No olvides

Прожив на поверхности столько веков, Блэк как-то особо не задумывался о проносившихся мимо эпохах, отличавшихся для него если не ничем, так хотя бы какими-никакими, а нужными для него знакомствами с одинаковыми своей составляющей человеческими особями. Лица в его памяти проносились мощным беспорядочным однотонным вихрем цвета какао, сменяясь одно за другим, тут же стираясь, оставляя за собой свободное место, которое тут же оказывалось занято каким-то другим. Вихрь всё крутился и крутился, сплющивался, становясь кольцом Сансары, где Уроборос как собака гонялся за своим хвостом, бесконечно пожирая себя. Кольцо вращалось и вращалось на световой скорости гоняя воздух, заставляя тот тереться о свой округлый бок, рождая искры, разлетающиеся во все стороны, пока оно, будто достигнув своего пика, не стало останавливаться. И подобно волчку, запущенному по полу, со скрежетом и дребезжанием наклонилось на бок, словно блюдце завращалось по краю, ускоряя своё вращение и резко останавливаясь, всем своим естеством касаясь импровизированной поверхности. Всё погрузилось во тьму. Кольцо вновь превратилось в лица, а лица в снимки, беспорядочно разбросавшиеся по полу. Послышался стук, ещё раз и ещё, пока из тьмы, равномерно постукивая каблуками, чей звук эхом отдавался по всему пространству, уходящему далеко на многие мили вокруг, из ниоткуда вышел сам Блэк Хэт; войдя в круг из снимков, он несколько раз обернулся вокруг себя, устремляя взгляд в кучки фотографий, выискивая средь них одну единственно нужную. Найдя её, он подошёл к ней, нагнулся, подобрал с отчётливым звуком скольжения ламинированного покрытия по полу и не кинув на неё больше ни единого взгляда, положил во внутренний карман своего плаща. Оставшиеся снимки исчезли и Блэк вновь двинулся вперёд, возобновляя движение, и к стуку его каблуков примешивалось тиканье через некоторое время появившегося над его головой часового маятника. Маятник раскачивался из стороны в сторону, попеременно исчезая то с одного, то с другого бока, достигая своей наивысшей точки с характерным звуком упирающейся зубцами воображаемой шестерни в якорь, а его основание устремлялось ввысь, также теряясь, вместе с эхом растворяясь во тьме. Тьма расступалась перед Блэком, на манер занавеса расходясь по бокам от него, как гребни волны расступаясь перед ним как перед Моисеем, с отчётливым всплеском смыкаясь за его спиной. Перед ним из тьмы, обретая чёткость выступил старый железный операционный стол, в каких-то местах сильно изъеденный ржавчиной. Тикал маятник, стучали каблуки, Блэк приближался к операционному столу. Дойдя до него и встав у одной из его сторон, достал подобранную фотографию и положил в самый центр. Через мгновение её края стали тянуться в разные стороны, эластично меняя свои очертания, вытягиваясь и становясь объёмнее, обретая очертания человеческого тела. Перед Блэком лежал юноша лет 20-25 с блондинистой головой и мертвенно синей кожей. Лежал неподвижно, и грудь не вздымалась при вдохе, но, положив свою руку, облачённую в перчатку, Блэк Хэт отчётливо почувствовал биение его сердца, резонирующего с тиканьем маятника над своей головой. Тиканье становилось всё громче и громче, а от груди юноши стали исходить волнообразные импульсы, приподнимая и грозясь разорвать грудную клетку. Но Блэк Хэт не убрал руки, всё так же вдумчиво всматриваясь в юношеское лицо, местами покрытое веснушками, и произнёс: — Кто же вы, Доктор Флаг? И вдруг всё стихло: и тиканье, и стук сердца, и лишь последний слог, выпущенный изо рта Блэка словно птица из клетки, растворялся в пространстве, отражаясь от воображаемых стен, многократно множась и ежесекундно нисходя на