Андрей, стоило ему с Юлей выйти из кафе на улицу, пожалел о сказанном. Сам же прекрасно видел, что Паша поцеловал её против воли, видел же, как отреагировала альфа и что она сказала наглецу. А ревность всё равно душила изнутри, разъедала и жгла. Прохоров понимал, что его преимущество когда-то может стать и недостатком. Особенно если в паре с ним девушка-альфа.
— Юль… я… Прости меня, пожалуйста. Я просто как увидел поцелуй, так психанул. А в кафе не пошёл… Я не знаю, как это назвать, но ноги за тем поворотом будто сами к дорожке приросли. Ну, прости, пожалуйста.
Принявшись пародировать Кота из «Шрека», Андрей бездонными невинными глазами посмотрел на Юлю, когда они заняли заднее сидение в салоне автобуса. Руки парень уложил на колено девушки и чуть его сжал.
Гергерт с минуту выдержала взгляд омеги и отвернулась, тихо пробурчав:
— Дома будешь прощение просить. Глупый омежка. Едем сразу к тебе.
Прохоров тяжко вздохнул и отвернулся к окну, но рук с колен альфы он так и не убрал до конца поездки. Он даже вцепился Юле в руку, стоило им выйти из автобуса, и не отпускал альфу ровно до тех пор, пока они не переступили порог его квартиры.
Андрей и пискнуть не успел, как Юля резко схватила парня за плечи, толкнула его к стене в прихожей, прижалась телом и поцеловала его. Целовала жарко, страстно и даже чуть грубо, но омега подобному ни капли не противился: принимал ласки своей альфы и огромным желанием отвечал на них.
Одежда мешала, давила, сковывала движения, и от досады парень зарычал прямо в губы альфы, начав дёргаться, срывать с себя толстую куртку вместе с сумкой, что была перекинута через плечо. Юля быстро смекнула, что к чему: её руки вцепились в одежду парня, ловкие пальцы отыскали пуговицы, молнию, и через минуту Андрей остался в рубашке и джинсах, уже сам торопливо стаскивая с ног ботинки. Его руки потянулись к Юле, он хотел помочь и ей раздеться, но альфа будто выпрыгнула из своего пуховика, вновь впившись в омегу поцелуем, вжав его в стену, плотно прижавшись своим телом.
Андрей поплыл. Аромат Юли, её горячее даже сквозь плотную рубашку тело, жаркие и мягкие губы, ласковые руки сводили его с ума. Невольно в памяти всплыли воспоминания об их первой почти близости, и омега мгновенно ощутил, как пах приятно скрутило возбуждением, как сзади стало влажно и начало слегка пощипывать, будто подгоняя его к самому жаркому, к тому, по чему он сильно истосковался, чего жаждал от своей альфы.
Юля целовала парня, прикусывая его губы, нагло вторгаясь между ними в рот омеги и буквально трахая его языком, лаская изнутри, заставляя дрожать от каждого прикосновения. Руки альфы пробрались под рубашку омеги, оглаживая тёплую бархатную кожу на животе и груди. Задев пальцами отвердевшие соски, Юля улыбнулась прямо в поцелуй, услышав, как томно и протяжно застонал Андрей: такие ласки явно нравились ему, ещё больше распаляя.
Прекратив поцелуй, девушка уткнулась носом в шею омеги, прижалась губами к ароматной коже, вдыхая этот невероятный запах. В преддверии течки он становился ещё гуще, ещё насыщенней. И он медленно сводил Гергерт с ума, порабощал её, делая заложницей этого сладкого наркотика.
— Я хочу тебя… Всего без остатка… Хочу оставить метку, всем раз и навсегда показав, что ты только мой. Андрей… можно?
Андрей вздрогнул. Это было необычно и странно. Из раза в раз общаясь с омегами, он прекрасно понимал, что в большинстве своём альфы не спрашивали разрешения, чтобы оставить свою метку. Это было каким-то негласным правом альф, и многие этим бессовестно пользовались даже во взаимных отношениях.
