Его люди стояли по периметру, внимательно следя за объектом, не выдавая себя. Когда подоспела Акане, он рассказывал всем прибывшим офицерам план действий, что-то о том, что хотел обойтись без битвы и просто убедить их вернуться по собственному желанию. Седьмой офицер была в этом совершенно не заинтересована. Все её чувства были обострены до предела, она выслеживала реацу людей, что находились в старом полуразваленном помещении. Мизинец горел, больше двух часов на полной скорости у неё ушло только на путь до сорок четвертого района. Не было времени медлить, выслушивая бессмысленные приказы. В момент, когда третий офицер закончил объяснять свой план. Акане резко выпрямилась, рука легла на рукоять занпакто. Реацу. Да, седьмой офицер Ито ощутила мощную реацу. Что принадлежала сильнейшему среди бежавших. На лице проскользнула короткая улыбка, прикрыв глаза она ушла в шунпо. План был прост. Убить. Сильнейшего, пока он не готов, пока он не ожидает. Убить. И остальные сдадутся. Ещё на половине пути, прямо в движении её остановил третий офицер Тагакуши. Он схватил её за руку, в котором она сжимала занпакто, её глаза горели желанием убивать. — Какого черта ты делаешь? — прошипел сквозь зубы третий. Он и не думал, что на их нового офицера можно будет вообще положиться, но такой подставы совсем не ожидал. — Убей сильнейшего, — прошептала Акане, — остальные сдадутся, — её глаза буквально горели огнем. Правило улиц, что было знакомо ей всегда. Он сильнее сжал её руку. — Здесь, — сквозь зубы процедил офицер, — приказы отдаю я. — Тогда, поторопись. Эффект неожиданности спал, мы обнаружены. Рику тихо выругался, что его план на самом корню был зарублен. Он обернулся к старому, полуразваленному сараю, где прятались дезертиры. Его люди, попрятались по округе, выполняя хоть эту часть плана. — Риокко Цуно! — громко заговорил третий офицер, твердо смотря в перед. — Советом сорока шести вы арестованы. Вам и вашим людям приказано вернуться в Сейрейтей для расследования вашего дело. — Нашего дела? — от стены послышался хриплый голос, и от дома отделилась тень. Высокая тощая фигура медленно выплыла вперед. В руках он держал тонкий спирально образный стальной прутик. От него волнами исходила реацу. Но эта была не та, на которую была нацелена Акане. Она стояла не шевелясь, ожидая приказа. — Расследование какого дела? Нас в чем-то обвиняют? — Кто ты? — хмуро спросил третий офицер, его тонкие брови были сведены. — Ты не Риокко Цуне. Назови себя. — Это неважно, — покачал головой бывший шинигами, в потертой старой форме. Его губы были сухими и потресканными, он прикусил одну откусывая сухой кусочек. — Намного важнее, что Сейрейтей никак не может оставить нас в покое. Нас в чем-то обвиняют? — В дезертирстве, — без минуты сомнений, четко ответит третий офицер третьего отряда, — разбойничество. — Дезертирство? — он выпучил свои и без того огромные глаза на выкате, и хрипло посмеялся. — А кто сказал, что мы обязаны сложить наши головы следуя приказам кого-то? Почему мы должны слепо следовать приказам и беспрекословно выполнять все? Даже если это противоречит нашим собственным принципам? Сейрейтей давно забыл о своем истинном предназначении! Шинигами участвуют в воинах между благородными домами. И на угоду всем! Нам приказано вырезать деревню неповинных людей, и мы должны слепо этому следовать? Объясните в чем нас обвиняют? Мы свободные шинигами! Мы защищаем эту территорию от нападения пустых! Истинное предназначение шинигами. А вы все! Если верите в святые цели Сейрейтей возвращайтесь и объявите совету наши слова! — Вам. Следует самим проследовать в Сейрейтей и предъявить все претензии руководству, — после минутной паузы, как после наваждения произнес Рику Тогакуши. — Уверен они прислушаются. Эта мирная миссия, обязывающая нас вернуть вас домой. — Руководство! — счастливо воскликнул тонкий высокий человек. Он торжественно махнул своим прутиком, волны продолжали ровно исходить от него, — А кто выбрал это руководство?! И что вы зовете мирным отрядом? Десяток сильнейших офицеров в засаде? Хотят нам помочь донести наши занпакто? Отдельно от нас? — Если придется, — четко произнес третий офицер, он положил руку на рукоять своей катаны. Взгляд говорящего проскользнул за спину третьего офицера и остановился на седьмом офицере. Что откровенно скучала, смотрела в тяжелые тучи на небе. — Скажи, — он обратился к Акане, что, вздрогнув перевела глаза к нему, — ты считаешь это верно? Что если мы смеем показывать недовольство приказам, то нас