нет. Тьма, наконец, обрела полноправную власть над этим местом, поглотив маятник, а за собой и операционный стол и медленно подбираясь к лежавшему на нём телу. Раздался новый стук, не похожий ни на что другое звучавшее до этого, и Блэк встрепенулся, нервно одёргивая руку от груди человека, постепенно съедаемого подступавшей тьмой. Стук повторился, ещё раз и ещё. В голове Блэка прозвучал голос. «…сито» Ещё раз. «Джефе…» И ещё. — Джефесито, ваш чай готов. Блэк Хэт резко открыл глаза, смеряя своего подчинённого расфокусированным взглядом своих чёрных нечеловеческих глаз, способных в любой момент прожечь в чём-нибудь, а то и в ком-нибудь дыру, в прямом смысле этого слова. Моргнув пару раз и уже осмысленно взглянув на Флага, он нахмурился, потёр двумя пальцами переносицу и жестом подозвал того к себе, так сказать, давая некоторое обещание, что нарушителя спокойствия по крайней мере не убьют за своё присутствие в обители самого исчадия ада. Флаг гуськом прокрался внутрь, прикрывая за собой дверь, на полусогнутых ногах прошёлся до стола и торжественно с чуть дрожащими руками водрузил поднос с чашкой на стол, благодаря всех возможных богов, что при всех этих финтах ушами не пролил ни капли, не то не сносить ему потом головы, а точнее клеить битый час пластыри, да обматываться бинтами, бегая от 5.0.5 с его рычащими увещеваниями. Блэк взялся за ручку и поднёс чашку к губам, немного отпивая и отставляя обратно, молчаливо давая Флагу понять, что в принципе он своё предназначение верного чаеносца выполнил и мог топать обратно в свою коморку или куда он там хотел. Немного потоптавшись на месте Флаг пошёл обратно к двери, на секунду замешкавшись: — Мы там…ёлку решили поставить… Блэк исподлобья кинул на него взгляд, мол, вещай горе-смертник. — М-может вы хотели бы присоединиться? — пропищал Флаг в сторону своего босса, мысленно удивляясь своей храбрости и отсутствием чувства самосохранения, которое значительно притупилось с его приходом в это адское логово. Очень хотелось собраться всем вместе вечерком в переоборудованной столовой, попросить дом перенести туда камин, и в кои-то веки провести пару часов как вполне нормальная злодейская семья, а для полного счастья им не хватало только Блэк Хэта. Но что-то Флагу подсказывало, что попивать им какао их золотому трио в одиночестве, как и множество дней до этого. Поэтому, глубоко вздохнув, он в расстроенных чувствах уже развернулся обратно в двери, готовясь выйти и захлопнуть её с другой стороны, как услышал брошенные ему в спину слова: — Может быть. Блэк Хэт всё с тем же незаинтересованным видом попивал чай, для пущего вида материализовав в своих руках газету, пряча за ней свой нечитаемый для Флага взгляд. Краем глаза заметив, что его подчиненный всё еще обременяет его ковёр своим присутствием, он предупреждающе обратил на него свой взор, смиряя им ученого с головы до пят, пристально вглядываясь в глаза, скрытые за большими линзами его окуляр. — Что-то ещё? Флаг вздрогнул и, пролепетав что-то по типу «неничгосрявжехжу», пулей вылетел из кабинета с громко стучавшим в груди сердцем, от подпрыгнувшего адреналина, грозившим проломать его рёбра и вырваться наружу. Флаг был очень доволен неотрицательным ответом джефесито (ну ведь не сказал же «нет»!), в связи с чем поспешил на кухню поделиться со всеми этой радостной новостью. Это ж где это видано, чтобы хозяин поместья согласился на такую авантюру, как водружение хладного трупа ели на парапет и её последующее пеленание в нечто наподобие савана. После празднования дня рождения Мигеля Идальго и красноречивых цитат в исполнении самого Флага при поддержке 5.0.5, размахивающего их национальным флагом, где после громкого пафосного «Господа, мы погибли…» Флаг грациозно свалился с крепко стоявшего до этого табурета, так милостиво выбитого у него из-под ног Блэк Хэтом, злорадно хохочущем с успешно проделанного злодеяния, он был на 120% уверен, что больше тот участвовать в таких праздниках откажется (крики Флага были единственным для него развлечением в этот абсолютно скучный, бесполезный и незнаменательный день). Пусть его седалищное место и проболело потом дней 5, не меньше, и слышать он больше не хотел ни о каком крике Долорес, с припиской «погибайте молча, Доктор Флаг», но почему-то, он считал своим святым долгом собрать всех членов этого необыкновенного дома в этот поистине важный праздник вместе. Поэтому вломившись на кухню и чуть не сшибив по дороге разлёгшуюся в проёме Деменцию, со сбившимся в конец дыханием он расслабленно плюхнулся на выдвинутый им стул. 5.0.5 вопросительно повернул в его сторону мордочку. Флаг неопределённо махнул рукой, показывая, что всё в порядке, дайте только отдышаться, и мишка, удовлетворенно фыркнув, развернулся обратно к тумбе, помешивая ложечкой в чашечке шоколадную массу, периодически подбрасывая в неё новые ингредиенты. Вздохнув, Флаг, наконец-то, рассказал друзьям об их скорой маленькой неожиданности, после чего кухню огласил громкий девичий вопль, а на плитку с громким треском свалился дребезжащий миксер. Спустя несколько минут нескончаемых криков и рычаний они втроём все же составили план действий, в ходе которых инициатором выступала Деменция, выдвигая бесчисленное множество идей, одну абсурднее другой. В конечном итоге, порешив на том, что 5.0.5 продолжит готовить праздничный ужин, а Флаг с Деменцией займутся украшением гостиной, они разбрелись по своим делам. *** С появлением Флага в жизни Блэк Хэта временная линия разделилась для него на 3 этапа. Начало, где только раздвигается занавес, кульминация, где каблуки выстукивают страстный ритм о дощатый пол сцены и…фиаско. Когда смолкают все и не слышно света от прожекторов. И не сдвигается портьера, не аплодируют актёрам с мест и гаснет свет под аккомпанемент из тишины и тихого шёпота «no olvides». Но всё это лишь сухой набросок, на самом деле всё немного иначе. Кульминация сливается с началом, становясь его основой, фиаско занимает второе место, а третье…это настоящее, которое настоящим и не воспринимается, а является своеобразным постфактум, где Блэк Хэт из актёра превращается в зрителя. Со сцены спускается в зрительский зал, занимая своё место в самом конце, садится в мягкое кресло, на коленях разворачивая мятый лист недописанного сценария, где клякса знаменует окончание акта. В правой руке он держит перо, на подлокотнике стоят чернила и лист всё также лежит у него на коленях, осталось лишь продолжить писать. Но он не пишет, не может или…просто не хочет. Он всё так и не разобрался, чего же он хочет получить из случившейся ситуации, где главная роль сменилась второстепенной и как он превратился в невольного наблюдателя за самим собой. Оценивая со стороны свои прошлые шаги и пытаясь понять, а поступил ли он тогда верно. Верно. Иного выхода не было, если он хотел начать сначала и восстановить всё то, что так случайно потерял. Нет, нет. Он не виноват, он не терял, у него отняли. Без объявления войны, без предупреждения. Как раздавили муравья, не заметив. И не осталось той нити, связывающей их, того канала, через который можно было бы передать все свои чувства и невысказанные слова. Всё оборвалось и, внезапно, всё то, что казалось неизменным — исчезло и обрело неожиданную важность. И он как Соломон, вращал кольцо, смотря то снаружи, то внутри и проговаривая «Это пройдёт», «И это тоже». Но он уже не знал, что будет, если исчезнет