Юля же и тут смогла удивить, искренне спросив согласия на метку у любимого омеги. Или же… понимала в столь молодом возрасте всю серьёзность данного поступка? Ведь метка ставилась раз в жизни и до самой смерти. Альфы, оставившие метки на омегах, всегда незримо присутствовали в жизни последних, даже будучи в разных концах мира. И это всегда было больно, это всегда ранило, а новая метка едва ли заглушала это чувство.
Прохоров сглотнул… Внезапные сомнения испугали его. А что если?.. Вдруг когда-то всё это закончится и их отношения с Юлей просто исчерпают себя?
От осознания подобного омегу бросило в дрожь. Их чувства только зародились, а он уже подумал о подобном. Почему? Неужели?..
Юля молчание парня восприняла как сомнения. Да и понимала она прекрасно, что метка — шаг ответственный, важный и им не стоило бы торопиться. Но у альфы буквально зубы чесались. Она хотела оградить омегу от любых посягательств и… хотела оградить себя. Один Паша и его ненормальные чувства многое портили.
— Не переживай, — жарко в самые губы прошептала девушка, с нежностью заглядывая в светло-карие глаза парня, — не будем торопиться. Успеется ещё.
Андрей ничего не сказал, лишь кивнул в знак согласия. Страшно было говорить альфе о своих сомнениях, страшно было просто дать и ей задуматься над тем, насколько длительными могли быть их отношения. Что было в жизни Юли до него, он знал смутно. Но в отношении себя он был уверен на все сто процентов: альфа была у него первой во всём.
Заметив колебания омеги, Гергерт стушевалась на несколько минут, но всё же снова поцеловала парня, ловко пальцами расстёгивая маленькие пуговицы на его рубашке. Злилась. На саму себя. И кто дёрнул её ляпнуть в прошлый раз, что в рубашках и галстуке Прохоров выглядел очень сексуально? Лучше бы и дальше носил свои любимые футболки, которые так легко можно было сорвать с него…
Андрей простонал, когда Юля наконец-то распахнула рубашку и, опустившись на колени, провела языком по животу парня, слегка покружив возле пупка, а после буквально впилась зубами в ремень на джинсах, не сводя с омеги взгляда. Смотрела так, что у Прохорова ноги подогнулись в коленях и он только каким-то чудом не рухнул на пол.
— С ума сошла?.. — сквозь зубы процедил парень. — Я же так через минуту кончу…
— И? — чуть отстранившись и ухватив пряжку ремня пальцами, Юля начала быстро расстёгивать его и ширинку на джинсах. — Мы только начали.
Андрей задрожал. Предвкушение вместе со словами девушки окончательно укоренили в теле возбуждение, от которого теперь избавиться так просто не получилось бы. Впрочем, омега ещё не знал, на что была способна его половинка.
Прохоров прикусил губу и прикрыл глаза, когда Юля одним резким движением стянула с него джинсы вместе с боксёрами. Прильнула к паху парня и облизала колом стоящий член от самого основания до головки, слизнув смазку, собравшуюся каплей на самом кончике.
— Не тяни… — прохрипел омега, чувствуя, как сильно хотелось ощутить её настоящие ласки — такие крышесносные, такие горячие и развратные. Это сладкое пошлое безумие, что видел только он, ощущало только его тело, ведь эта альфа принадлежала лишь ему одному.
— Нетерпеливый… — Юля ласково потёрлась щекой о живот омеги и улыбнулась. Ей и самой хотелось, но не подразнить Андрея она просто не могла: слишком уж милым было его красное личико, слишком соблазнительными были искусанные губы, слишком манящим был взгляд, полный желания и сладкой муки.
Альфа больше не стала дразнить омегу и вобрала в рот головку члена, плотно обхватив её губами…
Звонок телефона оба возненавидели с такой силой, что если бы взгляд был способен убивать, то несчастный смартфон мгновенно расплавился и отправился в цифровой рай досрочно.
Андрей треснул себя по лбу, но всё же протянул руку к лежащему на тумбочке телефону: мелодия, игравшая сейчас, безошибочно дала понять, что звонила его мама. Альфа же, понимая, что близость точно придётся отложить на некоторое время, протяжно выдохнула и принялась натягивать на Прохорова его боксёры и джинсы.
