Tundra

      Что чувствует человек, чья жизнь была сломлена под напором чужой власти?       Тэхёну сложно понять, ведь всю свою жизнь он смотрел, как та самая «власть» поглощает все трезвые остатки ума самых богатых в мире людей. С самого детства он наблюдал, как прислуги могут быть уволены за не вовремя поданную еду. В семь лет он заставил встать на колени своего преподавателя, в шестнадцать насмехался над любовницей отца, заставив её оголиться перед слугами. В двадцать люди более перестали иметь для него смысл. Он управлял ими, как того желала его душа. Когда требовалось дергал за определенные ниточки. Теперь ему тридцать шесть. Он по-прежнему высокомерен. Сейчас он сидит на кожаном кресле в углу комнаты и спокойно рассматривает, как кто-то сжимает чиминовское исхудавшее тело. Чужой для них человек нагло поднимает его за бедра, чтобы проникнуть глубже, стоны тем временем становятся громче, заглушая все звуки музыки. Но Тэхён ничего не чувствует. Ему тошнотворно скучно.       Чимин намеренно перевернулся набок, чтобы посмотреть на выражение лица Кима. Обычно, когда Тэхён был расслаблен, то облокачивался на спинку кожаного кресла, раскидывал руки по разным сторонам и упивался тем, как его личную подстилку имеет кто-то другой. Сегодня же он, кажется, был совсем незаинтересованным. Он лишь изредка кидал взгляд на темно красную постель, представлял в голове разные вещи. Чимин в такие моменты, чтобы привлечь его внимание стонал как можно громче, иногда имитировал оргазмы. В этот раз не помогало ничего. Подобное случалось с ними трижды: сначала это произошло после месяца их отношений, Тэхёну наскучил их единообразный с Паком секс, на следующий раз он разочаровался, когда Чимин не выдержал БДСМ сессию. Около двух недель назад Тэхён предложил альтернативу, он признался, что смотреть на процесс ему приносит больше удовольствия, чем участвовать в нем самом. Чимину пришлось согласиться на оргию. Чужие руки коснулись его пухлых, прикусанных до крови губ. Чимин чувствовал, как внутри застилает обида. Он отвернулся от Тэхёна в другую сторону, рассматривал пустой, белый потолок, вспоминая первую их встречу, когда впервые он смог ощутить клубок будоражащей радости внутри, ожидание будущего, где он впервые кем-то любим, где хотя бы кто-то им дорожит. Чимин рассматривал себя в отражении на зеркале. Он наблюдал, как чужое тело нещадно вбивается в его, вслушивался как их соприкосновения выдают слишком пошлые на звук шлепки, и понимал, что давно перестал быть самим собой. Ему пришлось отказаться от самого себя, чтобы сохранить своё небольшое место в жизни Тэхёна. Но вот что происходит в итоге: ему приходится жертвовать своим телом ради забавы любимого им человека. Не исключено, что он изначально для Тэхёна был лишь забавой. Осознание влепило ему жесткую пощечину, и ему снова показалось, что он слишком грязный. Вот он ответ. Возможно, поэтому Тэхён сейчас не смотрит на него, возможно поэтому он не хочет присоединяться к ним. Потому что, Тэхён не хочет даже прикасаться к такой грязной подстилке как он. Чимин вскочил как ошпаренный, накинул на себя футболку, а когда надевал штаны, Тэхён уже успел выключить музыку. — Я хочу домой, — слабо прошептал он, ощущая, как нарастает паника. — Это больше не может продолжаться. — Помнится, ты говорил, что вытерпишь всё. — вылетело из уст Кима, тон его был холодным, пронизывающим до костей. — Неужели передумал? — А ты говорил, что я тебе нравлюсь. — Чимин посмотрел на равнодушный взгляд черных как смоль глаз, — Я больше не хочу здесь находиться. Я устал.       