и то, что есть сейчас. Поэтому он и не писал сценарий, лишь задумчиво и с некоторой тоской смотря на смятый лист, аккуратно расправляя его края, сглаживая углы и вспоминая пьесу как нечто волшебное и далёкое, что-то что не принадлежало этому миру. И продолжал всё также сидеть на месте, не решаясь сделать хоть какой-то маломальский шаг. Но сегодняшний морок он воспринял как какое-то знамение, начало действий. И он сказал «может быть», соглашаясь принять участие в этом акте. Было слишком боязно вновь ступать на ступеньки, ведущие к сцене, принимать участие в этой пьесе под названием «жизнь». А страшно стало с «фиаско». В тот день. Нет, не тогда, когда Флаг упал навзничь, и не тогда, когда он подхватил его бездыханное, как казалось ему на тот момент, тело и даже не тогда, когда Флага подключали ко всем возможным диагностическим аппаратам, а тогда, когда сказали — амнезия. Вначале он даже не понял, что это значит и почему второй Слис не произнеся и слова вышел из палаты, а ничтожество крепко сжав его плечо отправилось вслед за ним. Его никто не видел и этот жест мог показаться кому-то очень странным, но его никчёмный братец был лицом геройской ассоциации и ему могли простить многое. И доктора побежали за ним. А Блэк остался стоять. Осмысляя сказанное, происходящее. Казалось даже задержав дыхание и пропуская удары сердца. И лишь звенящая тишина сдавливала его мозг, периодически сменяясь равномерным попискиванием аппарата, к которому подключили Флага. Блэк не желал вспоминать тот день, но сознание невольно подкидывало ему картинки с недоумевающим выражением лица Флага, когда на вопрос «Вы знаете что-нибудь об организации Блэк Хэта?» он отвечал честным простым «Нет, впервые слышу». Но, слава всем высшим демонам, его тупой братец воспользовался тем самым органом, который большую часть времени приводил в спячке, и вывернул ситуацию в его, Блэк Хэта, пользу, предложив Флагу после курса реабилитации, если он того захочет, позвонить по указанному на визитке номеру, заранее всученной тому в руку. На удивление его бывший-будущий подчиненный быстро шёл на поправку и пусть вспомнил не все аспекты своей жизни, но достаточно, чтобы вновь вооружиться отверткой и паяльником. Как бы то ни было, но с тех пор, как Флаг переступил порог дома Блэк Хэта во второй раз, ничего особенно не изменилось. Только не было уже этих былых беглых взглядов брошенных на Блэк Хэта со стороны Флага, нервных вздохов, когда Блэк подкрадывался к нему сзади (конечно, не специально) и этих невероятных, готовых пускать искры, глаз только Блэк оказывался в их поле зрения. И, почему-то, это невероятно бесило. И этого до зубовного скрежета не хватало. Он так и не определился. Вначале это казалось интересным, необычным, так сказать, в диковинку. И он втянулся. Должно быть сильнее, чем предполагалось. И как теперь выбраться обратно, не имел ни малейшего понятия. Вроде бы, так удачно совпали звёзды и можно было со спокойной гнилой душонкой забыть всё то, чего в принципе, по стандартному сценарию произойти и не должно было. Но какая-то частичка Блэка всё же хотела восстановить всё, что он так глупо утратил. Он уже и не спрашивал себя по сотому кругу, почему прикипел так к этому человеческому мальчишке, почему ринулся к нему, только тот качнулся вбок и почему так долго сидел у его больничной койки, держа его руку в своей. С этими — бвэ — чувствами, он смирился, но эта иррациональная мысль, даже при всём смирении, о том, надо ли ему всё это, всё ещё стояла у него чуть ли не на первом месте. Рядом с Флагом он становился мягче, — как это слово, а, да — ласковее, чуть ли не в 5.0.5 превращался. И допустить он этого никак не мог. Да, именно, рядом