— Привет, мам, — сухо отозвался парень, плотно прижав смартфон к уху. Понимал, что мама не знала о том, какой важный момент в жизни её сына она прервала, но от досады эмоции омега едва держал в себе.
— Здравствуй, родной. Не могу долго говорить, но у меня для тебя два сюрприза. Один из сюрпризов сам увидишь, а вот другой… Ты дома? Я приеду уже через полчаса!
— Как через полчаса?! Ты же должна прилететь только на следующей неделе! –Прохоров рванул вперёд, но, запутавшись в собственных ногах, не удержался и рухнул на Юлю. Альфа отреагировала мгновенно, подхватила омегу за бока и смягчила его падение своим телом.
— Юля, прости! Не ушиблась? — Андрей постарался подняться, но снова завалился на пол, правда, уже на бок рядом с альфой.
— Андрей?! Андрей, что у тебя там происходит? У тебя гости? Кто эта Юля? — только когда мама омеги перешла на крик, не услышав до этого ответа сына, Андрей спешно поднёс телефон к уху.
— Мам, прости, я упал. Запнулся о ботинки. Ты уже выехала из аэропорта? — затараторив, омега круглыми от паники глазами уставился на лежащую рядом с ним альфу. Девушка же просто улыбнулась и, облизав губу, протянула руку, поправляя сползшие с бёдер парня джинсы. Она всем видом показывала, что беспокоиться не стоило. Ну, мама вернулась раньше. Ну и что? Рано или поздно всё равно бы встретились… Вот только в душе альфа сильно заволновалась, но ни в коем случае не стала показывать это Прохорову.
В конечном итоге Андрей по телефону кратко объяснил маме многое касательно Юли и получил задание вместе с альфой дождаться её приезда. На все попытки как-то увильнуть парня ждал приказной тон и мамино несокрушимое желание познакомиться с девушкой своего сына. Омеге даже запретили встретить её у подъезда, прекрасно зная, что парень мог ухитриться и отправить свою девушку подальше от мамы, ведь женщина мгновенно поняла, что знакомство альфы с ней у Андрея в планы в ближайшее время точно не входило.
Сидя на полу с расстёгнутыми джинсами и рубашкой, Прохоров отложил телефон в сторону и растерянно посмотрел на Юлю. Альфа же, поднявшись на ноги, стояла около зеркала и приводила себя в порядок.
— Ты уверена, что эта хорошая идея? Можно что-то придумать… не знаю…
Юля посмотрела на Андрея и улыбнулась. Сбитый с толку, паникующий и растерянный, он казался таким маленьким и беззащитным, что хотелось крепко-крепко обнять его, обогреть и спрятать ото всех. Сам того не зная, но Андрей порой выглядел безумно привлекательным.
— А что в этом плохого? С моими родителями ты уже познакомился и даже неплохо спелся с Димой. Он теперь постоянно ноет, чтобы я чаще звала тебя в гости, а то ему, видите ли, напарник по играм нужен.
— Я нервничаю… Ты, конечно, мало кому можешь не понравиться, да и самая настоящая альфа, но мама у меня строгая. Не знаю, она может и допрос тебе устроить… — поднявшись на ноги, Андрей схватился за джинсы, намереваясь застегнуть их.
Альфа оказалась рядом всего за секунду. В один миг она ухватилась за запястья парня, толкнула его к стене, вытянула руки омеги вверх, благо их рост это позволял, и плотно прижалась к нему, неотрывно смотря в глаза.
— Полчаса… У нас есть немного времени. Нам стоит закончить то, что начали. Заодно и вобью в твою головушку, что знакомство с твоей мамой уже давно назревшая необходимость, — Юля плотно прижалась к парню и довольно улыбнулась, почувствовав, что возбуждение её омеги не пропало. — Я что-то забыла, где твоя спальня. Отведёшь?
— Ты ненормальная, — тихо прошептал Прохоров, потянувшись за поцелуем. — И я теперь такой же. Развратила.
— Кто бы говорил! Ты стонешь ничуть не тише меня. — Юля лизнула губы парня, с удовольствием отметив бесноватый огонёк в глазах Андрей.