Он вцепился за край пиджака, глаза застилали слезы. Чимин был сломлен. Его жизнь разрушил человек, стоящий напротив него. Тэхён ведь никогда не реагировал на чужие чувства. Будь то горе, радость, утрата любимого человека или гнев. Ким всегда относился к другим людям, как к безвольным куклам и сегодня Чимин убедился, что стал одним из его игрушек. Он отчаянно выдохнул. Чужой человек незаметно вышел из номера, оставляя их с Тэхёном наедине. Но реальность такова, что Чимин даже видеть его не хотел. Он устал. Устал быть безвольной куклой. — Тебя здесь никто и никогда насильно не удерживал, ты мог уйти в любое время. — Тэхён подошел к нему ближе и сжал чиминовское исхудавшее тело. — Просто признайся, — прошептал он и Чимин содрогнулся. — Быть чужой подстилкой доставляло тебе огромное удовольствие, ты тешил себя мыслью, что кем-то желаем, но на самом деле оказался пустым местом.       Только что, Тэхён в очередной раз разбил Чимину сердце. Он плюнул в его душу и растоптал его гордость. А может быть просто поставил на место?! Чимин точно не знал, как реагировать на подобные слова. Он лишь сделал шаг назад, не осмеливаясь посмотреть в когда-то родные и любимые глаза. Ким лишь ухмыльнулся. Чимин мог поклясться, что в нем не было души. Он сущий дьявол. Потому что люди знакомые с чувством сожаления и раскаяния так не поступают. Если подумать, так не поступают даже с животными. В горле появилось чувство осадка. Оно было таким огромным, что ему было сложно выдавить из себя хотя бы слово. Сегодня Тэхён окончательно сломал его. Но болезненнее были последние им брошенные слова вслед: — Пора прекратить наши встречи, — вылетело из его уст, — В них больше нет смысла.       Чимину нечем было ответить. Он лишь молча потупил взгляд в отвратительного цвета стену. Тэхён прихрамывая покинул комнату, оставляя его в номере одиноким и брошенным. Вернее будет сказать, что он забрал с собой весь смысл его пребывания. По неведанным причинам Пак подумал именно так.

***

      Тэхён привык к чужим взглядам на себе. Некоторые из них восхищались его красотой, другие смотрели с завистью, третьи просто смотрели на него, как на сущего демона. Но впервые он встретился с презрительным взглядом карих глаз. Чонгук, воспитавший его сына в тот день чуть ли не прожёг в нем дыру. Он смотрел на него, как на дикое животное, которое не умеет вести себя в обществе. Смотрел, как на грязь под ногами. Вышло забавно, ведь обычно такой взгляд исходил от него самого.       Появление Сон У в его жизни на самом деле не было секретом, он знал о его рождении, о том как он растет, где живет, чем питается и с кем дружит. Не знали лишь о нем самом. Киму пришлось затаиться, умело скрыть свою слабость и притвориться немощным. Он пошел на риск, когда решил бросить всё на плечи Чонгука. С его стороны это было очень жестоко, Тэхён понимает как никто другой, что он допустил ошибку. Потому что Чонгуку было всего лишь семнадцать, когда ему пришлось забрать Сон У из родильного дома. Иронично, ведь этот несмышлёный парень пожертвовал своим будущим ради чужого, брошенного ребенка, не имеющего с ним ничего общего кроме родственных связей. Сон У был единственным ребенком его сводной сестры, через отцовскую линию. Разумеется с отцом они связь никогда не поддерживали. Тем не менее, когда к нему поступил звонок от медработников с плохими вестями о женщине, Чонгук был единственным, кто отозвался. Ради Сон У он устроился в морг, где работает до сих пор, разорвал все связи с родной матерью. Бросил медицинский университет на четвертом курсе. Сон У принес в его жизнь сплошные беды. Он был для него не более, чем обузой. Однако, Чонгук похоже был другого мнения.       Удивляло Тэхёна порой и то, как дети могут походить на своих родителей. Сон У унаследовал его черты лица, не отличалась и манера их речи, хищные взгляды, полные осуждения и презрения, не подводило даже поведение. Сон У перенял все привычки Тэхёна. Исключением не стало и то, как умело он мог манипулировать чужими чувствами. Тэхён знает, как обычно срабатывает этот трюк. Но с ним подобная хитрость не прокатит. Если Чонгук позволял делать ему слишком много вещей, то Ким скорее поставит их под запретом.       