силой заставляют действовать. Или же сажают в тюрьму? Вы все, — громко крикнул он, оборачиваясь к тем, кто находился в засаде. Волны реацу стали более учащенными. — Вы считаете, это справедливо? Что если мы обладаем специфичными силами, о которых мы даже не просили! То нас сажают в место хуже тюрьмы? Одумайтесь! Для чего вы хотели быть шинигами?! Ты стоишь там! — он вновь обратился к Акане, — скажи перед тобой твой командир, что плюет на твое мнение… отдает приказы. И вот у тебя шанс убить его! — Я жду, — лениво ответила Акане, вновь переводя глаза от пасмурного неба к тонкому человеку с прутиком. — Чего? — Приказа, — улыбнулась Ито, — убить тебя, — она изогнула голову набок, — сделаю это с удовольствием. Тонкий человек на мгновение опешил, вздрогнув, нахмурился. Волны реацу стали гуще, он направил прутик в сторону Акане. — Но разве ты хочешь убивать своих собратьев, разве… — Довольно! — обрезал его третий офицер Тогакуши, — вы либо сдаетесь, либо мы забираем вас силой! — Слышишь его? Они обрезают нашу волю! Не дают возможности думать! Заставляют действовать наперекор собственным убеждениям! — Арестовать его! — громко крикнул третий офицер, доставая свой занпакто, — при сопротивлении убить! — Ты види... — тонкий человек было обернулся вновь к Акане, но её уже не было на своем месте. Спустя всего долю мгновения она была прямо перед ним, занесла свой занпакто, собираясь отрубить ему голову. За каплю миллиметров её занпакто был остановлен. Тонкий человек изумленно открыл глаза. Катана седьмого офицера была остановлена, мужчиной по мощнее, чуть ниже, но много шире в плечах, выдавая хорошего бойца. Акане улыбнулась — эта реацу, что она искала. — Риокко Цуно, — удовлетворенно произнес третий офицер, не замечая, что его люди так и остались на своих местах, не стремясь ему помогать, — теперь мы можем говорить. — Но почему? — изумленно спросил тонкий мужчина, тонкий прутик дотронулся до косоде Акане. — Неужели ты не согласна с нами? Все, что мы хотим — свободная жизнь. — А я, — заговорила Акане, напрягаясь и давя всем своим весом и мощью за занпакто, — свободно решила, что убью тебя. Покончить с этим побыстрее. Слишком много времени потрачено впустую. — Повинуясь приказу? — хмыкнул Риокко, он тоже приложил силу, отталкивая её назад. Акане отступила, перекрутив свой занпакто. — Приказ или нет, — она поставила свой занпакто на левую руку готовясь к атаке, — какая разница почему мы умрем? — Всем! — громко крикнул третий офицер, — арестовать их! Подчиненные третьего офицера поднялись со своих мест. Однако, совсем не торопились выполнять приказ. Акане внимательно посмотрела на руку, сжимающую спирально образный прут. Прищурившись, намереваясь если не голову, то хотя бы отрубить руку, что держала этот тонкий прут, Ито ушла в шунпо. Риокко ушел в шунпо одновременно с ней, блокируя её удар один за другим. Перекрутившись он ударил её ногой в живот, откидывая на расстояние. — Акио! Поторопись! — крикнул он, направляясь к Акане. Рику, повторяя маневры седьмого офицера, ушел в шунпо, намереваясь убить тонкого человека. Однако, из старого сарая повалили шинигами, атакуя его. Акио продолжил говорить, обращаясь к подчиненным третьего, что застыли на месте. — Почему? — зло, сквозь зубы заговорил с Акане Цуне, — вы, шинигами, не можете просто оставить нас в покое? За что ты борешься? — Ни за что, у меня нет причины, — ответила Акане. Девушка остановилась на мгновение. Посмотрела на свой меч, что без яркого света солнца, почти не имел отсвета, но она все равно смогла уловить золотисто-розовый цвет. Даже без солнца её занпакто в этот день был в настроении. Тоже ожидал встречи? — Точнее… приказ есть причина. — Мы сражаемся за жизни свободные от приказов! — крикнул Риокко, он сжал в руке свой занпакто так, что побелели костяшки. — Одумайся! Чем плохи наши желания? — В них нет ничего плохого, — просто ответила Ито склонив голову, — я даже завидую вам, — на её лице появилась улыбка, — у тебя есть причина, за которую хочется сражаться. — У тебя она тоже может быть, — заметил Риокко. Опустив свой занпакто, он мягко улыбнулся. — Но… ты меня не убедил, — заметила Акане. Она вновь с улыбкой посмотрела на свой занпакто, что всегда умел удивлять. — Ты говоришь о свободе выбора и жизнь свободную от руководства. Но твой подчиненный использует свой шикай, чтобы управлять сознанием более слабых. Это противоречит твоим словам. Как ты можешь дать мне причину? Если твои слова пропитаны ложью? — Какая, — Риокко ухмыльнулся и приложил