— Замолчи. Сил нет терпеть, — омега впился в девушку поцелуем. Высвободив руки, одной он крепко обнял Юлю за талию, а вторую без какого-либо стеснения запустил под свободную рубашку, тут же по-хозяйски уложив на грудь. Альфа улыбнулась в поцелуй и в этот раз позволила омеге взять инициативу. Правда, совсем ненадолго.
Андрей нервничал. Его мама должна была скоро приехать, его альфа лежала на диване, листала старый номер какого-то глянцевого журнала и делала вид, что ничего особенного не происходило, а телефон разрывался от звонков Юлиного папы, переживавшего за дочку. Волнение омеги проявлялось довольно странно: он то и дело звонил и просил следить Андрея за Юлей, чтобы она не ляпнула чего. Пусть за воспитание своей дочери Олег Родионович мог быть спокоен, но, зная, что сегодня его девочка должна познакомиться с родителями своего омеги, мужчина знатно нервничал. Не помогали даже жаркие объятия мужа и его заверения, что их тушканчик проявит себя с самой лучшей стороны.
Когда в коридоре заверещал своим противным голосочком звонок, Андрей со всех ног бросился к двери, спеша открыть её. Юля же вальяжно и спокойно поднялась с дивана и неторопливо последовала за парнем. Статус альфы не позволял робко прятаться и застенчиво улыбаться — Юля планировала показать себя во всей красе, уверив маму Андрея, что он выбрал себе самую настоящую и надёжную альфу.
Прохоров не посмотрел в глазок и широко распахнул дверь, улыбаясь до ушей.
— Мама! При…
Омега замолчал на полуслове. Позади его мамы, радостно смотрящей на сына, стоял высокий, крепкий мужчина, держа в руках два больших чемодана. И этот человек явно не собирался уходить.
— Андрюша! — Лидия Львовна переступила порог и крепко обняла сына. Скучала она по Андрею сильно, звонила ему каждый день, но эти звонки тоску по единственному ребёнку ни капли не уменьшали.
— Мам… — тихо проговорил парень, отчаянно краснея и обнимая маму. Перед Юлей проявлять такие нежности было как-то неуютно и тем более перед незнакомым мужчиной, который так и не уходил и, более того, вошёл в квартиру вслед за Лидией Львовной и захлопнул за собой дверь.
— Я очень соскучилась, — женщина отстранилась от парня и погладила его по встрёпанным волосам.
— Здравствуйте, Лидия Львовна. Меня зовут Юля и мне очень приятно познакомиться с вами, — Гергерт подошла к Андрею и встала справа от парня, протянув женщине руку.
Та с лёгкой подозрительностью осмотрела девушку, почему-то задержав взгляд на её груди, и после немного робко улыбнулась. Ведь стоило ей вздохнуть поглубже, как нос заполнил запах альфы. Сомнений не было: этот аромат принадлежал этой девушке.
— Здравствуй, Юля. И мне приятно познакомиться с тобой, — Лидия Львовна перевела взгляд на сына и подмигнула ему, а после обернулась к мужчине. — Игорь, да не держи ты эти чемоданы. Тяжёлые же. Поставь. Эм… Сынок, Юля, познакомьтесь. Игорь Сергеевич — мой коллега с недавних пор и мой мужчина…
Андрей вздрогнул. Его рука невольно вцепилась в запястье Юли, и он инстинктивно прижался к альфе, не сводя с мужчины взгляда. Крепкий, высокий, со смуглой загорелой кожей и тёмными глазами, он просто пугал Андрея. Однако омега и виду не подал, только плотнее прижался к Юле, словно ища у неё защиты.
— Приятно познакомиться, — Прохоров буквально выдавил из себя эти слова и спешно отвёл от Игоря Сергеевича взгляд.
Гергерт поздоровалась с мужчиной довольно сухо, не сводя с него взгляда. В свою очередь Игорь Сергеевич будто старательно не замечал молодую альфу, так же сухо поприветствовав её и Андрея. И подобное поведение девушке в корне не понравилось. Чего стоил только её выразительный во всех отношениях жест, когда она положила руку на плечо Андрея и притянула парня к себе, едва заметно оскалившись на мужчину. Омеги этого не заметили, а вот любовник Лидии Львовны не упустил настроя этой альфы.