с Флагом он становился слабее, уязвимее, и об этом никто не должен был знать. Ведь…этот мальчишка в глупых мешковатых одеждах и с пакетом на голове мог стать рычагом давления на Блэка, а это…уязвляло и в тоже время сильно смущало. Но ведь он уже принял эти правила игры. И только сегодня, за шаг до неизбежного он мог решить: играть или же сдаться, даже не начав. Он сам поставил себе это условие. Так не может продолжаться вечно. И если он решит играть, на этот раз, он сам начнёт этот акт, вставая в третью позицию и протягивая руку навстречу Флагу, делая свои пять шагов. Флаг даже сейчас раз в неделю посещает врача, чтобы доложить о своих возможных прогрессах в области восстановления памяти. Блэк Флага об этом не расспрашивает, а посылает Вайта, хотя, похоже, тот и рад быть посланным за бравым делом, в его понимании. Все как и было неделю назад, и неделю до недели, и месяц до этого — Флаг шёл на поправку, но в это слово почему-то не входило упоминание многолетней работы на одного из высших демонов преисподней, как и самого этого высшего демона. Блэк расстраивался, хоть виду и не подавал, продолжая все так же наблюдать за своим подопечным, стараясь лишний раз на него не орать и не отвешивать оплеух за неудачную работу. В общем, всячески не казаться таким дерьмом, каким был до этого, но, видимо, получалось у него не очень. Блэк решил сильно не заморачиваться с выбором одежды на сегодняшний вечер в кругу своих недалёких подчиненных, лишь повесив в шкаф свой плащ, он уже был готов запрягать своих рабов в удила и, как древние египтяне статуи, поднимать елку на ее праздное место. Многого он от этого вечера не ждал, ведь чего особенного могло случиться. Он ходил по этой земле ещё до первого пришествия и всех этих библейских праздников, и никакой смысловой нагрузки в них не увидел. А что до его подопечных, так, что скорее всего, они уже давно всё без него сделали: деревце поставили (ради разнообразия, можно его и поджечь маленько), тряпички развесили, всякого накашеварили и сто пудов уже успели в себя запихнуть. А Блэк Хэт им так, для галочки. Но просто так они от него не отделаются, это уж точно. Шествуя через холл в столовую, чтобы добраться до кухни, где обычно обитали остальные жители дома, он краем уха услышал подозрительно активную деятельность снаружи поместья со стороны дверей. В тот же момент она была распахнута чьим-то метким ударом с ноги, после чего внутрь прошествовала целая делегация, состоящая из 5.0.5 тащившего сани, снаряженные недавно срубленной, о чём говорил свежий срез ствола, ёлкой и кедом Флага, торчащего из сугроба, куда видимо и провалился учёный, поскользнувшийся на скользкой дорожке. Внутрь пахнуло свежим запахом ели и мороза, отчего Блэк смешно повёл носом и поглубже запахнулся в свой плащ, и проплёлся в сторону нерадивых подчинённых, похрустывая навалившим с улицы снегом. — Это ещё что такое? — прорычал Блэк, пиная торчащую из сугроба ногу. — Как что, ёлка! — возмущённо промычал ему сугроб, красноречиво отплёвываясь своими останками, являя народу пресловутый пакет, снаряженный большущей шапкой-ушанкой. — Я это прекрасно вижу. Я спрашиваю, что вы вместе с ней делаете сейчас на пороге моего дома, вместо того, чтобы смиренно ждать меня в столовой, поедая свои недельные запасы салатов! — Так как же мы можем позволить вам пропустить всё веселье! Вы же обещали помочь нам украшать ёлку, — пролепетал Флаг, на волне эйфории от рождественского духа затыкая свои заикания и обоснованный страх перед этим существом, являющимся его боссом, куда подальше. Блэк же, будто пропустив такую храбрую и обычно не присущую Флагу тираду мимо ушей, с рычащим вздохом, процедил сквозь зубы «И