Задумавшись о сыне, он упустил время предстоящих выборов. Нужно было выезжать из офиса в больницу, где лежал его дедушка. Сегодня он чувствовал себя лучше, ноги изредка ныли от усталости и давали о себе знать, особенно когда он поднимался по лестницам, по этой же причине для его удобства около пяти лет назад во всех домах были установлены лифты. Он неторопливо встал с места, накинул на себя пиджак и спустился в парковочную зону, где его уже ожидали люди. — Он настаивал на встрече с вами, мы не смогли ему отказать. — произнес секретарь Пак, указывая на его маленькую копию, сидящую на пассажирском сидении автомобиля. Тэхён ухмыльнулся. Наглости у этого ребенка не занимать. — И чего же тебе надобно? — вылетело из его уст, когда он подсел к нему.       Сон У лишь безэмоционально кивнул ему головой. Таким образом он пытался провести между ними черту. Он наглядно показал, что они остаются незнакомцами, даже если являются родными по крови друг-другу людьми. И поскольку рос он с другим человеком, вполне естественно, что он интересовался его жизнью. Беспокоился о том, что с ним станет, после его ухода. — Я знал, что меня усыновили, мне сообщила об этом бабушка. — вдруг сказал он, рассматривая Тэхёновские чёрные, как смоль глаза. — Ваш секретарь сказал мне, что вы скоро займёте пост президента. Это правда? — Если твой дедушка сыграет в ящик не раньше, чем через двое суток, то да. — Верните меня папе. — вылетело из уст Сон У, голос его был сломлен. — Само моё существование в этой жизни не принесет вам никакой пользы. Мой папа не из тех людей, кто угрожает людям и выманивает из них деньги. Никто не узнает, что у вас есть сын, поэтому верните меня обратно.       Машина тронулась с места. Водитель спереди тяжело выдохнул. На секунду Сон У показалось, что даже в нем чувств было больше, чем у его родного отца. Тэхён лишь одарил его взглядом полного презрения. — Ошибаешься, — холодно произнес он. — В скором времени об этом узнает вся страна. Я лишь пытаюсь опередить слухи. И прекращай называть чужого для тебя человека отцом. Твой отец сидит рядом с тобой. — голос его стал твёрже. — Я твой отец. — Для меня вы любовник моей мамы, не больше. Мне льстит, что вы занимаете высокую должность, но вы мне не нравитесь. Вы называете себя моими отцом, не не знаете на что у меня есть аллергия, какую песню я люблю слушать, какую книгу перечитываю, и даже о чем я мечтаю?        Сон У вспомнил мягкую чонгуковскую улыбку, его бархатный голос. Как же ему сейчас не хватало его ласки. Как же ему хотелось услышать, что он является центром чей-то вселенной. Мужчина, что сидит рядом совсем не такой. Он редко улыбается, очень часто злится. Его секретарь перечислил такой огромный список запрещенных вещей, которому казалось не было конца. Президент не любил, когда ему указывают, ему не нравилось, когда опаздывают. При нём нельзя было плакать или повышать голос. А что тогда можно вообще? — На миндаль, — прозвучало в тишине, от чего мальчик удивленно посмотрел на мужчину. — Я приглашу его в наш дом, — вдруг неожиданно для себя произнес Тэхён. — Он поживет с нами, пока ты не адаптируешься.       Пока что Тэхён знает только то, что у его сына есть аллергия на миндаль. О других вещах он даже не задумывался. Вернее, у него не было и шанса подумать об этом. Он потупил взгляд на мальчишке и на секунду встретился с мыслью о том, что впервые пошёл на уступку. Это означало, что он проиграл. Проиграл в собственном споре о том, что никогда не станет поддаваться манипуляциям сына. Тишину прервал заливистый смех.

У его сына есть все шансы обойти его. И для него он готов даже поддаться.