К тому времени сама Лидия Львовна разделась, стянула с Игоря куртку и буквально вытолкала всех троих из коридора. Улыбающаяся, цветущая радостью и предвкушением чего-то особенного омега тут же организовала кипучую деятельность, желая напоить всех чаем, ведь Игорь по дороге из аэропорта купил кучу сладостей потому как Лидия Львовна рассказала мужчине многое о сыне и в частности о его большой любви к сладкому. Особенно парень не мог устоять перед шоколадом.
Однако на самом деле Лидия Львовна хотела таким образом помочь своему ухажёру сблизиться с её сыном. Вот только знала бы она, во что всё это выльется…
Андрей всё никак не мог утихомириться. В коридоре парень то и дело обзывал маминого ухажера, грозился задушить его собственными руками, кричал и просил маму выгнать взашей этого мерзавца. Попытки Лидии Львовны и Юли узнать причину внезапно вспыхнувшей агрессии по отношению к Игорю Сергеевичу успехом не увенчались — омега продолжал кричать, чтобы и ноги этого мерзавца в их доме не было. Альфа тоже пытался успокоить парня, не понимал его истерики и, казалось, был растерян такой реакцией Андрея. Впрочем, начав отношения с Лидой и узнав, что у омеги есть практически взрослый сын, мужчина понимал, что, возможно, без конфликтов их знакомство, а в дальнейшем и совместная жизнь не пройдут. Ведь Игорь намеревался расписаться с Лидой.
В конечном итоге Юля просто уволокла Андрея из дома и вызвала такси.
— Андрей… — Юля осторожно коснулась плеча парня, но тот мгновенно фыркнул и отсел подальше, почти вплотную к двери.
— Может хватит идиотничать? Дома устроил скандал, орал как ненормальный. Ты маму расстроил!
Альфа всё же сдаваться не собиралась и потому последовала за парнем, сев рядом с ним так, что он без малейшего труда смог ощутить, как она была напряжена в тот момент.
Водитель такси слегка покосился на парочку в зеркало заднего вида, молясь про себя, чтобы они не начали скандалить, как недавняя семейная пара, которую он отвёз к торговому комплексу поблизости. Ещё одних разборок, невольным свидетелем которых этот бета стал, он бы точно не выдержал. Дома и так жена пилила без конца, так и клиенты жару поддавали. Но на его счастье, Юля была альфой благоразумной.
— А ты его видела? Ты его слышала? Он на маму смотрел, как на кусок мяса, как на какой-то расходник! Он просто… он…
— Что? Андрей, скажи, что тебе в нём не понравилось? Он сказал о Лидии Львовне плохо? Он сделал ей больно? Может, он… приставал к тебе? — последний вопрос Юля произнесла неуверенно. Ей даже помыслить о таком было мерзко, но если так оно и было, то Гергерт прекрасно поняла бы, отчего её омега так взбесился.
— Нет! Он не приставал ко мне! Я бы вообще его прибил бы! Он маму… обманывает…
Андрей в один миг как-то сжался, отвёл взгляд в сторону и стал часто-часто дышать. Он не понимал и сам, отчего был так в этом уверен, но что-то подсказывало ему, что этот альфа не тот, кем кажется. Где-то глубоко в памяти что-то зашевелилось, заскреблось острыми когтями, болезненно давая о себе знать. Прохоров нахмурился, прикусил губу, силясь вытащить на свет это воспоминание, но ничего не выходило. Перед глазами мелькали лишь силуэты, в ушах слышались неразборчивые крики и один единственный голос, чьи жалобные мольбы прошивали сердце горячими иглами.
— Андрей, почему ты так решил? — твёрдо спросила Юля, при этом мягко приобняв омегу за плечи и прижав к себе. Поведение парня её настораживало, она не могла никак его осмыслить и найти для него веские причины, но нутром чуяла, что всё не так просто, что у Андрея не просто так случилась истерика. Даже внезапно затихшая течка, которая и не успела-то начаться, тут явно не при делах. Так что же тогда так взволновало и напугало омегу? Напугало… Юля чувствовала страх Андрея, и ей с каждой секундой всё больше и больше хотелось просто сгрести парня в охапку, укутать в тёплое махровое одеяло, крепко обнять со спины и пообещать, что никто и никогда не посмеет его тронуть, пока она будет рядом. Она альфа, и защита её омеги — самое важное в её жизни.