никому я ничего не обещал», подхватил материализовавшимся чёрным сгустком с саней ёлку и под восхищённые рычания 5.0.5 и удивлённые вздохи Флага, поволок её в сторону столовой, откуда уже выглядывала поражённая и счастливая Деменция. *** Предсказания Блэк Хэта, к его глубокому сожалению, не сбылись и вся его верная троица к его несчастью ждала только его, чтобы начать украшать уже такую невзлюбленную ель. И придумывал коварные планы, что, мол, позвали гады на огрызки своей жизнедеятельности, так нет, не молитесь, не избавитесь. Так вот теперь Блэк Хэт не знал, как избавиться от своих мучителей. Не успел он и рот открыть, как ему тут же всучили целую коробку разноцветных пластмассовых шаров, с целым морем удушающих орудий пыток из позолоченных ниток и валиком ваты. Последняя привела его в полнейшее недоумении, о чём он не преминул спросить. — Имитация снега, снизу обкрутим ею ствол, — сказал ему Флаг, открыто радуясь сложившейся ситуации и тому, что Блэк, к всеобщему удивлению, начал проявлять какой-никакой, а интерес. Блэку оставалось на это только хмыкнуть и понятливо кивнуть, во избежание возможного потока бессмысленных россказней про какие-то там человеческие традиции. Чего только люди не придумывают, чтобы разнообразить свою короткую жизнь. Пока Флаг с Блэком мучали деревце, Деменция носилась по внезапно ставшему низким потолку (дом всё-таки соблаговолил исполнить просьбу Флага, талдычившего об этом не один день), прикрепляя мишуру и самодельные снежинки кусочками скотча, единожды попытавшись снять с Блэка его шляпу. Но чуть не попав под лазерный луч, пущенный в её сторону из глаза своего босса, быстро кинула эту затею, перейдя к менее рискованным методам обольщения предмета своего воздыхания. 5.0.5 же закончив с приготовлением ужина состоящего из торта-палена и индейки, присоединился к остальным, раздав всем по тарелочке со столовыми приборами. Блэк на все эти расшаркивания лишь закатил глаза, но под внимательным выжидающим взглядом больших глаз мишки, готовых вылезти из орбит, всё-таки ополовинил свою порцию, сказав «сносно» как свой вердикт. Флаг же, предатель эдакий, уже успел куда-то смыться, оставив Блэк Хэта на растерзание этих двоих. 5.0.5 ещё ничего, а вот меткие выстрелы глаз Деменции, вальяжно разлёгшейся в кресле у разожжённого камина, и, по её, видимо, мнению, с элегантно закинутой ногой на ногу, вызывали нервный тик. Быстро выскользнув от этих двоих в холл, Блэк с облегчением выдохнул и уже было задав себе курс на свой кабинет, споткнулся взглядом о Флага, который чересчур медленно и аккуратно нёс графин с чем-то неоново-зелёного цвета. В щипцах. В перчатках. В защитной маске поверх пакета. Заметив же Блэк Хэта Флаг хотел прикинуться ветошью, но по глазам демона понял, что этого ему так просто не спустят и придётся объясняться. Поэтому подойдя к Блэку, он как самый настоящий первоклассник понурил голову, исподлобья насупившись смотря на своего мучителя. — Ну и как это называется? — начал он. — Позвал на своё сборище и сам же с него слинял. То жалуешься на недосып, а теперь сам резво бежишь в свою коморку бурду мешать. Я требую объяснений! — Эм…простите, что ушёл не предупредив. Я же не насовсем, надо было только за кое-чем сбегать, — это кое-что Флаг безуспешно пытался спрятать за своей спиной, настолько насколько ему позволяла выгнутая рука с щипцами наизготовку. — И это «кое-что» оказалось настолько важным, что даже твой излюбленный праздник меркнет перед ним? — открыто язвил Блэк Хэт, сложив на груди руки и прямо брызжа ядом в сторону Флага. Ведь пригласил, зараза, а сам ушёл. Так если для него всё это было не важно, зачем тогда устраивал? Блэку было открыто непонятно