руку к подбородку, — умная девочка. Даже интересно, почему на тебя не действует? — он с интересом на неё смотрел, медленно двигаясь по кругу. — Этот занпакто способен влиять вплоть до пятого офицера. Так сложилось, что с пятым офицером третьего отряда я знаком лично… неужели его уволили? Должен ли я его позвать к себе? — он блеснул карими глазами. — Я — седьмой офицер, — ответила Акане, она подняла свой занпакто, в груди расплывалось не приятное ощущение. Слишком долго, слишком медленно тянулось задание. — Не имею информации относительно пятого офицера. Слова твоего подчиненного не имели для меня смысла, поэтому и не подействовали. Закончив говорить, Акане без предупреждения резко подпрыгнула наверх, где, перекрутившись хотела поразить его сверху. Риокко увернулся, и схватив её за руку, держащую занпакто, с силой припечатал лицом в землю. Он схватил её за волосы, отрывая от земли: — Те слова для каждого имеют смысл, — буквально выплюнул слова Цуне. Глаза Акане лишь засветились иронией, буквально зарычав, он за волосы резко придвинул к себе. — Значит я убью тебя. — Или я убью тебя, — игривым тоном проговорила Акане, — это игра. Сыграем? Она выхватила из рукава кинжал, всаживая тому прямо в сердце, Риокко лишь в последний момент успел дернуться, и нож вошел чуть ниже. Громко выругавшись он отпустил её. Седьмой офицер, подскочив, не вытирая кровь из разбитого носа, зашла ему за спину, нанося серию ударов. Однако, Риокко Цуне явно превосходил её по силе, в скорости, во всем. Третий офицер сражался сразу с шестью шинигами Риокко. Взгляд Акане проскользнул к Акао, что продолжал говорить. Ей нужна была быстрая победа, чтобы успеть вернуться, хотя бы к полуночи. Поскольку пасмурное небо постепенно темнело, и к закату успеть не представлялось возможным. Девушка, схватив одного из подчиненных Риокко кинула его прямо в объятия Цуно, сама ушла в шунпо. Она находилась всего в метре от свей цели, когда занпакто Цуно пронзил её со спины. — Я выиграл в нашей игре, — на ухо прошептал ей бывший шинигами. Акане опустилась на колени, чувствуя, как кашель подступает к горлу. Вместе со спазмами кашля она выплевывала кровь. Риокко усмехнувшись кинулся к третьему офицеру, что уже победил троих из его людей. На лице Ито расплылась улыбка, ведь она не сообщила все правила игры. Одной рукой она держала свой занпакто, а второй схватила за ногу Акао, что, почувствовав прохладное прикосновение опустил к ней голову. — Вдохновляй, Сонзая, но Хикари, — выдохнула Акане, чувствуя как меч расплывается и перетекает от одной руки к другой, покрывая тело Акао. Он изумленно смотрел вниз, чувствуя, как его поглощает тяжесть, кровь становятся тяжелой и жутко горячей. Как медь медленно поднимается выше по его организму, покрывая легкие, окисляясь и замерзая, перекрывая доступ к кислороду, из его носа потекла тонкая струйка меди. Он умер моментально. Безвольно упав медной статуей на спину, шикай сам потерял свое действие, и шинигами третьего отряда пришли в себя. Риокко раскрыл глаза от ужаса. Выхватил свой занпакто, оказываясь перед Акане, что распласталась рядом с трупом высокого тонкого человека. — Ты, — сквозь сжатые зубы, — он было воткнул в неё занпакто, но его перехватил третий офицер. Постепенно люди третьего отряда отходили от наваждения. Вступили в бой. Акане обессилено лежала на земле. Чувствуя, как горячая кровь выливалась из раны. И как бы сильно ей не хотелось подняться — это просто не представлялось возможным. Мизинец онемел, и она почти не могла его ощущать. Она смотрела в темнеющее небо ясным взглядом, чувствуя непривычное чувство. Что-то щемящее, что раньше она не испытывала. Да, это было чувство сожаления, что она не получила чего-то, что хотела. Хотела? Ей никогда не хотелось ничего довольно сильно, чтобы испытать это чувство. Боль, сковывающая тело, не значила ничего. Эта боль была привычна. Акане слышала, что шум битвы постепенно сходил на нет. Но разве была разница? Ей бы хотелось его увидеть. Девушка, чувствуя, что силы покидают, прикрыла на мгновение глаза. Погружаясь в темноту. Прохладная капля воды, ударившая по щеке, заставила её пробудиться и открыть глаза. Акане изумлённо посмотрела в небо, где капли дождя одна за другой посыпали вниз, на её неподвижное тело и неожиданно в груди стало тепло. Он пришёл к ней сам. Он выполнил обещание. Тсуметай Аме пришел в своем истинном обличии. Она прикрыла глаза, а на лице стояла улыбка. Неужели она его нашла? Человека, ради которого можно жить? Жаль, что он ненастоящий…