Ни Дима, ни Олег особо объяснения дочери насчёт Андрея слушать не стали, ограничившись лишь тем, что какое-то время омеге необходимо было где-то переждать не самый приятный период в его жизни. Прохоров вообще удивился тому, как ловко Юля разрешила ситуацию у него дома, предложив Лидии Львовне, чтобы некоторое время Андрей пожил у них дома. Омега долго не соглашалась отпускать сына: она очень соскучилась по нему, но и Игоря выставить за порог женщина не могла. А Андрей смотрел на мужчину как на врага всего человечества и оставлять их двоих под одной крышей — это всё равно что посадить в тесную клетку двух росомах. Точно бы передрались. Родственников у Прохоровых не было: родители Лидии Львовны и её младшая сестра давно уже умерли, а отец Андрея оставил беременную омегу задолго до родов, не желая вешать себе на шею кабалу семейного человека.
Потому Юлино предложение стало спасением. Вот только конфликт остался, и простым переездом Андрея к Юле на время его решить нельзя было.
Поздним вечером, когда стрелка на часах давно перевалила за одиннадцать, Андрей робко вышел из душа и, присев на край постели, посмотрел на альфу. Юля лежала на животе и что-то активно печатала на экране смартфона. Не поднимая от него взгляда, девушка улыбнулась и заговорила:
— Полегчало?
— Можно и так сказать, — чуть сухо отозвался парень и, посильнее затянув пояс халата, осторожно подобрался к альфе и улёгся ей под бок.
— Может, всё же постараешься объяснить?
— Не могу. Просто не могу, потому что и сам ни черта не понимаю. Я просто чувствую, просто на каком-то подсознательном уровне ощущаю, что мама с ним наплачется, а может что и похуже…
— Знаешь, реально в чём-то уличить человека и просто подозревать — тут огромная разница. Лидия Львовна сильно переживает. Не успела вернуться домой, не успела тебя обнять, а тут та…
— Юля! Мне и так паршиво, а ты ещё больше кровь пьёшь. Ты думаешь, что мне не стыдно, что мне не жалко маму, что я по ней не скучал ни разу? Ничего подобного! Просто он!.. Он же!.. Да пошло оно всё!
Омега соскочил с кровати и принялся спешно рыться в сумке, в которую он спешно натолкал свои вещи, собираясь к Юле. Выудив более-менее презентабельного вида футболку и домашние штаны, парень без всякого стеснения переоделся, вернулся на кровать и с головой залез под одеяло, пробурчав что-то про добрые сны.
Альфа пару минут смотрела на парня, точнее на одеяло, под которым этот капризный, вредный и такой любимый омега тихо бурчал и ворчал себе под нос, а после отложила телефон на тумбочку и легла рядом, обняв Прохорова.
— Андрей, я сама ничего не понимаю. Но просто я точно буду на твоей стороне, а вот твоя мама практически одна. Этот Игорь просто не в счёт. Потому постарайся успокоиться. К тому же скоро в школе вечер для старших классов в честь Нового года и конец четверти не за горами. У нас с тобой много дел, и я не хочу, чтобы ты был похож на злющего мопса.
— Это я-то мопс?!
— Ты! — альфа сдёрнула с омеги одеяло, навалилась на него сверху и поцеловала. Андрей было дёрнулся, хотел показать, что всё ещё дуется, но быстро сдался, крепко обняв Юлю за талию. Ведь она уже знала к нему подход.
Через пару дней после скандала, устроенного им, Андрей вернулся домой и попросил у мамы прощения. Лидия Львовна на сына обиды не держала, искренне желая понять его отношение к Игорю, но омега упорно не говорил о своих подозрениях. Женщина списала это на ревность. Ведь не мудрено, что раньше её любовь Андрей ни с кем не делил, а теперь…
Поговорив с мамой, омега всё же твёрдо заявил, что под одной крышей с Игорем жить не намерен. Лидия Львовна хотела было запротестовать, — негоже её ребёнку жить у чужих, — но вовремя осеклась. Игоря она выгнать не могла и не собиралась, да и Юля очень женщине понравилась. Ведь ещё до того, как Андрей познакомил маму со своей альфой, Лидия Львовна знала о новой однокласснице сына практически всё: омега просто без умолку трещал об альфе.