и по-детски обидно и он уже был готов наплевать на все свои прошлые решения и убеждения и отказаться от всей этой игры. Поставить крест на прошлом и начать жить с чистого листа. Без Флага. Не дождавшись ответа от сжавшегося в комок Флага, отчаянно отводящего от него взгляд, Блэк фыркнул, разворачиваясь на пятках, делая шаг в противоположную от столовой сторону, бросая в учёного холодное «Ясно», но тут его схватили за локоть, мешая сделать шаг. — П-постойте…я… — Что ты? — также холодно осведомился Блэк, стоя на том же месте и не сбросив дрожащую руку Флага, намертво вцепившуюся в его локоть. — Я-я хотел сделать вам подарок, — промямлил Флаг, вытаскивая из-за спины тот самый графин. — Подарок? — как попугай повторил Блэк, округлившимся глазом смотря на это удивительное человеческое создание. — Да, — уже поспокойнее ответил Флаг, так и не разжимая руки, удерживающей Блэк Хэта, думая, что тот улизнёт при любом подвернувшемся моменте, — но за ним надо было сбегать. Я хотел сделать вам сюрприз. Блэк был уверен, что будь у Флага свободна рука, он бы почесал ею затылок. Он всегда так делал когда нервничал. Блэк понял это, по тому как дёрнулась на его локте его рука. — Но, видимо, придётся вам получить ваш подарок преждевременно. Не могли бы вы материализовать вашу чашку, сэр? Блэк без задней мысли выполнил просьбу Флага и как послушный мальчик выжидающе смотрел на своего неожиданного Санта-Клауса, который на двадцатом тысячелетии вдруг решил занести его в список послушных ребятишек. Но таковым Блэк в своей жизни ни разу не являлся, поэтому гадал, с чего бы на его век перепала такая оказия, да и со стороны кого! Флаг тем временем, одной рукой аккуратно переливал из какого-то супер-прочного графина жидкость в парящую по воздуху чашку, при этом стараясь не вдыхать исходящих от всего этого паров. — Я долго выводил эту формулу…но могу вас заверить, что это самая ядовитая, сильная и опасная вещь на всём белом свете! — проговорил Флаг, выжидающе смотря то на Блэка, то на парящую чашку. — Отпусти. — А? — Говорю, руку отпусти, — рыкнул Блэк. Не нарочно, зато эффективно, отчего Флаг вновь сжался до размеров гнома, но пальцы разжал, высвобождая затёкшую руку Блэка. Тот недовольно цыкнул за свой маленький срыв, но быстро себя отдёрнул, хватая освободившейся конечностью чашку, приближая к губам и принюхиваясь. Флаг между тем затаил дыхание. Блэк же, будучи уверенным, что учёный не предпринял попытки его отравить по причине того, что любая отрава была для Блэка как кусочек рафинада, без опаски отхлебнул неизвестного варева. Проглотил, причмокнул распробывая, моргнул раз, ещё раз и удивлённо уставился в чашку и после допил всё содержимое до дна. — Конечно, не напиток живой смерти, — наигранно задумчиво протянул Блэк, — но думаю, что одной такой чашкой вы смогли бы отравить как минимум половину Кореи, — он облизнулся, слизывая оставшиеся «усики», — отличная работа, доктор Флаг. — Я рад, что вам понравилось, — разулыбался счастливый в край Флаг, обходя Блэка и хватаясь за ручку двери, ведущую в столовую. Видя, как сморщился при этом Блэк, он печально произнёс: — Всё-таки не нравятся вам наши праздники. Блэка это «наше» как-то больно кольнуло в середину груди и осталось ныть как осколок, брошенный Снежной королевой в Кая. — Всё-таки, — нехотя (расстраивать Флага уже даже не почему-то, а определённо не хотелось) ответил правду он. — Может, хотя бы останетесь посмотреть с нами фильм? — с плохо скрываемой надеждой в голосе спросил Флаг. — А что за он? — Гринч! — О, — злорадно прохихикал Блэк, — это я пропустить не могу! И, Блэк уверен, зажёгшиеся былым светом искры в глазах Флага, стоили всех сегодняшних жертв.