Снова в путь

Одетт проснулась и, взглянув на стену, обнаружила, что на часах уже 1.30 ночи. Страх и отчаянье на мгновение отразились на ее лице, когда она услышала волчий рык и голос матери: — Все хорошо, любимый. Все хорошо, — она повторяла эти слова уверенным, но мягким голосом, и рычание постепенно смолкало. — Мы с тобой уже столько пережили и это переживем… Вирджиния все говорила и говорила, и это действительно помогало. Одетт осторожно приоткрыла дверь и увидела странную и ужасающую картину, при взгляде на которую на лбу выступил холодный пот, и ноги подкосились, едва держа свою хозяйку. В коридоре, возле шкафа, на котором виднелись следы от когтей, и содержимое которого валялось по всем углам, сидели ее родители. Вирджинию было не узнать! Ее аккуратная еще недавно прическа была растрепана донельзя, только что купленная одежда - разорвана и теперь больше походила на лохмотья нищего, а лицо, когда-то такое веселое и безмятежное, было измученным, удрученным, но полным сострадания. Прямо перед ней на полу лежал человек. Сейчас в этом жестоком, резком, но в то же время таком жалком существе трудно было узнать отца: волосы стали густыми, жесткими и больше походили на шерсть, руки стали крючковатые, но больше всего девочку поразила недобрая искорка в глазах и большой пушистый хвост. Девочка захотела вскрикнуть, но звук застыл у нее на губах. Вдруг это странное и опасное существо стало принюхиваться и резко повернуло голову в сторону Одетт. Лицо миссис Вульфсон мгновенно переменилось от ужаса, она попыталась удержать мужа, но его силы значительно превосходили. Не зная, что делать, она закричала: — Закрой дверь! Конечно, Вирджиния знала, что это не самая лучшая преграда и не задержит оборотня дольше десяти минут, но это было ее единственным шансом спасти дочь. Она помнила, как первый раз справлялась с приступом Уоррена… Это было ужасно! В Десятом Королевстве приступы стали проходить тяжелее, как для Волка, так и для Вирджинии. Всю ночь напролет она бегала за мужем по всему городу, а когда привела домой, три дня не отходила от его кровати. Несомненно эта измученная женщина любила своего мужа. Пусть и не такого как все, пусть и оборотня! Несмотря ни на что, она продолжала хранить свою незабвенную любовь, как цветок в вершинах гор, где ветер так и пытается вырвать его из рук. Их жизнь с Уорреном была, как прекрасная сказка. Приходя вечером домой, видя чистенько убранную квартирку и теплый ужин, заботливо приготовленный миссис Вульфсон, муж одаривал жену теплотой и лаской. Эти уютные семейные вечера любило все семейство, и нескончаемо радостно мчались дни и недели. И все были счастливы… Но с каждым годом приступы проходили все тяжелее, тогда родители приняли решение отправлять дочь к бабушке. Мистер Вульфсон чрезвычайно переживал, но ничего поделать не мог. Ради того, чтобы пытки мужа были менее мучительными, Вирджиния окончила медицинские курсы и подыскала самые лучшие лекарства. Видимого улучшения они, конечно, не принесли, но Волку стало намного легче реабилитироваться после полнолуния. Однако, несмотря на это, за последние три года во время приступов Волк стал забывать, кто он и как здесь очутился, впадая в агрессию и злобу. Он помнил только Вирджинию, потому что она с самого начала запала ему в сердце, и никто больше не мог остановить неуловимого и безумно опасного оборотня. Однако не будем забывать об Одетт, что стоит сейчас в дверном проеме своей комнаты, глядя, как ее собственный отец несется к ней с невиданной скоростью, оскалив белоснежные зубы. Еще несколько секунд и стало бы слишком поздно, но девочка со скоростью света захлопнула дверь, прямо перед носом Волка. В дело сразу пошла давно забытая швабра, небольшой комод, рюкзак, табуретка и все, что попадалось под руку. Убедившись, что все тяжелые предметы, которые только были в комнате, теперь заслоняют дверь, Одетт принялась нервно соображать, что можно сделать дальше. За стеной раздавались крики матери, умолявшей одуматься, но на этот раз мистер Вульфсон не слушал даже ее и медленно, но верно расчищал себе путь. Вот уже одна рука и острыми когтями высунулась из-за двери, затем другая и, наконец, Уоррен был в комнате. Не обнаружив никого, хищник начал принюхиваться и быстрым шагом подошел к окну. Несколько минут он стоял там, тщательно вбирая носом теплый весенний воздух, но, никого не обнаружив, успокоился и побрел обратно. Тогда Вирджиния, чуть не плача, подбежала к окну и увидела свою дочь, стоявшую на пожарной лестнице немного выше. Увидев дочь, миссис Вульфсон успокоилась, ее лицо опять приобрело хладнокровие. Она знала, что Волк и теперь смотрит на нее. Тогда она одними глазами, чтобы не заметил Волк, показала Одетт вниз, на лестницу. Девочка сразу все поняла, но дождалась, пока мама уведет свирепого хищника в другую комнату. Одетт до сих пор не могла прийти в себя после такого страшного потрясения, потому ближайшие полчаса пролетели у нее в голове, как пять минут. Она предполагала, что угодно, но что ее отец — оборотень! Никогда! От осознания этого у девочки затряслись руки. Она видела людей-волков на страницах детских книжек, но то, что это оказалось так близко, поражало и пугало. Теперь она сидела на холодной лестничной площадке между пятым и шестым этажом и думала, что сказки, даже самые лучшие когда-то заканчиваются…