Согласилась, пусть и вынужденно, на временное проживание сына с другими. Ведь помимо уверений Юли, что с Андреем всё будет нормально, женщина долго беседовала по телефону с Олегом. У Юлиного папы был талант убеждения, и Лидия Львовна перестала сомневаться в том, что её сына могут обидеть или ему будет плохо и одиноко. Вот только материнское сердце обливалось кровью, разрывалось на части между двумя любимыми людьми.
***
Прохоров ещё раз посмотрел на коробку с костюмом и решительно захлопнул её. Не помогло. И он не мог понять — почему? Что было не так?
Омега начал всерьёз задумываться о том, что против него ополчилась целая вселенная. Точнее, против его чувств. С самой базы отдыха у них с Юлей близость не продвинулась дальше тактильных ласк. И это настораживало. Каждый раз, когда он думал, что вот-вот, что именно сейчас всё и произойдёт, им что-то мешало. То глупые однокласснички, то чёртов Заринцев, то родители: что его мама, что Юлины отчим и папа.
В тот день, когда Лидия Львовна неожиданно раньше вернулась из своей командировки, Андрей помимо всего прочего ощутил и острую тоску: Юля так и не укусила его. Дурман, вызванный наступлением скорой течки, которая так и не началась, схлынул, и девушка сказала, что рано им делать такой шаг. Ссылаясь на что угодно, Гергерт отговорила и самого омегу, попросила на какое-то время забыть о метке и дать их отношениям укрепиться. А разве метка не укрепила бы их?
Андрея одолевали сомнения. Даже в ду́ше после того, как он напялил этот дурацкий костюм и продемонстрировал его альфе, всё закончилось простым минетом. Почему? Почему всё так странно, почему у них ничего не получалось? Почему все им мешали?
Прикрыв глаза, Прохоров мысленно загадал оказаться ровно на год вместе с Юлей на необитаемом острове. Чтобы ни одна живая душа не посмела нарушить их уединение, и они смогли бы по-настоящему довериться друг другу, раскрыть то самое тепло, которого так сильно они хотели.
Альфа взглянула в зеркало и неосознанно прикоснулась к своим губам. Знал бы её папа, чем занималась его благовоспитанная дочурка, пока они с Андреем оставались наедине… Шуточки Олега были просто шутками, и мужчина не мог подумать, что его любимая девочка уже выросла и не раз познала вкус секса. Пусть и не совсем настоящего, но всё же.
Девушка тряхнула головой. Её рука сама легла на ручку ящика туалетного столика. Выдвинув его, Гергерт опустила взгляд и прикусила губу. Уже несколько раз она хотела воспользоваться этой вещью, но внутренний голос раз за разом останавливал её. Как Андрей бы воспринял подобное? Это же интимная игрушка, это бездушный пластик и не часть её тела… Это позорное напоминание о том, насколько несовершенны девушки-альфы, насколько им приходится подстраиваться под мужчин-альф, чтобы в действительности жить с омегой душа в душу.
Оглядев внушительного размера страпон телесного цвета с кучей вязочек, призванных надёжно фиксировать его на теле, девушка с силой задвинула ящик обратно и стиснула зубы. Родись она парнем… Многое бы с Андреем было по-другому. Правильнее, что ли?..
Вот только у неё женское тело и с ним придётся жить.
Омега быстро смахнул с лица хандру, как только альфа, кутаясь в тёплый халат, вышла из ванной. Парень тут же улыбнулся и отпихнул от себя Томаса, ластившегося к омеге и выпрашивающего любимые почесушки для мохнатого пузика. Отвергнутый кот гордо задрал хвост, спрыгнул с кровати и преисполненный кошачьим достоинством молча удалился прочь из спальни хозяйки.
— Юль, ты какая-то бледная… — омега, оглядев девушку с ног до головы, поднялся с кровати и подошёл к ней, взяв за руки и смотря прямо в глаза.
— Ничего страшного. Голова что-то разболелась... — Юля улыбнулась, перехватила парня за запястья и завела его руки себе за спину, заставив омегу обнять себя и прижаться.
— Таблетку выпей. Или Олегу Родионовичу скажи…
— Ага, чтобы он тут организовал целый госпиталь? Ты уже почти месяц живёшь тут и до сих пор не понял, что мой папа в отношении здоровья родных тот ещё паникёр?
— Ой, понял я, понял. Мне вчерашнего хватило, когда я палец о банку сгущёнки порезал.
— И я о том же. Ну, давай спать? Завтра контрольная по алгебре, и что-то мне подсказывает, что наша Грымза будет не в духе с самого утра. — Гергерт широко улыбнулась, обхватила лицо парня ладонями и прикоснулась к кончику его носа своим. — Начнутся каникулы, и мы с тобой рванём в Таиланд вместе с моими. Это они нам с тобой такой подарок вознамерились подарить. Так что контрольные и оценки за четверть должны быть на уровне.
— А может, ну его, этот Таиланд? Пусть они летят, а мы с тобой тут… вдвоём. А? — Андрей крепче обнял альфу и поцеловал её. Прямо в губы заурчал, словно довольный кот, от удовольствия прикрыл глаза, прижимаясь к девушке всё плотнее и плотнее.
— Неплохое предложение… — чуть отстранившись, альфа прикусила парня за губу, заметив в его глазах бесноватый огонёк. — Поговорим с ними завтра. А теперь спать.
— Пожалуйста, ещё немного, — взмолился парень, облизывая губы и с желанием смотря на Юлю.
— С тобой это «ещё немного» может продлиться до самого утра, — отозвалась альфа и улыбнулась. — Пошли в кровать…
***
В комнате с обшарпанными стенами, грязными засаленными шторами на полуразвалившемся диване сидел мужчина и курил отвратительные самые дешёвые сигареты. У него на коленях устроилась молоденькая омега, которой едва исполнилось шестнадцать лет, и глупо хихикала над шутками другого альфы, что размеренно потягивал из большой кружки тёмное пиво, то и дело закусывая его пересоленными кольцами сушёного кальмара. В соседней комнате слышались стоны, шлепки по телу и раздражающий скрип железной кровати. То и дело в стенку барабанили соседи, но на них никто не обращал ни малейшего внимания.
— И что ты делать намерен? — низкий голос одного из альф глухо раздался в комнате.
— Так, иди погуляй, — отозвался второй и звонко шлёпнул по заднице девчонки. Омега улыбнулась, соскочила на пол и, совершенно не стесняясь наготы своего ещё хрупкого по-детски угловатого тела, ушла на кухню.
— Ну?
— Да ничего особенного. Посмотрим по ситуации. А засранец на меня похож, вот сто процентов. Я в его возрасте такой же был. Прямо копия, что аж дрожь берёт, — как только девчонка захлопнула за собой дверь, альфа стряхнул пепел прямо на пол и откинулся на спинку дивана. — Он явно ничего не знает, по нему видно. И Маринку точно не помнит… Ему было, кажется, три года или около, когда эта дура с моста сиганула. Любовь великая. Ага, как же. Знала, что я её лишь трахал, пока она мне давала без разговоров. Сама виновата. Говорила, что таблетки пьёт, что и в течку в неё кончать можно. А потом раз — и с пузом. Нахуя мне нужен спиногрыз?
— Слушай, ты мне тут не еби мозги прошлым. Что у тебя с той малолеткой было — мне глубоко по барабану. Ты сейчас дело делай и отдавай свой долг. Я-то перебьюсь, ни копейки не потратил на ваши свиданки с этой тёткой, а вот Серов ждать не будет. Или ты ему деньги вернёшь, или он тебя нагнёт и как омегу поимеет. А ещё парням своим даст позабавиться. В лучшем случае, — мужчина поставил на столик, застеленный старыми газетами, свою кружку с пивом и смачно отрыгнул.
— Заткнись, идиот. Будут деньги. Маринка, сучка, не такая уж и простушка была. Оказывается, неплохие бабки сыночку оставила. А сыночка с папкой поделится…
